Читательский дневник

Мир криминала.
«Все слышали о Янтарной комнате, похищенной гитлеровцами в Петергофе и бесследно исчезнувшей в горниле Второй мировой войны. Но мало кто знает, что такая же судьба была уготована другому петергофскому шедевру – скульптурной композиции «Самсон, раздирающий пасть льва».
Фонтан «Самсон» находится в центральной части Большого каскада Петергофа. Статуи библейского богатыря и льва возвышаются на трехметровом гранитном постаменте. Из пасти льва бьет фонтан высотой 20 метров. У ног статуи расположены восемь позолоченных фонтанов-дельфинов, а в четырех нишах у основания постамента изливаются потоки воды из четырех львиных голов. Фонтан-монумент был установлен в Петергофе в 1735 году в ознаменование 25-летия победы русских войск над шведами под Полтавой. Первоначально скульптурная группа была отлита по модели знаменитого архитектора Расстрелли. Но к концу XVIII века изготовленные из свинца фигуры сильно обветшали.
За создание новой скульптурной группы взялся выдающийся русский скульптор Михаил Козловский. Сохранив основную идею Расстрелли, он, по сути, создал оригинальное произведение. Самсон стал больше похож не на святого, как у Расстрелли, а на мифического богатыря Геракла. Бронзовые скульптуры были установлены на постамент в 1802 году. Буквально через несколько месяцев Козловский скончался.
Почти полтора века Самсон и лев жили вполне безмятежно. Но осенью 1941 года в Петергоф ворвались немецкие войска. Сотрудники музея всеми силами пытались спасти уникальные экспонаты, но спрятать скульптурную композицию было невозможно. Во время оккупации она исчезла бесследно. Поисковики обнаружили два любопытных снимка, датированных осенью 1943 года. На одном из них видна фигура Самсона, а на другом пьедестал фонтана уже пуст. Дальнейшая судьба «Самсона» Козловского неизвестна уже более 70 лет. Уникальная статуя после войны была воссоздана скульптором Василием Симоновым. По его модели «Самсона» отлили в бронзе на одном из ленинградских заводов и в сентябре 1947 года вернули на место.»

О.Куно, Е.Каблукова. Институт идеальных жен.
«Прошло совсем немного времени, и шорох юбок возвестил о том, что одна из девушек вошла в исповедальню.
- Я хочу покаяться, отче.
Звук этого голоса несказанно порадовал графа. Сразу же объясниться с невестой – это значительно лучше…
- Я согрешила, - продолжала та.
Следовало, конечно, первым делом во всем признаться, но столь горячее желание исповедаться, казавшееся ему совершенно нехарактерным для Амелии, заставило Рейнарда изменить тактику.
- Слушаю тебя… - следовало добавить «дочь моя», но уж в роли дочери Рейнард хотел видеть Амелию меньше всего. Хотя… мысль о том, что у него будет дочь с огромными черными глазами и взрывным характером показалась весьма интересной. Особенно же интересным было то, что должно предшествовать рождению дочери.
- У меня очень много грехов, - тем временем вдохновенно произнесла девушка. – Я даже не знаю, с которого из них лучше начать.
- Начни с того, что представляется тебе самым важным, - предложил «святой отец», выныривая из своих не слишком благопристойных мыслей.
- Это очень трудно. Вот, например, очень тяжелый грех. Чревоугодие. Я очень люблю шоколадные конфеты. Могу за один раз съесть целую коробку!
Граф с трудом подавил смешок.
- А это отражается на твоей фигуре, дочь моя? – приглушенным голосом спросил он.
- Нет, - с гордостью, не слишком уместной во время исповеди, ответила девушка.
- В таком случае не печалься. Раз ты ешь конфеты и не толстеешь, стало быть, Создатель не гневается на тебя за эту слабость, - милостиво изрек Рейнард.»

---

Михаил Коршунов "День веснушек". Старая советская детская книжка. Продолжаю знакомиться с автором.
Очередной сборник повестей и рассказов. Точнее - одна повесть и три рассказа. В первом рассказе речь шла про показательный урок труда в школе, который решили показать по телевизору. Все старались. Далее шла повесть про мальчика-первоклассника, то есть закончившего первый класс... у него маму отправили в командировку в пионерский лагерь в Крым, и она взяла сына с собой. Здесь он побродил по лагерю, потом влился в коллектив... Занимались разными пионерскими делами, кружки, секции, соревнования, турпоходы, все такое. Еще тут проживало много иностранных школьников, специфика. ГГ подружился с девочкой э... из Египта что ли? Потом были еще два рассказа с одной общей героиней - тут обнаружилось, что сборник, в общем, тематический - про интернациональную дружбу. Потому что в рассказах ГГ - активистка школьного КИД (Клуб интернациональной дружбы, если кто не знает советские реалии). В первом рассказе она с делегацией клубных активистов отправляется... что ли в английское посольство, передать ноту дружбы школьникам Англии. Во втором рассказе ее, как активистку, послали налаживать дружбу со школьниками Финляндии.
С интересом прочитала. Наверно, в детстве мне бы очень понравилось. Я же была таким классическим советским ребенком, в отличие от - если верить сегодняшним речениям - большинства, у меня никаких прозрений не взрывалось, все меня устраивало... Артек так Артек, дружба-фройндшафт, в школе я сама одно время была аж целым президентом КИД (классная назначила, полагаю, как самого неконфликтного ребенка потому что остальным было лень )... В Финляндию меня не посылали, ну, зато я рассылала какие-то письма... На одно даже ответили - то ли из Румынии, то ли из Болгарии, я уж не помню. Прислали в подарок самодельную куколку. Не мне, конечно, прислали, а в школьный КИД. Так что - какие могут быть вопросы?
Сейчас у меня, само собой, кое-какие вопросы мелькают. В смысле, повесть о радостях пионерского детства... Но при всей моей любви к советской литературе - тут посыл в значительной степени бьет вхолостую. потому что я в детстве совершенно не полюбила пионерские лагеря. Единственное интересное, что там, на мой взгляд, было - это библиотека. Ну так, библиотека и в городе была, в неэкстремальном режиме, еще и гораздо больше! И мне даже быстро пришло осознание, что дело не в лагерях, а в моем дурацком характере (сейчас сказали бы - интроверт ), в смысле, мне точно так же и в Артеке бы не понравилось, даже если бы меня туда и послали... Это было очень удачно, я считаю! Имею в виду, что меня не мучили никакие приступы зависти и не поражали психологические травмы, что какие-то дети ездят в Артек, а я туда ни в жизнь не попаду, и это прямо позволило мне спокойно наслаждаться обычным советским детством!
Так что автор, конечно, пишет хорошо. Художественно так, выразительно... Во взрослом состоянии я прекрасно вижу поставленные темы, акценты и все такое прочее. Я ему, в общем-то, слабо верю, ввиду отсутствия аналогичного личного опыта, но в то же время оставляю вопрос в подвешенном состоянии. Ну, может, какие-то дети не любили пионерские лагеря (например, я), а какие-то наоборот, все может быть. Книжка от этого все равно хуже не делается. Добрая, симпатичная.
Кстати, авторский посыл - "Веснушки бывают у всех ребят, и это очень весело! Да здравствует День Веснушек!" Понятное дело - все дети во всем мире равны, давайте жить дружно и дружить странами! Гуманистично.

@темы: Книги

---

Календарь продают на озоне.



Бодрая обложка... Но у меня уже действительно растрачены все деньги. Кроме того, очень похоже, что такая только обложка, а внутри - просто иллюстрации к сказкам...

---

С Рождеством всех, кто празднует!

