Джулиан Барнс "Открой глаза". Это сборник эссе о художниках и их творчестве, выходивших в разное время и в разных изданиях... Ну, мне всегда интересно почитать умные разъяснения о том, что и как изображено на картинах, и про жизнь кого-нибудь - вот, к примеру, художников - тоже интересно... Не говоря уж о том, что мне вообще понравилось читать автора - в смысле, рассуждения и размышления, романы и прочее художественное я еще читать не готова. Сборник охватывает XIX и XX век, и то далеко не все. Как я понимаю, автор постарался сосредоточиться на современном искусстве, его истоках, так сказать... Правда, как именно относится к этой теме Жерико с его "Плотом Медузы", я не уловила, ну да ладно. В конце концов, автор еще и писал о своем любимом, что его наиболее заинтересовало, на что хотелось обратить внимание. Поэтому здесь оказалось много имен не самых известных - во всяком случае, массовой публике, далекой от истории искусств. Так что всякие суперзвезды - Пикассо, Ван Гог, в таком роде - тут хоть и упоминаются, но отдельного эссе на них нет. Хотя, конечно, с другой стороны есть Сезанн, Делакруа, Дега, Магритт... В общем, с увлечением прочитала про колоритных личностей с характерными живописными биографическими деталями. (В процессе чтения узнала про до сих пор неведомого мне художника Фрейда - внука знаменитого Фрейда, однако - до чего мерзкая жаба. Буду иметь в виду и всячески избегать его так называемого творчества! Тем более, как я для объективности поискала в гугле, и картины у него такие же омерзительные, как и он сам ) Внимательно проштудировала, что там автор писал о картинах - познавательно. Хотя временами возникало впечатление, что мы с автором находимся в разных системах координат. Ну, то есть, ему современное искусство нравится, мне - хм... трудно сказать... И даже то, что вот человеку нравится, и он пишет о своем любимом, то есть как бы должен увлекать и зажигать, но мне все равно не помогло. Скажу ересь - я терпеть не могу импрессионистов и всяких абстрактных тоже... Так что, несмотря на многочисленные, в разных местах попадающиеся разъяснения об их важности и ценности, я все равно упорно считаю, что это отвратительная мазнякакое-то полное недоразумение и случай массового самогипноза. Хотя люди, конечно, выдающиеся и интересные, чего уж там. И вот тут автор просто нанес удар в спину! Он тут ссылается на всякие дневники, письма, чуть ли не у каждого, особенно у художников XIX века, видимо, было принято вести дневники... Ему-то хорошо, а я? Я тоже хочу читать дневник Делакруа, и всех прочих тоже! Пусть мне их картины не нравятся, но это же не основание! Эх... еще в прошлый раз автор меня увлек письмами Флобера - хорошо, я их отыскала у нас и вот читаю... А где искать дневники художников, у нас ведь их поди не переводили и не издавали? Во всяком случае, мне не попалось. В советские времена в издательстве "Искусство" издавали специальную такую серию с письмами, дневниками, но понятно, что все охватить не успели! Печаль... Отдельно не могу не выразить удивление издательским оформлением. Не знаю уж, какого издательства. То ли нашей "Азбуки", то ли изначального импортного, а наши просто перекопировали. Книга издана в виде альбома и тут есть иллюстрации (даже цветные ) - это хорошо. Но почему они такие маленькие? Они тут отводят на иллюстрацию целую страницу, и вот на этой целой странице помещается это маленькое изображение... Почему нельзя было сделать во всю страницу, ведь лучше было бы видно... Странно, непонятно. Вся книга отпечатана на этой альбомной, толстой, глянцевой бумаге - но это же сплошной текст. Почему нельзя было пустить такую бумагу только на иллюстрации и тогда уж напечатать их с двух сторон, а текст печатать на обычной бумаге... Тогда бы можно было и иллюстраций побольше вставить! очень странно. читать дальше "... впервые сознательно смотрел на картины, а не пассивно и послушно находился в их присутствии."
