(лазая в ЖЖ) Прилепин троллит. Пишет - вот кому играть молодого Сталина, прямо без грима, прямо вылитый.




Если бы я смотрела культовый фильм, я бы тут же пустилась в фантазии по поводу Сталина в Матрице. Но я не смотрела.

@темы: С ума сойти

---

Книжный столик

А.П.Ермолов "Кавказские письма. 1816-1860".

//Воронцову, в Крым// "Ты успел истребить многих плутов, заменяя их лучшими и способнейшими чиновниками. Я также удалил некоторых, но не так счастливо замещаю многих: ибо в край, тобою управляемый, представляющий кроме выгод служения под твоим начальством и жизнь довольно приятную, чиновники идут с охотою; сюда же редко кого заманить возможно, либо приезжают на один год взять трудный чин коллежского асессора и, не принося пользы службе, удаляются с сею добычею."

"Я теперь в Кабарде, приехал взглянуть новую линию и полюбоваться прелестными местами, занимаемыми ею. Скольких избавились мы неудобств, которые в себе заключала прежняя линия, жаль только, что беспрерывные беспокойства, развлекая войска, лишают меня средств приступить к прочным построениям и заведениям. Теперь наказываются закубанцы, разграбившие в прошедшем году Круглолесское селение, и уже плачено им жестоким наказанием. Бессильное Оттоманское правительство не может удержать сих разбойников, и паша, имеющий пребывание в Анапе, менее похож на их начальника, нежели на пленника их. Один г-н Скасси мог уверить министерство наше, что он между закубанцами имеет большие связи и сильное на них влияние. Ему поверили, что он может посылать туда своих агентов и восхитились выгодами, которые обещал он от торга с ними. Знающих край сей никого не спросили, а моим даже официальным не верят донесениям, что он шарлатан, и что обещания его не что иное, как бессовестное хвастовство. Трудно положение мое. Нельзя оставлять без наказания разбои и оскорбления, наносимые закубанцами: но смотрят свыше с неприятностию на действия против них."

"Многие начаты у меня необходимые строения, пролагаются военные дороги, учреждается прочное расположение полков, но все остановлено от недостатка рук; ибо вся здесь работа производится одними только солдатами. У меня всегда некомплект ужаснейший!"

"... Жалованье доставит некоторое пособие для воспитания детей. Я обогатился ими. Трое налицо и готовится четвертый! У меня всегда сыновья, и это еще счастье!"

"Тягостно принять благодеяние, не имея на оное права, не оказав заслуг. Еще благотворящая судьба до того не допустила!"

"... Лета смиряют кипящий мой характер, и я ко всему привыкаю!"

"Скажи, существо редкое, но столько же и ленивое, для чего по несколько месяцев ни строки я от тебя не имею? Знаю, что имеешь ты занятия, но неужели каждое из них лучше того, как когда ты ко мне пишешь?"

"Ваше Императорское Высочество! Военно-судное дело Тифлисского артиллерийского гарнизона о прапорщике Водопьянове на благоусмотрение Вашего Императорского Высочества имею счастие представить. Употребляемо это выражение потому, что жребий несчастного в руках великодушнейшего из судей! Ваше Высочество, благотворить прилично! Несчастный, по долговременному служению, достоин воззрения; расторопностью, опытностью и хорошим поведением он полезен службе. Вместе с тем, Ваше Императорское Высочество, восстановите семейство его, чрезвычайно многочисленное; не разврат или злонамерение вовлекли его в преступление, но крайность, которой нередко и люди твердые противостать сил не имеют."

"Надобно, друг любезнейший, чтобы как-нибудь нас соединила жизнь свободная. Почему не желать нам жить для себя некоторое время?"

"... Мне надобен человек, для службы годный, хотя бы ко мне и не имел большой нежности."

"Славу составляет общее мнение, у нас нет его, и смеют ли обнаружить мнение, вопреки желанию сильных?"

"Нет в нас ничего славного, но принадлежит справедливое уважение терпению нашему, ибо мы без надежды на воззрение употребляем все усилия и все те способности, которые даны нам. Это истинный героизм!"

"Я заметил, что у нас обращается внимание на начальника, которому поручаются провинции в управление, а на самые провинции нет оного. Завтра будет здесь знаменитый человек начальником, сильный связями, и зашумят похвалы о Грузии; все будет в ней хорошо, все переменилось, следовательно, он сделал сие превращение и с какою магическою скоростью, ибо вчера еще охуждали несносную Грузию. Надобны звучные имена для начальников; имена, подобные моему, оскорбляют слух, ибо не находятся в списке знатных."

"Я, в донесении Императору, ничего по обыкновению не скрывая, признался, что еще один на линии начальник, подобный Лисаневичу, и дела наши надобно будет исправлять немалыми пожертвованиями. Просил я сюда Дениса Давыдова, но мне не раз отказали, думая, что в сорок лет он такой же повеса, каковым был в молодые лета, хотя и тогда он им не бывал для того, кто коротко знал его."

"Иду к чеченцам, всюду бунт, все под ружьем и давно на меня готовятся кинжалы. Но со мною мое счастие и знаю, что Бог поможет мне все по желанию кончить. Девять лет знакомства с краем, беспрерывная подвижность, знакомая здешним народам, дает мне большие средства. Не порадуются виновные моему посещению и знают, что тогда беда, когда появлюсь я кротким! Смените меня другим начальником и увидите, что не те еще будут обстоятельства. Умнее меня недолго пробудет здесь, ибо надобен будет в важнейшем месте или будет чувствовать, что имеет на то право и не согласится по-моему мучиться здесь. Если же мне подобный или, может быть, несколько и слабейший, то нет причины, чтобы лучше управил он делами."

"Вижу из письма твоего, милая сестра Анна Петровна, что беспокоит и напугала тебя болезнь моя и что даже готовилась ты ко мне ехать. ...Прошу тебя не беспокоиться нимало, ибо уже нет во мне и признаков болезни, а только оставила она мне талию стройную и прелестную, которою хвастаю я, конечно, не пред прекрасным полом, но пред окружающими меня, из которых нет ни одного красавца."

"Милостивый государь, Петр Александрович! Незадолго перед выездом моим из Тифлиса писал я к Вам откровенно, что способ, которым Вы думаете командовать полком, не делает его хорошим, не приобретет Вам привязанности подчиненным. Хочу верить, что г-н бригадный командир не прав против Вас - не было причины сидеть полгода запершись и знать полк по одному цвету эполетов. Вы никого не знаете в полку и окружены малым числом не самых лучших офицеров. В лагере стоит батальон и более не знают, существуете ли Вы. Вы приказываете привести к себе роту и к ней выходите в шлафроке и туфлях. Давно отвлекаемы будучи особенными должностями, Вы оставили или не приобрели навыка командовать полком и рискуете подвергнуться весьма невыгодным следствиям. Из всегдашнего поведения моего в отношении к Вам не имеете Вы причины сомневаться, чтобы не желал я всякого Вам добра, но я решаюсь дать Вам совет оставить службу, требующую большой деятельности, нежели к какой Вы способны... а избрать род службы, который бы представлял Вам более спокойствия. Ожидаю неудовольствия Вашего и, может быть, несправедливых порицаний, но терпеливо снесу их; ибо, сделав ошибку в выборе Вам по службе должности, по крайней мере, не допущу большого от этого вреда."

"Милостивый государь, Петр Александрович! Только что получил письмо Ваше, на оное ответствую. По беспокойным в здешнем крае обстоятельствам я постоянного места пребывания не имею и потому не могу согласиться, чтобы Вы сюда приехали, впрочем нет в том и нужды ни малейшей, ибо по службе между Вами и мною ничего не может быть столько тайного, о чем бы Вы не могли написать официально."