---

Читательский дневник

Вокруг света.
«Женская коррида – отнюдь не достижение феминисток. Гойя еще в 1815 году изобразил знаменитую тогда «торерку» Пахуэлеру: на коне, вонзающей пику в холку быка. В середине XIX века квадрильи, состоящие целиком из девиц, выступали с большим успехом у публики. Афиши объявляли заранее, кем они будут одеты – султаншами, пейзанками… В 1886 году впервые женщина-тореро вышла на арену в мужском костюме, взяв себе в ассистенты только мужчин. В начале ХХ века один неудачливый тореро, чтобы поправить свои дела, выдавал себя за даму.
Правительство время от времени безуспешно пыталось запретить женщинам участвовать в корриде, но добился этого в 1940-х годах только диктатор Франко, большой любитель «национального праздника»: он счел, что это неприлично. Первой после многолетнего перерыва (запрет был снят в 1974 году женщиной-матадором стала Кристина Санчес, выпускница мадридской школы тавромахии. В 27 лет она демонстративно оставила блистательную карьеру на арене, после того как в один из мадридских сезонов мужчины-тореро объявили ей бойкот, отказавшись выступать с ней. В настоящее время наиболее известна Мари Пас Вега.»

М.Коршунов. День веснушек.
«Так бывает, что очень важное узнаешь случайно. Пришла с работы мама и сказала, что ей надо собираться в командировку в Крым, в пионерский лагерь «Прибрежный». Работать с иностранной делегацией. А уж что Коля дальше услышал – ну просто арабская сказка: мама берет его с собой. Первыш скоро закончит первый класс, и ему надо будет отдохнуть, чтобы учиться потом дальше. Вот мама и берет его.
Но Светка… Когда узнала, что мама берет Колю с собой в Крым, начала визжать, орать и даже по полу кататься туда-сюда. Никакого чувства меры. И все это от зависти.
Мама и папа еле-еле успокоили Светку. Прыгали вокруг нее, как слуги. И даже Коля прыгал, веселил Свету, чтобы мама не передумала и не взяла Светку вместо него.
Но мама не передумала. И как только Светка поднялась с пола, объяснила ей, что она еще несамостоятельная и брать ее нельзя.
Но Светка все равно долго не успокаивалась. Папа принес электрический вентилятор, поставил его перед Светкой и включил. Вентилятор, во-первых, заглушал Светку, а во-вторых, сушил ей слезы. Недаром папа инженер.»

---

Журнал "Вокруг света", №10 - октябрь - 2008 год.
Недавно узнала, что у журнала большие проблемы. И очень вероятно, что его больше вообще не будут издавать. Это меня глубоко опечалило… Журнал моего детства… В конце концов, как должно быть известно каждому, старейший журнал, у нас издаваемый! Какое всегда волнительное чувство внушала надпись на обложке – «издается с 1861 года»… Можно представить, сколько журнал всего пережил за это время – и, получается, не пережил эффективных менеджеров… Опять рассуждения о нерентабельности, да. Нет, все-таки это все доводит до бешенства – если уж у нас выделяют какие-то безумные деньги на съемки отвратных фильмов фекальной направленности, то почему бы из государственного бюджета не содержать один старейший журнал… просто так… ведь, можно сказать, прямо таки памятник отечественного журнального дела!
И пусть сейчас журнал, в духе времени, принял все более отчетливую креативно-либеральную окраску и порою раздражает антисоветчиной, доходящей до степени маразматического бреда (это я про публикации Орешкина и Ерофеева, например, имею в виду!), все равно же я его продолжаю читать… ведь есть же там интересное… И вообще – как забыть, сколько радости от журнала было в детстве. Хотя тогда, главным образом, журнал привлекал тем, что в нем печатали приключенческие и фантастические романы. При тогдашнем книжном дефиците это было большое дело! До сих пор с восторгом вспоминаю, как тогда читала Хэммонда Иннеса… М… и, кажется, роман про сэра Уолтера Рэли, «Странствие судьбы» тоже здесь же печатали? Не говоря уж о первом знакомстве со Стивеном Кингом… В нескольких номерах напечатали «Туман» (или «Мгла») – незабываемые ощущения. А с Джеймсом Шульцем было сплошное потрясение – как сейчас помню, один номер потерялся на почте! С окончанием! А этой повести у меня даже не было в любимом сборнике! Мне кажется, мы на почте всем плешь проели, но все-таки пропавший журнал они отыскали. Да, были времена… Сейчас в журнале художественного не печатают (по крайней мере, по состоянию на конец 2008 года) – да и смысл? Книг хватает…
Конечно, можно сказать, не мне выступать с жалобами. Я журнал читаю медленно… У меня скопилась целая куча номеров. Вот я до сих пор не могу дочитать 2008 год. Я еще даже до Маши Гессен не дочитала! Так что мне читать и читать, может, я так и помру, не одолев этой журнальной стопки. Но это же все равно дело принципа!
В общем, в ходе терзаний и страданий я даже дочитала номер… который упорно читала кабы не год… или больше… И мне тут пришла в голову мысль – а может, стоит и на прочитанные журналы писать отзывы? Может, мне это поможет быстрее их читать.
Итак, октябрьский номер 2008г. Довольно толстый – около 250 страниц. Сейчас, кажется, потоньше выпускают…

