Юлия Васильева "Волшебство обмана". Фэнтези и... ну, просто фэнтези.
Сюжет: баронесса Лукреция Зонненштадсткая прожила долгую и насыщенную жизнь - трижды вдова, много раз мать, еще больше раз - бабушка и прабабушка... Сейчас ей уже за семьдесят, но пакостная энергичная старушка не собирается уходить на покой и по-прежнему осуществляет свою профессиональную деятельность, правда, предпочитает индивидуальные эксклюзивные заказы (они гораздо дороже оплачиваются, а семья же большая, ее надо содержать!) Ах да, баронесса всю жизнь занималась шпионажем, политическими интригами, подставами, воровством, аферами, организацией скандалов и все такое прочее... Поэтому, когда к ней обращается некий северный варвар, она охотно принимает заказ. Там у них, на севере, есть нечто вроде школы для волшебников, в которой возникли проблемы. Каким-то образом из хранилища стали пропадать волшебные артефакты, а ведь это не игрушки. И кто-то же приложил руку к их пропаже... Проблемы начались и у баронессы. Мало того, что заказчик, он же директор школы, еще до начала работы успел трижды поменять имя - Вольфганг-Вольга-Олег, так еще и его подопечные мигом разоблачили прибывшую шпионку... А директору все только хиханьки да хаханьки, знай устраивает все новые выходки, которые основательно затрудняют расследование... Но Лукреция все-таки профессионал экстра-класса и несмотря на то, что приходится работать в таких неблагоприятных условиях, она добьется своего и выполнит условия контракта... Чтобы обнаружить, что у заказчика были совсем другие цели!
Книжка очень понравилась - добрая, веселая... Под настроение удивительно хорошо пошла - а может, еще и на контрасте. Как ни странно, тут даже любовной линии нет! Но это абсолютно не мешает. Симпатичные персонажи, разнообразные происшествия и приключения - что еще надо... Автор так хорошо всех изобразила, мне все понравились - и бесшабашный "директор школы" Олег, и его ученики - все такие разные и запоминающиеся... Статная красавица Белоника, которая с молчаливого согласия остальных ведет себя как хозяюшка, девочка Морошка, стряпающая на весь дом, любимец девушек, богатырь Ратко, сказочно-прекрасный, но замкнутый Лель, нервный и недоверчивый Весень, озорной, задиристый мальчишка Ждан и его сестра, диковатая и угрюмая Нина... даже истеричный и капризный Буреслав. Все вышли яркие, объемные, у всех есть свои достоинства и свои глубоко скрытые обиды и несчастья. Тут задумаешься - неужели кто-то из них виновен в воровстве волшебных вещей и разных, далеко не безобидных выходках. Ну, я и не стала думать. К финалу автор, посредством ГГ, со всем разобралась - ну и славно...

спойлер

Тут даже злодеев нет!
Оригинальная получилась школа магии, то есть, волшебников. Здесь не учат волшебству - ребята и так с детства это умеют... как выразился Олег, если что-то требует больших трудов, то при чем же здесь волшебство. Но зато учат, как найти себя, примириться со своим даром и с остальным миром, помогают выработать определенные нравственные качества, без которых даже волшебнику трудно придется в жизни. Учат ответственности за свои слова и поступки. Классно - мне очень понравилось. И такой еще момент - к сожалению, нечасто встречающийся во всех этих книжках про магические академии - автор четко показывает, что как бы ни был силен тот или иной волшебник, но если работать совместно с другими, то волшебство выйдет гораздо более сложным и могущественным. Сила коллектива, однако!
И еще момент - подумалось, что все эти волшебники... в смысле, взрослые, уже состоявшиеся волшебники, которых тут показано целых трое... они все как на подбор - склонны к веселью, бесконечным проделкам и шалостям - ребячество прямо. Ученики на их фоне выглядят гораздо серьезнее. Но, наверно, в этом есть определенный смысл - если здесь волшебники живут очень долго, может по несколько столетий, то и нужно быть таким - радостным, жадно интересующимся всем вокруг, увлеченным чем-то без ума и без памяти... ну, нужно ведь как-то проживать этот долгий век и оставаться при этом более-менее нормальными людьми - при всех потерях родных и близких... Так что все вполне логично!
Обложка мне тоже очень понравилась - персонажи хорошо изображены, начиная с ГГ - баронессы и волшебника Олега. Тут еще и несколько учеников втиснули - тоже мило получилось. Но все-таки и тут художник меня здорово повеселил. Здесь в правом нижнем углу изображена парочка - хорошенький мальчик-блондин сидит, нога на ногу - я так понимаю, это Лель, и девушка рядом с ним. Нет, выглядит изображенный тут Лель прекрасно, ничего не скажу... Но все равно его фигура каждый раз вызывала у меня какие-то смутные мысли. Что-то, наконец думаю я, как-то поза у него - прямо скорее для женщины подходит, чем для крепкого парня... И тут до меня дошло! Ну, конечно же! Это же классическая фотка Габриэль Шанель! То-то я смотрю, что мне тут чудится что-то знакомое... Да, вот именно так она там и сидит, и даже поворот головы и прическа - все то же самое! Только раскрасили в парня-блондина. Вот умельцы...

@темы: Книги

---

На LiveLib стянула. Авторские горки.

---

Читательский дневник

В.Гюго. Письма.
"Господину де Сегюру, епископу. 17 декабря 1872г.
Милостивый государь! Я не имел понятия о вашем существовании. Сегодня мне сообщили, что вы существуете, и даже, что вы епископ. Охотно этому верю. Вы были настолько любезны, что написали обо мне несколько строчек, которые доведены до моего сведения...
Не стану терять времени на то, чтобы сказать вам, что в этих строках нет ни слова правды, - вы сами это знаете. Я ограничусь тем, что отмечу содержащуюся в них литературную оценку - эпитет "гнусная", данный моей книге "Отверженные".
В "Отверженных" выведен епископ: он добр, чистосердечен, он относится ко всем по-братски, наделен острым умом и вместе с тем кротостью, его благословения проникнуты всеми добродетелями, - вот почему "Отверженные" - гнусная книга. "Отверженные" были бы превосходной книгой, если бы выведенный в ней епископ был человеком, преисполненным лицемерия и ненависти, если бы он оскорблял людей, если бы это был бездарный и грубый сочинитель, злобный идиот, презренный писака самого низкого разряда, распространитель полицейской клеветы, лгун с жезлом и в митре. Быть может, второй епископ более соответствует действительности, чем первый? На этот вопрос надлежит ответить вам, сударь, - вы разбираетесь в епископах лучше, чем я."

Е.Звездная. Я твой монстр.
"- Ты как? - спросил Слепой, едва я вошла в каморку, где экранов было раз в двадцать больше, чем иных предметов мебели.
- Нормально, - усаживаясь на пол, безразлично ответила я.
Привычный вопрос, привычная ложь в ответ.
- Смотри-ка, младший господин заявился, - отвлек меня от раздумий Слепой.
Я поднялась, сдержав стон, подошла ближе, - а там действительно было весело. В смысле, все бегали, суетились, срывали маски с убийц и обыскивали трупы, а Адзауро-младший стоял надо всем этим, заложив руки за спину, с ничего не выражающим лицом. Он не произнес вообще ни слова, но начальник охраны рухнул на колени и перерезал себе горло."

