Привидение кошки, живущее в библиотеке
Идет охота на волков, идет охота... 
читать дальше
По делу о непонятных машинах с завода следователь с райотдела поехал и по-простому изъял в офисе подозреваемой фирмы все документы. Месяц это все лежало у него – 18 папок с бухгалтерией, опечатанных. Большая коробка со скиданными туда остальными папками. Четыре системника… Потом наше начальство чего-то вмешалось, забрало дело. Немедленно начались жалобы от подозреваемых в прокуратуру. Их преследуют, им не дают работать, у них изъяли всю бухгалтерию, они не могут заплатить налоги, не могут выдать зарплату…
Прокурор, не долго думая, распорядился быстро все осмотреть и «решить вопрос». С ума сойти! У меня дело находится два дня, еще с учетом того, что я вообще-то его не предвидела и навызывала людей на всю неделю, надо их допрашивать… А тут – осмотреть всю изъятую бухгалтерию…
Да они еще и капают мне на мозги! Начальство то есть. «Обязательно при осмотре должен присутствовать представитель фирмы!» Я говорю «зачем, с какой стати?» Сколько мы уже всего осмотрели за эти годы – и что? Никто не умер!
Нет, это в налоговом отделении такой подход! Они как бы надеются тут чего-то усмотреть…
Тянет уже из окна выпрыгнуть. Дело в том, что у нас совсем разные подходы к осмотру документов! Налоговики не понимают меня, я их не понимаю. Они, видите ли, просто вскрывают при представителе опечатанные папки, тут же их нумеруют, прошивают, лепят бирку «прошито и пронумеровано столько-то листов», все расписываются и все… А когда же я должна смотреть, что написано в самих документах? Я уже три дня пытаюсь дописать осмотр одного файла с ПТС (в перерывах между допросами), у меня уже возникла куча вопросов… Почему подписи не совпадают, почему собственник указан здесь такой, а здесь опять такой… И так далее… А они что ли хотят, чтобы я написала, что в папке находится, к примеру, 57 ПТС – и что мне это даст?
И главное, где я найду понятых, которые должны сидеть возле меня и представителя фирмы с утра до вечера каждый день? Тут бывает, даже на уже готовый протокол осмотра невозможно никого найти, всего-то просишь, чтобы люди потратили пять минут, посмотрели на документы и сверили по протоколу, что именно они в нем описаны! Никто не соглашается…
Начальство орет, чтобы хотя бы системники осмотреть и отдать. Ладно. Договорились с теми и этими, пригласили специалиста по компьютерам, пригласили специалиста-ревизора из налоговой, пригласили представителя фирмы… Добрались до начальника ОБЭП, и тот согласился лично привести двух секретарш в понятые… Это цирковое выступление намечалось на сегодня, на три часа.
Вчера, после висения на телефоне и приглашения тех и этих, уже по окончании рабочего дня, меня посетила светлая и своевременная мысль… Что вообще-то системники стоят в кабинете у следователя Ушинской… Потому что именно ей сначала отписали это дело. На целых два дня! А вдруг Ушинская куда-нибудь умотает на весь день, и мы всей свадьбой соберемся и будем к ней в кабинет в замочную скважину что ли заглядывать, как там системники стоят на столе?
Я понеслась к Ушинской, спросила, будет ли она на месте… когда передвижной цирк соберется на осмотр. Ушинская заверила, что будет весь день на месте. Ладно. Поворачиваюсь, и мне на глаза попадаются проклятые системники. Четыре здоровые дуры в ряд… Три опечатанных, то есть задняя часть заклеена листом бумаги с подписями понятых, печатями, с пояснительной надписью, где, когда, у кого изъято… А четвертый не опечатан!
Я говорю «Что это за нафиг такое, почему системник не опечатан?» Ушинская «А, это все нормально! Это когда системники грузили в машину, чтобы их сюда отвезти, у этого опечатка оторвалась и отлетела! Но она у Волка лежит…» Волк – это следователь из райотдела, у которого было это дело, и который так лихо все изъял, и месяц осмотреть ничего не мог.