В рубрике «Феномен» - статья про цунами. «Разгневанный океан». Интересно. Как водится, перед статьей выразительные фотографии. Особенно впечатлило упоминание о случае на нашей территории – в ночь на 5 ноября 1952 года катастрофическое цунами на Курилах, остров Парамушир, в ходе которого уничтожило целый город, погибло около 2000 человек. Там было две волны… Сначала были сильные подземные толчки около 4 часов утра, люди спасались из домов в раздетом виде, бежали на сопки. Когда волна ушла, то выжившие вернулись на развалины, пытаясь кого-нибудь разыскать, и тут пришла вторая волна, еще более мощная. Все погибли. Ужасно.
Рубрика «Артефакт», из моих любимых. Примерно соответствует рубрике «пестрая смесь», которую печатали в советские времена. Любопытные заметки о проекте плавучих городов, о лечении под водой белой акулы в Австралии. О проекте городских зданий, соединенных с гидропонными фермами. О престарелой библиотекарше из Англии, у которой дома после смерти нашли целое музейное хранилище – уникальные средневековые части алтаря, пропавшие из итальянского монастыря еще в наполеоновские войны, средневековое издание Чосера, работы прерафаэлитов. Между прочим, какой сюжет для романа. Заметка про британского изобретателя, придумавшего велосипед из бумаги (дешево и экологично), про китайского архитектора, построившего дом из фарфора. Австралийские рестораторы, придумавшие украшать кофе рисунками и игрушками (съедобными).
В рубрике «Планетарий» статья о спутниках. Искусственных. «Анатомия спутника». Из чего состоят, топливо, технологии для производства маневров… все такое. Интересно.
Рубрика «Хронограф» - всегда из моих любимых. Люблю читать про факты, реалии. Здесь пишут по дням месяца. Хотя привязка иногда бывает довольно произвольная. В этом номере – про Филиппа Красивого, который издал указ о печатании денег с хорошим содержанием серебра (для национального престижа), в результате чего возникли бунты (из-за обесценивания уже имеющихся в обращении монет), о жителях города Лейдена, которые во время войн гезов после снятия осады выбрали вместо освобождения от налогов право открыть университет о подарке правителю Османской империи от королевы Елизаветы – орган с движущимися фигурками, об ордене Слона – высшая награда Дании, учрежденная, по преданию во времена крестовых походов, о включении Кенгисберга в состав СССР по решению Ялтинской и Потсдамской конференции, о первой прививке от оспы в России – сделали Екатерине II, о радиоспектакле Орсона Уэллса по роману Герберта Уэллса, вызвавшем панику в США, так как все посчитали, что марсиане действительно высадились и начали войну.
В рубрике «Большое путешествие» статья про Сиань в Китае. «Вечный город Сиань». Интересно. Много фотографий.
В рубрике «Переплет» - рекомендации по книгам. Альбом художника Шардена, биография последней подруги Франца Кафки, биография Людовика XI из серии ЖЗЛ, научно-популярная книга про геном. Биография Солженицына. Биография Гиляровского, ЖЗЛ. Книга про Смуту и про жен гениев.
В рубрике «Ярмарка идей» статья про плазменную энергию. «Укрощение плазмы». Термоядерный синтез, все такое. Много всякого технического и специфических фоток с графиками, но в целом интересно. Особенно в части различных проектов, разрабатывавшихся в США и СССР, их достоинства и недостатки.
В рубрике «Вопрос-ответ» - от чего зависит количество континентов и о возрождении мамонтов.
В рубрике «Досье» материал про пиратов. «Братство «Веселого Роджера». Ага, вот на этом месте я надолго застопорилось. Не было чего-то желания читать про пиратов. Но в итоге все-таки оказалось интересно. Много иллюстраций, главным образом в виде репродукций картин и старинных рисунков.
Рубрика «Автодром». Это я не люблю. Здесь пишут про автомобили. Я не автомобилист. Но хорошо, что кратко. Но в этом номере даже было интересно – про музей-салон-мастерскую старых автомобилей в Дюссельдорфе.
Рубрика «Технопарад». Разные новинки из области техники и гаджетов. Лично для меня средней интересности. Но кратко.
В рубрике «Вехи истории» статья про встречу Наполеона и Александра I «в неформальной обстановке». «Как это было в Эрфурте». Чрезвычайно интересно. Люблю этот период. Много иллюстраций – портреты, репродукции.
В рубрике «Зоосфера» статья про койотов. «Непобедимый волк-обманщик». Интересно. Как заведено – много фотографий.
В рубрике «Столпы культуры» статья про корриду, тореро и школу тореро в Испании. «Профессия – матадор». Чрезвычайно интересно. Выразительные фотографии, интересные факты. Вообще какая тема! Вот тут авторы фэнтези могли бы сообразить какой-нибудь роман на тему… Обдумав все предложенные аспекты…
Рубрика «Арсенал». Не относится к моим любимым. Это для технарей и заклепочников. Обилие всяких технических характеристик… В этом номере – продолжение цикла статей про артиллерию. По состоянию на период Первой мировой войны. «Звездный час артиллерии». Но, в общем, было даже интересно. Обратили внимание на различие пушек и гаубиц и разные тонкости по части снарядов, назначения, расположения…
В рубрике «Дело вкуса» статья про мате. «Мифология мате». Интересно. Особенно интересно то, что когда я начала задумываться, не стоит ли тоже попробовать этот самый мате (у нас тоже продают), как тут же вычитала, что его нужно заваривать со всякими тонкостями, и вообще надо пить строго из специальных сосудов, изготовленных из тыквы. Чтобы было аутентично. Ну вот, как все удачно получилось! Так что насчет мате можно не забивать себе голову. По крайней мере, до тех пор, пока не попадешь в Южную Америку. В начале статьи очень милая фотография, изображающая гаучо в одежде национальных расцветок, с этим самым сосудом в руках и с котом на стуле рядом.
В рубрике «Медпрактикум» - подборка разных фактов по медицине. Тут особенно интересно о пересадке позвонков от погибших от несчастного случая людей в Китае и о приправе куркума, которая якобы оказывает полезный эффект при диабете. Задумалась. Но, допустим, найдешь у нас эту куркуму… так надо же еще придумать, куда ее употребить… А также о проблемах с донорами, которых не хватает, и не знают, как еще заинтересовать население, чтобы сдавали кровь. Про несчастных больных Альцгеймером в центре престарелых в Дюссельдорфе, которые хотят оттуда сбежать, но не могут добраться дальше фальшивой автобусной стоянки, где уже стоят растерянные и их оттуда забирает персонал. Дальше статья про аутизм. «Жизнь в ауте». Интересно. Выделили какие-то гены, которые то ли отвечают за развитие аутизма, то ли их наличие свидетельствует о возможных проблемах с аутизмом, по типу антител… Но, в общем, ученые до сих пор не в курсе, что там вызывает и как.
В рубрике «Люди и судьбы» статья про Колчака. «Лед и пламя адмирала Колчака». Любят в журнале про Колчака… Лично я, как человек советский, испытываю к Колчаку в лучшем случае глубокое равнодушие. Но в целом интересно. Упоминают о письмах Колчака Тимиревой. Кстати говоря, вроде бы их книгой издавали… Можно будет глянуть… После статьи интервью с режиссером, снявшим фильм «Адмиралъ». Ну, вроде бы это как раз тогда было…
В рубрике «Традиции» - статья «Проводы Стромы». Про народную традицию в одной из деревень под Нижним Новгородом про сжигании чучела куклы в конце весны- начале лета. Хм. Но интересно.
В завершение – опять рубрика «Вопрос-ответ». Сколько весит атмосфера земли и про обычай военных отдавать честь. Пишут, что жест образовался вместо снимания головного убора. Якобы у военных в начале XVIII века они были слишком громоздкие, так что начальство распорядилось, чтобы вместо этого просто прикладывали руку. Хм.
В общем итоге, номер получился довольно интересный. Хотя не могу не отметить, что он такой толстый из-за обилия рекламы… чуть ли не на каждом развороте один лист отведен на рекламу…

---

С днем рожденья!

Индрик, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

С днем рожденья!

aivein, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

Елена Гуйда "Душа в подарок". Фэнтези-детектив... как бы... любовный роман. Для фанатов жанра.
Сюжет: юная Алиса одаренный маг-артефактор, только что с отличием закончила магическую академию по специальности. Но сейчас отец, одержимый патриархальными и консервативными взглядами, требует, чтобы дочь срочно вышла замуж... а она-то мечтает о работе и исследованиях в сфере артефакторики! В ходе скандалов пришли к следующему: если Алисе удастся устроиться на работу в определенный срок, то отец не будет требовать срочной женитьбы... При этом, еще до начала спора Алиса знала, что приятель по академии поможет ей устроиться к своему родственнику-артефактору и прямо в столице. Так что она радостно собирает чемоданы. Отец не столь радостен - опасается, что любимая дочь в столице чего-нибудь учудит. И ведь как чувствовал! Не успела Алиса влиться в рабочую текучку, как по несчастливому стечению обстоятельств несколько раз столкнулась и повздорила с могущественным аристократом, вице-канцлером Джереми Холтом. И в результате они оказались магически связанными... и это в то время, как неизвестные совершают магические покушения на высшую аристократию, в том числе самого Холта... Естественно, Алиса по складу характера и из-за магической связки, просто не может остаться в стороне от расследования...
Книжка, конечно, ничего особенного, все строго в рамках жанра... Но мило, мне понравилось, прочитала с удовольствием. Герои яркие и симпатичные, написано бодро, энергично, с юмором, что еще надо. Любовная линия автору особенно удалась. Все эти столкновения, ожесточенные споры и препирательства, множество комических - ну, или опасных - ситуаций, в которые попадают герои из-за своей связки... ГГ классически тупит, по канонам! в духе "ах, он меня не любит, как я несчастна". Но тупит довольно скучно, в смысле, как по обязаловке. Вот снова автор, которому снова кто-то сказал, что в любовных романах такое обязательно должно быть. Ладно, в принципе, на это даже можно спокойно не обращать внимания.
С детективной линией вышло гораздо хуже. Ну, то есть, преступления происходят, расследуются... ГГ в этом даже участвует, в меру своих способностей - исследует артефакты, дает консультации. А также строит версии и занимается их проверкой - по личной инициативе. И даже в итоге вышло все довольно логично. Вот только буквально за несколько страниц до финала автор в срочном порядке ввела Главного Злодея, придумала какие-то дополнительные обстоятельства, из-за которых совершались преступления... Как-то вышло не очень красиво. Небрежно. Как я понимаю, по законам жанра это все должно изначально прописываться в сюжете! Так что детектив так, под вопросом. Ну, мне все равно здесь больше всего понравились части про развитие отношений и про изготовление артефактов.