Г.Крис. Дочь барона.
"- Послушайте, добрая госпожа! - взмолился ювелир. - Пусть будет два с половиной! Но всего еще за половину рофа вы сможете выбрать одно из трех удивительных украшений. Они стоят куда дороже!
Ювелир метнулся к своей стойке и вернулся с большой плоской шкатулкой. В ней, вытянувшись в длину, лежали рядом ящерица, змея и дракончик.
- Они могут быть браслетами или ожерельями - как пожелаете! Чистая механика! Но выглядят, как живые! Даже двигаются!
Тиана протянула руку и провела над шкатулкой браслетом. Слабо засветился зеленый камень, указав на безопасную бытовую магию.
- Механика? - улыбнулась баронесса. - Уверены?
Глаза ювелира округлились и он едва слышно пробормотал:
- Настоящий браслет... - и тут же заголосил: - Продайте, госпожа! Я дам очень хорошую цену!
Улыбка Тианы стала шире, и она протянула руку вперед.
- Сами снимете?
Ювелир отшатнулся и побледнел.
- Хорошо, - кивнула баронесса. - Дракона, пожалуйста."

---

(лазая в ЖЖ) Радулова - почетный хейтер Волочковой, никогда не может пройти мимо новых фоток.
Вот сегодня - Волочкова в своей квартире.
Поклонскую должен хватить удар.

@темы: С ума сойти

---

Фотофлуд

У реки.

---

В комментах у Васильева - да... жизненное наблюдение...

---

Читательский дневник

В.Гюго. Письма.
"Герцену, 25 июля 1855г.
Дорогой согражданин, - ибо существует только одно гражданство, и в ожидании Всемирной Республики изгнание - наша общая родина, - вы высказали великую мысль. Я присоединяюсь к ней с готовностью и восторгом. Вы хотите разделить тех, кто объединяется, - королей - и объединить тех, кого разделяют, - народы. Вы хотите поднять Россию, вновь зажечь северную зарю, бросить клич свободы на московском языке, вложить руку великой семьи славянских народов в руку великой семьи человечества. Вы поступаете как европеец, вы поступаете как человек, вы поступаете как мыслитель; это хорошо. Вы доказываете, что политика, когда это высокая политика, - высшая из философий.
Вы выбрали подходящий момент, чтобы бросить призыв к единению и любви. Настал грозный час. Грохочет гром, сверкают молнии. В такие годы создаются скрижали завета. Братски жму вашу руку."

Vogue.
"За макияж моделей отвечает команда из 10-25 человек под руководством главного визажиста. На макияж одной модели у визажиста уходит от 30 минут до 2 часов. Один визажист успевает сделать макияж трем девушкам.
Словарь визажиста: Fitting - примерка: за 2-3 дня до показа главный визажист встречается с дизайнером. Kit - набор базового макияжа. К нему добавляется color set - цветные пигменты, подобранные для данного показа. Demo - мастер-класс по макияжу от главного визажиста. Call time - время, когда визажисты и модели должны быть на месте, - как правило, за 4-6 часов до начала.
Все визажисты одеты в черное. У визажиста должен быть пояс для кистей или прозрачная сумка, в которой лежит все необходимое, чтобы подправить макияж модели."

Ю.Васильева. Волшебство обмана.
"- Зверь отправится со мной, - решительно заявила баронесса.
- Что? - не поверил своим ушам волшебник.
- Я его конфискую, - объявила Лукреция и направилась к двери. Куница поскакала рядом, не отставая от ее юбки
- А вы знаете, что куницы ломают шеи своим жертвам и пьют их кровь, пока они еще живые? - крикнул баронессе вдогонку Ждан, видимо, чтобы той спалось лучше
- Зверь, конечно, волшебный, - ответила пожилая дама, - но я весьма сомневаюсь, что даже эта куница сможет сломать шею человеку.
- Я вас предупредил!
Лукреция решительно закрыла дверь и посмотрела вниз на зверька, который все еще не отходил от ее подола.
- Ты ведь не будешь ломать мне шею и пить кровь?
Куница вполне явственно и очень по-человечески покачала головой. Баронесса уже перестала удивляться чему-либо в этом доме."

О.Глинина. Янтарь на снегу.
"Я сделала вывод, что в списке глашатая девушки стоят не по происхождению, а вразнобой. Что, на мой взгляд, было даже неплохо, но нравилось не всем. Хельгарде как раз было наплевать. Она вышла с совершенно непробиваемым лицом и тут же развернула свой сверток. Какое там красноречие Иоланты! Северная принцесса расстелила перед Витгердом шкуру огромного белого медведя, отчего по залу пронесся удивленный вздох, а король немножко побледнел.
- Вот! - гордо воскликнула девушка. - Этого медведя я сама убила на охоте!"

