Забавно - М.Л.Гаспаров (книжка со статьями) в 1990 году считал, что Достоевский был чемпионом по части несбыточных прогнозов. А сейчас, спустя двадцать пять лет, вроде бы считают, что никто настолько не актуален, как Достоевский...

---

На лабиринте - издают книги Джорджетт Хейер. Моя любимая "Замужество Китти", то есть "Котильон", сейчас с какой-то радости называется "Невинный обман".
Да, конечно, совсем невинный - поменять названия у книг, пусть фанаты покупают по несколько раз одно и то же.
Две книги по аннотации вроде не опознала, остается надеяться, что у меня их нет.

---

С днем рожденья!

Kage Tsukiyama, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого лучшего!

---

У Спаркса в твиттере - американские инструкторы тренируют украинских солдат.



Все по серьезному, вона как. Это, видимо, отрабатывают ситуацию попадания в плен к русским...

Всю статью не стала разбирать... Что-то там о том, что американский инструктор с тревогой отмечает, что украинские военные непрофессионально чего-то там... обращаются с оружием?.. в общем, непрофессионально себя ведут. Вот зеленые человечки в Крыму - те профессионально себя вели. А украинцы заявляют, что тут какой-то ерундой занимаются, их не надо учить, они уже побывали в боях.

www.nytimes.com/2015/05/10/world/europe/ukraine...

---

По телевизору несут какую-то хрень про какую-то дочь Ленина, которую держали в тайне... Сталин был в курсе, но не уважал Надежду Константиновну... Но девочке раскрыли тайну трех гвоздик, и когда люди увидели, как она собирает букет с тремя гвоздиками, люди догадались...

Они там совсем все долбанулись в телевизоре. И это даже не Рен-тв какое-нибудь.

---

В новостной ленте - Сара Брайтман отказалась от полета на МКС. Ну вот...
Типа денег достаточно не смогли собрать.

---

Книжный столик

А.Ястребов "Пушкин и пустота".

"История культуры не знает и не желает знать фигуры спокойного, безоружного и счастливого юноши без окровавленного кинжала в руке и без бомбы в сердце."

"Литература сознательно обесценивает жизнь героев, уподобляя любовь единственной ценности, в сравнении с которой жизнь кажется пустой и ничтожной."

"Литература не озаботилась показать юноше, какими должны быть друзья и учителя."

"Все юноши - мечтатели. Нередко одинокому юноше литература с готовностью предоставляет самые сомнительные варианты избавления от сиротливого одиночества."

"Эпоха перестройки не озаботилась созданием культового текста, рассказывающего о молодом современнике. Шестидесятники бросились в воспоминания о лагерной правде и критику сталинизма. В таком репертуаре сложно отыскать роль для себя."

"Молодой человек бросился в пучину жизни, научился высказывать широкий взгляд на вещи, ему понравилась спортивная терминология капитализма - равный старт для всех. И он стартовал, стартовал, стартовал - пока не обнаружил, что так и не удалось встать с колен."

"Юноша 70-х не был готов к жизни, но любовь к буковкам хоть как-то редуцировала общественно-экономическую ущербность."

"Генерация рожденных книгой уходит в прошлое. На смену пришло новое поколение. У него не только свои песни, но главное: у него иные носители культуры. Конфликт отцов и детей утрачивает границы тургеневской идеологичности, покидает книгу и прописывается в сфере предпочтений тех или иных средств культурной коммуникации."

"Спроси себя, допроси себя: как часто ты показываешь фокусы самому себе?"

"Раньше ты цитировал проникновенную мысль: "Счастье - это когда тебя понимают." Теперь ты понял главное: "Я не хочу понимать этих козлов. Это не совсем счастье, но это правда."

"Обсуждение проблемы "что обещалось и что вышло" - в немалой степени попытка ответить на вопрос, что ждать от завтрашнего дня."

"Литературные представители молчаливого поколения Запада способны наполнить хичкоковскими нюансами даже беседу о расписании поездов, но в чем им не откажешь, так это в отменной самоиронии."