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Юн Ха Ли. Гамбит девятихвостого лиса.
«Некоторые кадеты вылетали из Академии Кел после первого же приказа принять участие в формации. Их классу внедрили базовую верминофобию. Инструктор велел им изобразить Первую Формацию. Первая Формация существовала ради того, чтобы выяснить, кто из кадетов способен стать Кел, а кого невозможно ассимилировать. Как только они построились – формация имела вид квадрата с выступами с каждой стороны, вроде рогов, - инструктор призвал вредителей.
На самом деле, конечно, это были не вредители. Это были миниатюрные сервиторы в облике змей, мух и пауков. И все же для фобии сходства хватало. Даже Черис, которая дружила с сервиторами с детства, не сумела сдержать рефлекторное отвращение.
Они покусывали складки ее кожи и тыкались в напряженные руки. В какой-то момент ее лицо покрылось тяжелым панцирем из ползающих сервиторов, и она ощутила их холодный вес. Она попыталась не моргать, когда серебряные усики всколыхнулись прямо перед глазами. У нее возникла навязчивая идея: а вдруг это существо воткнет усик в зрачок, расширит его до предела, заползет внутрь через зрительный нерв и поселится в каком-нибудь закутке мозга, отложит яйца в потайных нервных узлах, в жировой клетчатке?
Формация требовала стойко держаться. Черис держалась. Она думала, что странное оцепенение – это фобия, но потом поняла, что испытывает эффект формации. Она черпала поддержку у совокупности товарищей, а они – у нее. Даже когда паукоформа замерла в уголке ее губ, даже когда она затряслась, не позволяя себе смахнуть сервитора прочь, она была готова на что угодно, лишь бы не нарушить формацию.
Даже после того, как техники избавили ее от фобии, Черис снились маленькие копошащиеся твари: они жаждали по венам пробраться до сердца и поселиться там. Но она черпала утешение в том, что рядом были товарищи.»

В.Пуханов. Один мальчик.
«Один мальчик долгие годы искал колодец памяти, чтобы заглянуть в прошлое. Он исходил далекие земли и всегда возвращался домой ни с чем. Отчаявшись, мальчик обратился к злой колдунье, живущей по соседству. «Я покажу тебе колодец памяти, но ты не захочешь в него смотреть, когда тебе откроется, что ты сделал со своим колодцем». И колдунья протянула руку в сторону дощатого мальчикового нужника.»

Е.Гуйда. Душа в подарок.
«- Подождите здесь. Сестра даст вам знать, когда найдет извозичка.
Но когда лекарь покинул палату, мне и вовсе стало нехорошо. Не физически, скорее морально.
Я подошла к кровати и встала так, чтобы видеть лицо спасенного мужчины. Теперь мне улыбнулась сомнительная удача рассмотреть его получше, не боясь показаться невоспитанной. Все же он красив. Даже сейчас. Бледен, и с темными кругами под глазами, но красив. Черты лица немного резки и остры, но гармоничны настолько, что совершенно не отталкивают, напротив…
- Мисс Фейл? Кхм… кхм… я уж думал, что вы мне приснились, - едва приоткрыв глаза и покашливая, хрипло сказал больной.
- Это неприлично – сниться практически незнакомому мужчине, - смутилась я.
- Не понимаю, как могут кошмары быть неприличными?!
Я снова вспыхнула, на этот раз от злости.
- Если бы этот кошмар не нашел вас в подворотне в куче отходов и помоев, то…
- Очень любопытно – как?! – без зазрения совести перебил меня Джереми Холт. – Откуда в таком сомнительном… кхм… месте взяться юной, не очень хорошо, но все же воспитанной девушке? Не прольете свет на это обстоятельство? Да еще и в таком… кхм… таком виде!
Легко сказать. Я, может, конечно, и пролила бы, но как-то мне кажется, что мистеру владельцу артефакта этот свет не очень понравится.»

---

С днем рожденья!

kira...ni, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

С днем рожденья!

MaGiKa-S, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

В сообществе фоны для дневников какие убойные дед-морозы! Прямо у меня глаза разбегаются, не знаю, что выбрать...























А может, выбрать кельтского оленя... он похож на Серебряное Копытце...




fonsru.diary.ru/

---

Читательский дневник

А.П.Чехов. Письма.
«А.Ф.Кони, 26 января 1891г.
Положение сахалинских детей и подростков я постараюсь описать подробно. Оно необычайно. Я видел голодных детей, видел тринадцатилетних содержанок, пятнадцатилетних беременных. Проституцией начинают заниматься девочки с 12 лет, иногда до наступления менструаций. Церковь и школа существуют только на бумаге, воспитывают же детей среда и каторжная обстановка.
Со мною на амурском пароходе ехал на Сахалин арестант в ножных кандалах, убивший свою жену. При нем находилась дочь, девочка лет шести. Я замечал: когда отец с верхней палубы спускался вниз, где был ватерклозет, за ним шли конвойный и дочь; пока тот сидел в ватерклозете, солдат с ружьем и девочка стояли около двери. Когда арестант взбирался вверх по лестнице, за ним карабкалась девочка и держалась за его кандалы. Ночью девочка спала в одной куче с арестантами и солдатами.
Помнится, был я на Сахалине на похоронах. Хоронили жену поселенца, уехавшего в Николаевск. Около вырытой могилы стояли четыре каторжных носильщика – по обязанности, я и казначей в качестве Гамлета и Горацио, бродивших по кладбищу, черкес, жилец покойницы – от нечего делать, и баба каторжная – эта была тут из жалости: привела двух детей покойницы, одного грудного и другого мальчика лет четырех. Холодно, сыро, в могиле вода, каторжные смеются… Черкес обращается к нам и спрашивает, куда ему девать детей – он не обязан их кормить.
Решать детского вопроса, конечно, я не буду. Я не знаю, что нужно делать. Но мне кажется, что благотворительностью и остатками от тюремных и иных сумм тут ничего не поделаешь; по-моему, ставить важное в зависимость от благотворительности, которая в России носит случайный характер, и от остатков, которых никогда не бывает, - вредно. Я предпочел бы государственное казначейство.»

А.Васильев. Отдел 15-К.
«Погода, которая и через неделю совершенно не изменилась, крайне отрицательно влияла на все, а особенно на настроение людей.
- Блин, да когда эта хмарь кончится! – бурчал Герман, глядя в окно. – Вот что я вам скажу – к коммунистам можно относиться как угодно, одобрять их, не одобрять, но одно несомненно – при них в небесной канцелярии был порядок. Зимой снег, летом жара. И весна приходила вовремя.
- А осень? – лениво спросил Пал Палыч, разминая в пальцах сигарету.
- А осень вовремя заканчивалась. Отполыхает багрянцем – и все. И снег в ноябре, перед парадом, уже выпадает.
- Каким парадом? – удивились одновременно Вика и Колька.
- Ноябрьским, дети глобализации, - саркастически фыркнул оперативник. – Это сейчас в ноябре праздник не от мира сего – то ли день Ивана Сусанина, то ли примирения солдат с рабочими, а крестьян с менеджерами. А раньше все было просто и понятно. И парад был всегда.
- Ты чего-нибудь понял? – девушка посмотрела на Кольку, тот пожал плечами – мол, нет, но это и неважно.»