---

Марк Твен. "Записные книжки. Избранные письма". (в 12-м томе, 12-томного собрания сочинений). Я, как всегда, люблю читать письма и подобное... Дневники, рабочие записи... все такое. О чем - и так понятно. В записных книжках - разные заметки - для себя (видимо), записаны какие-то мысли, наблюдения... Письма подобраны, как я понимаю, с целью показать в хронологическом порядке развитие личности, этапы творчества, биографии.
Я с некоторых пор испытываю к Марку Твену сложные чувства. То есть, с детства, конечно - один из любимых писателей (и один из немногих с американской стороны! в те времена у нас американцы были представлены крайне скудно - не то что сейчас ). Том Сойер, авантюрные "Янки при дворе короля Артура" и "Принц и нищий", потом, уже ближе к перестройке каким-то чудом ухваченный сборник юмористических рассказов - тогда, помню, чтобы хоть как-то сбить книжный дефицит, одно время приспособились издавать книги в журнальном формате, типа Роман-газеты... Потом, уже в институте, в атеистическом разделе - критические статьи по поводу религии, инфернальный "Таинственный незнакомец"... (фантастические впечатления ) Короче говоря, ничто не предвещало...
И тут попалась книжка из разряда автобиографических - что-то там про Дикий Запад. Нет, текст написан здорово, все в той же знакомой иронической манере, но буквально недалеко продвинувшись от начала, вдруг натыкаюсь на пассаж про индейцев - что-то там в том роде, что - вот, смотрите, как они копаются в куче падали, ха-ха, ну ясное дело - они же как животные... ха-ха. Как-то это меня прямо резануло по мозгам... прямо читать расхотелось. Книжку отложила, погрузилась в раздумья. Оказалось, все глубоко неоднозначно. И как-то вот в процессе размышления стало ясно, что и в детском "Томе Сойере" главный злодей - Индеец Джо - выведен прямо как-то уж совсем злобно. Прямо-таки с ненавистью, можно сказать. Ах-ха... в детстве на такие вещи внимания не обращаешь... Как-то вот в детстве принято было относиться к книгам - особенно интересным и хорошо написанным - как к абсолютной данности. Что вот и книга интересная, значит, хорошая, и автор, значит, тоже хороший - в абсолютном смысле... А вот, оказывается, что автора надо воспринимать и принимать не абсолютно, а с условиями... О-хо-хо.
В этом ключе читаю и письма, с записными книжками. Автор четко выступает за демократию, свободу, равенство, братство, мир, дружбу, жвачку и все такое. Но я, помня об индейцах, не спешу радоваться, потому что еще вопрос - для кого, по мнению автора, все эти радости жизни? Тут надо копаться в деталях... Понятно, что автор - американец, и рассуждает, воспринимает мир и все происходящее с этой точки зрения. Такая картина мира. Что же тут поделаешь. (Хотя все равно, на мой взгляд, издевательски смеяться над умирающими от голода людьми, которых твоя же драгоценная страна почти начисто истребила - это за гранью )
Еще из прелестного - внезапно обнаруживается какая-то прямо патологическая ненависть к России. Тут я прямо удивилась... Ну ладно - индейцы, помним про исторический контекст, как просвещенным белым людям понадобились земли и ресурсы, на которых почему-то находились какие-то там грязные индейцы, мешались под ногами - ну что еще с ними делать, как не истребить нафиг? а они еще и стали сопротивляться, совсем козлы. Но Россия-то чем ему помешала? Мы с американцами вроде в те годы вообще конфликтов не имели... Вот так чтобы с горячностью провозглашать, что в России нужно просто идти и убивать всех из царского рода и вообще там у власти, просто по одному вырезать! до тех пор, пока они сами не станут отказываться править из страха! Что такая страна, как Россия, вообще не должна существовать на планете! (это он потом до самого конца утверждал) Поразительно... Потом картина немножко прояснилась. Оказывается, он тут прочитал какую-то статью в эмигрантской революционно-нигилистической-террористической прессе - что-то там про какую-то интеллигентную молодую женщину, которую раздели донага и перед солдатами засекли до смерти... Прямо чуть ли не царь лично засек. А, ну понятно... Отечественная интеллигенция, как всегда, в русле традиций, обливает грязью свою страну... Все, в общем, довольно понятно. Марк Твен как раз в это время трагически потерял свою дочь - она внезапно умерла совсем молодой, что он должен был себе представить, читая такие ужасы. Но касательно данного случая - я даже не знаю... Что-то вот не доводилось до сих пор слышать ничего подобного - чтобы каких-то у нас интеллигентных прелестных молодых женщин голых запороли насмерть перед солдатами. Про публичные казни читала - Софья э... Перовская, да. Повесили ее. Кстати, за покушение на царя, насколько я помню. Но запороть насмерть... Вроде же и казни такой не было? Может, что ли речь идет об этой - нигилистке? Вера Засулич? Которая стреляла в градоначальника Трепова за то, что тот приказал выпороть политически заключенного студента? Ее, так-то не только не засекли насмерть, но вообще оправдали, на радость отечественной прогрессивной интеллигенции. Может, это тут такие глухие телефончики получились?
Но в любом случае - разве это не довольно-таки показательно, что несмотря на такой гуманизм и прогрессивность взглядов, и острый ум, да - человек просто без разговоров принимает на веру что-то изложенное в эмигрантской прессе, людьми, которые у себя в стране официально признаны преступниками? Нет, я помню, что нас, в советской школе, учили, что это было прогрессивное течение, все эти нигилисты, народовольцы, и надо их уважать... Но вместе с индейцами все это у меня как-то сложно закрутилось... короче говоря, все неоднозначно. То есть, я хотела сказать, что - не получается ли так, что неважно, что там действительно происходит в России, по каким причинам и при каких обстоятельствах - но Россия все равно в глазах западной цивилизации занимает место где-то наравне с индейцами, которых, как мы помним, надо было поскорее истребить, чтобы не мешали прибрать к рукам ценные земли и ресурсы, потому что вообще таким злобным дикарям и варварам это даже и не может быть нужно... Просто как-то назойливо возникает такое впечатление... (Это меня параллельно с Марком Твеном еще Гюго изводил )
Люди, занимающиеся изданием собрания сочинений еще в советское время, я думаю, поместили это все в подборку, исходя из наивных соображений, что Марк Твен тут занимался критикой царизма, как реакционного режима, а вот если бы это был передовой наш советский строй... то он типа бы по-другому подходил. Ага, как же, злобно размышляю я - он бы тогда погрузился в обличения сталинского режима, стотыщмильенов репрессированных и т.д. Это уж к гадалке не ходи. 95% вероятности, я бы сказала...
Ну, к концу жизни, судя по письмам, да и по записным книжкам, Марк Твен дошел до глубокого и черного пессимизма. Там и печальные события в личной жизни - он пережил жену, дочерей - и политические события. Что там у них было в начале ХХ века? Кажется, захват Филиппин? В общем, у Марка Твена это вызвало депрессивное настроение. Плюс еще эти самые демократические выборы, избирательные кампании, политика, поражающая откровенным цинизмом - писатель стал вообще сомневаться в человечестве. Ну, по крайней мере, он был настолько честным, что признал отвратительную суть происходящего в своей стране - тут я его уважаю. Далеко не каждый на это способен. В смысле, я давно размышляю, что мы все находимся в своей картине мира, и практически невозможно, находясь внутри системы, осознать, что может быть и по-другому. Марк Твен хотя бы почувствовал, что есть какие-то заданные рамки, границы, которые заставляют людей автоматически думать, чувствовать, действовать в одном определенном формате, и ни в каком другом... Действительно, неординарный ум, мне кажется...
Касательно тех самых анти-религиозных мотивов и текстов. Помню, еще когда в институте я читала эти подборки, там что-то писали о том, что изданию этих текстов в свое время противились родственники Марка Твена, его жена была против и т.д. Возможно, я что-то не так поняла/запомнила. Но у меня с чего-то отложилось, что Марк Твен вынужден был писать в такой тяжелой атмосфере, когда даже его близкие не воспринимали его творчество... Ну, из писем оказалось, что это совсем не так. И Марк Твен очень любил свою жену (видимо, она действительно была очень милой женщиной) и своих дочерей. Его жена действительно не полюбила его последние мрачные тексты. Но в первую очередь против издания выступал сам Марк Твен. И он распорядился, чтобы их издали что ли через сто лет после его смерти. В 2006 году. Во всяком случае тут так говорится. Ну, может, он в этом году распорядился... Угу, и спустя сто лет после его смерти в США, по ходу, вообще широкие массы не знают про такого Марка Твена. Или, разве что, знают, что он писал какие-то одиозные книжки, где называл негров неграми - из-за этого на них регулярно накладывают какие-то запреты в общественных библиотеках. Красота, что тут скажешь. Можно уже смело издавать эти страшно секретные тексты - всем до лампочки. А интересно все-таки, что же там такое.

@темы: Книги

---

Книжный столик

Марк Твен. Письма.

"На днях я слышал, как один джентльмен сказал: "Это самое проклятое место на свете"; и я вполне согласен с этой исчерпывающей характеристикой. Птицы, которые пролетают над этим краем, прихватывают пропитание с собой."

"Закон строго охраняет собственность, которую сапожник создает своими руками, но не охраняет собственность, которую я создаю своим мозгом."

"Прожил ли Христос по 33 года в каждом из миллиона миров, которые величественно проплывают у нас над головой?"

"Я догадался записать в книге для приезжающих свой псевдоним, и меня устроили как нельзя лучше (оказалось, что хозяин - мой пылкий поклонник)."