"Пока я не набрал зрительского опыта, искусство, чтобы меня привлечь, должно было как можно сильнее преобразовывать реальность."
"Пока представители модернизма продолжают работать, его нельзя отдать на откуп музейщикам и ученым."
"... Какофоническая, многогранная, противоречивая действительность, которую затем в спорах сгладили, превратив в историю искусства, развесив ярлыки "порок" и "добродетель", вычислив победителей и проигравших, осудив дурной вкус."
"Искусство не только схватывает и передает страсть, нерв жизни. Иногда все серьезнее: оно и есть сам нерв."
"Как воплотить катастрофу в искусстве? Теперь это делается автоматически. Взрыв на атомной станции? Не пройдет и года, как на лондонской сцене будет поставлена пьеса. Убит президент? Вы получите книгу, или фильм, или экранизированную версию книги, или беллетризованную версию фильма. Война? Шлите туда романистов. Ряд кровавых убийств? И сразу слышен топот марширующих поэтов.. Конечно, мы должны понять ее, эту катастрофу; а чтобы понять, надо ее себе представить, - отсюда и возникает нужда в изобразительных искусствах. Но еще мы стремимся оправдать и простить, хотя бы отчасти. Зачем он понадобился, этот безумный выверт Природы, этот сумасшедший человеческий миг? Что ж, по крайней мере, благодаря ему родилось произведение искусства. Может быть, именно в этом главный смысл катастрофы."
"Чтобы пропитать атмосферу мастерской духом бренности, он окружил себя собственными творениями, изображающими рассеченные конечности и отрубленные головы."
"Жерико сделал один набросок, темой которого является каннибализм на плоту. Высвеченная им сцена антропофагии изображает мускулистого моряка, гложущего локоть мускулистого трупа. Это выглядит почти комично. В подобных случаях всегда непросто найти верный тон."
"Чересчур много действия. Можно сказать больше, изобразив меньше."
"... Это походило бы на выдумку, хотя в действительности все было именно так; подлинное отнюдь не всегда убедительно."
"А учитываются ли голоса мертвых в споре надежды с отчаянием? Строго говоря, нет; но они вносят полноправный вклад в общее настроение."
"Картина, которая стала шедевром, обретает свою собственную историю. Религия гибнет, икона остается."
"Когда нам известен результат этих восьми месяцев труда, путь к нему кажется прямым... Художник не скользит по тихой реке к солнечной заводи оконченного труда, но пытается удержать курс в открытом море, полном противоборствующих течений."
"Углубившись в мужское подсознание, вы рискуете выудить дохлую собаку и ржавый пыточный инвентарь."
"Кажется, картина заявляет: "Нет, не так, а вот этак" (реализм всегда исправляет реальность)."
"... Евтушенковщина... лицензированный бунтовщик, знающий, как далеко можно зайти и как монетизировать свой гнев."
"Ему хотелось, чтобы его одновременно принимали и отвергали."
"Есть шуточная фотография, сделанная около 1855 года, на которой Курбе беседует сам с собой. Обе стороны целиком поглощены беседой."
"Когда государство решает преследовать человека из соображений национальных интересов, на его стороне не только деньги и мощь системы, но и такое грозное преимущество, как время. Человек может устать, впасть в уныние, почувствовать, что талант иссяк, а годы уходят, тогда как государство редко устает и воображает себя бессмертным. В частности, французское государство бывает беспощадным после войн, особенно гражданских."
"Это политическая карикатура? Есть ли в ней масонская символика? (в случае сомнения всегда привлекай масонов)."
"Вандалы, крушащие произведения искусства, по-своему правы. Никто не станет нападать на то, к чему равнодушен, в чем нет опасности."