"Позвольте, милостивый государь, почтительно вопросить вас, какое право имеете вы требовать утонченной разборчивости, изящного вкуса от солдата, проводившего лучшую часть жизни на отдаленной границе или в болотах и лесах, или постоем в корчмах жидовских? В понятии такового удобства заключаются в тесных пределах, а роскошь и прихоти голова не вмещает. Знаю из рассуждения, что в некоторой степени оне привлекательны и уже сделались потребностию, но предоставь мне приуготовление оных, и, конечно, должен выйти вздор. В разведении садов постригу я деревья в виде рыб и зверей; беседки размещу как почтовые дворы. В убранстве комнат сделаю преступное сочетание цветов. Никто не смей упоминать о мебелях новейшего вкуса, везде будут у меня канапе и комоды. Если же ты в состоянии придумать что-нибудь лучшее, то, не укоряя меня в недостатке вкуса, пришли хорошие рисунки, внятно напиши наставление, как приступить к тому, куда адресоваться, чтобы по незнанию не быть обмануту и чтобы не насмешить невежеством."

"Проживая на Тереке в казачьей станице, в глуши ужаснейшей, конечно, не о чем писать тебе, но пишу для того, чтобы сказать тебе, что я здоров, и сим отвратить какие-нибудь изобретательные на мой счет слухи. О нас обыкновенно говорят, что мы все вырезаны, все истреблено, и линии уже не существует. Я в короткое время по нескольку раз убит или ранен."

"Я здоров, таскаюсь по чеченской земле, наказываю злодеев за гнусную измену, наказываю строго! Живу на бивуаках, союзница моя зима строгая, она не менее карает их! Все укрываются в лесах страждут семейства, страх распространился ужаснейший. Надобен пример наказания непокорных! В злодейской стране здешней всегда много готовых на возмущение. Думают, что я не те употребляю меры, которые надобны, хотят евангельской кротости. Жду мудреца на мое место."

"Я возвратился из Чечни, где более рубил дрова, нежели дрался. Я прочищал леса и пролагал пути, а неприятель прятался повсюду и показывался редко. Теперь со мною как с искусившимся не говорите ни слова о дорогах, или приглашу видеть их в Чечню."

"Вспомнишь ли ты, что говаривал мне о садовнике для минеральных вод. Я понимал, что он нужен, но теперь, видев множество прелестных полевых цветов, которые украсить бы могли великолепные цветники ваши, я начинаю верить, что можно к ним пристраститься. Вижу, что ты уже готов с требованием, но я отражу невежеством. Не знаю, которые бывают в луковицах, которые в семенах, и когда собирают то и другое. Итак. обратись к просвещеннейшему."

"В ближайшее время направляю к Вам грузинскую кавалерию, которая не уступает персидской, но ее следует беречь и особенно принимать меры, чтобы она не лишилась лошадей, ибо отличается неописуемой опрометчивостью."

"Николай Николаевич. По расчету моему, ты уже в Караклисе, чему я весьма рад, ибо не могло быть более вовремя. Ты, следовательно, уже знаешь, что персияне делают, у меня в виду один бестолковый рапорт майора Варламова, из которого даже не вижу, где Севарсемидзев. От верломства подлейших мошенников всего можно ожидать, и быть может, что он уже не существует."

"Из всеподданейшего донесения моего Его Императорскому Величеству умотреть изволите о действиях Персиян. Война сия является под признаками гораздо жесточайшими, нежели ожидать было можно, ибо возбуждаема религиею. Сейчас получил я известие, что весь Карабах, вся провинция Ширванская возмутилась и мусульмание приняли сторону персиян."

"Мой дорогой Муравьев. Приложенная копия приказа, который я отдаю князу Севарсемидзеву, пояснит вам, чего я желаю и что должно быть исполнено беспрекословно - я не люблю его туманных рассуждений, ибо он воспринимает все совсем иначе. Из самолюбия он волнуется, что его репутация окажется подмоченной после отступления из Бамбака, но если сие требуется для успеха дела, то так тому и быть. Я опасаюсь, как бы сюда не примешались и его материальные намерения, а какой же грузин сумеет им противостоять?"

"В Ширване настоящий мятеж, так же как и в Карабахе, и в сем последнем наши дела идут хуже некуда. Словом, мусулманские провинции уже не наши, но чем быстрее они разлагались, тем быстрее подчинятся первой же нашей победе."

"Любезный и редкий брат Петр Андреевич. Не солгу, сказавши, что не имею свободного времени. Жизнь моя похожа на казнь, но Бог милостив, и счастие служит."

"Не скрывайте от князя Севарсемидзева, что в атаке я опасаюсь лишь беспорядочности, которую он никогда не умел устранять, и желаю, чтобы за этим следили те, кто способны этого не допустить, а также чтобы главнокомандование он оставил за собой, но в выполнение своих личных приказов не вмешивался вовсе. Настройте Севарсемидзева на предусмотрительность, и, самое главное, я требую, чтобы по возвращении в лагерь он проходил Безобдал с осторожностью, ибо у меня есть сообщения о том, каким манером он его проходил перед отступлением из Караклиса."

"... Сомневаюсь, чтобы могло быть персидских войск 50 тысяч человек. Это арифметика здешних народов. Такое число людей при персидском порядке уморили бы с голоду, и потому я не слишком сему верю."

"Не откажи благодарений твоих моим детям, они не имеют моего имени! Надеялся я заслужить им права дворянства, в чем многим не отказывалось, но теперь должен я ограничиться одним тем, чтобы они, получив хорошее образование, могли сделаться людьми годными. На сей предмет обращу я все то, что когда-либо мне принадлежать будет."

"... Заезжал в Таганрог единственно для того, чтобы видеть место кончины Императора, мне благотворившего."

"Я здоров, собираюсь заняться хозяйством, о котором пресмешные имею понятия, но не так велико состояние и не весьма многосложно управление, чтобы наконец и я сделался экономом."

"Соседей у меня мало, и еще менее порядочных; те, коих знал я в ребячестве моем, по естественному порядку перемерли, и я здесь совершенно в чужой земле."

"Начну благодарностию за сына моего. Ты делаешь благодеяние юноше, который вступит в свет без всякого покровительства и с единственным наследством толпы неприятелей моих, никаких других прав не имея. Будь милостив к нему, любезнейший друг! Учение его прикажи учредить таким образом, чтобы он знал иностранные языки нужные и приуготовлен был к военной службе, если не обнаружится других решительных наклонностей. Всего прежде нужно, чтобы он был добрый человек и непоколебимых правил чести. Может быть, сие последнее небольшие принесет выгоды в жизни, но он будет уметь находить утешение, если природа наделит его дарованиями."

"Я приехал в деревню к старику отцу моему, которому придало силы мое присутствие. Старик с неописанным великодушием принял детей моих и называет их сиротами."

"Старики своеобычливы, их не переучивают, но переживают."

"... Я уже испытывал неприятные упреки Алексея Александровича, что у покойного Императора не выпросил я для него 100 тысяч рублей. С желаниями в таком размере и при наших способах трудно будет удовлетворяться."

---

Привет!

Ab61rvalg, Близнечный Миф, приветствую!
Под сезонное настроение...

---

С днем рожденья!

lanamikles, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

Вот представляете, пока я предавалась размышлениям насчет новой книжки Э.Раткевич, почему ее отказываются продавать нормальным образом (и уже доразмышлялась до головной боли), заглядываю в процессе на озон - чисто чтобы проверить - а там мне вдруг сообщают, что поступила в продажу книжка Сещицкой!
Глазам своим не верю! Скорее заказала, сейчас робко ожидаю... Я столько лет разыскиваю!! Неужели она мне наконец придет!!
Ну вот, сейчас бы мне взяли бы и точно так же сообщили о Ярунковой.