---

Андрей Васильев "Отдел 15-К". Городская фэнтези. Относится к тому же циклу, что и про ведьмака Смолина.
Сюжет: наконец, в центре оказываются судные дьяки и их таинственный Отдел 15-К, которые до сих пор все выступали на вторых ролях и маячили на заднем плане... Сейчас говорится только о них и их работе. По надзору за всевозможной московской нечистью с целью поддержания более-менее порядка и пресечению сверхъестественных проявлений, угрожающих гражданам, а также расследованию преступлений в магической сфере. Прежде всего все строится вокруг молодого оперативника Николая Нифонтова, который в книжках про ведьмака Смолина плотно общается с ГГ, а здесь он только-только приходит на работу в отдел, еще ничего не зная и обучаясь всему буквально в боевой обстановке.
Мне давно уже ужасно хотелось прочитать эту книжку... с тех пор, как я углядела по обзорам новинок, что она вышла... Но вышла в малотиражном издании, так что ее нигде не было! Ну вот, а тут я совершенно случайно обнаружила, что она появилась на озоне! хороший подарок к новогодним праздникам.
Книжка построена в форме отдельных рассказов, хотя и связанных сюжетно и хронологически. Разные случаи и дела. Не скажу, что как-то ярче высветилась личность Нифонтова... с ним и так все было ясно... Но, по крайней мере, прояснилась ситуация с чародейкой Викой, что у нее такого случилось, и при чем тут олигарх Арвен... эпизод, кажется, из последней книжки про Смолина (на сегодняшний день последней! все равно надеюсь ). Хотя, по моим ощущениям, почему-то Вика здесь не совсем совпадает с образом, сложившимся по книжкам о Смолине. Ну, то есть, там она мне виделась такой приятной, спокойной, уравновешенной девушкой, довольно мягкой и женственной... а здесь она скорее походит на психованную Женьку... Ну, или мне так чего-то показалось, не знаю. Женька здесь, кстати, тоже появляется, но в самом конце. Также стало ясно, что там у Нифонтова за любимая ведьма, и как это так у них все получилось.
Было интересно, хотя ощущалось все довольно странно... Как-то все суховато... слишком резко и дергано... А! поняла! Здесь автор пишет от третьего лица! так непривычно... Вот до сих пор во всех книжках, что я читала, автор писал от первого лица, и у него это так здорово получается. Сразу весь текст такой живой, выразительный... А тут все - ну действительно сухо... сплошное изложение случаев... Может, это автор экспериментировал? может, это какая-нибудь вообще проба пера? Но пусть лучше все-таки и дальше пишет от первого лица...
А, вот еще в этом вбоквелле из Файролла, про посторонних игроков, тоже вроде текст от третьего лица. Хм, я ту книжку тоже чего-то дочитать не могу... Надо будет ее добить, когда она мне попадется в завалах. И тогда у меня будет прочитано у автора все, что издано!

@темы: Книги

---

Книжный столик

А.П.Чехов. Письма.

«В Питере погода аспидская. Ездят на санях, но снега нет. Не погода, а какой-то онанизм.»

«Я в самом деле еду на о.Сахалин, но не ради одних только арестантов, а так вообще… Хочется вычеркнуть из жизни год или полтора.»

«Душа моя, зачем вы позволяете серым туманам садиться на Вашу душу? Конечно, нелегко Вам живется, но ведь на то мы и рождены, чтобы вкушать «юдоль». Мы ведь не кавалергарды и не актрисы французского театра, чтобы чувствовать себя хорошо. Мы мещане на сей земле, мещанами будем и по-мещански умрем – такова воля рока, ничего не поделаешь. А с роком приходится также мириться, как с погодою.»

«В один месяц, прожитый мною в Питере, я совершил столько великих и малых дел, что меня в одно и то же время нужно произвести в генералы и повесить.»

«… Спасибо повести за одно то, что она до крайности возбуждает мысль. Читая ее, едва удерживаешься, чтобы не крикнуть: «Это правда!» или «Это нелепо!»

«Недавно я обедал у Ермоловой. Цветочек дикий, попав в один букет с гвоздикой, стал душистее от хорошего соседства. Так и я, пообедав у звезды, два дня потом чувствовал вокруг головы своей сияние.»

«Вся Москва уже знает, что я имел честь обедать у Ермоловой. Курс мой поднялся на целую марку.»

«День-деньской я читаю и пишу, читаю и пишу…Чем больше читаю, тем сильнее убеждение, что в два месяца я не успею сделать и четверти того, что задумал, а ведь больше двух месяцев мне нельзя сидеть на Сахалине: подлецы пароходы не ждут! Работа разнообразная, но нудная… Приходится быть и геологом, и метеорологом, и этнографом, а к этому я не привык, и мне скучно. Читать буду о Сахалине до марта, пока есть деньги, а потом сяду за рассказы.»

«Простите, ради создателя, что я беспокою Вас, что я беспокою Вас поручениями; право, больше обратиться не к кому. Беспокоить Вас буду еще много, а чем Вам заплачу – неизвестно; должно быть, на том свете угольками.»

«Вообще говоря, на Руси страшная бедность по части фактов и страшное богатство всякого рода рассуждений – в чем я теперь сильно убеждаюсь, усердно прочитывая свою сахалинскую литературу.»

«С книгами я буду приставать к Вам до самого моего отъезда. И теперь я прилагаю список журналов, мне нужных. Верьте, Ваше Превосходительство, что я уже достаточно наказан за беспокойство: от чтения присылаемых Вами книг у меня в мозгу завелись тараканы.»

«Завтра весна, а через 10-15 дней прилетают жаворонки. Но увы! Наступающая весна кажется мне чужою, ибо я от нее уеду.»

«Наши господа геологи, ихтиологи, зоологи и проч. ужасно необразованные люди. Пишут таким суконным языком, что не только скучно читать, но даже временами приходится фразы переделывать, чтобы понять. Но зато важности и серьезности хоть отбавляй. В сущности, это свинство.»

«Сегодня послал я Вам два рассказа: Филиппова, который был вчера у меня, и Ежова. Ежовский рассказ я не успел прочитать, а об остальном прочем считаю нужным заявить раз навсегда, что за посылаемое мною Вам я не отвечаю. Мой почерк на адресе не значит, что рассказ мне понравился.»

«Я сказал секретарю Общества драматических писателей, чтобы Вам выслали гонорар. Поздравляю Вас с получкой. Получив счет, напишите карандашом на полях: «Весьма утешительно. Желаю, чтоб и вперед.» Пришлите потом нам, мы покроем гуммиарабиком и спрячем в архив общества.»

«Этим летом у Вас не буду, так как в апреле по своим надобностям уезжаю на остров Сахалин, откуда вернусь в декабре. Туда еду через Сибирь (11 тысяч верст), а оттуда морем. Миша, кажется, писал Вам, что меня будто кто-то командирует туда, но это вздор. Я сам себя командирую, на собственный счет. На Сахалине много медведей и беглых, так что в случае, если мною пообедают господа звери или зарежет какой-нибудь бродяга, то прошу не поминать лихом.»

«Еду я совершенно уверенный, что моя поездка не даст ценного вклада ни в литературу, ни в науку: не хватит на это ни знаний, ни времени, ни претензий. Я хочу написать хоть 100-200 страниц и этим немножко заплатить своей медицине, перед которой я, как Вам известно, свинья. Быть может, я не сумею ничего написать, но все-таки поездка не теряет для меня своего аромата: читая, глядя по сторонам и слушая, я многое узнаю и выучу. Я еще не ездил, но благодаря тем книжкам, которые прочел теперь по необходимости, я узнал многое такое, что следует знать всякому под страхом 40 плетей и чего я имел невежество не знать раньше. К тому же, полагаю, поездка – это непрерывный полугодовой труд, физический и умственный, а для меня это необходимо, так как я хохол и стал уже лениться. Надо себя дрессировать. Пусть поездка моя пустяк, упрямство, блажь, но подумайте и скажите, что я потеряю, если поеду? Время? Деньги? Время мое ничего не стоит, денег у меня все равно никогда не бывает… Пусть поездка не даст мне ровно ничего, но неужели все-таки за всю поездку не случится таких 2-3 дней, о которых я всю жизнь буду вспоминать с восторгом или горечью?»