Обалдевание. Я говорю: «У меня завтра все вызваны на осмотр, я что буду показывать понятым и представителю фирмы – системник не заклеенный? А зачем тогда вообще эту бодягу с участием представителя затевать?!» Ушинская: «Так можно тут быстро что-нибудь написать и наклеить!» Ценная какая мысль! Я говорю: «Чего написать-наклеить, если тут на печатях их собственные подписи и дата!» Ушинская: «Тогда можно системники на осмотр по одному носить! Один принесли осмотрели, а потом снятую опечатку наклеить на этот системник!» Все более и более ценные мысли. Я говорю: «И как ты это себе представляешь? Я что ли при понятых и представителе сниму опечатку, потом торжественно вынесу ее из кабинета! И что я скажу, куда с ней пошла!!» Ушинская «Ну, что-нибудь…» Я: «Конечно! Будем считать, что ни понятые, ни представитель фирмы – главбух – не умеют читать и считать, и не поймут, что за пояснительные надписи написаны на опечатках - №1, №2, №3!»
Пошла звонить следователю Волку. Волк: «А да-да! Оторвалась опечатка! Но вы не волнуйтесь, что вы переживаете, она же не потерялась, она лежит у меня на столе!» Конечно, переживать тут о чем! Волк: «Ну, если так уж надо, то я могу ее привезти и наклеить на компьютер…» Я говорю: «У меня осмотр должен быть в три часа! Все соберутся, придет представитель фирмы, придут понятые!» Волк: «Ну, я в первой половине дня привезу! Вы до 12 будете на месте?»
Сегодня, как с утра пришли потерпевшие, так я их все и допрашиваю, не отрываясь. Лара меня привела в чувство, когда риторически восклицала, что уже обед кончился, а где Асхат! Это наш водитель, она записалась на машину, на после обеда, чтобы ехать с запросами-повестками. Я говорю: «Как то есть, обед прошел!» Лара: «Так уже 14.15, конечно прошел!» Я говорю: «Как 14-15! А где собственно Волк?» Меня прямо подбросило на стуле. Я говорю потерпевшим «Так, вы тут минуточку подождите, я буквально в соседний кабинет загляну…» Потерпевшие: «Да-да, мы пока выйдем в коридор, немного отдышимся…»
Я бегу в кабинет к Ушинской. Конечно! Не было никакого Волка, системник так и стоит в голом виде! Я звоню Волку. Мерзавец так и сидит у себя в райотделе. «Ну, у меня не получилось утром приехать…» Я ору: «Что значит – не получилось! Когда уже двадцать минут третьего! Сейчас уже должны люди начать собираться, где опечатка!» Волк: «Ну, если надо, я сейчас ее привезу…» Я спрашиваю: «Так, чем вы сейчас занимаетесь?» Волк: «Я делаю 217…» (дело читают). Сволочь! Я спрашиваю: «Дело большое?» Волк: «Ну нет… 68 листов… Сейчас как прочитаем, так я сразу к вам выезжаю с опечаткой!» Я спрашиваю: «На чем собираетесь выезжать?» Волк: «Так на маршрутке…» Урод! На маршрутках оттуда ехать час в лучшем случае. Волк: «В три часа я уже буду стоять у вас в дверях!» Конечно! Будет он стоять! Скотина.
Я шваркнула телефон, пошла отменять следственное действие. Надеюсь, что у Ушинской телефон стал заикаться после этого!
Подлюга Волк приехал в пять часов! Конечно, мне же было сказано, что переживать абсолютно не о чем! В райотделе никто ни о чем не переживает, Волк в жизни ни о чем не переживал! Ввалился в кабинет, посреди допроса, начал какие-то еще папки выкладывать. Он, видите ли, в прошлый раз не все изъятые вещдоки отправил, он забыл… И под конец выудил из карманов куртки две печати, шмякнул на стол… Потерпевшие заинтересованно на них уставились. Из карманов, гад, вынул две изъятые печати! Я спрашиваю: «что это такое?» Волк: «А это я еще у них на обыске печати изъял, так это они!» Я спрашиваю: «А почему они не упакованы и не опечатаны?» Волк: «А как их надо паковать и зачем?»
Так. Убить. Содрать шкуру. Пустить на коврики в машину.
Надо завтра пойти к начальству и покачать права. Волк уже нарушил все, что можно, почему мне не дают спокойно разобраться в изъятых документах?!