Может, это был знак, и стоит таки приобрести книжку Раткевич за безумные деньги в дурном майшопе?
Я даже не знаю, какой там шрифт!!! Может, там по десять строк на странице, как это сейчас любят делать.

---

26.08.2019 в 17:24

Пишет  daily_kitten:

Денежного кота всем

via  tenshineko

---

На LiveLib

Писательница Алексиевич вошла в список 50-ти «Лучших мыслителей мира»

Ну, это как сказать. Та роль, которую она отвела себе в своей «прозе.док» - незаметного свидетеля, очевидца, даже, скажем так, «соглядатая» (хотя это слово имеет негативный оттенок) – и есть, собственно, роль мыслителя, сверх-автора, на поверку как будто бы не вмешивающегося в течение жизни как она есть. Между тем, отводя себе роль посредника между своими героями и читателями, Алексиевич как раз добивается эффекта сверх-присутствия, хотя в ее прозе прямой авторский голос почти не звучит.

Вопрос, как это ни странно покажется, в искусстве монтажа - прямо как в документальном кино. Как документалист монтирует, в каком месте он останавливает камеру, в каком - укрупняет лицо говорящего, а в каком уводит камеру вправо-влево, а в каком панорамирует, чтобы показать нам не только персонажа, но и окружающий его мир – вот в этом и состоит искусство. И почему-то пока еще никому не пришло в голову обвинить этого документалиста в том, что, мол, это не он говорит, это говорят его персонажи.

Всё так, но поди найди таких персонажей. И поди заставь их говорить. И потом смонтируй их разговоры. Кстати, это эффект раннего великого фильма Андрея Кончаловского про Асю Клячину: там реальные персонажи вплетены в ткань фильма так, что их не отличишь от актеров. А режиссерской руки как будто и не видно – тем не менее именно в этом фильме Кончаловский более всего режиссер, автор, демиург, чем где бы то ни было.

И более, чем где бы то ни было - в какой угодно прозе (преимущественно «филологической», каковой сейчас грешит русская литература) – проявляется и талант Алексиевич.

Что, кстати говоря, немногие поняли: Толстая, например, обвинила Алексиевич в тенденциозности и в политиканстве; другие недоумевали, что Нобелевская была вручена писательнице, которая всего лишь собрала под одной обложкой живые голоса людей, свидетельствующих о веке-волкодаве, трагическом двадцатом. Третьи обвинили ее в «русофобии», четвертые призывали ее обратить внимание на «позитивные» стороны жизни, пятые проклинали, шестые договорились до того (причем в родной для нее Беларуси), что Нобелевку ей дали …по звонку Обамы.

Впрочем, почти то же самое говорили и о Пастернаке, и о Бродском: сейчас не припомню, по чьему звонку тогда выдавались премии и какой обком тогда поминали. Наверно, как всегда, вашингтонский: тот самый, что всегда готов раздать свои печеньки клеветникам России.

На Западе, правда, оказались более чуткими, да и слух продемонстрировали более тонкий:

«Ее техника — мощная смесь красноречия и бессловесности, описывающая некомпетентность, героизм и печаль. Из монологов своих героев писательница создает историю, к которой читатель действительно может прикоснуться, будучи на любом расстоянии от событий» (писала газета The Telegraph о «Чернобыльской молитве»).

ХХ век, один из самых чудовищных по масштабу злодеяний против человечности, спровоцировал и новую меру художественного осмысления. Как говорится, после Освенцима поэзия невозможна: эти слова Адорно всем писателям нужно бы повесить над своим письменным столом. Ибо природа и «фактура» преступлений нацизма и сталинизма таковы, что язык пока не готов к их описанию – это и имеет в виду Адорно.

Нужен новый язык – тот, которым написаны, например, дневники из гетто, язык свидетельств жертв, а не изыски из арсенала богатого писательского лексикона, филологическое буйство.

Вот с этим и работает Алексиевич. То есть проделывает огромную работу, руду буквально копает, чтобы найти в языке адекватное воплощение пережитому.

Это, по выражению критика Аннинского, «пространство голосов», этот хор из Ада, эта полифония кошмара – и есть язык новой прозы.

В этом смысле Алексиевич – новый Данте.

Текст заметки написала некая Диляра Тасбулатова.
Одна из лучших мыслителей мира? Новый Данте??

@темы: С ума сойти

---

Лениво обдумываю дурь. Пользуясь методами Зины-Корзины и того кадра из ютуба... забыла уже, как зовут... который выдал запил про Мэри Поппинс.
Размышляю в таком плане: а вот если взять "Трое из Простоквашино", то вполне можно представить, что это динамическая модель развития СССР за соответствующий период.
Вот возьмем так: дядя Федор, условно говоря - это такое себе правительство. Ну, не знаю, КПСС или там ЦК КПСС, в общем, та группа, которая правит, рулит и принимает решения.
Народ, крестьянство и рабочий класс, все такое, представлен разнообразными животными, главным образом, конечно, Шариком. Но там, в общем, есть еще, скажем, рыбы и бобер, которые дивились на Шарика, свалившегося в реку и нарушившего их ежедневную трудовую деятельность.Такие вот разные типы из народа.
При этом заметьте, что из народной массы отчетливо выделяется кот Матроскин - это у нас тут торговцы, производственники, что называется, крепкие хозяйственники. Люди себе на уме. Могут приносить большую пользу, но если их оставить без контроля, общего руководства и сдерживающих всяких факторов, то все подгребут под себя.
Также выделяется, но в другую сторону, Галчонок. Это у нас, товарищи, преступность, криминальный элемент. Если она достаточно маленькая, то терпимо, можно даже перевоспитать и направить, так сказать, энергию в мирное русло. Кстати, обратите внимание, что вопреки природным законам, Галчонок на протяжении всего мультсериала так и остается птенцом, хотя остальные за это время подрастали и менялись.
Почтальон Печкин - этот образ совмещает в себе силовые структуры и чиновничество, администрацию, управленцев всяких... Все эти паспортные столы, регпалаты и прочее.
Теперь, родители дяди Федора это... как там по умному выражались - где? - в послесловии к одной из книжек Барраярского цикла - эгрегоры. Абстрактные фигуры, модели развития, как еще сказать. Папа - это социалистически-коммунистическая модель, развитие, прогресс, счастье в труде и познании, и т.д. Мама - это гламур, элитно-аристократический подход, чтобы светская жизнь, блистание в высших кругах, смысл жизни в том, чтобы было роскошно, красиво, комфортно и т.д. Дядя Федор может, по мере развития, склониться к той или иной модели. Заметьте, что в начале сериала дядя Федор явно идет на конфликт с гламурной моделью и уезжает в деревню. Однако, в последней серии мы видим, что дядя Федор уже находится не в деревне, а при маме, и вообще, по сравнению с началом сериала выглядит куда более глянцево. Тревожные признаки. Хотя он все-таки еще с папой возится с разборкой-сборкой автомобиля.
Где здесь интеллигенция, ну, я не знаю. Возможно, это Успенский. Который может, при преобладающей социалистической модели, писать Простоквашино, как пастораль, а может, при преобладающей гламурно-элитной модели изображать Простоквашино, как отстой.
Зато, если вот так представить, как все будет выглядеть офигенно выразительно. Вот, скажем, ближе к концу сериала, когда Печкин провозглашает, что "я на пенсию ухожу!" То есть, силовые структуры и административный аппарат уже совсем пошли в разнос. И сразу после этого, в самой последней серии показывают что? что в Простоквашино натуральная разруха, Шарик с Матроскиным находятся в контрах, дом завален снегом и вымораживается, потому что никто не хочет заниматься хозяйством и решать элементарные бытовые вопросы.

