Читательский дневник

А.Н.Островский. Письма.
«Е.Н.Васильевой (Лавровой). 8 июня 1865.
Плывя от Казани вниз, я дивился тому, с какой премудростью все устроено в природе: чем дальше на юг, тем холоднее; один только Саратов оправдал географию, в этой стране, где цветет лимон, то есть нет, не лимон, а камышинские арбузы очень дешевы, мы на другой день нашего прибытия принуждены были надеть парусинныя костюмы. Из Симбирска мы Вам писали, а из Самары и рады бы написать да нечего, - город большой купеческий, жизнь благочестивая, семейная, без удовольствий, нравы жестокие, необразование полное… Слова песни «Под Самарою разбойнички шалят» не совсем справедливы; разбойников теперь нет, нельзя – век прогресса, теперь поборы с судов производятся инженерами водяной коммуникации, а не разбойниками, все-таки шаг вперед; не знаю, выгоднее ли стало судохозяевам, да мало ль чего! Что на них смотреть. Разбойник мужик необразованный, у него и потребности незначительные, оттого он и брал меньше, а офицер дело другое, он и шампанское пьет и французские перчатки носит. Несправедлив также и другой стих песни: «а в Саратове девицы хороши». Ничего нет хорошего! Притом же известно, что Саратов есть родина секты хлыстов. Если бы в Саратове точно девицы были хороши, то не было бы никакого расчету заводить такую гнусную и противоестественную секту. Забыл я Вам сказать о пище, которой мы пользуемся: совершенно свежая икра, осетрина, севрюга, стерляди, дупеля, фазаны, все это нипочем. Кажется, чего бы нам еще, а все не хватает чего-то очень существенного! Мы теперь уподобляемся бедным путникам, которые в полуразрушенной лодке несколько дней без всякой пищи носятся по океану; говорят, что у этих несчастных особенно страшно выражение глаз: каждый смотрит на своего соседа с непреодолимым желанием съесть его. Посторонние говорят, что у нас точно то же выражение глаз, когда мы смотрим на женщин.»

А.Герман. Вернись в Сорренто?..
«Луиджи Тенко, узнав, что его песня не вошла в финал, вернулся в гостиницу и выстрелил себе в рот. Далида, которая исполняла на фестивале эту песню, не найдя его среди тех, кто обсуждал решение жюри, бросилась в гостиницу, чтобы утешить друга. Она была первой, кто увидел его. Ее не могли вывести из шока и отправили в больницу.
Луиджи будто бы оставил письмо, в котором заявил, что он не хочет больше жить в таком несправедливом и гнусном мире. Раздались требования прервать фестиваль. Сан-Ремо кипел. Однако недолго. Фестиваль не только не прервали, но вскоре после похорон Луиджи, на которых присутствовало лишь несколько самых близких его друзей, уже праздновалась свадьба Жене Питнея. Свадьба носила явно показной характер, и я не уверена, что этот брак не был заключен в рекламных целях. Пышный свадебный прием состоялся на яхте, так чтобы толпы людей ни на одну минуту не лишились возможности наблюдать увлекательное зрелище. И лишь красный цветок, лежащий на тротуаре перед афишей Луиджи Тенко, напоминал о трагической, безвременной его кончине. Тенко написал музыку и слова песни Ciao, amore. По мелодии и тексту это была одна из самых лучших, достойных награды песен – очень напевная, не банальная, с легко запоминающимся рефреном. Я неоднократно ее исполняла. Она неизменно нравилась публике – сама по себе уже независимо от имени автора.»

В.Савенко. Секретарь палача.
«Почему у злодеев нет выходных? Это упростило бы жизнь тем, кто за ними гоняется.»
***
«Громко забурчавший живот намекнул, что борьбу со злом придется начинать с кухни.»
***
«Время ползло, словно напившаяся успокоительного зелья черепаха.»