"Сколько времени мы проводим перед хорошей картиной? Десять секунд, тридцать? Целых две минуты? А сколько перед каждой хорошей картиной на выставке из трехсот полотен? Две минуты перед каждым экспонатом в сумме дадут десять часов (ни поесть, ни чаю выпить, ни в туалет сходить). Поднимите руки те, кто проводил по десять часов перед Матиссом, Магриттом, Дега? Я - нет. Конечно же, мы смотрим не все, глаз останавливается на привлекательном (или на знакомом). Но даже если человек в музее как рыба в воде, понимает связь между уровнем сахара в крови и эстетическим наслаждением, умеет ориентироваться в больших залах, не тратит время на разглядывание каталогов и не вывихивает шею, силясь прочесть этикетки, если он высок ростом и видит все поверх голов, если достаточно крепок, чтобы его не затерли любители искусства, которых тянут на аркане аудиогиды, - даже такой посетитель уходит с большой выставки со жгучим чувством несбывшихся надежд. Конечно, в некоем идеальном смысле лучше, чтобы как можно больше людей увидели как можно больше картин. Но чем масштабней выставка, тем больше толпы требуется для того, чтобы ее окупить."
"Трудно удержаться, чтобы не перепутать хронологию искусства с прогрессом."
"Лучшими крестными зачастую становятся злостные критики: взять хотя бы импрессионизм и кубизм."
"Как правило, успех, как бы его ни определяли, разделяет друзей-художников сильнее неудачи. В современном мире одним из искушений святого Антония могло бы стать искушение творческим успехом."
"... Обязательно, как считал Сезанн, жить честно, ведь от этого зависит честность работы."
"Мы не пишем души, мы пишем тела, и душа светит изнутри. Но иногда эта душа более всего обеспокоена судьбой шестерки червей."
"Если не можешь увидеть в картине те гадости, которые хочешь увидеть, то просто объясни, что они там есть."
"Творчество художника можно рассматривать как игру в лотерею, перечень выигрышей и проигрышей: шедевр, мимо, мимо, полушедевр, мимо, шедевр."
"Можно ли понять по работам писателя, художника, композитора, состояли ли они в браке? Если бы мы вдруг узнали, что Джейн Остен, Флобер и Генри Джеймс имели супругов и множество детей, взглянули бы мы на их книги по-другому?"
"Насколько индивидуальность художника развивается от того, что он совершенствует свои сильные стороны, а насколько- благодаря тому, что избегает демонстрировать слабые?"
"У Пикассо не было очевидных недостатков, только куча достоинств - что само по себе может быть недостатком."
"Счастливые это картины или печальные: можем мы ответить хотя бы на этот вопрос?"
"На самом деле, ведет ли человек искусства скучную или интересную жизнь, важно исключительно для рекламных целей. Пикассо лучше других представлял, как правильная биография повышает цену искусства. Пикассо - вышибала у дверей модернизма."
"Время играет с искусством презабавнейшую штуку: с каждым годом бессмысленность грызни между школами прошлого становится все очевиднее."
"Художники не датируют свои картины, если дата для них не существенна; они не дают им названий, если только не считают, что название необходимо. Но во внешнем мире картины, как дети, не могут оставаться безымянными и не иметь официальной даты рождения."
"Мы блуждаем по великим галереям, восхищаемся и отвергаем сообразно нашему знанию, натуре, текущим модным тенденциям и тому, что мы съели на обед, заносим картины в свои хит-парады и неисправимо жаждем узнать хоть что-нибудь о личной жизни художника. Но для искусства все это не имеет значения: оно продолжает существовать выше нашего понимания, огромное и безразличное."
"В фовизме главное - жар... Не важно, какого цвета небо на картине, - солнце везде яростное."
"Он велел архитектору своего дома в Варанжвиле не использовать высококачественные стекла, потому что хотел, чтобы из закрытого окна вид был другим, чем из открытого."
"Написать биографию - значит подменить прожитую жизнь написанной."
"Разве можно быть молодым и не любить Магритта?"
"Вокруг слишком много художников с индивидуальностью, недостойной выражения, чтобы жаловаться на чрезмерное выражение какой-то индивидуальности."
"Худшее, что можно сделать с поп-артом, - это как раз не пренебречь им, а нагрузить его непомерными подтекстами."
"Демократия - штука крайне буржуазная."