"Когда Гек жалуется Тому на строгости в доме вдовы, он говорит, что слуги совершенно извели его, без конца цепляются и требуют, чтобы он вел себя как благовоспитанный мальчик, и кончает он свои жалобы так: "... и уж чешут меня и причесывают до чертиков". Когда-то давно я читал эту главу миссис Клеменс, и эти слова не смутили ее; в другой раз я воспользовался случаем прочесть это место ее тетушке и матери (обе - ревностные дочери церкви), но и они ничего не заметили. Я очень обрадовался: ведь что может быть естественнее этих слов для такого мальчишки; когда же и вы тоже ничего не возразили, я вовсе обрадовался, но и испугался, - а вдруг вы просто не обратили внимания? Вы заметили? По-вашему, эти слова уместны? Они меня ничуть не тревожили, пока я думал, что моя книга для взрослых. Но с тех пор, как все безоговорочно решили, что она предназначается для мальчиков и девочек, это ругательство подчас не дает мне спать по ночам."

"На прошлой неделе я послал купить для Сьюзи пару просторных преуродливых башмаков, ибо заметил, что она ходит в премиленьких, но тесных, и пальцы у нее на ногах скорчились и сжались. Она не жаловалась, но явно чувствовала себя униженной и оскорбленной. Перед сном, когда она собралась помолиться, мать, как обычно, сказала ей: "Ну, Сюзи, теперь подумай о боге". - "В этих башмаках я не могу, мама".

"С высоты нашего холма мы наблюдали несколько великолепных закатов. Однажды вечером огромная радуга перекинулась через все окрестные холмы, и от черной втулки на вершине холма в самом центре, поднялись вверх к дуге черные лучи, и все это вместе образовало четко очерченное, наполовину ушедшее в землю гигантское колесо какой-то величественной колесницы. Потом с запада приплыла могучая беспорядочная куча облаков, вся налитая поразительно ярким, сверкающим зеленым светом, - так светится молодая листва по весне. Сквозь прорези в облаках проглядывали ярко-голубые небеса, а в отдалении, в другой половине неба, проплывали нежно-розовые облачка. В одном месте с неба спускались плотные черные тучи, словно дымовая завеса. Итак в одно и то же время небо окрашено было в голубой, зеленый, розовый и черный цвет, да к тому же еще блеск разноцветной радуги. Трудно сказать, о чем больше думаешь, когда глядишь на это ошеломительное зрелище, - о небесах или о преисподней."

"Взялся за новую книгу для мальчиков, лишь бы чем-то заняться. Написал уже четыреста страниц, почти половину. Это автобиография Гека Финна. Не сказал бы, чтоб мне нравилось, как она получается, и вполне возможно, что, окончив, я положу рукопись под сукно или сожгу."

"По-моему, я понимаю, как обстоят дела, - полная свобода голосовать за кого угодно, при условии, что вам будет угодно голосовать за того, кто угоден другим, в противном случае вас подвергнут остракизму."

"Я сказал ему, что довольно болтать о "сладкой грусти ушедших лет", - пора принимать жизнь, как она есть. Я сказал, что о прошлом следует помнить только одно, а именно: что оно прошлое и вернуть его нельзя."

"Каждый человек должен изучить свое ремесло, с налету его не возьмешь. Богу угодно, чтобы это была долгая и тяжкая наука."

"Желаю вам короткой и веселой жизни. Бедняга Мафусаил, как он мог выдержать так долго!"

"Дорогой брат, только что получил твое письмо. Прилагаю чек на 25 долларов. К тому времени, как он до тебя дойдет, ты успеешь отказаться от своего плана, ради которого просил об этих деньгах, но что за важность? - употреби их на свою новую затею, какова бы она ни была. Как видишь, моя вера в твое непостоянство незыблема. Что ж, валяй, продолжай в том же духе! Не вижу, почему бы непостоянному человеку не извлекать столько же радости из своего непостоянства, перемен и преображений, сколько получает какой-нибудь упрямец, непоколебимо стоя весь век на одном и том же месте и долбя изо дня в день все одно и то же. Иначе говоря, я не вижу, почему бы калейдоскопу не жилось так же весело, как телескопу, отчего жернов должен быть меньше доволен своей судьбой, чем точильный камень, и чего ради барометр стал бы завидовать масштабной линейке. Точно так же у меня нет охоты насмехаться над тобой за то, что ты всякий раз затеваешь что-то новое,- ведь я наконец понял и признал, что это неизлечимо; но пока я не научился мириться с этой истиной, каждую неделю твой очередной план вызывал у меня отчаянный, выматывающий все силы приступ богохульства."

"Я думаю, что жена моя была бы вдвое крепче и здоровее, чем сейчас, если бы не эта каторга, - бесконечные хлопоты по хозяйству. И однако она убеждена, что ее долг - заниматься этим ради детей; а я всегда испытывал жалость не только к детям, но и к родителям, и потому, ради нее и себя, мечтаю о поджигателе. Когда наступает вечер, и зажжены газовые рожки, и забываются житейские передряги, нам хочется сохранить свой дом на веки вечные; а наутро снова хочется стать вольными и безответственными жильцами пансионов и отелей."

"Эта предвыборная кампания восхитительна свыше всякой меры. Нет, право же, человеческая природа - это самое лицемерное и фальшивое, что только есть на свете. А человек - существо, за которое приходится краснеть, с какой стороны на него ни взглянешь."

"Литература - это искусство, а не вдохновение. Это, так сказать, ремесло, ему надо учиться, им нельзя овладеть с налета. А необходимый для него капитал - это опыт."

"... После того как вы сами попытаетесь хотя бы разок спуститься по водосточной трубе без всякой ноши, вы уже больше никогда не позволите своему герою спускаться по ней, держа в объятиях женщину."

"Стоит вам выйти за пределы вашего личного опыта, и вы попадаете в опасное положение. Никогда не позволяйте себе этого. Живите по вашим литературным средствам и не прибегайте к займам."

"Я говорю, возможно, слишком резко и прямо, но люди обычно прислушиваются только к резкой и прямой речи."

"Дорогой Чарли! Совет публичной библиотеки города Конкорда, штат Массачусетс, устроил нам сногсшибательную рекламу, которая обойдет все газеты страны. Он изъял "Гека" из своей библиотеки, как "никчемную книжонку, пригодную только для трущоб". Это обеспечит нам продажу лишних 25 тыс. экземпляров."

"... Внушает смутное ощущение, что ты был некогда принцем в далекой волшебной стране, что ты изгнан оттуда и обездолен, и - о господи! - нет пути назад."

"У меня есть привычка вести постройку четырех-пяти книг зараз и каждое лето прибавлять несколько рядов кирпича к двум-трем из них, - но к каким именно, я заранее сказать не могу. При таком методе на завершение книги требуется семь лет, и все-таки это хороший метод - он дает читателям время отдохнуть."