"На их молодость выпали переломные моменты нашей истории: смерть Сталина, ХХ съезд партии, "оттепель". Авторство этих событий принадлежало не им, однако шестидесятники, почувствовав себя частью ключевого момента советской истории, отчасти приписали себе результаты почти всех позитивных идеологических и культурных сдвигов. На развалинах культа Сталина они основали свой культ победителей."

"В последние десятилетия создалась уникальная ситуация, она отлична от предшествующей истории человечества и пресекает какую-либо попытку отождествить поколения, связать их идеей преемственности. Новые поколения приходят в мир, в котором уже не действуют стандарты предшествующих поколений."

"ВУЗы Советского Союза давали образование избыточное, отчасти идеологизированное, но системное. Большая часть современных российских ВУЗов вместо образования выдает дипломы."

"Для нас, русских, литература всегда была чем-то похожим на социальную рану, которую писатели все вскрывали, вскрывали и вскрывали. Со школьной скамьи мы все ждали, кто же напишет роман-рецепт, стихотворение-панацею. А литература все вскрывала и вскрывала. И мало что объясняла."

"Литература была превращена в главный этаж идеологии, на котором останавливались все лифты."

"Уж кто-кто, а мы, приписанные к российской социальной обители, знаем, что подсчеты зависят от тех, кто ведет подсчеты."

"Все, что непонятно и не имеет решения, обобщается звонким словом "вызов".

"Надоела современная музыка. С первого раза, как послушал, надоела."

"Наши власти верны инерционному сценарию: все как-то само сформируется и воплотится. В этой позиции ощутимо влияние метеоцентра: "А вот и лето наступило, а вот и зима настала." К сожалению, так сложилось, что сегодня об идее преемственности если кто и заботится, так только время. Как и о самом населении."

---

С днем рожденья!

Лопоуша, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

Провела генеральную уборку в комнате - в смысле, пыталась нормально сложить книги.
В ходе уборки нашла две книжки Жвалевского, которые потерялись два года назад... и книгу рассказов Дика, которую я разыскивала с прошлой недели (а она почему-то оказалась совсем в другом месте).
Потеряла книгу Ротфусса. А я в очередной раз собралась предпринять попытку и почитать... Как сейчас ее читать - понятия не имею, куда она делась и где находится...
Наверно, все это уже как-то странно становится.

---

(лазая в ЖЖ) у Unilevel - кто-то креативит...

---

Книжный столик

Сергей Жарковский "Я, хобо: Времена смерти".

"Космос очень большой, это для нас, обезьян, он притворялся маленьким."

"Было много работы, много друзей, и очень хотелось жить. Даже мертвому хочется жить. Привычка жить очень сильная привычка."

"Мертвому надо объяснить, что он мертв и почему."

"Перестать быть мертвым - возможно, свидетельствую. Но перестать быть кровавым убийцей - нет."

"Коты здесь не водятся, увидел кота - игнорировал."

"Говорил мне старичина Шкаб: реальность начнется, когда начнется смерть."

"От любопытства плохо всем. В том числе прогрессу."

"Хоть бы откуда пискнуло не автоматом!"

"Никакого искусства, и никакой удачи, и никакой электроники ни одному космонавту не хватит вывести малый корабль из плотного дождя. Здесь в полной мере царит бог, но часть лавров бога, если он вдруг сыграл за, так или иначе достается пилоту, и тут уж хочешь не хочешь, а рождаются легенды..."

"Голый-босый в Космосе - что ему делать? То есть нам?"

"Капитан - самая опасная в смысле потери разума профессия в Космосе. Космос сам назначает и свергает правительства. Есть лишь Космос, и он диктует, и лучшее, что ты можешь сделать, - и неразно, как высоко в реестре стоит твоя должность! - написать диктант без ошибок."

"Псевдореальность наркаута событиями бедна, но за двести-то лет их накапливается достаточно, чтобы выход из сна напоминал вход. Легко потеряться; то ли ты проснулся, то ли, наоборот, тебя сморило..."

"Он знал раньше теоретически, а теперь видел и воочию, что стратегов у него в совете навалом. Сиречь паникеров. А вот тактиков - сиречь спокойных менеджеров..."

"Зачем Земле лояльность и любовь космачей. Как будто они станут хуже делать свою работу без любви и лояльности... Глупость - истинно космическая. Мы же тут не живем, а выживаем, у нас нет времени на революционные настроения..."