читать дальше
По делу о непонятных машинах с завода следователь с райотдела поехал и по-простому изъял в офисе подозреваемой фирмы все документы. Месяц это все лежало у него – 18 папок с бухгалтерией, опечатанных. Большая коробка со скиданными туда остальными папками. Четыре системника… Потом наше начальство чего-то вмешалось, забрало дело. Немедленно начались жалобы от подозреваемых в прокуратуру. Их преследуют, им не дают работать, у них изъяли всю бухгалтерию, они не могут заплатить налоги, не могут выдать зарплату…
Прокурор, не долго думая, распорядился быстро все осмотреть и «решить вопрос». С ума сойти! У меня дело находится два дня, еще с учетом того, что я вообще-то его не предвидела и навызывала людей на всю неделю, надо их допрашивать… А тут – осмотреть всю изъятую бухгалтерию…
Да они еще и капают мне на мозги! Начальство то есть. «Обязательно при осмотре должен присутствовать представитель фирмы!» Я говорю «зачем, с какой стати?» Сколько мы уже всего осмотрели за эти годы – и что? Никто не умер!
Нет, это в налоговом отделении такой подход! Они как бы надеются тут чего-то усмотреть…
Тянет уже из окна выпрыгнуть. Дело в том, что у нас совсем разные подходы к осмотру документов! Налоговики не понимают меня, я их не понимаю. Они, видите ли, просто вскрывают при представителе опечатанные папки, тут же их нумеруют, прошивают, лепят бирку «прошито и пронумеровано столько-то листов», все расписываются и все… А когда же я должна смотреть, что написано в самих документах? Я уже три дня пытаюсь дописать осмотр одного файла с ПТС (в перерывах между допросами), у меня уже возникла куча вопросов… Почему подписи не совпадают, почему собственник указан здесь такой, а здесь опять такой… И так далее… А они что ли хотят, чтобы я написала, что в папке находится, к примеру, 57 ПТС – и что мне это даст?
И главное, где я найду понятых, которые должны сидеть возле меня и представителя фирмы с утра до вечера каждый день? Тут бывает, даже на уже готовый протокол осмотра невозможно никого найти, всего-то просишь, чтобы люди потратили пять минут, посмотрели на документы и сверили по протоколу, что именно они в нем описаны! Никто не соглашается…
Начальство орет, чтобы хотя бы системники осмотреть и отдать. Ладно. Договорились с теми и этими, пригласили специалиста по компьютерам, пригласили специалиста-ревизора из налоговой, пригласили представителя фирмы… Добрались до начальника ОБЭП, и тот согласился лично привести двух секретарш в понятые… Это цирковое выступление намечалось на сегодня, на три часа.
Вчера, после висения на телефоне и приглашения тех и этих, уже по окончании рабочего дня, меня посетила светлая и своевременная мысль… Что вообще-то системники стоят в кабинете у следователя Ушинской… Потому что именно ей сначала отписали это дело. На целых два дня! А вдруг Ушинская куда-нибудь умотает на весь день, и мы всей свадьбой соберемся и будем к ней в кабинет в замочную скважину что ли заглядывать, как там системники стоят на столе?
Я понеслась к Ушинской, спросила, будет ли она на месте… когда передвижной цирк соберется на осмотр. Ушинская заверила, что будет весь день на месте. Ладно. Поворачиваюсь, и мне на глаза попадаются проклятые системники. Четыре здоровые дуры в ряд… Три опечатанных, то есть задняя часть заклеена листом бумаги с подписями понятых, печатями, с пояснительной надписью, где, когда, у кого изъято… А четвертый не опечатан!
Я говорю «Что это за нафиг такое, почему системник не опечатан?» Ушинская «А, это все нормально! Это когда системники грузили в машину, чтобы их сюда отвезти, у этого опечатка оторвалась и отлетела! Но она у Волка лежит…» Волк – это следователь из райотдела, у которого было это дело, и который так лихо все изъял, и месяц осмотреть ничего не мог.
Обалдевание. Я говорю: «У меня завтра все вызваны на осмотр, я что буду показывать понятым и представителю фирмы – системник не заклеенный? А зачем тогда вообще эту бодягу с участием представителя затевать?!» Ушинская: «Так можно тут быстро что-нибудь написать и наклеить!» Ценная какая мысль! Я говорю: «Чего написать-наклеить, если тут на печатях их собственные подписи и дата!» Ушинская: «Тогда можно системники на осмотр по одному носить! Один принесли осмотрели, а потом снятую опечатку наклеить на этот системник!» Все более и более ценные мысли. Я говорю: «И как ты это себе представляешь? Я что ли при понятых и представителе сниму опечатку, потом торжественно вынесу ее из кабинета! И что я скажу, куда с ней пошла!!» Ушинская «Ну, что-нибудь…» Я: «Конечно! Будем считать, что ни понятые, ни представитель фирмы – главбух – не умеют читать и считать, и не поймут, что за пояснительные надписи написаны на опечатках - №1, №2, №3!»