"Какие поразительные перемены возраст производит в человеке, пока он спит! Когда я в 1871 году кончил читать "Французскую революцию" Карлейля, я был жирондистом; с тех пор, перечитывая эту книгу, я каждый раз воспринимал ее по-новому, ибо мало-помалу изменялся под влиянием жизни и среды; и вот я снова закрываю эту книгу и обнаруживаю, что я - санкюлот! Карлейль ничего подобного не проповедует, следовательно, изменился я сам.
Люди делают вид, что в пятьдесят лет воспринимают библию так же, как и у всех пройденных вех своего жизненного пути. Не понимаю, как можно так лгать. Несомненно, помогает продолжительная практика. Ничто не остается прежним. Это большая потеря. Когда дом или библия съеживаются, потому что угол зрения рассеивает все иллюзии, - это большая потеря... Но в этом есть и своя хорошая сторона. Вы поднимаете подзорную трубу к небу, и в поле вашего зрения попадают планеты, кометы и пламя солнечной короны, находящиеся в 150 тыс. миль над нами. Что вы, как я вижу, и проделали, обнаружив при этом Толстого."

"... Эта книга правдива, - а это лучшее, что можно сказать о книге, и о чем угодно."

"... Мысли человека не могут быть ложью, - то, что он думает, для него всегда правда, а вот то, что он говорит..."

"Романист настолько остро сознает, что чистая прямая речь в напечатанном виде теряет всякий смысл, что он нагружает каждую реплику своих персонажей всяческими объяснениями и толкованиями. Тем самым он прямо признает, что печатное слово - ненадежное средство для передачи прямой речи; тем самым он утверждает, что напечатанная без пояснений прямая речь только запутала бы читателя, вместо того, чтобы помочь ему понять происходящее. Интервьюируя меня, вы были предельно добросовестны; вы записали все, что я говорил, слово в слово. Но вы не добавили никаких объяснений, не указали, как я говорил. Поэтому читатель не сможет понять, когда я шутил, а когда говорил серьезно; и шутил ли я все время, или был серьезен. Такая передача разговора бесполезна. Она может вызвать у читателя множество представлений, но все они будут неверными. А чтобы добавить толкование, которое передало бы правильный смысл сказанного, требуется... что? Такое высокое, трудное и редкое искусство, что тот, кто им владеет, не имеет права расточать свой талант на интервью. Нет, пощадите читателя и пощадите меня: не печатайте это интервью. В нем нет ничего, кроме чепухи. Если бы я умел говорить только так, я поостерегся бы говорить и во сне."

"Невысказанные мысли жгут меня; их становится все больше и больше, но теперь им никогда не доведется увидеть свет. Впрочем, для этого потребовалась бы целая библиотека и перо, раскаленное в адском огне."

"Самое дешевое и трудноопровержимое обвинение - обвинение в плагиате."

"... С особым вниманием и надеждой обращаешься к изложению целей тех партий, которые борются за свободу, - и испытываешь глубокое разочарование. Создается впечатление, что ни одна из них не желает окончательно лишиться современного ада, - всех их вполне удовлетворит некоторое понижение температуры."

"... Я выбросил все, что замедляло развитие сюжета, - даже описание миссисипского парохода!"

"... Молодость - единственный ценный дар, получаемый родом человеческим."

"... Правда, европейцы возносят хвалу богу, но это пустая формальность, за которой ничего не стоит."

"... Будет время, когда люди действительно научатся говорить друг с другом из самых различных мест земли при помощи телепатии, - и это будет не просто внушение, оно будет облекаться в слова... И таким образом, когда будет вызван человек, не желающий беседовать, его откровенно обругают и отключат."

"Есть ли неудача неприятнее той, когда начинаешь литературное произведение не так, как надо? Снова и снова принимаешься за него все с тем же результатом, причем ясно осознаешь, что существует правильный путь, и если только суметь его найти, повествование без всяких усилий, словно само польется из-под пера."

"Свою последнюю книгу путешествий я писал в аду; но я старался сделать вид, насколько хватало сил, что это прогулка по райскому саду. Когда-нибудь я перечту ее, и если эта притворная веселость обманет меня, я поверю, что она обманула и читателей."

"На банкете один из их лучших ораторов произнес чрезвычайно изящный, остроумный, элегантный и восхитительный спич; я был в совершеннейшем восторге, хотя ни слова не понял, - он говорил по-венгерски. Но с каким несравненным искусством!"

"Дважды я начинал книгу неправильно, и оба раза забирался довольно далеко, прежде чем успевал это обнаружить."

"Я замечаю, что бог в этой войне сочувствует обеим сторонам. Однако я единственный человек, который замечает это. Здесь все считают, что он держит их сторону, и только их."

"Я приближаюсь к порогу старости; в 1977 году мне стукнет 142."

"Вы думаете, что вам досталась жалкая награда за двадцать лет труда. Нет, нет! Вы жили в высоком царстве разума, а самая малая радость его недоступна для самой тугой мошны; днем и ночью вы были свободны и независимы от земного рабства и грубой корысти. Вы получили за свои труды плату большую, чем кто-либо другой в нашей стране. Вы жили ослепительной мечтой - и она сбылась."

"Когда я войду в царство мертвых, я уже не провинюсь ни в чем таком, что могло бы задеть моих друзей; но до тех пор я остаюсь столь же сомнительной величиной, как и любой представитель рода людского."

"Я боюсь почестей, которые приходится готовить заблаговременно и с моего ведома; ведь тогда выходит, что я буду сам себя чествовать."

"Пора бы мне усвоить и запомнить, что нечестно и несправедливо винить род людской в каких бы то ни было его действиях и поступках. Ведь человек не сам себя создал, он - просто механизм, орудие, действующие под влиянием внешних сил; они ему никак не подвластны, он не может выбрать или отвергнуть какую-либо из этих сил, он так же мало может распоряжаться своим разумом, как и своим желудком, который получает пищу извне и и справляется с ней по своему усмотрению, не внемля ни подсказкам, ни тем более приказам своего владельца; что бы ни сделала машина, включая так называемые подлости и преступления - все это сделано никем иным, как ее создателем, и он один за все в ответе."

"Все мы сумасшедшие, каждый на свой лад, а безумие снимает ответственность."

"Когда мне было сорок три, а Джошу Хэю сорок один, он сказал мне, что жизнь становится трагедией после сорока лет, и я с ним спорил. Три года тому назад он спросил, стою ли я по-прежнему на своем; я сосчитал могилы своих близких - и не нашелся, что ему ответить."

"Я стар; сознаю это умом, но постичь не могу. Не знаю, перестает ли когда-нибудь человек чувствовать себя молодым, можно ли хоть на день - на целый день - почувствовать, что ты больше не молод?"

---

(просматривая в очередной раз комменты на страничке Васильева) Пришло в голову - надо кому-нибудь написать художественное произведение в такой форме. Ну вот, что это такая страница автора на писательском сайте, в качестве введения помещено, что он написал такую-то книжку (лучше часть из цикла, а еще лучше финальную! как показывает практика ), название и аннотация.
А дальше - только многочисленные комменты от читателей - как они постепенно читают, какие испытывают эмоции, мысли - и немедленно их высказывают - строят версии, делятся размышлениями на тему... Какие-то читатели постоянные, пишут много, какие-то просто зашли оставить свой отклик (положительный или отрицательный). Ответы автора. О сюжете написанной книжки и ее персонажах составляется впечатление только на основании этих комментов-ответов. О! кто-то может иногда вставлять цитаты! чтобы доказать свою версию. Кстати, образ, характер автора и этих читателей-комментаторов тоже таким образом выстраивается.
Мне кажется, это было бы интересно.