"Не те яйца, не та корзина, не та ярмарка."

"Пасуем или блефуем? Стоит решить сейчас. Играем с Космосом. Даже в Космосе можно умереть медленно. Без достоинства."

"Капитан выглядел спокойным. Он выглядел словно ромашка среди лопухов."

"Кадровая политика иногда важней кислорода."

"Мне важна хроника. Полный график динамики моей долгой смерти."

"Когда сказать нечего, но поговорить хочется, космач читает свою анкету."

"- Меня радует что! Ты не видишь в ситуации ничего смешного, - говорит Мьюком наверняка задумчиво.
- Его там и нет, товарищ капитан, - смиренно говорю я."

"Все мы немного инопланетяне."

"Устные предания - значимая в Космосе штука. Мы им доверяем часто и больше, чем меморандумам администраций и методологической литературе."

"Риск, который возможно свести к стандартному значению, сводится неукоснительно и безоговорочно, иначе совершается преступление."

"Человек явно не в себе, но надо выяснить хоть, как его зовут."

"Хич-Хайк был добрый парень, хотя больше всего на свете ему надо было на Землю."

"Каждый следит за каждым. Каждый из нас - сосуд с самой взрывоопасной бинарной смесью: абсолютное доверие к товарищу пополам с абсолютной подозрительностью к нему же."

"Скажите, вот вы все тут космачи: ну какое отношение к гомосексуализму имеет предотвращение аварии клапана?"

"Временило."

"Очень неприличных и высокомерных существ повадилась рождать колыбель человечества."

"Я не бог, не дьявол, я не хочу спасать ничьи души, и куда девать мне их?"

"Нельзя починить то, чего не было..."

"- Вы должны признать, что, нарушая правила, мы сделали все возможное, чтобы сократить размер возможного ущерба.
- Да ясно. Обратимое изнасилование. В том смысле, что девушка просто забудет, что такое девственность и зачем она была нужна."

"Капитан! Я все понял! Бросив один только взгляд - я понял все!"

"Потонуть можно и в варенье."

"Настоящее всегда управляемо, так как близко, лицом к лицу, но когда речь заходит о будущем, о прекрасном будущем вдобавок, стандартный космач, как правило, впадает в ступор. Прекрасное будущее не реально. Нельзя выходить в Космос с мечтами о прекрасном будущем!"

"Ты будишь во мне собак подозрений, космач!"

"Берегите себя. Но не бойтесь ничего. За вас боюсь я."

"Вероятность повторной нашей встречи замечательно маловероятна."

"Земля велика, и ничего не стоит Земле взять кусок любого своего моря, сунуть его в звездолет и запустить по Трассе..."

"Классовых противоречий между вами и нами нет. Уровень жизни, и только."

"- Мясо, Пол! - сообщил Романов. - Жаренное на воздухе! На открытом огне! Мясо!
- Из живого животного? - спросил Мьюком.
- Нет, конечно, из уже... неживого. Но настоящего. Видели свинью?
- В детстве, конечно, видел, - ответил Мьюком. - На картинке."

"Я люблю Космос. Потому что меньше у меня никогда не было, а больше будет вряд ли."

"Бедность не порок, но краской не закрасишь, нету краски."

"- Ейбо, от меня ты узнала многое!
- Теоретически, старик.
- Не ворчи. Практика преходяща, ибо мрем, теория - вечна."

"Не пора ли перестать лелеять тонкие власы наших задниц, землянин?"

"Сны. Засыпаем мы, а просыпаемся... кто? Я пошутил. Мы - просыпаемся и засыпаем. Сны начинаются сразу при пробуждении. Никто не знает, когда мы спим. Вдруг мы никогда не спим?"

"Нет ничего банальней дыхания. Но перестает быть банальным, когда кончается кислород, не так ли?"

"Он только хмыкнул, что отметили все записывающие устройства системы."

"Мгновенная смерть - большая привилегия."

"Вся наша жизнь - неприятная вводная. Будем как-то смотреть."

"Темнело - то ли в глазах, то ли в общем."