Пошла звонить следователю Волку. Волк: «А да-да! Оторвалась опечатка! Но вы не волнуйтесь, что вы переживаете, она же не потерялась, она лежит у меня на столе!» Конечно, переживать тут о чем! Волк: «Ну, если так уж надо, то я могу ее привезти и наклеить на компьютер…» Я говорю: «У меня осмотр должен быть в три часа! Все соберутся, придет представитель фирмы, придут понятые!» Волк: «Ну, я в первой половине дня привезу! Вы до 12 будете на месте?»
Сегодня, как с утра пришли потерпевшие, так я их все и допрашиваю, не отрываясь. Лара меня привела в чувство, когда риторически восклицала, что уже обед кончился, а где Асхат! Это наш водитель, она записалась на машину, на после обеда, чтобы ехать с запросами-повестками. Я говорю: «Как то есть, обед прошел!» Лара: «Так уже 14.15, конечно прошел!» Я говорю: «Как 14-15! А где собственно Волк?» Меня прямо подбросило на стуле. Я говорю потерпевшим «Так, вы тут минуточку подождите, я буквально в соседний кабинет загляну…» Потерпевшие: «Да-да, мы пока выйдем в коридор, немного отдышимся…»
Я бегу в кабинет к Ушинской. Конечно! Не было никакого Волка, системник так и стоит в голом виде! Я звоню Волку. Мерзавец так и сидит у себя в райотделе. «Ну, у меня не получилось утром приехать…» Я ору: «Что значит – не получилось! Когда уже двадцать минут третьего! Сейчас уже должны люди начать собираться, где опечатка!» Волк: «Ну, если надо, я сейчас ее привезу…» Я спрашиваю: «Так, чем вы сейчас занимаетесь?» Волк: «Я делаю 217…» (дело читают). Сволочь! Я спрашиваю: «Дело большое?» Волк: «Ну нет… 68 листов… Сейчас как прочитаем, так я сразу к вам выезжаю с опечаткой!» Я спрашиваю: «На чем собираетесь выезжать?» Волк: «Так на маршрутке…» Урод! На маршрутках оттуда ехать час в лучшем случае. Волк: «В три часа я уже буду стоять у вас в дверях!» Конечно! Будет он стоять! Скотина.
Я шваркнула телефон, пошла отменять следственное действие. Надеюсь, что у Ушинской телефон стал заикаться после этого!
Подлюга Волк приехал в пять часов! Конечно, мне же было сказано, что переживать абсолютно не о чем! В райотделе никто ни о чем не переживает, Волк в жизни ни о чем не переживал! Ввалился в кабинет, посреди допроса, начал какие-то еще папки выкладывать. Он, видите ли, в прошлый раз не все изъятые вещдоки отправил, он забыл… И под конец выудил из карманов куртки две печати, шмякнул на стол… Потерпевшие заинтересованно на них уставились. Из карманов, гад, вынул две изъятые печати! Я спрашиваю: «что это такое?» Волк: «А это я еще у них на обыске печати изъял, так это они!» Я спрашиваю: «А почему они не упакованы и не опечатаны?» Волк: «А как их надо паковать и зачем?»
Так. Убить. Содрать шкуру. Пустить на коврики в машину.
Надо завтра пойти к начальству и покачать права. Волк уже нарушил все, что можно, почему мне не дают спокойно разобраться в изъятых документах?!
Получив бумагу, что "им не препятствуют", пострадавшая сторона немедленно собрала отряд и ринулась на штурм завода. Прихватив с собой инспектора псориаза. (В протоколах допроса, находящихся в деле, это все выглядит так "инспектор повез нас на завод, чтобы мы забрали технику..." Но когда речи зашли до инспектора, "который боится". мы с Ларой заподозрили, что скорее не "инспектор повез", а "инспектора повезли", зажав мощными плечами и сунув ему в руки "постановление об отказе в возбуждении уголовного дела" с приятными фразами о том, что никто не препятствует... 
)
Можно читать новинки от любимых авторов. 
Как всегда, лазая в поисках картинок... 
Умерла от восхищения. Какие лапы! 
Сегодня полезла в заросли, поливать, и случайно углядела... одна веточка, спрятавшаяся под розой и березкой. 
Вот ведь - я чуть не пропустила!