"В наше время не вполне ясно, какую функцию должны выполнять публичные скульптуры, репутация старейшин и героев войны пошатнулась..."
"... Или это был опасный намек на то, что многие скульптуры лучше было бы и не возводить, раз сам их замысел и эскизы зачастую оказываются сильнее любого возможного воплощения?"
"Можно ввести правило: чем больше богачей собирает работы художника, тем менее он интересен."
"В искусстве вообще не много свежих идей, чаще появляются новые методы."
"Каждое новое художественное направление подразумевает переоценку всего случившегося прежде; сделанное сейчас изменяет сделанное раньше. В некоторых случаях этот процесс преследует лишь корыстные цели, новое искусство использует старое, чтобы утвердиться: посмотрите-ка, как все прежнее ведет ко всему нынешнему, разве мы не молодцы, подхватили и завершили то, что было до нас? Но обычно речь идет о попытке пробуждения чувств, о напоминании нам, чтобы мы ничего не считали само собой разумеющимся; время от времени мы нуждаемся в эстетическом эквиваленте удаления катаракты."
"Искусство - это не храм, из которого следует изгнать неподготовленных, шарлатанов, аферистов и охотников за славой; искусство не может быть таким храмом, оно скорее походит на лагерь для беженцев, где почти все стоят в очереди за водой с пластиковой канистрой в руках."
"Искусство чаще всего, конечно, бывает плохим; огромная доля нынешнего искусства - это нечто очень личное, а хуже плохого личного искусства трудно себе что-нибудь представить."
"Следует воздать должное поэту Крэгу Рейну за термин "гомеопатия", описывающий произведение, в котором художественное содержание разведено до такой степени, что единственное доступное ему эстетическое действие - это действие плацебо."
"Многое из модного ныне искусства задевает только глаз, ненадолго - разум, но никак не вовлекает сознание и сердце."
"Не иметь биографии" невозможно; можно разве что не дожить до публикации своей."
"Искусство обычно рано или поздно освобождается от пут биографии. То, что одному поколению кажется грубым, мерзким, нехудожественным, холодным, другое сочтет правдивым и даже прекрасным, жизнью, как ее и следует изображать - или, скорее, концентрировать."
"Верьте искусству,а не художнику; истории, а не рассказчику. Художник забывает, но искусство помнит все."
(лазая в ЖЖ) просто заглянула в попавшуюся дискуссию.
Меня давно расстраивал именно этот момент: Гитлера обвиняют в жестокости, которая ничем не выделялась в то время, взять даже пресловутый вывоз оборудования концлагерей советскими солдатами, чтобы использовать его в своих лагерях.
Постоянно узнаешь что-то новое. Вот просто люди сидят и творчески перерабатывают, перерабатывают...
Диана Шафран "Турнир четырех стихий". Оу... спортивная фэнтези... Какая прелесть. (с) Сюжет: ну... фэнтези-мир, где все строится целиком на наличии магической силы - и ее величине. Чем больше у тебя силы, тем ты круче, и тем больше тебе позволено. Самые сильные в этом плане, естественно, аристократы, потому что за ними столетия тщательно высчитанных договорных браков, потомственная селекция, все такое. Среди простолюдинов тоже попадаются магически одаренные, но аристократия подобное категорически не приветствует и предпочитает давить в зародыше. Потому что быдло должно знать свое место (как знакомо звучит... ) Да и магический резерв у простолюдинов очень маленький, откуда же взяться большому. В общем, довольно жестокий мир - под глянцем красоты и изысканной роскоши. Среди торжества подобных звериных обычаев нашелся добрый человек - маг Астерий, который надумал на собственные средства открыть магическую академию для обучения подростков с небольшим магическим резервом. Вот эта академия - академия Айрис - и существует уже более-менее продолжительное время, хотя и весьма скромно. Зато здесь царит дружелюбная атмосфера равенства и взаимовыручки, а одинокие и отчаявшиеся могут найти убежище... Студенты не зря воспринимают академию, как родной дом. На очередной учебный год в очередной раз объявили о