«У нас грандиозные студенческие беспорядки. Началось с Петровской Академии, где начальство запретило водить на казенные квартиры девиц, подозревая в сих последних не одну только проституцию, но и политику. Из Академии перешло в университет… Думаю, что сыр-бор сильнее всего горит в толпе еврейчиков и того пола, который жаждет попасть в университет, будучи подготовлен к нему в пять раз хуже, чем мужчина, а мужчина подготовлен скверно и учится в университете, за редкими исключениями, гнусно.»

«Старость плоха только у плохих стариков и тяжела для тяжелых… Разность между молодостью и старостью весьма относительна и условна.»

«Выбрал для Вас бумагу с ласточками. Кстати же и весна на дворе.»

«Стройте фразу, делайте ее сочней, жирней, а то она у Вас похожа на ту палку, которая просунута сквозь закопченного сига. Надо, чтоб каждая фраза, прежде чем лечь на бумагу, пролежала в мозгу два дня и обмаслилась.»

«Получил письмо от Левитана из Парижа. Пишет все больше о женщинах. Не нравятся.»

«Я сижу безвыходно дома и читаю о том, сколько стоил сахалинский уголь за тонну в 1883 году и сколько стоил шанхайский; читаю об амплитудах и ветрах, которые будут дуть на меня, когда я буду наблюдать свою собственную морскую болезнь у берегов Сахалина. Читаю о почве, подпочве, супесчанистой глине и глинистом супесчанике. Впрочем, с ума еще не сошел и даже послал в «Новое время» рассказ…»

«Через полторы-две недели выйдет в свет моя книжка, посвященную Петру Ильичу. Я готов день и ночь стоять караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич – до такой степени я уважаю его. Если говорить о рангах, то в русском искусстве он занимает теперь второе место после Льва Толстого, который давно уже сидит на первом. Третье я отдаю Репину, а себе беру 98-е. Я давно уже таил в себе дерзкую мечту – посвятить ему что-нибудь. Это посвящение, думал я, было бы частичным минимальным выражением той громадной критики, какую я, писака, составил о его великолепном таланте и какой, по своей музыкальной бездарности, не умею изложить на бумаге.»

«… У нас скучно, но ведь где теперь весело? Даже в цензурном комитете скучно, а уж на что, кажется, весельчаки!»

«Мнительность – это эгоизм 84-й пробы.»

«… Как нарочно, каждый день все новые и новые знакомства, все больше девицы, да такие, что если б согнать их к себе на дачу, то получился бы превеселый и чреватый последствиями кавардак.»

«Не знаю, что делать с Александром. Мало того, что он пьет. Это бы ничего, но он еще невылазно погряз в ту обстановку, в которой не пить буквально невозможно.»

«… Нет ни высших, ни низших, ни средних нравственностей, а есть только одна, а именно та, которая дала нам во время оно Иисуса Христа и которая теперь мне, Вам и Баранцевичу мешает красть, оскорблять, лгать и проч.»

«Слова «художественность» я боюсь, как купчихи боятся жупела. Когда мне говорят о художественном и антихудожественном, о тенденции, реализме и т.п., я теряюсь, нерешительно поддакиваю и отвечаю банальными полуистинами, которые не стоят и гроша медного. Все произведения я делю на два сорта: те, которые мне нравятся, и те, которые мне нравятся. Другого критериума у меня нет, а если Вы спросите, почему мне нравится Шекспири не нравится Златовратский, то я не сумею ответить. Быть может, со временем, когда поумнею я приобрету критерий, но пока все разговоры о «художественном» меня только утомляют и кажутся мне продолжением все тех же схоластических бесед, которыми люди утомляли себя в средние века.»

«У нас в участках дерут; установлена такса: с крестьянина за дранье берут 10 коп., а с мещанина – 20 коп. – это за розги и труды. Дерут и баб. Недавно, увлекшись поркой, в участке выпороли и двух адвокатиков, помощников присяжных поверенных, о чем сегодня смутно докладывают «Русские ведомости». Начато следствие. Говорят, что когда толпу студентов вели ночью в тюрьму, то около Сретенского монастыря плебс напал на жандармов, чтобы отбить у них студентов. Плебс будто бы вопил при этом: «Вы для нас порку выдумали, а они за нас заступаются».

«Только ту молодость можно признать здоровою, которая не мирится со старыми порядками и глупо или умно борется с ними – так хочет природа.»

«… В общем, получается такое впечатление, как будто он совсем не заинтересован в борьбе, т.е. участвует в петушином бою как зритель, не имея собственного петуха. А своего петуха иметь надо, иначе неинтересно жить. На беду еще он умный человек, а большой ум при малом интересе к жизни подобен большой машине, которая, ничего не производя, требует много топлива и истощает хозяйство.»

«Вы предлагает Ежову аванс в 100 рублей. У Ежова жена больна чахоткой, нужно везти ее на юг, и от аванса он не отказывается, находя его своевременным. Все это прекрасно, но я прошу позволения вмешаться и выдать ему аванс не теперь, а накануне его отъезда. Если позволите, я выдам ему сто рублей, когда он придет ко мне прощаться. Раньше выдавать нельзя, так как он потратит на чепуху и чахоточной жене его придется ехать в III классе.»

«Вы браните меня за объективность, называя ее равнодушием к добру и злу, отсутствием идеалов и идей и проч. Вы хотите, чтобы я, изображая конокрадов, говорил бы: кража лошадей есть зло. Но ведь это и без меня давно уже известно. Пусть судят их присяжные заседатели, а мое дело показать только, какие они есть. Я пишу: вы имеете дело с конокрадами, так знайте же, что это не нищие, а сытые люди, что это люди культа и что конокрадство есть не просто кража, а страсть. Когда я пишу, я вполне рассчитываю на читателя, полагая, что недостающие в рассказе субъективные элементы он подбавит сам.»

«… У меня есть много рассказов, которые я охотно выбросил бы за их негодностью, но нет ни одной такой строки, за которую мне теперь было бы стыдно.»

«… Нет ничего хуже, чем явиться к врачу и не знать, на что жаловаться. Это баловство; приучать себя смолоду к беседам с врачами значит создать себе к старости самое плохое мнение о своем здоровье, что вредно, вреднее насморка.»

«Я еще не уехал, а сестра уже начала скучать. Без меня ей придется плохо.»

«Все равно, рано или поздно умрем, стало быть, хандрить по меньшей мере нерасчетливо.»

«Так как, если говорить о документах, я вооружен одним только паспортом и ничем другим, то возможны неприятные столкновения с предержащими властями, но это беда преходящая. Если мне что-нибудь не покажут, то я просто напишу в своей книге, что мне не показали – и баста, а волноваться не буду.»

«Купил себе полушубок, офицерское непромокаемое пальто из кожи, большие сапоги и большой ножик для резания колбасы и охоты на тигров. Вооружен с головы до ног.»

«В телеграммах не употребляйте слова Сахалин. Для администраторского уха это звучит так же неприятно, как Петропавловская крепость.»

«На пароходе я первым долгом дал волю своему таланту, то есть лег спать.»

«Сообщаю меню с сохранением орфографии: щи зеле, сосиськи с капу, севрюшка фры, кошка запеканка; кошка оказалась кашкой.»

«Очень красивы буксирные пароходы, тащущие за собой по 4-5 барж; похоже на то, как будто молодой, изящный интеллигент хочет бежать, а его за фалды держат жена-кувалда, теща, свояченица и бабушка жены.»

«Солнце спряталось за облако, стало пасмурно, и широкая Волга представляется мрачною. Левитану нельзя жить на Волге. Она кладет на душу мрачность.»

«Мне не весело и не скучно, а так какой-то студень на душе.»

«… Ветер такой, что сам черт не сумеет дуть так резко и противно.»