@темы: Заносит, Шкатулка с бусами

---

С днем рожденья!

Firiel, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого лучшего!

---

Григорий Шаргородский "Видок. Неживая легенда". Третья часть цикла о похождениях попаданца-мага-детектива Игната Силаева.
Сюжет: да, дело ясное - тянет автора (и ГГ соответственно) все к каким-то дальним походам... На этот раз Игната заносит аж в Румынию - то есть, в здешней реальности, Валахию - в гости к князю Дракуле. Где он активно приключается - то есть, пытается выжить. Правда, началось это все в рабочем порядке - Игната вызвали в Москву (все та же княгиня Скоцци) для расследования странных и загадочных убийств. Ну, а там одно к одному, плюс козни коварных бояр и прочие интриги высшего света.
Эта часть выглядела получше, бодро так все, живенько... Логические проблемы, неувязки отсутствовали... ну, или были так невелики, что не бросались в глаза и не мешали чтению. Было несколько неожиданных поворотов, некоторые персонажи покинули сцену действия - что было и жалко - другие вроде бы появились...
На сентябрь издательство анонсировало выход четвертой книги - ну, это прямо неожиданно для автора, а то я как-то смотрю, что у него все больше до сих пор были дилогии и трилогии... Интересно, что там дальше намечается.
P.S. Для любителей котиков.

"И вообще, в нашем гараже-конюшне дела шли даже более драматично, чем у меня. Леонард Силыч своим воем и демоническими прыжками отвлекал супостатов, а забаррикадировавшийся в каморке Корней Васильевич добавлял хаоса грохотом крупнокалиберного карамультука."

"В доме уже вовсю стучали молотками плотники, по-быстрому избавляясь от следов ночного побоища, так что, устав от шума, я решил выйти с кружкой кофе на крыльцо. Рядом на ступеньку присел Леонард Силыч и начал демонстративно зализывать царапину на лапе. Небольшой шрам на его наглой морде довершал образ лихого пирата, и смотрелся кот предельно брутально."

Но не обольщайтесь, котик в этой книжке отдыхал и к вампирам его не потащили.

@темы: Книги

---

На LiveLib - шедевральный отзыв на книжку.

формально - фантастика. Другой странный, грязно-подробный до болезненности мир, аллюзии на историю 20-го века, особенно на советские лагеря и репрессии.
Но всё так мутно и нудно, что читать невозможно.
Если что, Володин - псевдоним французского писателя, профессионального переводчика с русского. Допереводился, кукушка съехала

Опасность русской прозы для некрепких умов.

@темы: С ума сойти

---

Зато я сегодня таки выбралась в институтскую библиотеку... со стыдом и ужасом... Потому что я так медленно читаю - год назад взяла книги и до сих пор большую часть не могу дочитать. Ну, понятное дело, это же не ромфант с боевиками. Но пока мне их продлили - прямо облегчение. И даже разрешили еще взять!
Взяла из с/с Диккенса два последних тома с письмами - давно хочу почитать! Феерично, что с 1963 года я первая решила взять эти тома. Это вызывает самопроизвольное погружение в медитацию.
Потом мы еще слегка посмотрели, нет ли в каких других с/с тоже в последних томах писем. Нашли еще Паустовского, Гюго и Марка Твена. Правда, у Гюго и Марка Твена "избранные письма" - терпеть не могу... ну, посмотрю хоть что они там избрали...
А у Чехова - офигеть - стоит двенадцать томов одних писем! Двенадцать томов! Я думала, я там скончаюсь у полок от жадности.
И что опять обидно - если бы я знала, что никакой заказ из лабиринта меня не ждет, я бы все эти двенадцать томов утащила. Эх.

---

Нет, вы представляете, что учудил лабиринт с моим заказом... Все, отныне совершенно ясно - осенью у них начинаются обострения. Это доказано.
Делаю заказ, 16 книг. Принимают заказ по списку, комплектуют по списку, сообщают об отправке по списку... Присылают извещение, что заказ поступил - по списку! Прихожу его получать - там лежит три книги. Три! При этом две из них - из подарочного списка, то есть, должны быть бесплатно... Продавец начинает проверять, твердо заверяет, что вот эти три только и пришли. Я уж упрашивала - ну позвоните хоть в Ебург, может, там остальные пакеты забыли погрузить... Бесполезно - они никогда ни на что не соглашаются, звонить, узнавать... Максимум, что они могут - позвонить старшему своему по смене. Мне было сказано, что звонить бесполезно, потому что остального "просто нигде нет". Хотя я понять не могу, почему такие трудности - да хоть и с Москвой связаться, пусть остальной заказ дошлют! если забыли погрузить! Нет - "мы так не делаем". И - "заказывайте заново!"
Вот я прямо в растерянности. Хотела вообще от всего отказаться - но одну-то книгу прислали! Так если я от нее откажусь, то типа я просто отказываюсь от заказа?
Потом она еще стала предлагать мне и подарочные книги тоже забрать - ага, они внезапно оказались оформлены по полной цене! Я говорю - не буду я их брать, я их только по подарочному каталогу заказывала, так-то они мне зачем. Насилу согласовали через находящегося где-то старшего, чтобы мне выдали одну эту несчастную книжку. И тут оказывается, что она пришла по цене 0 рублей! Рехнуться можно. Ну, потом выяснилось, что у меня были бонусные рубли, 220, я их в этом заказе отметила, так у них сейчас программа автоматически их просто списала и все! Вот молодцы какие, я вообще-то рассчитывала, что эти бонусы пойдут в зачет к какой-нибудь более дорогой книге... А эту - Демина - я и без бонусов спокойно могу купить... Короче, и бонусы пропали совершенно зазря.
Нахожусь в состоянии бесконечного офигения. Демину прислали! Я-то рассчитывала читать новую Ефиминюк. Демину вот чисто добавила в последний момент, раз она появилась в продаже, так пусть будет. А ее, как первую в списке и прислали!
Но что меня дополнительно изумляет - я же решилась заказать книжку Славы Сэ! Вот эту большую, весь сантехник в одном томе и т.д. Тут дело в том, что раньше я уже пыталась купить книжку Славы Сэ. Про его жену и его сантехника. Году так в 2010 или 2011, не помню. Тоже была какая-то аховая распродажа, у нас тут книжный закрывался и все срочно распродавал по полцены, все разбирали. Вот в числе прочего я взяла этого сантехника, думаю, хоть ознакомиться, что это, а то все говорят. А дома выгружаю пакет - нет сантехника! Осталось неясным - то ли я его в этом дурдоме забыла положить в пакет, когда укладывала книжки, то ли продавец на кассе его не в ту кучу сунула... Но книжка вызвала настороженность - как-то я не доверяю книжкам, которые вот так уклоняются от прочтения... Сейчас вот решила все-таки перестать маяться дурью и заказать, тем более же три в одном! И вот пожалуйста - весь заказ куда-то потерялся. Ну вот что тут еще скажешь - бог не хочет, чтобы я читала Славу Сэ! Тут задумаешься - а если я опять эту злосчастную книжку попробую заказать, так чего следует ожидать? Может, Москва перейдет в альтернативную реальность? Или Ебург? Или Тагил? или все они вместе? Капец какой-то...

@темы: С ума сойти

---

Книжный столик

Из польских документов по восстанию Хмельницкого. 1649г.