проведении турнира между магическими академиями. Все академии могут участвовать, выставлять свои команды. Согласно турнирной таблице они сойдутся в магическом поединке в специально оборудованном магическом лабиринте, проигравшая команда сразу вылетает. Такие турниры проводятся каждый год и пользуются всеобщей популярностью. Самые сильные бойцы и команды уже получили звездный статус. Но на этот раз команда студентов из скромной деревенской академии Айрис тоже решили принять участие. Да, у них небольшой запас магических сил. Зато они отчаянно тренируются, способны на нестандартные ходы и полны воли к победе! Ребята еще не знают, что в ходе турнира им придется столкнуться не только с сильнейшими бойцами самых элитных магических академий и древних аристократических родов, но и с подлостью, жестокостью, презрением окружающих, грязными приемами... Ничего, они все равно настроены идти до конца. Бой не закончен, пока ты не признал себя проигравшим, как сказал как-то в другой реальности Баррич... читать дальшеСамое начало книги было довольно простеньким и не внушало большого энтузиазма. Но вскоре оказалось, что уже и сотня страниц пролетела только так, и уже и оторваться невозможно... Кто бы мог подумать, что чисто спортивные дела - бесконечные тренировки, построения стратегий, распределение бойцов по позициям и прочее, включая сами поединки - которое занимает порядочно места в книге - настолько затягивает. Тут у автора в самом деле проявилась богатая фантазия. Ну, конечно, не только в одном спортивно-боевом духе дело. Главное же - образы, характеры! Они у автора получились на славу - ну, я так считаю. Это, в первую очередь, центральные персонажи, составляющие команду - капитан Родерик, хладнокровный и целеустремленный, гениально просчитывающий ходы противника и составляющий выигрышные стратегии, взбалмошная и открытая Фанни, до сих пор верящая в людей и радующаяся жизни, тихая, сдержанная, но упорная Лея, замкнутая и молчаливая Рина, уклоняющаяся от общения... примкнувший в последний момент и сам себя включивший в команду Оливер, легкомысленный и избалованный аристократ, не привыкший в чем-то себя ограничивать и утруждаться, единственный в команде участник с высоким потенциалом... Они все разные, со своей сложившейся личностью, со своими тайнами и секретами и тяжелым прошлым (ну, может, кроме Фанни). За них переживаешь, желаешь удачи! Но кроме этого, есть еще и их противники на турнире, и они тоже все разные и запоминающиеся... Удивительно! Есть в тексте пара маленьких накладок, уже ближе к концу, думаю, пропустили при правке-вычитке, или что там с текстом делают. Это вот - спойлер! - читать дальшекогда указывают, что Рина не сможет быстро двигаться из-за сломанной ноги, но Рина же не участвовала в той игре, где девушкам сломали ноги. Она как раз после этого решила более тесно войти в команду. Да и вообще, с этими переломами, когда было написано, что "они сейчас никогда не смогут" и т.д., но тут ведь магический мир, могут подлечить хорошо, что, в общем, и сделали. Наверно, лучше было бы выразить, что "не смогут в предстоящей игре". Но это все мелочи! Вот интересно, собирается ли издательство дальше издавать цикл... Надеюсь, что издадут. Очень хочется узнать, что будет дальше! Тем более, тут в конце подпустили всяких тайн завлекательных...
Вообще, России надо осознать наконец одну простую вещь: территория Россия - это, между прочим, хорошего размера планета. Вот и надо строить на ее территории свою "инопланетную цивилизацию"
На LiveLib - заметку накатали в раздел "Фантастика". Который там как бы есть, только я не знаю обычно, как в него попасть. Заметка называется "Новые российские фантасты, которых стоит читать". И пошло - Пехов, Ольга Громыко... Ребята, какие же новые, они уже лет двадцать поди пишут. Далее опять поразительно, сколько народу в комментах пишут, что "никого не слышали, может, надо обратить внимание".
Мда. Вот так, когда сидишь глубоко закопавшись в своей маленькой нише, то кажется, что и все вокруг в курсе, а выглянешь...