@темы: Шкатулка с бусами

---

Читательский дневник

Ю.Васильева. Волшебство обмана.
"Вольга обнаружил баронессу в спешке пакующей свои сундуки.
- Вы уже покидаете нас? А как же уговор?
- Наш уговор теперь не имеет смысла, - холодно ответила Лукреция. - Они все обо мне знают. Не понимаю, как вам вообще пришло в голову пригласить для решения этой задачи обычного человека. Все расходы на проезд, а также компенсация за причиненное беспокойство остаются за вами. Я напишу вам адрес своего банкира.
- Леди Лукреция, погодите хоть секунду! Ничего катастрофического не произошло! - Вольга попытался отрезать ей путь к сундуку.
- Как это не произошло? Они все знают! Ваши дети лишили меня единственного преимущества!
- Это позволит нам создать такое преимущество, о котором вы и не мечтали!
Баронесса придержала готовые сорваться с языка слова и посмотрела на Вольгу новыми глазами.
- Вы все это спланировали!
- Просто я знаю своих воспитанников лучше, чем кто бы то ни было. С одного хода их не обведешь.
- И что же вы задумали?
- Сейчас, когда их внимание отвлечено на матерую шпионку, баронессу Зонненштадтскую, мы создадим другого персонажа, который не вызовет таких подозрений. - Вольга улыбнулся сладкой улыбкой, от которой у Лукреции по спине пробежали мурашки. Сорок лет назад эти мурашки были бы от восхищения и трепета, но, когда тебе минуло семьдесят, видишь истинную сущность людей. Мурашки были от недобрых предчувствий."

Vogue.
"Женщина в костюме производит не меньшее впечатление, чем мужчина в форме."

---

В одноклассниках - про пап и их праздник.


Папа- это первый в моей жизни мужчина, которого я поздравила с 23 февраля. В общем-то, я в три года вообще не понимала что это за праздник и зачем поздравлять папу, но, как и все детсадовцы, лепила из пластилина пушку, похожую вот вообще не на пушку, но в то время я таких плохих слов и не знала ещё, и вырезала из бархатной цветной бумаги танк со звездой. Вся вот это неприлично-пластилиново-бумажная инсталляция задаривалась папе, а папа очень ржал и радовался. Между прочим, у папы, как я недавно узнала, есть коробочка, в которой лежат вот эти наши с сестрой аппликации и прочие новогодние открытки, в которых я совершенно искренне желала 28-летнему папе здоровья и просила не умирать от старости, потому что я его очень люблю.
Папа меня тоже любил. И всячески развлекал. Ну, как умел — так и развлекал. Когда мне было 4 года, а мама лежала в роддоме с моей младшей сестрой — неделю я оставалась с папой. У которого были чёткие инструкции по уходу за четырёхлетней девочкой. Мама их расписала на шесть страниц мелким почерком, а папа тут же этот талмуд потерял. Поэтому за эту неделю я научилась просыпаться по свистку и крику «Рота, подъём! Команда газы дана для всех!», одеваться за 45 секунд, завязывать шнурки, маршировать по квартире строем, зашивать свои колготки и громко и трагично петь с папой песню про «Лошади умеют тоже плавать». На ночь, вместо положенных мне сказок про колобка, папа с выражением читал мне гоголевского Вия. Потому что "я уже взрослый человек, и на кой мне тот колобок? Надо читать классиков". Когда моя мама вернулась из роддома и увидела седого ребенка в коряво заштопанных колготках, но зато в намертво завязанных на три узла шнурках — папу я потом не видела два дня. То есть, он как бы в квартире где-то был, но из комнаты не выходил, потому что при каждом шорохе мама шёпотом, чтобы не разбудить младенчика, орала: "Не попадайся мне на глаза, я тебя убью!"
Через год папа вновь чудом отскочил от смерти. Мама попросила его просверлить на кухне дырку в стене, чтобы повесить туда крючок для полотенца. Папа просверлил. Но стена была гипсокартонная, даже не стена, а перегородка между кухней и туалетом, и дыра поэтому получилась вполне приличная. Внезапно прям. Мама обозвала папу рукожопом, папа возмутился и сказал что натырит на работе цемента и заделает эту дыру, чо ты орёшь-то?" Ничего — ответила мама, разделывая курицу. Рукожоп ты, вот и всё."
Я в это время задумчиво сидела на унитазе, и думала о вечном. Дыра в стене меня совершенно не беспокоила. До тех пор, пока папа не додумался взять куриную лапу, страшную, жёлтую и когтистую, и не просунул её в дыру. И не подёргал за сухожилие, чтоб та лапа начала шевелить страшными пальцами. И не сказал: "А это кто сейчас Лиду за жопу схватит?"
…Мама била папу курицей, и кричала, чтоб он сейчас же звонил в профсоюз и просил срочно путёвку в санаторий на грязи, сломанные руки-ноги лечить. А я потом куриц боялась ещё лет десять. И туалетов. Поэтому я вот не знаю зачем все остальные бабы по двое в туалет ходят, а я хожу с подружками, потому что боюсь что меня там жёлтая рука за жопу схватит
Кому-то может показаться, что мой папа мою маму недолюбливал. Но это не так. Хорошо помню Новый 1985-й Год, когда к нам пришли в гости мамины друзья, а после двенадцати мы всей толпой вывалили на улицу. У нас было трое санок, три мужика, трое их жён, и одна пятилетняя я. Безусловно, развлечение было придумано тут же: а давайте своих баб на санках катать наперегонки. Мужики сравнили свои бицухи и толщину жён, и поняли, что все они примерно в одинаковых условиях: и мой худой папа, у которого в санках худая мама и тощая дочка, и здоровенный мясник дядя Володя со стокилограммовой женой тётей Галей, и даже дядя Женя, чья жена тётя Нина была гимнасткой и весила всего 38 кг, но зато у дяди Жени рука была в гипсе. Это он накануне со стремянки свалился, когда ёлку наряжал. По папиному крику: на старт, внимание, марш! — три белых коня сорвались в галоп, и папа уверенно лидировал. Только потому, что на повороте санки перевернулись, мы с мамой вывалились в сугроб, а папа этого не заметил. Зато, пробегая своим галопом мимо компании нетрезвых тёток-бухгалтерш, сбил одну, самую мясистую. Тётка упала в папины санки, и ликуя проехалась в них полкилометра, пока папа не обернулся для того, чтобы показать фак своим отставшим соперникам. Бухая тётенька лет шестидесяти счастливо смеялась папе из санок, а папа закричал как раненый бизон. Потому что и тётки испугался, а ещё жена и тощая дочь где-то потерялись. А ведь он их любил! Несмотря на то, что жена его била курицей, а дочка дарила на 23 февраля пиписьки из пластилина. Больше папа меня никогда и нигде не терял. И даже когда шёл со мной гулять, а по дороге ему попадался пивбар — брал меня с собой, и учил тому, что «Не рассказывать маме про то, что я тебя в пивнушку привёл, и врать — это две разные вещи, Лида. Врать никому не надо, но и про пивняк тоже молчи. А я тебе за это куплю чебурек"за чебурек-то, знаете, я б даже и соврала бы, но не пришлось. Год спустя мы всей семьёй ехали куда-то на автобусе, и, проезжая мимо знакомой пивнушки, я радостно закричала на весь автобус: "Пап, а ты помнишь, как мы вот сюда с тобой ходили?"
Мама отложила в сторону младенца и поиграла мышцами. Весь автобус радостно посмотрел на папу. А папа покраснел и сказал: "Доча, ты ошибаешься. Это же омерзительная пивнуха! Разве ж я мог бы привести туда свою родную дочь?"
"Мог! — закричала и я, и счастливо засмеялась. Ты просто старый уже, и забыл! Мы туда много раз ходили. Ты пиво пил, а мне чебурек покупал, чтобы я маме ничего не рассказывала"…
За неимением курицы мама попыталась стукнуть папу сумкой, но папа увернулся и выскочил на три остановки раньше.
Весь автобус папе аплодировал.
И к чему я вот сейчас всё это вам рассказываю? Да потому что для меня праздник 23 февраля никогда не был связан с вооружёнными силами, армией, защитой отечества и так далее. Это всегда был такой вот день, когда было принято поздравлять папу. Дарить ему пушки, смахивающие на фимозную гениталию, просить не умирать от старости в 28 лет, ходить с ним в пивнушку за чебуреком, и прощать ему Вия и куриную лапу. Поэтому все мужики, у которых сейчас есть свои дочки — знайте: это ваш праздник. Вне зависимости от того: служили вы или нет. Для ваших дочек — это День Папы!
Ну, за День Папы, мужики! С праздником вас!