"Мы, рады духовные и светские, а также рыцарство Короны Польской и Великого княжества Литовского объявляем ясновельможным их милостям панам полковникам, ротмистрам и всему воинству войска Речи Посполитой, призванному воеводствами и рассеявшемуся по несчастному стечению обстоятельств, что если бы не это несчастное распыление войска, которое должно было защищать целостность Речи Посполитой, Республика не понесла бы столь тяжелого поражения. Поэтому именем всей Речи Посполитой и объединенных сословий напоминаем и приказываем, чтобы все те, которые завербовались за деньги на службу Речи Посполитой, как конные, так и пешие, вместе со своими ротмистрами и полковниками, явились с полками и хоругвями в полном составе к просвещенному командующему войском его княжеской милости Вишневецкому, воеводе русскому, не позже 4 недель с момента обнародования этих универсалов. В противном случае к ним будет применено строгое воинское наказание, то есть изгнание из войска и лишение чести навсегда."

"До нас дошли сведения, якобы люди этих призывов вместо того, чтобы стремиться в это крайне тяжелое для Речи Посполитой время поскорее прибыть к назначенным военачальникам, шатаются одни от местечка к местечку и от села к селу, а другие, придумав сами себе причины, делают в разных местах остановки, бедным людям всякое бесправие чинят, ущерб наносят и в поветах, которые своих собственных солдат имеют, хлеб поедают."

"Сегодня утром обрадовались мы утешительной вести, полученной от разъезда, с которым ходил его милость пан подсудок белзский, что он счастливо прошел намеченный путь, освободил Белз от осады и ввел туда людей для защиты, а также казаков немало выгубил, - имея в виду малочисленность его отряда, - и достал несколько языков. Его с языками до сих пор нет. Прислал только письмо. Мы уже думали, что наступит перемена в разброде, так как до сих пор не везло нам с этими разъездами. Но прошел небольшой промежуток времени, как прибежали из другого разъезда с известием, что наши, напав на казаков в селе, часть их сожгли, часть изрубили, часть взяли живьем, но без большой пользы, ибо еле увели двух, как татары напали с большой силой и разгромили наших. Посылаю вашей княжеской милости двух пленных, от которых, ваша княжеская милость, точнее все изволишь узнать. Правда, их еще не пытали, опасаясь, чтобы нашего конвоя не окружили, мы предпочли как можно скорее отправить их к вашей княжеской милости, прося, чтобы ваша княжеская милость не изволил забывать о нас, остающихся здесь."

"Мы разослали сегодня универсалы ко всем хоругвям, чтобы соединились с нами, но не знаю, допустят ли это татары и казаки, наступающие на нас так неожиданно и с такой силой."

"Следуя дурному совету и жадности некоего пана Рогонского, которого паны белжане отправили было с нашими драгунами, рейтарами и своими добровольцами, двинулись дальше к Томашеву. Там напали на татарские полки, с которыми имели несколько стычек, и которым все время приходили на помощь все новые и новые пополнения казаков и татар. От Томашева из этого погрома очень мало ушло, да и то раненых из луков и саблями. Офицеров драгунских и рейтарских сколько убито. Боже, смилуйся! Все из-за того, что послушались дурного совета. Достаточно было, одержав победу над неприятелем и доставши языка, отступить кр Замостью."

"Скопление шляхты и посольства в городе было большое и раньше, а теперь еще больше, так как мы приказали поджечь и уничтожить предместья, что сегодня и было выполнено."

"Его милости пану Богдану Хмельницкому, в данное время гетману Войска Запорожского. По христианской кротости не следовало проливать христианской крови. Ваша милость уже не желает кровопролития, а стремится, направив своих послов, к миру с Речью Посполитой. Речь Посполитая также показала свое стремление к миру, отправив комиссаров для переговоров. Этого же не произошло, а кровь христианская льется. Кто тому причиной - суд божий пусть будет над ним."

"Во время моего пребывания у Хмельницкого у него было два посла - венгерский и валахский. Венгерский посол имел только верительную грамоту от Ракочи, а что в устном приказе - не знаю. Правда, подвыпив, Хмельницкий проговорился: "Мой побратим Ракочи готов по моему знаку двинуться с войском". Валахия ему усердно челом бьет. Москва для него, по слухам, войско готовит. Сообщил Хмельницкий также, что в Москву напишет, чтобы Москва под Смоленск приходила. Провожая Тугай-бея к Днестру, приказал части войска заняться штурмом Каменца, куда при мне из Львова отправил своих казаков. Однако по дороге от Замостья к Днепру будет посылать отряды в разные стороны, под самую Вислу, так как,по его словам, ему необходимо прочесать все деревни перед Вислой. Жечь и убивать, правда, запрещает, но этому своевольная Русь не подчиняется, хотя гумна щадят, потому что сами голода боятся. Город Львов дал выкуп наличными деньгами 100 тысяч злотых серебром, больше всего костельным, а материей на 500 тысяч злотых. Замостье с рыцарством, хотя и могли при наличии такой обороны защищаться от неприятеля, но из-за голода и распространения болезней выплатили ему 20 тысяч, чтобы отступил от города. Хмельницкий в каждом занятом им городе оставляет своих уполномоченных, которые готовят ему питье и продовольствие."

"От Дона бегут все звери кучей, насчитывающей свыше 10 тысяч. Убежал под Перекоп и Ногай, чем татары очень встревожены, понимая, что если оттуда бежит перепуганный зверь, то наступают большие калмыцкие войска."

"Наше дело не советовать, как должно отечество поступить в столь критический момент, а переносить все то, что господь бог велит ради милой отчизны."

"Что касается хоругвей, которые своевольно разбрелись... я такой противник такого поведения, что когда вспомню о нем, то от возмущения чуть жив."

"Чернь, имея при себе полковников из запорожских казаков, по прошлогоднему пробует счастья с нашими войсками. Первая была стычка Суходольского в Ташках. Там он убил их несколько сотен, так как вырезали местечко."

"Хотя Хмельницкий мне обещал дать знать о месте комиссии, он до сих пор этого не сообщил. Он не отправил посла, ни моих посланцев, из которых один, отец Ласко, стал мучеником, ибо, не допустив до Хмельницкого, его расстреляли."

"Сильные казацкие полки уже три недели в Киеве ежедневно переправляются через Днепр, спеша за гетманом в поле, но точно не могу сказать вашей милости, куда он направился, двинувшись от Ингульца, то ли к реке Борки, то ли к Паволочи, или же к Днестру. Одно только точно могу сказать, что выступил уже с ордой. В пятницу он приказал своим, чтобы после его отъезда в Чигирин отрубили головы нашим послам. Все остальное я расскажу вашей милости устно. В Киеве был обыск у шляхты, шляхтянок, детей, ксендзов, после которого всех их Днепром угостили. Все костелы осквернили, все отцы наши в страхе. Вечером весьма чествовали московского посла и идут такие слухи, что Хмельницкий обещает ему служить верно и все передать, так как также надеются на помощь оттуда. Орде разрешили кочевать близ Кодака. В тех краях и церквях нет короля и не слышно о другой власти, кроме гетмана с Войском Запорожским."

"Уже три недели, как Хмельницкий выступил в поле к реке Ингулец, а что так долго не появляется, - то или орда коней пасет, или еще что-то..."

"Не знаем, где находится половина войска, которая значилась по списку. Добровольцы блуждают где-то, лазят по шляхетским селам и уничтожают владения, а мы, вместо того, чтобы помочь отечеству в таком тяжелом положении, ищем, на кого бы свалить вину."

"Никакого показания нельзя уже ожидать от этого изменника, если и моих послов и слугу его королевской милости он обезглавил. Этот бунтарь усмиряется крайностями и идет к крайностям."

"До того неистова была чернь вокруг, что она, спрятав большое количество поганства в окружных лесах, никоим образом не хотела давать сведения о нем. Наоборот, засев на высоких деревьях, она давала противнику условные сигналы, когда артиллерия переправлялась через местечко и плотину на ту сторону реки. В местечке дали сигнал поганым, чтобы выходили из укрытий, колокольным звоном, будто созывая людей в церковь на богослужение."