"Не был Рукинштейн глупым командиром... Обстоятельства были умнее."

"То есть хочется верить, что смысл вообще хоть в чем-нибудь есть. Или был. Или будет."

"Бог - это очень серьезное слово. Пореже с ним."

"Все мы, по сути, земляне. Накладки у нас - образ жизни. Двигатели не заводятся, спички гаснут, прокладки текут, а музыканты - ублюдки."

"Нет равенства - нет друзей."

"Ну, скажу я, ступор - настоящий ступор - штука не простая. Это штука такая, если которую разбить на кусочки, то из них легко складывается слово "вечность".

"Я просто сейчас потеряю надежду, и все. Не говорите мне - где финиш, хотя бы объявите старт."

"Рассчитывай себя на бесконечность, и тогда часы никогда не кончатся."

---

Сергей Жарковский "Я, хобо: Времена смерти". Жесткий НФ-триллер. То есть, большей частью... Два дня читала книжку запоем, она у меня вызвала и приступ эйфории (вот так вот иногда просто ощущаешь, что позарез нужно почитать что-нибудь космооперного, с новыми планетами, странными артефактами инопланетных рас и просторами далекого космоса, где наши корабли бороздят... как всем известно... ) и острое недоумение, в общем, я даже не знаю, как относиться. Как-как - с осторожностью...
Сюжет: далекое будущее и значительный расцвет земной цивилизации. Человечество уже не одно столетие занимается освоением космоса. Они - космачи, они рождаются из аппаратов клонами 13-14 лет, а в пятнадцать поступают на службу - Земля требует тянуть космическую трассу в глубь космоса, значит, трасса будет протянута... От одной точки до другой - высылаются отряды, которые налаживают... порталы?.. осваивают прилегающую звездную систему и в дальнейшем заботятся о поддержании технической эксплуатации на должном уровне. После двадцати пяти лет трудового стажа каждому обещана "солнечная виза" и право проживания на Земле. Но космос - это космос, они проводят в... анабиозе?.. ("наркосне") во время скоростных перелетов десятки лет, так что к двадцати девяти годам считаются стариками, а до обозначенных сорока лет доживает мало кто, и даже если доживает, то еще неизвестно, в каком состоянии. Но никто из них не жалуется, потому что - "мы любим Землю, колыбель человечества!", как звучит намертво забитая в подсознание мантра.
Двенадцатая станция получает приказ о совершении нового прыжка во имя трассы. Это не совсем по правилам - прошло еще слишком мало времени с момента высадки, у станции не хватает ни человеческих, ни технических ресурсов. Но приказы с Земли не обсуждаются, и продвижение начинает осуществляться по давно отработанному плану. Звездолет "второго этапа" прибывает на заданное место и выполняет процедуры расконсервирования. И тут обнаруживается, что посланный вперед авангардный десант исчез бесследно, включая несколько сотен человек и ценнейшую технику, начатые работы по развертыванию оборудования первой необходимости заброшены посередине... После бурных обсуждений принято решение остаться и продолжить работы по освоению системы. Но история "Тринадцатой станции", которую суеверные космачи уже прозвали "императорской дюжиной", начавшись таким зловещим образом, просто не может не иметь трагического и кровавого финала...
Что тут скажешь - я обычно с большим недоверием отношусь к отечественной фантастике. С другой стороны, тут есть один несомненный плюс - если уж читаешь отечественного автора, можно, вдобавок к сюжету, наслаждаться красивым, выразительным языком - и не зависеть от переводчика. (Не то чтобы много авторов этой возможностью пользовались... ) Но тут все как раз было на высшем уровне. Автор и сам по себе выражал что-то интересное, и к тому же еще сделал интересный ход - практически весь текст написан на своеобразном "жаргоне" - автор предлагает представить, как изменился бы современный язык во-первых, в будущем, веков через несколько, во-вторых, с учетом использования в специфической профессиональной группе... Было очень интересно. Все эти сокращения склонений и спряжений, куда более вольный порядок слов, выкидывание из фразы "лишних" слов... Поначалу просто ошеломляет и сбивает с толку, но потом как-то привыкаешь...
Опять же, здесь очень плотная реальность текста - столько персонажей, столько непривычных понятий, но все описано ярко, выразительно, все при деле и используется по своему назначению. Масса технических деталей - тут я, конечно, не специалист, но выглядит очень достоверно.
И вообще, все было невероятно интересно и захватывающе! Производственный процесс - развертывание и функционирование станции, социальные и политические конфликты - не все так гладко на Земле, да, или как тут любят говорить "Земля - планета непростая", психологические нюансы... Вот просто нечего было больше желать!
И тут автор, незадолго до финала, почему-то сорвался и пошел вразнос. Не поняла вообще ничего. Зомби, призраки, какие-то таинственные Судьи с волшебными мечами... ну ешки же матрешки! Или, как выражаются космачи - блин-малина-водолаз!! Зачем?!! Зачем в твердую - и прекрасно выписанную НФ! - которой у нас и так остро не хватает, совать какие-то фэнтезийно-мистические пласты? Нет, против авторского желания, конечно, не попрешь, но, мне кажется, очень и очень мало кто из фантастов может спокойно и без урона для произведения соединять НФ и мистику. Вон, скажем, Питер Гамильтон - приложил немало стараний, но и то имеются какие-то легкие сомнения... (кстати, я его так и не дочитала еще! ) Но тут вовсе не тот случай, что у Питера Гамильтона, и я так и не уловила, какая была необходимость переходить в другой раздел фантастики и губить такое хорошее дело... Что там за фигня творится с зомби и призраками - не поняла вообще, что за таинственные магические артефакты, за которыми все охотятся - не поняла вообще, что за живчик бодро выскочил из наших 90-х и пошел сыпать цитатами из популярных кинофильмов и произведений - не поняла абсолютно. (и до смерти уже надоели наши авторы со своим постмодернизмом )
О, конечно, на титульном листе красиво написано "книга первая", а в биографии автора гордо заявлено, что это только первый роман из трех запланированных... Но вообще-то прошло десять лет, и что-то я не наблюдаю этих запланированных романов. Видимо, автор идет по стопам Мартина.
То есть, дело, само собой, житейское, и в жизни всякое бывает - бывают, что и книги не пишутся. Но тогда, лично для себя я вижу это так: эту бы книгу виртуально отредактировать. Мистику всю выкинуть к черту - она здесь нафиг не нужна. Книга пусть заканчивается на высокой трагической ноте - вот выжил там один главный герой (у него особые обстоятельства) и сейчас, находясь в посттравматическом расстройстве пытается размышлять, что ему делать и как отомстить - а читатель может спокойно ожидать, что уж в остальных двух книгах было бы вообще все невероятно круто... И без зомби и волшебных мечей!