«Камские города серы; кажется, в них жители занимаются приготовлением облаков, скуки, мокрых заборов и уличной грязи.»

«Больше всех нравится в здешних краях Мамин-Сибиряк, описывающий Урал. О нем говорят больше, чем о Толстом.»

«Уральская дорога везет хорошо. Это объясняется изобилием здесь деловых людей, заводов, приисков и проч., для которых время дорого.»

«На улице снег, и я нарочно опустил занавеску на окне, чтобы не видеть этой азиатчины.»

---

На LiveLib, в отзыве -

сюжета хоть отбавляй

Хм.

@темы: С ума сойти

---

Читательский дневник

У.Гибсон. Я больше не верю курсиву.
«Я бы с радостью заплатил какому-нибудь островку свободной информации за такой сервис, который пропускал бы все новости, что я читаю в интернете, через далекий чужеземный сервер со стремительными и анонимными алгоритмами нечеткой логики, над которыми неустанно трудятся программисты из Бангладеш или Бирмы. За такую чудесную штуку, которая безошибочно подсвечивала бы ложь, тенденциозность и заблуждения разными цветами. Мой «Мак» выделял бы наглую ложь фисташковым, тенденциозность – небесно-голубым, а заблуждения – сочно-фиолетовым цветом.
Длинные ленты новостей – все, что пишут журналисты, и большая часть высказываний наших политиков – были бы сплошь фиолетовые. В репортажах, наверное, проскакивали бы фисташковые полосы – там, где журналист откровенно врет. Впрочем, интересно было бы проверить.
Из-под фиолетовых заблуждений проглядывала бы голубая тенденциозность, но настоящие самородки – целиком фисташковые речи политиков – тоже появлялись бы на экране с завидной регулярностью.
Впрочем, кто-то скажет, что самому угадывать цвета куда веселее.»

А.Васильев. Отдел 15-К.
«Старик сунул руку в кусты и вытащил из них приличных размеров корзинку, сплетенную из коры и наполненную боровиками, крепкими, как на подбор.
- А то что же такое выйдет? – протянул он корзинку Кольке. – В лес летом съездил, а ни грибов не привез, ни ягод. Непорядок. А так – со сметаной пожаришь. Хотя – какая теперь сметана, безобразие одно…
Колька даже и сказать ничего не успел, а старичка уже и след простыл. Он, вроде как, и сделал всего-то шаг назад – но слился с кустами, из которых недавно вышел.
Грибы Колька с картошкой пожарил, остатки отварил и заморозил на потом. А еще на дне корзины Колька колечко нашел. Простое, медное, потертое немного. Он повертел его в пальцах, понимая, что оно тут оказалось не просто так, подумал маленько – и надел кольцо на палец, где оно устроилось, как влитое. Гром не грянул, стены не затряслись, и кошмары ему в эту ночь не снились. Ничего не произошло.
На следующий день его приметил Герман, схватил Кольку за подбородок и молча посмотрел ему в глаза. Тот не стал отводить взгляд, добавив в него уверенности и даже непокорности. Мол – мое это дело, и все тут.
- Ну-ну, - сообщил парню Герман и ушел наверх.
Через пару минут вниз спустилась Вика, так же молча цапнула Кольку за руку и уставилась на кольцо, беззвучно шевеля губами.
- Чего? – проворчал Колька. – Мое дело, что на пальце носить.
- Дурак ты, - сообщила ему Вика, поводив ладонью над медным украшением, и ей же влепив плюху парню в лоб. – И эта, твоя, тоже. Оба идиоты! Ладно ты – теленок, но она-то куда? Свою силу, понимаешь, на этакого балбеса тратить. Тьфу!»

---

В одноклассниках увидела, что у нас в одну из больниц уже вроде завезли вакцины от коронавируса и предлагают записываться. Потому что мало. В первую очередь - медики и сотрудники спецслужб, все такое. Учителя, наверно.
Далее следует длинный список противопоказаний и сомнительных факторов. Между прочим, написано, что при сахарном диабете такую прививку рассматривают с большим сомнением.
А, ну, значит, можно пока не суетиться. А то что-то она меня напрягает...

---

Уильям Гибсон "Я больше не верю курсиву". Сборник эссе известного писателя-фантаста. Ну, как сказать, эссе... По факту здесь солянка сборная - и статьи для каких-то специализированных журналов по тому или иному случаю, и тексты выступлений на разных конференциях, и предисловия к каким-то книгам... Все равно было очень интересно.
Автор пишет кратко, но выразительно. Интересный способ мышления... Способность отмечать что-то непривычное, необычное во всем известных предметах и явлениях. Смотреть на мир под оригинальным углом. Понравилось. Заинтересовало.
По существу, с этой книжкой у меня получилось интересно - вот если сравнивать с похожим сборником Терри Пратчетта, так там я взялась читать, зная автора, то есть, его книги - я не все прочитала, но сколько-то. И мне было интересно, как выглядит Пратчетт в качестве самого себя, не в художественном тексте, а так. А тут я берусь читать, хотя автор мне неизвестен - ну, то есть, я знаю, конечно, что это писатель-фантаст, но я его еще не читала... Все собираюсь... А сейчас, после такого завлекательного чтения мне уже очень интересно, что же он пишет в своих книгах. Надо активизировать усилия!
А может, даже что-то и читала. Вроде в 90-е что-то издавали... Не помню. Ничего не отложилось. "Мона Лиза овердрайв" вроде я читала. Не поняла ничего. Ну, тогда я даже компьютеров в глаза не видела. Может, стоит сейчас еще раз попробовать. Может, будет понятнее. А может, перевод тогда был не очень... (заглядывая на LiveLib - а вон пишут, что это вообще последняя часть трилогии - ну, ясное дело, при таком чтении мало что в принципе можно понять. )
В общем, знакомство получилось удачное и тянет его продолжить.

«В этом, я думаю, заключена большая часть обучения писательству. Мы должны учиться писать книги, но прежде в той или иной степени должны были научиться их читать. Я убежден, что нас как писателей формирует не столько любовь к определенным авторам, сколько общий читательский опыт. Учась писать, мы учимся слышать собственное приобретенное чутье, основанное на удовольствии (или наоборот), которое получали от книг. Речь не о прямом подражании, скорее о личной микрокультуре.»

«Вокруг фантастики давно образовался компостный слой фэнзинов в несколько поколений толщиной, этакий бумажный интернет.»

«Каждое написанное слово (или написанное, а затем вычеркнутое, что зачастую более важно) влияет на возможность или невозможность определенного события во внешнем мире.»

«Сочиняя речи, иногда вдруг с удивлением узнаешь, что именно о чем-нибудь думаешь.»

«Фантасты временами неплохо предсказывают какие-то вещи, но почти никогда не угадывают, что эти вещи с нами сделают.»

«Один мой друг говорит, что в хорошем переводе часто есть что-то, чего не ухватишь в оригинале.»

«Вообще невозможно быть крутым без намека на ранимость, - иначе выходит просто порнография фашизма.»

«Любая книга возникает на пересечении подсознания автора с реакцией читателя. Так же и творческий путь писателя: он борется с мешаниной своих мыслей, выстраивая из них некое говорящее устройство. Однако пока диалог с читателем не начался, автор не узнает, что же именно говорит его детище.»

«Пожалуй, постоянные колебания между «ничто не ново под луной» и «мир полностью изменился» и побуждают меня писать.»

«С помощью языка, зафиксированного в виде символов на поверхности бумаги, я могу вызывать очень сложные переживания – но только у подготовленной аудитории. Впрочем, у этой технологии все равно есть ряд преимуществ. Например, я могу описать внутренний мир персонажа с легкостью и точностью, которые недоступны сценаристу. Зато мне нужен грамотный читатель, который знает, что такое научная фантастика и умеет ее понимать. Для этого требуется определенный общекультурный и социоэкономический уровень, доступный не каждому.»