© Лидия Раевская

---

---

Читательский дневник

Д.Щеглов. Три тире.
"Что-то со мной случилось: я потерял всякий интерес к новым пленным. Что они могут мне ответить? Я с омерзением смотрю на пленных, которые напоминают мне о первых днях войны. Все эти молодчики недавно прибыли из центральных районов Германии и еще не изведали ударов Красной Армии. Они еще полны гонора и фашистской одури. Они еще верят в силу фюрера и в то, что Англия будет разгромлена, а на Востоке дело решит какое-то секретное новое оружие: Фау-2, Фау-3, Фау-4. Они еще думают, что "Новая Европа" будет существовать, что белые домики с амбразурами и извещения о массовом уничтожении людей смогут удержать кровавую власть обезьян в очках, возомнивших себя "сверхлюдьми". Сейчас мне даже хочется оставить свою работу и поступить в любой действующий полк. Сказал об этом генералу Амосову, но он резко и насмешливо отчитал меня и приказал немедленно "с головой" уйти в работу.
- Может быть, ты скажешь, что устал? А остальные на своих местах не устали? У каждого свое место в армии! Тебе доверили ответственное дело, а ты хочешь смыться. Уходи! Слышать не хочу!"

О.Глинина. Янтарь на снегу.
"Я молча перешла к смертнице. На посеревшей коже все еще были видны следы черных рун. Главное, постараться не касаться их. Ужасающий зев раны открылся передо мной во всей красе.
- Подойди-ка сюда, братец!
Легарт склонился над телом убийцы. Я зашептала:
- Смотри: края раны неровные, словно лезвие было змеящимся. Она не нанесла бы себе такой удар, разрез был бы косой, слева направо, так как тетке нож воткнул явно правша. А тут - удар спереди, четкий и резкий. И если мы исключаем меня как виновницу проникновения в Ренату румерийской стали, на вашем месте я бы искала в замке еще одного убийцу.
- А почему ты шепчешь мне все это на ухо?
- А потому что, как учила нас вайдела Беата, у каждой стены есть уши. А в этом замке, судя по последним событиям, уши эти размером с королевское блюдо, на котором подают целиком зажаренного тура."

---

Привет!

Мискант у стрехи, Nat_Tiotka, приветствую!
Картинка в настроение, так как у нас совсем весенняя погода...

---

С днем рожденья!

Olyanka, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

В лучших фотках недели The Week - кофейня в Петербурге... внезапно... Это выглядит, как будто рисунок!

---

А.Бессонов. Добрее.
"Маша не обращала внимания на паренька, работающего с холодными закусками, пока он сам не подошел познакомиться. С тех пор, заходя на кухню за порцией салата, она получала порцию шуток.
- Салат "Цезарь" на пятый стол готов?
- Тут такое дело... Цезарь мертв.
- Опять листья не завезли?
- Хуже. Юлия Цезаря коварно убили еще до нашей эры.
- Руководство в курсе?
- Нет. Только ты и читатели википедии."

GQ.
"Никто не знает, когда умерла Олимпиада в том виде, в каком ее задумал барон де Кубертен, но, скорее всего, смертельный вирус она подхватила в 1980 году. Возможно, об этом и плакал олимпийский мишка, улетая из "Лужников". Он знал: Игры кончились не только в этом городе, а на этой планете вообще. Уже само соперничество за право принимать тот турнир между двумя сверхдержавами добавили в Олимпийский огонь изрядную долю политической грязи. Когда же наша столица в голосовании оказалась выше,, для американской стороны перевернулся не только мир, но и олимпийский слоган. "Главное - не проигрыш, а неучастие", - решили в США и объявили грядущим соревнованиям бойкот. Любопытно, что в 1936 году перед Играми в столице Третьего рейха американская сторона называла саму мысль о бойкоте соревнований "заговором с целью политизировать Олимпийские игры". К концу века эти принципы, как и многие другие, предпочли пересмотреть. Скандалы и выяснения отношений стали главным олимпийским видом спорта, за которым следит весь мир."

Н.Жильцова. Обрученные кровью. Выбор.
"- Ну что, с официальными встречами на сегодня закончили?
- Да, наконец-то, - Райан кивнул. - А что у вас?
- Протоколы допросов главного редактора "Имперского вестника и репортера, контактировавшего с леди Арианой, - сообщил тайный советник. Кстати, этого репортера мои люди искали гораздо дольше. Его удалось отловить только после боя у Врат, где тот снимал репортаж.
- Как же Остин там выжил? - охнула я.
- О, мы сначала тоже удивились. Думали, что нашварцы не стали союзника убивать, - лорд Тарион поморщился. - Но потом просмотрели его записи, и причина оказалась куда более простой и в то же время оригинальной. Этот безумец ночью взобрался на скалу прямо над аркой Межмировых Врат для съемки. Как он сказал, с этого места наилучший обзор. Как ему удалось столько там продержаться - даже для меня тайна. Но факт остается фактом: репортер все время находился на скале и вел репортаж.
- Типичный Остин, - ошарашенно пробормотала я. - На все ради премии пойдет."

О.Глинина. Янтарь на снегу.
"Я быстро стала собирать свои нехитрые пожитки. Благо, было их у меня немного. Решила не тратить время на переодевание. А зачем? Я планирую податься туда, где на меня глазеть будет некому. Так что извозюканное в пыли платье не проблема. Побросав все самое необходимое в дорожный мешок, схватила тисовый посошок и, переполненная гордостью своей находчивостью, направилась к окну. Легко вылезти не получилось: мешало древко посоха и длинное полотняное платье. Пришлось развернуться спиной, чтобы свесить ноги. В общем, я скорее не вылезла, а выползла... в крепкие объятия дорого родственника.
- А ты выросла! - стаскивая меня с подоконника, удивленно приветствовал лорд Браггитас
Я подняла глаза и замерла в крепких лапах. Кроме Легарта возле окна стояли вайдил и кузеновы сопровождающие. Человек шесть, не меньше. И когда только успели припереться? Я же вроде недолго собиралась! А главное, все лыбились и головами кивали
- Ты... тоже подрос, - только и смогла я выдавить в растерянности. Что еще я могла сказать?"