@темы: Книги

---

Бруно Обри "Миллиардеры Ривьеры". Французский журналист пишет о "жизни и нравах миллиардеров на Лазурном Берегу". Я, в общем, не поняла, с какой целью журналист написал эту книжку. Ожидала что-нибудь публицистическое, типа исследования вопроса что-нибудь... Но как-то не впечатляет совершенно. Бледненько выглядит. Скажем, Мэри Роуч гораздо лучше исследует. А Имоджен Эдвардс-Джонс, лично на мой взгляд, гораздо задорнее и бодрее вскрывает всякие жареные факты. А тут - ну что это, ни то, ни се...
Если говорить о фактической стороне, то, собственно, ничего нового тут не узнаешь. То же самое можно спокойно извлечь из гламурного журнала Vogue - из разделов светской хроники. Еще и с фотками. Да автор даже значительную часть материала просто скомпилировал из разных публикаций в СМИ. В послесловии с благодарностями автор уверяет, что даже типа с кем-то беседовал, собирая материал! Ну, это он очень конспиративно беседовал... Если собирание материала заключается в невнятных рассказах невнятных людей (имена изменены!), что один миллиардер (которого мы не будем здесь называть!) то-то и то-то... Какую ценность тогда вообще это все представляет?
Очень много о русских. Русские такие, русские сякие. Захватывают изысканные места. Вульгарные, грубые, невежественные. Пускают пыль в глаза. Швыряются деньгами, никакой тонкости. Можно, конечно, посочувствовать захватываемым французам Лазурного Берега. Но не хочется. Что вообще за крокодиловы слезы? Не нравится - выставьте нафиг. Но ведь ползают вокруг, с величайшей радостью и услужливостью! Еще бы, такие деньги оседают в прекрасной Франции. Сначала выкачают денег на те или иные рауты и парти, потом еще встанут в позу и извлекут очередной закон (там их миллион), согласно которому нельзя строить то и это или еще чего. Чудесно. Короче, французы в целом и в лице автора в частности меня здорово выбесили во время чтения.
И потом, извините, это из моей страны выкачиваются эти миллиарды, которые оседают на чертовом Лазурном Берегу... Так что мне как-то пофиг на страдания возвышенных и чувствительных французов от вульгарных русских...
И вообще, автор уж больно с каким-то чрезмерным придыханием пишет о всех этих миллиардерских выходках и тратах. О чем бы не заходила речь, обязательно закончится перечислением, сколько это все стоит. От сумм, видимо, башню сносит...
А вообще, результат прочтения этой книжки налицо - я, товарищи, очень хочу Революцию! социалистическую! и немедленно. В мировом масштабе. Чтобы снести нафиг всю эту мерзость...