"Случилось так, что, когда мы пришли к назначенному месту под Збараж, командующие не выбрали подходящего места для боя, не сосредоточились в лагере, а допустили людей рассеяться по горам, оврагам и долинам и по три раза в течение двух дней переводили нас с места на место. Гарнизоны разместили так, что челядь вынуждена была ездить за сеном и травой за 4-5 миль. Из сказанного, ваша милость, легко можешь понять, что мы не могли заготовить фураж для лошадей, так как если и привозили раз в два дня воз сена, то кони его съедали в одну ночь."

"Неприятель с такой силой начал штурм, что наши, защищаясь на валах, а некоторые и переда валами, опустили было уже руки и вопрошали друг друга: "Панове брате, где же мы сегодня ночевать будем?"

"Раз противник увидит святое милосердие господне над нами, он обязательно начнет склоняться к переговорам, но пока что он хочет припугнуть нас."

"Его милость пан коронный хорунжий с его княжеской милостью воеводой русским выехали в поле с группой воинов в броне, куда выехал и Сефер-Кази ага с 6 мурзами и связным. Когда встретились, наши начали говорить им о том, что напрасно они с клятвопреступниками, с бунтовщиками на них наступают, что это недостойно их, так как хан становится одним из наемников польского холопа. На это Сефер-Кази ага отвечал: "Никто иной, только вы сами виновны в том, что ваша Речь Посполитая, зная о столь больших бунтах, своевременно этого не предотвратила. Надо было послать к нам и вести разговоры с нами, прежде чем Хмельницкий выступил. Мы гораздо больше желали бы находиться с вами, чем с холопами вашими, однако жизнью своей мы рискуем ради тех, кто нам больше платит, следует учесть еще и то, что Хмельницкий дважды прибавил нам по многу добычи и поклялся нам в братстве до конца жизни." После длительных переговоров, ничего не добившись, вернулись. Хмельницкий, заметив, что наши переманивают татар, послал к белзскому очень некрасивое письмо такого содержания: "Я не за тобой, старым псом, пришел, ибо ты сам в любой день подохнешь, а за королевским войском. Дано тогда, когда писано. Будь здоров, коль хочешь."

"Неприятель начал с обеих сторон штурм, а более всего с полудня и до вечера беспрерывно осаждает князя с помощью штурмовых лестниц и гуляй-городов. Между тем всевышний, по милости своей господней, послал неожиданный в погожий день дождь, во время которого наши сделали вылазку. Вырываясь со стороны князя, они били и рубили казаков, а также рубили их штурмовые лестницы и гуляй-города захватывали их и сами из них стреляли на расстоянии нескольких стай. Князь впереди кричит: "Эй! Детки! За славу божью, за отчизну милую и погибнуть любо!" Из огня в огонь бросается. В это время над местом расположения пана Сенявского появилось чудовище с снопком в середине, которое многие люди видели."

"Было решено, чтоб наши отступили от того места, где стоял пан белзский, так как было очень опасное место, но тот, упрямо оставлая на месте и этим причинил нам явный вред."

"Казаки подкопались уже под наш окоп так близко, что четыре наших воза с валов крюками стянули и через наши же бойницы так много наших постреляли, что из 100 драгун только 18 осталось. Разные фокусы выделывали - то горящие мазницы на нас бросали и связки горящей смолы, то цепами били, не давая возможность подступить к бойницам."

"Пану Увальду переданы орудия и пехота, пану старосте ужендовскому - конница и надворная охрана, пану Турбольскому - придворный обоз, пану Любовскому - придворный суд. Пороха не имеем, и этот один недостаток громил нас больше, чем сто камней."

"Ян Казимир, божьей милостью король польский, великий князь литовский и пр. Желая в начале нашего царствования показать нашу милость Запорожскому Войску, мы дали было вам гетмана, послав ему знамя и булаву, полагая, что тот, кому мы эту милость сделали, должен был нам остаться верным, как он нам много раз о том изменнически и лицемерно заявлял. Однако, так как этот изменник Хмельницкий, недостойный христианского имени, не разорвал с язычниками союза; обманув всех вас, которые всегда были верны нашим предкам, польским королям, не хотел считаться с комиссией, которую мы назначили для упокоения вас, нашего войска, задерживает у себя нашего королевского посла и, наконец, напал на войско наше, как недостойный нашей милости, - поэтому низлагаем его с гетманства и объявляем его изменником нашим и всего отечества и неприятелем русского народа. Вам же приказываем, чтобы вы его больше гетманом не признавали, не считали, ни в чем не слушались, но собрались к Семену Забускому, которого вам как гетмана даем властью и нашим королевским авторитетом. Поэтому кто только из вас будет послушен нашему приказу, на тех мы милость нашу распространим и, зная, что вы этим изменником были обмануты, всю вину вам простим и сохраним вас при ваших правах и вольностях."

"Так как развернулась вся неприятельская сила, а король сам своей персоной наступал напористо, его милость пан подчаший Великого княжества Литовского схватил его королевскую милость за платье, прося не подвергать опасности свое здоровье."

"После заключения пакта подтверждения дружбы хан прислал двух своих послов, спрашивая о здоровье его королевской милости. Король его милость приказал послов мило отпустить."

//польский король хану// "Удивляемся, что помня о благодеяниях наияснейшего Владислава четвертого, короля польского,ты присоединился к этому нашему бунтовщику и пошел в наступление на наше войско тогда, когда мы идем усмирять владения русские. И хотя господь бог сегодня тебя не благословил, как и надеемся, что и в дальнейшем не будет благословлять, однако мы хотим обратиться с нашей дружбой и напомнить тебе о благодеянии брата нашего."

//хан польскому королю// "Посланное вами дружеское письмо, писанное о давней дани и о некоторых подарках, относящихся к сохранению дружбы, дошло до нас Это несомненно правда. Однако мы удивляемся тому, что вы до сих пор не прислали к нам ни одного человека и ни во что ни ставите и меня, как человека, и государство мое. А все же наконец наша дружба пригодилась. Поскольку мы, поручив себя господу богу, пришли в эти края зимовать, то остаемся здесь на зиму. Поэтому, если думаете вести переговоры о чем-либо с гостем и другом своим, то вышлите первого канцлера, визиря своего. Если же не вышлете канцлера, то вышлите достойного из доверенных своих, который бы не постыдился своих слов, так как на лжи никакое дело в мире не устоит."

"Когда сражение утихло, мы увидели себя в небольшом числе, так как убыло не только солдат, но и знамен, которые мы находили потом в конопле."

"В полдень напали на нас в небольшом числе казаки, но с такой стремительностью, что дважды в самом лагере были."

"Вторник, среда, четверг прошли в согласии и переговорах, мы так сдружились с противником, что наши окопы окружила орда и, переговариваясь, вела с нами торг. Мы их даже из лагерных ворот с трудом вытеснили. Пастбищем они, однако, не дали пользоваться, людей и лошадей хватали. Довелось нам и лошадей кормить сухарями. Очень много их от этого сдохло."

"Говорят о наших осажденных, что они доведены неприятелем до крайности, ибо переносили тяжелые и частые штурмы, голод; до того уже дошло, что резали лошадей и вынуждены были их есть. Очень много раненых, больных полный городок и госпиталь. И поэтому теперь у его милости короля происходит совещание о способах выведения их, так как для сохранения войска им надо достать для него и лошадей, и продовольствие, которого нет в тех местностях, опустошенных множеством неприятельской черни; ибо хотя здоровые каким-нибудь образом могли бы до нас добраться, но почти половина должна была бы остаться там на погибель, если не позаботиться о продовольствии и транспорте для них. Хан и Хмельницкий прошлую среду отступили от Збаража. Татары ведут большую добычу - людей, лошадей, скот."