Татьяна Коростышевская "Сыскарь чародейского приказа". Бодрая фэнтези-книжка... с элементами детектива и любовного романа. Сюжет: как уже стало привычно - некая альтернативная версия Российской империи где-то начала ХХ века. С магией и разными волшебными расами и сущностями. В столице стараниями некоторых власть имущих специально создан Чародейский приказ - для расследования дел, связанных со всем вышеуказанным, во главе которого поставлен молодой, но одаренный маг - здесь их называют чардей - Семен Крестовский. В настоящее время Чародейский приказ переживает трудные времена - численность личного состава опасно сократилась, причем произошло это при весьма скандальных обстоятельствах... Сотрудники утомились на работе... А в городе происходят таинственные и загадочные убийства, совершенные с использованием черной магии... Не говоря уж о том, что вышестоящее начальство, заведующее обычным полицейским ведомством, испытывает к независимо держащимся чардеям неприязнь и плетет интриги... И вот на этом фоне в столицу прибывает для несения службы новоиспеченный сыскарь Е.Попович, только что с отличием окончивший соответствующие курсы. Правда, в провинции. Курсант немедленно откомандирован коварным начальством в Чародейский приказ. Крестовский сходу категорически отказывается от данной кандидатуры, поскольку это, во-первых, девушка (хотя сама она гордо именует себя суфражисткой!), а во-вторых, полностью лишенная магии. Но никто и ничто не может противостоять энтузиазму Евангелины Попович (для друзей просто Гельки) и стремлению нести добро и просвещение в массы! Придется смириться и Крестовскому. К тому же, у нее столько идей по ведению расследования... Очень милая получилась история (несмотря на жуткие убийства! ). Автор пишет изобретательно и с мягким юмором. Юная Геля, хотя зачастую простодушная и наивная, все же действительно отличается различными талантами по части расследования - и при этом даже не производит впечатления Мэри-Сью... не раздражает, в общем. А грозные чардеи, да даже и местный криминальный элемент, ее трогательно опекают. Детективная линия тоже получилась вполне складная и убедительная. С любовной линией автор не нажимала, а едва обозначила - получилось хорошо. В виде маленького минуса - к финалу, то есть, где-то в последней четверти книги, автор уж что-то совсем сильно ударилась в экшн. Нет, все так и было логично и обоснованно, без глупостей. Но темп сменился, все стало резко происходить... Отчего все время казалось, что автору пришлось все быстренько скомкать и завершить. Одновременно автор вдруг стала в срочном порядке накидывать хвостов и крючков, намекающих на превращение истории в цикл. Хм. Так-то, конечно, почему и нет... но что-то не видно пока никаких следов от этого.
Впервые на русском ироничный и трогательный роман современной немецкой писательницы Эвы Баронски.
Человек пробуждается и помнит только то, что накануне лежал на смертном одре и был Вольфгангом Амадеем Моцартом. Вокруг странный и пугающий мир: музыка без оркестра, кареты без лошадей, свет без свечей, женщины без стыда. Он в преддверии ада или рая?
Постепенно Вольфганг понимает, что он не в 1791-м, а в 2006-м году, и может объяснить грандиозность своего путешествия во времени только Божественной миссией: он должен закончить свой Реквием. И вопрос о том, что ожидает Вольфганга, когда он завершит свою миссию, становится все более актуальным…
Любопытно... Вот я не сильно люблю современную прозу, которая для меня обычно сводится к "вся такая концептуальная и в изящных выражениях". Но звучит интересно. Так-то у нас, чаще всего, попаданцы в прошлое, а тут наоборот...
Слушала проигрыватель - как всегда, по случайному выбору - проигрыватель мне напомнил про Градского. Хорошо. (вздыхает) И вот я думаю... интересно, а Градский, который в СССР творил такие кантаты, от которых у романтиков коммунизма дыхание перехватывает... он тоже сейчас подпевает всяким макаревичам и ахеджаковым об ужасах совках и проклятых коммуняках? Ну, я не знаю просто, его сейчас не слышно. А все-таки это было круто.