@темы: Книги

---

Привет!

рыжий Лис-т, приветствую!
И поздравляю с днем рожденья!


Всего самого-самого!

---

В твиттере - Лорел Гамильтон упоминает про день победы над нацистами, Джонни Вейр поздравляет с днем победы, причем на русском языке. Заечки...
Спаркс выжал где-то заметку, что в Америке не оценивают роль России во второй мировой.

www.thenation.com/blog/206465/stephen-cohen-how...

А больше я чего-то нигде ни у кого не наблюдаю, чтобы там хоть кого-то вообще затронуло...

---

Стащила из ЖЖ - полезный плакат в текущей обстановке. Большой под катом.

---

Присоединиться к акции

---

Под влиянием всего - внезапно - сказка о Лизе. почти праздничная.

Лиза и ковер-самолет.

Это был очень красивый ковер. Сотканный из нитей всех оттенков синего цвета – цвет неба, цвет моря. А еще там был орнамент золотом.
Лиза так тщательно и любовно его ткала. Каждую нить она перед включением в общее полотно оглаживала, зачаровывала – песнями, напевами… Лиза постаралась и напела все известные ей песни, все мелодии, и даже птичьи трели, звериные крики, шелест листвы, журчание воды. Все для того, чтобы ковер вышел знатный, прочный. С густым ворсом – ступишь на него и лапы погружаются в мягкое.
А когда ковер был готов, Лиза приоделась празднично: достала из шкафа все свои девять хвостов – три хвоста ношеных, шесть ненадеванных, села на ковер, разложила хвосты вокруг…
И полетела в Древний Китай. Родных-знакомых навестить. Потому что, если идти вместе с песнями, все дальше и глубже, можно опуститься в прошлое – очень легко.
Лиза привезла из Древнего Китая цветущую ветку волшебного персика. Вон она стоит в банке на окне.
В общем, это просто расчудесный ковер…
…был.
Лиза мрачно обходит лежащий на полу кухни ковер. Разглядывает. Здоровенный детина со скромным видом мостится в углу, на табуретке.
- Ты вообще имеешь представление, сколько сил и труда заняло изготовление этого ковра? – сухо спрашивает Лиза. – Что это за манеры такие – плевать на чужие труды?! Какое неуважение…
- Что вы, Лизавета Патрикеевна! – бурчит детина, поджимая громадные лапы свои. – Что ли я да вас не уважаю! Да я в жизни не видал такого прекрасного ковра! Ворс-то какой плотный. Узоры опять же… златотканные… А ход до чего плавный! Сердце радуется.
- Так что же тогда… вот это такое? – Лиза с негодованием указывает лапой на неровно оборванный край ковра, где нити покрыты копотью, на другой край, где чудесный ковер просвечивает мерзкими дырками.
- Так то ж зенитки фашистские! – восклицает детина. – А тут вот мессершмитт за мной погнался… обстреляли гады!
Не далее, как на прошлой неделе, в ходе разборок, кто кому чего больше должен, Серый Волк сумел выудить у Лизы ее замечательный ковер – на время. Прогуляться по Древнему Китаю, послушать мудрых даосов, посмотреть на драконов – в общем, провести время с пользой и повысить свой культурный уровень.
Но улетел недалеко. И сам едва не загнулся. И ковер попортил. Мессершмитты, видите ли, его обстреляли!
- Зачем ты туда сунулся, зачем?! – стонет Лиза.
- Так ведь как же нет?! – оправдывается Серый, вжимаясь в угол кухни. – Если я лечу… а тут – Сталинград! И наших бьют! И вражин тьмы и тьмы! Я, конечно, на подмогу – не мог же я мимо пролетать, когда такие дела!