---

Привет!

Mary-Ann, приветствую!
Больше ничего сказать не могу, все так таинственно...

---

Ну, я опять о книгоиздании... еще конкретнее - о художественном оформлении. Об иллюстрациях. Смотрела сейчас на лабиринте - они письмо прислали, опять зазывают на супер-распродажу...
Вот мне уже в натуре интересно - они издеваются, или в самом деле не понимают? Предлагают "Всадник без головы" Майн-Рида, типа издание люкс, на понтовой бумаге и с иллюстрациями. По-моему, это не люкс, это вообще не какой-либо уровень, это убожество.









Обложка явно перерисована с кадров из фильма. Но так уродски изобразить - у меня нет слов. Уж не лучше ли тогда было бы просто кадры из фильма и поместить? Иллюстрации - дешевка. Они это серьезно пытаются выдать за люксовое оформление, или тупо не видят разницы?
Стоит это все художество, по мнению издательства, 10 с половиной тыщ. И даже при условии супер-скидки, которую измыслил лабиринт - 3168 рублей. Правда что ли? Да мне тут и 200 рублей жалко было бы.

---

(лазая в ЖЖ) ах-ха...



Мне все-таки кажется, что не 1997, раньше... конец 80-х, мне кажется... И, по-моему, сначала был Скрудж Мак-Дак, а после него уже Чип и Дейл.

@темы: Вспоминаю, С ума сойти

---

Книжный столик

А.Иванов "История Петербурга в старых объявлениях".

1761. "Сим объявляется, чтоб имеющие хождение по домам с посудою и другими товары для играния лотереи, впредь по домам не ходили, под опасением конфискования как посуды, так и всех товаров."

"Сим объявляется, что от Медицинской канцелярии пребывающему здесь Французу Ж.Ш.Детардию из прописанных в напечатанном на Российском и Французском диалектах реэстре составов приуготовлять и в продажу производить позволено токмо те, кои служат для изведения мышей, клопов и прочей гадины, також мыл ручных и порошков для чищения платья и золота, серебра и дорогих и поддельных каменьев, яко вещей таких, от коих обывателям в случае надобности некоторая последовать имеет польза; но что до указанных в реэстре лекарственных составов, оные готовить и в продажу производить ему Детардию запрещено."

"Сим объявляется, чтоб с нынешнего времени все здешние жители как о прибывших к ним в домы, так и об отъезжающих, в главную Полицию объявляли тех же чисел, а по крайней мере на другой день, да и сами б те отъезжающие о себе, кто куда поедет, записывали и пашпорты свои или пропуски занумеривали, а без того б не выезжали, дабы главная Полиция о прибывших и отъезжающих всегда могла быть известна."

"На Васильевском острову по берегу Невы реки и в линиях каменные домы некоторых господ находятся к падению в крайней опасности, так что мимо идущему народу может последовать от того повреждение; чего ради от главной Полицейской канцелярии сим объявляется, чтоб владетели всех таких ветхих домов, а кои померли, наследники их, для разобрания палат и ветхих крышек и поправления оных, явились в главной Полиции или прислали от себя поверенных в самой крайней скорости."

"В доме бывшего Канцлера Бестужева-Рюмина желающие купить на башне большие Аглинские часы с принадлежащими к ним колоколами явиться в оном же доме."

"Сего декабря 24 числа у Галерного двора в доме дворянина Демидова с публичного торгу продаваться будет собрание нескольких живописных ландшафтов, морских карт и других пиэс славных живописцев."

1762. "На Адмиралтейской стороне, в Садовой улице, близ Конной площадки, в доме купца Матвея Кокушкина живет костяных дел мастер Осип Дудин, который делает из кости шахматы, табакерки, разные черенья, кабинеты, баулы, шкатулы, новоманерные игры кампи, к чайникам, кофейникам и пуншевым ложкам черенья из заморского дерева, к скрыпкам смычки и прочее. Желающие что из оных вещей купить или заказать, сыскать его могут в оном доме."

"Сим объявляется, чтоб никто с извощиками без нашитых нумеров на спинах не ездили и их не нанимали."

"Имеющийся от разломки старой Исаакиевской церкви щебень желающие покупать явиться могут в конторе строения оной церкви."

"На довольствие содержащихся на Слоновом дворе белых 4-х медведей желающие поставить мяса говяжья явиться в канцелярии от строений..."

"Чрез сие объявляется, что в рассуждении изнеможения состоящих по Московскому тракту ямщиков велено производить по одному только Московскому тракту на почтовые и ямские подводы отныне впредь до указу, от Санкт-Петербурга до Новагорода по 2 копейки, а от Новагорода по копейке за версту."

"В Петергофе хотящим фонтанных чугунных труб на своих собственных заводах вылить и в Санкт-Петербуг поставить в Канцелярии от строений..."

1763. "Из главной Полицмейстерской канцелярии сим объявляется, чтоб никто в ночное время с факелами отнюдь не ездил, а имели бы фонари, и чтоб никто по улицам скоро не скакал, а кучеры б, лакеи и извощики не свистали."

"В бывшем сего Ноября 10 числа маскераде поднят перстень с одним большим бриллиантом; а кто оной перстень обронил, для взятия явиться может у г.Архитектора Александра Кокоринова в его доме в Академии художеств."

1764. "Желающие позолотить доброю жаркою позолотою медные рамы к мозаической картине Полтавския победы, в которых вся поверхность около 300 кв.футов, могут для подряду явиться у Статского Советника г.Ломоносова, в доме его на Мойке."

"Желающим купить оставшиеся после сломанного иллюминационного театра магазейны и рабочие с караульною покои, для торгу явиться в канцелярии главной артиллерии и фортификации."

"В здешнем Императорском саду, что у Летнего дворца, старший садовник Эклебен прошлого года посеял на небольших полосках пшеницу и рожь на пробу искусства своего в размножении разного севу. Сие так ему удалось, что почти всякое зерно взошло многочисленными колосьями наподобие кустов. Сей первый опыт доказывает, что и в наших северных краях натура в рассуждении хлеба плодовитее может быть старательным искусством."

"Третьего дня, то есть 15 числа сего Сентября месяца, пред полуднем над бывшим подпоручиком Мировичем на Петербургском острову, на обжорном рынке состоялась экзекуция, а именно отсечена ему при многочисленном собрании народу голова, а тело его ввечеру сожжено купно с эшафотом."

"В деревянном Зимнем дворце под дирекциею г.Локателлия начнутся публичные маскерады, которые впредь еженедельно по четверткам продолжаться будут."

"Морского шляхетского Кадетского корпуса типографской ученик, идучи по Адмиралтейской стороне, нашел на улице Офицерскую шпагу в ножнах с золотым темляком."

1766. "Прибывший сюда фигляр, Венгерец Мейер, между прочими своими фиглярствами делает одною шляпою 48 разных перемен, как носят разные народы; желающие оное видеть, сыскать его могут в Мещанской улице, позади дома Его Сиятельства Графа И.Г.Чернышева, у кузнеца."

"Чрез сие объявляется, чтоб знающие, где ныне находится бывший помещик Зарецкой мызы Осип Трезин, объявили о нем в Санкт-Петербургской Губернской канцелярии, для отсылки его в Розыскную экспедицию к некоторому допросу по следующемуся о убивстве до смерти дворцового села Красного крестьянина Степана Колесникова делу."

"Чрез сие объявляется, что здешняя Императорская Шпалерная Мануфактура предбудущего Мая с 1 числа для публики будет отворена на 8 дней с утра до вечера, где всякого звания люди допущены будут смотреть производимых на оной работ и прочего всего, что в ней примечания достойно."