«Если вспомнить историю человека как биологического вида, то почти на всем ее протяжении мы не могли слышать и видеть мертвых. Мало кто понимает важность этого обстоятельства. Сегодня мы видим (пусть несколько упрощенно), как жили люди сто лет назад. В немой кинохронике перед нами предстают не просто те, кто давно умер, а те, кому в двадцатые годы было лет семьдесят или восемьдесят. Эти люди несут на себе отпечаток войны Севера и Юга и даже более ранних событий. Представьте, что нам показали бы немой фильм про дебаты между Линкольном и Дугласом или про революцию 1848 года. Если как следует подумать, последствия этого чудесны едва ли не в религиозном смысле слова.»

«Если бы власти осознали потенциал интернета, то наверняка задушили бы его в колыбели. Новая технология по природе своей бесконтрольна, а ее последствия непредсказуемы.»

«Попадая в незнакомый город, я первым делом ищу места, где что-то сломано и разрушено: в них хорошо видны глубинные социальные механизмы.»

«Что в конце ХХ века может быть страшнее, чем фантаст-оптимист?»

«… Он столь прост и совершенен, что либо был еще в самом начале, до Большого Взрыва, либо останется последним посреди великой пустоты Вселенной.»

«Если долго и с любовью полировать ботинки специально завезенным идеальным средством, то они образуют собственную вселенную, превращаясь в блестящую сферу бесконечной глубины. Так же и жизнь, прожитая в молчании, превращается в сферу – иную, но столь же совершенную.»

«Книга, про которую помнишь, как читал ее в первый раз, обычно становится серьезной жизненной вехой.»

«Любая теория заговора… скрытый, глубинный мировой порядок в описании неминуемо оказывается проще, чем лежащая на поверхности реальность, за которой он якобы стоит. Теории заговора и оккультизм влекут нас потому, что эти модели мироустройства понятнее, чем собственно мир, - поэтому, при всей своей мрачности, они пугают нас меньше.»

«Коллекционер-ценитель цифрового века охотится уже даже не за вещами, а за информацией. В мире постмодерна каждый из нас – составитель коллекции, хотим мы того или нет.»

«Малое знание – опасная вещь.»

«Механические часы – совершенно ненужная штука. «Свотч» или «Касио» куда практичнее, а дорогие модели швейцарских часов стоят сегодня как автомобиль. Однако у механических часов есть свойство, которое мой друг назвал «эффектом тамагочи». Их бесполезность – особого рода. Они требуют заботы – и этим радуют своего хозяина. К тому же винтажные механические часы – любопытнейшие ископаемые доцифровой эпохи. Это всегда крохотный мир, миниатюрный механизм, состоящий из множества движущихся деталек. Да-да, они движутся, а значит, часы в каком-то смысле живые. У них бьется сердце. Они точь в точь как тамагочи реагируют на «любовь», которая выражается в оплате дорогостоящих услуг часовщика.»

«Видя какую-нибудь новую и продвинутую компьютерную железяку, я сразу представляю ее пылящейся под столом в лавке старьевщика лет через десять. Вполне возможно, именно такая судьба ее и ждет.»

«… Та разновидность фантастики, которая называется историей.»

«Контркультура на тот момент переживала тоскливые времена. – она, грубо говоря, победила. Выглядело это мерзко до боли, а включив радио, хотелось рыдать от тоски.»

«Все же удивительное это дело – увидеть что-то впервые в жизни. Сегодня такого потрясения от новизны уже не ощутишь. Теперь мы знаем, как выглядит вещь, раньше, чем столкнемся с ней в реальности (а то и раньше, чем ее изобретут).»

«Сегодня над витринами магазинов бдительно склонились угловатые камеры наблюдения. Оруэлл при их виде наверняка вспомнил бы Иеремию Бентама – философа-утилитариста, теоретика пенитенциарной системы и духовного отца всеобъемлющей сети наблюдения. Я же подумал о вещах куда более странных. Мне показалось, что у улицы развился собственный орган восприятия, необходимый для какого-то особого проекта, о котором разработчики системы видеонаблюдения даже не задумывались.»

«Значение любой информации всегда связано с контекстом, а выводы зависят от интерпретации. Эпоха информационной прозрачности будет эпохой бесчисленных точек зрения вкупе с дезинформацией, теориями заговора и привычным безумием. Мы будем раньше обо всем узнавать, но едва ли это поможет нам скорее прийти к общему мнению.»

«На зыбкой исторической почве даже под самой продуманной конструкцией то и дело рушится фундамент простейших предпосылок.»

«Чтобы понять эпоху, изучайте ее самые жуткие кошмары. Многое откроется вам в зеркале наших страхов. Но не стоит принимать такие зеркала за дорогу в будущее или хотя бы в настоящее.»

«Кусочки тех Токио, что я придумал, и тех, что я видел, сейчас гремят, словно камешки в коробке. Я все не могу успокоиться. Я встаю и что-то тянет меня туда, в Токио. Почему – не знаю. Так получилось, что Лондон и Токио пленили мое воображение, а Манхэттен и Лос-Анджелес – будто космические станции на пути к ним. Я не жил в этих городах и вряд ли туда переберусь. Они для другого. Они – сновидения. Машины сновидений.»

«Я ленив и люблю сидеть, уставившись в пустоту (именно оттуда к писателям приходят романы).»

«Я родился в 1948 году и не помню жизни без телевизора, хотя должен был ее застать. Смутно припоминаю, как в доме появился темно-коричневый предмет мебели с прочными бакелитовыми ручками и экраном, как у сегодняшних ноутбуков. Сначала показывали только «снег», а по ночам похожую на мишень настроечную таблицу – ее-то тогда многие и смотрели. Бродя в интернете, я вспоминаю те времена. Мне кажется, всемирная паутина с ее скромными чудесами – не более чем настроечная таблица для той полноценной информационной среды, которая появится в XXI веке. Впрочем, я даже близко не представляю, что это будет за среда.»

«Раньше телевизор и правда был неким видом отдыха. В наш гиперинформационный век начинаешь воспринимать его как своего рода работу. Мы, постиндустриальные продукты информационной экономики, все явственнее ощущаем свое предназначение: усваивать информацию. Самосознание у нас приняло крайнюю форму. Мы смотрим за тем, как сами смотрим. Смотреть просто так, не прикрываясь щитом иронии, - непростительная наивность.»

«Интернет привлекателен тем, что он едва появился, и мы пока не решили, как на него реагировать. Он еще формируется, растет. Как личинка. Шесть месяцев назад он был другим, а через шесть месяцев снова изменится до неузнаваемости. Никто этого не планировал – просто так получилось. Такой уж он вышел – как город. Интернет и есть город.»

«… История, когда о ней знаешь, быстро становится кошмаром, от которого не убежишь. В начале 60-х я понял, что история никогда не прекращается.»

«Компьютеры станут похожи на нас куда быстрее, чем мы превратимся в компьютеры.»

«… Человечество выращивало себе общую нервную систему, которая давала неслыханные доселе возможности: видеть на огромном расстоянии, смотреть в прошлое и слышать, что говорят мертвые.»

«Для фантастов киборг был натуральной химерой из плоти и металла. Настоящим же киборгом оказалась распределенная нервная система человечества: кино, радио, телевидение и связанный с ними перелом в восприятии – столь резкий, что мы его пока толком не осознали. Смотря телевизор, мы становимся ипостасью электронного мозга. Этот мозг нас дополняет. Когда смотришь что-то очень увлекательное, чтобы отключиться от внешнего мира, не нужно специального шлема. Он появится сам. Ты и так в нем. Когда смотришь что-то очень интересное, ничего другого не видишь. Физический союз человека и машины, который давно предрекали и которого так опасались, возник много лет назад, просто мы его не замечаем.»

@темы: Книги