- И что, сильно помог?
- Мы сражались за каждый дом! – с воодушевлением заявляет Серый. – Днем и ночью под огнем!
- Мы?! – возмущается Лиза. – Кто это – мы? Ты там вообще с какого боку?
- Как с какого! Я ж разве не на русской земле родился? А тут – Родина-Мать…
- Что – Родина-Мать?
- Зовет!
- Серый, - говорит Лиза, - по-твоему, ты кто? Красный комиссар, что ли? Ты – животное! Реликтовое.
- Но я же помогал царевичу! Царя спасти, невесту увезти… В сказках об этом говорится! Народ врать не будет! А тут дела-то куда как большие – не ерунда какая!
- Ты зачем вообще влез в прошлое, если ничего не смыслишь в веяниях времени!
Серый молчит, с тоской глядит в окно.
- Ну и как, выиграли битву? – спрашивает Лиза. – Сталинградскую?
- Ну… - с подозрением отвечает Серый. – А в чем дело-то – это ведь уже история?
- Было бы для тебя историей, если бы ты просто в стороне стоял! А раз впутался, так уже и не будешь знать, какой там в итоге результат выйдет. И что сейчас?
- А что такое?
- Так ты не видишь что ли, что на дворе делается? Не успеешь оглянуться, как и Сталинград исчезнет, и вообще все изменится.
- И это что – из-за меня что ли? – с тревогой спрашивает Серый.
- Понятия не имею! – фыркает Лиза. – Лично я не имею обыкновения по горячим точкам круизы делать и вмешиваться в исторические моменты… Надо же – наших бьют! Родина-Мать зовет! Вот сейчас сам и разбирайся, что там к чему и почему. По уму так надо тебе весь этот отрезок истории перебрать… И то дело – будет чем голову дурную занять, а то бы еще какой ерундой маялся.
- Так вы же, Лизавета Патрикеевна, только что сами меня корили, что я в прошлое влез. А сейчас говорите, что я должен еще больше влезать… Что-то я не понимаю…
- Так потому и говорю, что прошлое – оно затягивает. Но я, в общем, тебя ни к чему не принуждаю! Дело хозяйское! Может, стоит еще немного подождать – глядишь и будешь уже не царевичей с невестами спасать, а шапочек с поросятами кушать! Будешь ты у нас красивый, толстый…
- Так я, пожалуй, Лизавета Патрикеевна, все ж таки полечу?.. Туда? – спрашивает Серый.
Лиза элегантно запахивается в хвост.
- Только вот, Лизавета Патрикеевна, что тут скажешь… ковер-то он малость того… потерял маневренность… Вот ей же ей, еле сюда дотянул. Нельзя ли его подлатать?
- Подлатать? – презрительно говорит Лиза. – Чтобы заплата на заплате была? Нет уж, тут надо все заново делать. Но пряжи зачарованной у меня такой нет – вот иди сам ее добывай.
- Где ж я такую пряжу добуду?
- А можешь вон к Бабе Яге в ножки поклониться. Пусть сидит да пряжу напевает. Она уж должна советские и русские песни все знать. Иди, иди, договаривайся!
Вытолкав Серого, Лиза погружается в приятные мысли. А ведь и станется с Волчары, как принесет ей пряжи зачарованной! Как соткет она ковер с розами, да петухами…
А там – то-то будет весело!

@темы: Заносит, Шкатулка с бусами

---

С днем рожденья!

Admiral zur See, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого прекрасного!

---

В твиттере - Джонни Вейр последовательно симпатизирует России.