"Желающие покупать разные Химические штучки, служащие к истреблению крыс, мозолей, комаров, также зубные порошки, умывательные и такие воды, от которых растут волосы и многие другие диковинки за дешевую цену, явиться могут у химиста барона Грейфенстейна, жительство имеющего в большой Мещанской, в доме вдовы Томасши."

1767. "На проходе из Чернышева переулка чрез морской рынок, между кожевными рядами, в книгопродаваемой лавке купца Григорья Басалаева продается книжка под именем: Честной человек и Плут, второй том, на хорошей бумаге по 45 копеек, а на простой по 35 копеек экземпляр."

"Прибывший сюда из Милана Итальянец птичной учитель Тралио, которой обучает канареек и других птиц, показывает пару коноплянок и щеглят, которые по его приказанию ложатся, встают, стоят на карауле в гусарском и гренадерском платье, представя себя мертвыми даются возить в маленьких тележках, лежат спокойно между вспыхнувшим порохом и прочее. Помянутой Итальянец живет в Мещанской, в Ревельском герберге. Охотники могут оные действия птиц у него дома за 25 копеек, а у себя на дому за произвольную плату видеть."

"Сего ноября 7 числа у г.Локателли будет публичный маскерад в доме Его Сиятельства графа Ягужинского, что в малой Морской, а за вход каждая маска будет платить по рублю. А для уменьшения к увеселению платежа в рассуждении 20 и более маскерадов, могут на все то время от оного Локателли за 15 рублев получить билет, с которым всегда одну даму ввести свободно."

1769. "Сего Генваря 21 дня в конфискованном Принца Александра Грузинского доме, что близ Миллионной, у живущего в оном артеллерии Штык-юнкера Прончищева пропали из покоев золотые плоские часы со стальною цепочкою."

"По Фонтанке близ большого каменного мосту в Олсуфьевском доме у птишного содержания подмастерья продаются разные попугаи."

"По Мойке в доме столяра Кинта у живущего в оном Голмеруса будет каждое воскресенье музыка; желающие притом забавляться танцованием, за билет платить имеют по 25 копеек, а женщины безденежно впускаемы будут."

1770. "По Невской перспективой, против Нейманова дома, в доме Лариона Яковлевича Овцына живущие Итальянцы показывают разные механические и математические в 36 переменах состоящие представления об осадах, иллюминациях, путешествиях по морю, бурях, пожарах и фейерверках, с 3-го по 10-й час по полудни. С каждого смотрителя брано будет по 25 копеек, а знатные особы платить могут по благорассуждению."

"Сего апреля с 12 на 13 число в Александро-Невском монастыре украдена доска, которая положена была на гробе жены покойного Обер-гофмаршала Шепелева, медная, червонным золотом вызолоченная, с надписью, ежели кто об оной проведает и в помянутый монастырь даст знать, тому дано будет пристойное награждение."

"В принадлежащем Академии наук ботаническом саде, состоящем на Васильевском острову, во 2 линии, имеет быть продано с публичного торгу немалое число разных трав и дерев, как то: ананасов, кофейных дерев и других растений."

"В новой Исакиевской, против малой аптеки, на бахромочной фабрике живущий Француз обрезывает шляпы по петиметрски, по берейторски и по офицерски, по примеру умершего Колери."

"Отставной подпоручик Алексей Полибин продает карлика, который ростом в 1 аршин 4 вершка, от роду 25 лет, во всех членах имеет порядочное расположение, проворен и забавен; желающим купить явиться в Лейб-Гвардии Семеновском полку в 12 роте, в доме сержанта Александра Полибина."

"Города Курмыша Нижегородской губернии крестьяне привели в здешний город двух больших медведей, а особливо одного отменной величины, которых они искусством своим сделали столь ручными и послушными, что многие вещи, к немалому удивлению смотрителей, по их приказанию исполняют. Не столько бы вещь сия была смотрения достойна, ежели б сии дикие и в протчем необузданные звери были лишены тех природных своих орудий, коим они людям страх и вред наносят; напротиву того не обрублены у них лапы, также и зубы не выбиты, как то обыкновенно при таких случаях бывает. Все вышеупомянутое показывано быть имеет в праздничные дни в карусельном месте, противу церкви Николая Чудотворца по полудни в 6 часу. Первые места по 25 копеек, вторые по 15, а последние по 5 копеек с человека."

"Сего месяца потеряна при смотрении фейерверка в лабораторном доме изумрудная подвеска: кто оную принесет в дом ее превосходительства А.Г.Еропкиной на Невской перспективой, тому дано будет пристойное вознаграждение."

---

Григорий Шаргородский "Видок. Чужая месть". Вторая часть цикла про попаданца из нашего мира в тело юного мага-детектива (видока) в альтернативной Российской империи.
Сюжет: итак, после событий с поимкой маньяка в первой части, видок Игнат Силаев укрепил свои позиции, хорошо зарекомендовал себя перед начальством и даже на этой волне организовал первое в данной версии России отделение по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. Правда, деятельность этого отделения пока что идет через пень-колоду. Но тут Игната опять по приказу срывают с насиженного места, он должен отправиться вместе со своей покровительницей, великой княжной Скоцци, аж в Цинскую империю. Там возникли сложности. С прибытием Игната они вообще достигнут глобальных масштабов...
Вторая часть цикла меня как-то слегка разочаровала. Нет, было достаточно интересно и читалось достаточно легко... Но вот как-то отчетливо почувствовалось, что автору быстро надоела повседневная жизнь просто с расследованием убийств, все-то его тянет на интриги в высших кругах общества, вот чтобы прямо был межгосударственный уровень. Эх. К тому же, повествование стало каким-то... слишком резким, слишком внезапным... В некоторых эпизодах я логику вообще не улавливаю. Как ни стараюсь.

спойлерно

Вот вся эта история с китайцами цинцами. Вначале вроде бы сказано, что Российская империя заинтересована в дипломатических отношениях с империей Цин, а там главным сторонником и двигателем этой идеи выступает этот, брат императора. У него есть враги, они ведут против него активные действия, вот чиновника из его партии убили. В связи с чем Игнат и попал в это дело. Во всяком случае, я так поняла! Ладно. Приезжают они в эту империю, и там по ходу дела становится известно, что брат императора - оборотень-дракон, который питается детьми. Игнат возмущен и заявляет претензии. Ну, хорошо, я понимаю, жуткое дело... Но разве это не большая политика? Интересы государства и правящей элиты, разве нет? И при этом наших императорских ни в какой степени не должно волновать - и не волнует - что там цинцы делают у себя, на своей суверенной территории, разве нет? До тех пор пока это не затрагивает наши интересы. А этот оборотень-дракон, как было сказано, единственный их сторонник! И вот Игнат впутывается в эти дела, заговоры и убивает дракона! Ну ладно, впутали его насильно - похитили, но ведь убивал он уже вполне самостоятельно... И после этого он спокойно возвращается в Российскую империю, и все ему сходит с рук, в смысле, никто не предъявляет ни претензий никаких, ни репрессий никаких для него не последовало. И вообще как будто ничего и не было. Странно, непонятно. Никак это у меня не укладывается.
И я уж не говорю о том, что вся линия с княжной Скоцци, у которой Игнат внезапно сделался любовником - вообще выглядит дико и бредово.
Из положительных моментов - среди действующих лиц появился котик! Очень колоритный, с характером. Зовут Леонард Силыч - уважительно. Ну, то есть, котик и раньше был, но он тогда был посторонний, а сейчас осиротел и решил присоединиться к команде Игната. Правда, Игнат с котиком обращается плохо - то вон в болота его тащит, где их хватают щупальца местного Ктулху, то в чемодан запихивает, то из дирижабля вместе с ним прыгает...

@темы: Книги

---

В одноклассниках - кошки в мире дикой природы. Полагаю, что это фотошоп...