---

Наталья Жильцова "Обрученные кровью". Сразу за две книги - "Отбор" и "Выбор". Фэнтези, любовный роман. Одна из самых популярных - наряду с магическими академиями! - в ромфанте тем - отбор невест.
Сюжет: некое фэнтезийное королевство, то есть, даже империя. Император здесь исполняет важные функции - он управляет магическими межмировыми вратами... причем не один, а в паре со своей супругой, они друг друга должны магически уравновешивать. Для этого и проводится отбор невест - если император происходит из одного правящего рода, то будущую императрицу подбирают по совместимости, со всей империи. Она должна подходить как биологически, так и по своим моральным качествам. Для этого предусмотрены разные тесты. Со временем отбор сделался популярным массово-развлекательным мероприятием, он транслируется в прямом эфире, освещается прессой, граждане болеют за своих кандидаток, голосуют и т.д. Со стороны кажется, что это чисто протокольная процедура, но круг особо приближенных к трону лиц знает, что это не так, потому что империя находится под постоянной угрозой вторжения со стороны одного из миров, который населяет раса враждебных злобных ящеров, только и мечтающих ворваться в империю и захватить тут все. Преградой им является только император с супругой, которые в случае угрозы моментально могут закрыть врата. И вот враг нанес очередной удар - в ходу покушения император с супругой убиты. Остался официальный наследник, но ему срочно нужно подобрать супругу... А чтобы удержать ситуацию под контролем, пока проходит отбор, решено, что смерть императорской четы пока что оставят в тайне, вместо них будет магически созданная иллюзия. Так и паники среди населения не возникнет, и врагов будет можно, насколько получится, ввести в заблуждение и удержать от немедленного вторжения... Так что церемония отбора официально объявляется открытой, рассылаются приглашения подходящим кандидаткам. В числе прочих такое приглашение получает и Ариана до Арден, наследница одного из старых королевских родов, на окраине империи. Род до Арден всегда держался в стороне и оппозиции и уклонялся от проводимых отборов, что не добавляло им симпатии в обществе. Но сейчас Ариана решает принять приглашение - из соображений политико-экономического характера. О сложившейся острой конфликтной ситуации Ариана, естественно, ничего не знает, рассчитывает, что немного формально поучаствует - замуж за императора она в любом случае не собирается, поскольку в клане до Арден правят женщины и им требуются только девочки, тогда как императору требуются только сыновья - зато клан выберется из изоляции, получит возможность развития... Но с самого начала все идет не по плану: сначала Ариану избирают в невесты, потом ее затягивает в сложную систему политических выгод и угроз, так что быстро отделаться от отбора не удастся... К тому же, как вскоре становится ясно Ариане, кандидатки находятся в зоне риска, чем дальше, тем больше происходит смертельно опасных инцидентов...
Книжка небольшая (и даже совсем незачем ее разделять на две книги! ладно еще при первом выпуске, но при переиздании-то... ), но это и очень удачно - все происходит живо, бодро, энергично, автор не отрывается от основной линии повествования на всякие сиквеллы-вбоквеллы и лирические отступления, а читатель на успевает заскучать. А то с автором бывает по-всякому... Романтическая линия развивается, хотя и не сказать, что поражает оригинальностью, пара, в общем-то, угадывается сразу, но зато логично... Кроме того порядочно внимания уделено авантюрно-детективной линии, с этими покушениями, интригами и тайнами прошлого и настоящего - тут автор вообще порадовала. И даже устроила к финалу нечасто встречающийся в ромфанте кровавый мор персонажей. В общем, книжка произвела приятное впечатление, читается быстро и с удовольствием.
Поражает оформление - и обложка, и внутренние иллюстрации (они тут даже есть). Богиня в трусах и роковые-сексуальные (по тексту) герои на толстеньких ножках вызывают кровотечение из глаз... На обложке художник почему-то решил изобразить ГГ в виде Ксюши Собчак... ах-ха... мозг дымится...

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Марк Твен. Письма.
"В план мироздания с самого начала вкралась ошибка, и потому все на этом свете идет шиворот-навыворот. Приглашения, которые должен был бы получить юнец, полный жизни и, получив, был бы на верху блаженства, откладывается из-за бесчисленных препятствий и попадают к нему, запоздав на полвека. Когда я был еще мальчишкой, я всегда нетерпеливо ждал приглашений, но они не доходили по адресу и, проблуждав где-то в лабиринте времен, доходят только теперь, когда я уже стар, страдаю ревматизмом, путешествия мне не под силу и приходится упускать счастливый случай. Коротко говоря, такова жизнь. В первую половину ее вы способны ею наслаждаться, но не имеете возможности, во вторую половину у вас есть возможность наслаждаться жизнью, но вы на это уже не способны."

Д.Щеглов. Три тире.
"- Итак, я думаю, вы часто размышляли над тем, как кончится война?
Ответ возникает сразу, без малейшего намека на размышление. Ответ похож скорее на выученное заклинание.
- Только победой Германии!
- Хорошо, но каковы основания и реальные факты для таких заключений?
Эккерт поднимает подбородок и педантично перечисляет:
- Во-первых, то, что сейчас происходит, - это лишь небольшое отступление, которое скоро прекратится, когда основные силы вернутся с запада после разгрома Англии. Во-вторых, мы имеем лучшего в мире солдата. В-третьих, мы имеем секретное оружие, которое скоро будет применено на Востоке. В-четвертых, германский народ един и имеет общую волю - победить!
Мы не любим слушать убежденных врагов, мы всегда предпочитали показывать только их слабость, и это было нашей большой бедою и ошибкой. Нельзя понять ни силы врагов, ни обнаружить их уязвимых мест, пока хорошо, глубоко и правильно их не изучишь. Враг силен не только своим оружием. Вот этот нацист, сидящий по другую сторону стола, - один из тех, для кого система "новой Европы" и первородство арийцев есть высшая этическая справедливость."

Документы по внешней политике Франции. 1547-1548.
//Печчи Генриху II. Рим, 21 мая 1547г.
"Были получены письма из Неаполя, из которых явствует, что там народ взялся за оружие по причине инквизиции, которая должна была быть введена два месяца назад; этому воспротивился как сей город, так и все королевство. В Неаполе сперва были устроены многие собрания и совещания, чтобы предотвратить это грозящее всем несчастье, и, наконец, они должны были взяться за оружие."

Н.Жильцова. Обрученные кровью. Выбор.
"В гостиной появилась Филания. На мой удивленный взгляд, девушка пояснила:
- Зашла узнать, как ты. После того, что случилось... - она осеклась, увидев разбросанные вещи. - Что ты делаешь?
Я резко выдохнула.
- Собираю вещи и убираюсь отсюда.
- Как? - Филания растерянно моргнула, а затем замотала головой. - Погоди! Нет!
- Да, - отрезала я. - Я не могу так больше. Это не отбор невест, а их убийство!"