---

Анна Герман "Вернись в Сорренто?.." Небольшая книжечка мемуаров... Странный случай. В смысле, я знала, конечно, что есть такая книжка... что-то такое припоминаю в каких- то журналах... Но мне почему-то, даже когда у меня проснулась страсть к мемуарам-дневникам-письмам, ни разу не приходило в голову ее поискать, почитать. И вот совершенно случайно я на нее наткнулась, копаясь в библиотечном каталоге. Ну тут уж однозначно - надо читать.
Книжка действительно чрезвычайно маленькая! Сами мемуары занимают всего 90 страниц... Да еще и мелким шрифтом - ну да, издавали еще в СССР, тогда по-другому никто не представлял. В целях сбережения бумаги, я думаю. Ну вот еще дополнили несколькими статьями из прессы, собрали интервью. И фотографии тоже поместили! хотя и не сильно много. Очень интересно.
Как, наверно, многие знают - ну, те, кто интересуется советской эстрадой точно - Анна Герман в 60-е годы работала по контракту в Италии, записи грампластинок, концерты, фестивали, все такое. И во время всего этого попала в жуткую автомобильную аварию, у нее были тяжелейшие травмы... Можно сказать, собирали по кусочкам... После этого певица еще несколько лет провела в гипсе, в процедурах, во всяких лечебно-врачебных делах. Но смогла оправиться, подняться и даже вернуться на сцену. Вот во время этого вынужденного перерыва она и написала эту книжку.
Главным образом тут она рассказывает о том, как жила и работала в Италии. Но попутно, небольшими вставками дополняет и о своей жизни в Польше, как она училась (на геолога, однако!), как начала петь на сцене (пела всегда, хотя нигде не училась - идеально, от природы поставленный голос! как восклицают во всех статьях), как стала выезжать на гастроли... Анна Герман пишет очень просто, но ясно, выразительно... со сдержанным мягким юмором (хотя временами и переходящим в откровенный сарказм!)... откровенно рассказывает о себе, об особенностях жизни и работы эстрадного артиста вообще - и "в капиталистическом мире чистогана", как выразились бы в прессе тех лет. Анну Герман это и удивляет, и возмущает. Ну, сейчас у нас это все просто существует вокруг, так что нам это и так знакомо - договорные сделки между крупными студиями на фестивалях, агрессивная реклама (с напором на секс), откровенная ложь и копание в грязном белье, с целью привлечения внимания и увеличения тиражей... Все так и осталось - и процветает еще больше...
Но все-таки так странно - читать упоминания с детства знакомых звездных имен... Адриано Челентано, Далида... они здесь просто упоминаются, как те, с кем сталкиваешься за кулисами! Вот, кстати, Анна Герман рассуждает о студийной записи и пении вживую - она выступает сторонницей живого пения (ну, само собой)... пишет, что истинный талант артиста только тогда и проявляется... а не то что в записи, где все подогнано и сделано... Рассказывая про фестиваль в Сан-Ремо, где она принимала участие, Анна Герман упоминает про Конни Фрэнсис, которую просто восхваляет - и какая она милая, и как она здорово пела (вживую!) и т.д. Ладно... Конни Фрэнсис я знаю, но как бы сказать - задним числом. В смысле, во времена моего детства я про такую слыхом не слыхивала, а вот когда у меня появился доступ к интернету, так проверяя разные списки, я ее как раз там у увидела. Ну ничего, неплохо поет... (но эйфории у меня все равно не возникает ) А потом Анна Герман переходит к выступлению Далиды - я приготовилась что-то узнать - опа... она выступила с резкой критикой! И все что-то больше о том, как Далида выглядит (сменила имидж), да еще там что-то... как держится что ли... Ну дела... а поет-то она как?! я разволновалась. Что ли Анна Герман хочет сказать, что Далида плохо поет?! пела на том фестивале. Прямо пришлось прерываться и успокаивать нервы. Что как бы там Далида не выступила на том злосчастном фестивале, все равно она божественно поет... (ну, вы поняли, что я обожаю Далиду, это прямо мое все, золотая королева из моего детства, ах... Но дальше я переворачиваю страницу - ага... там рассказывается о самоубийстве автора слов-композитора, песню которого пела Далида, видимо, они тогда как-то вместе жили, ужасный случай, он не выдержал того, что не прошел по конкурсу - хотя песня была очень хорошая, как и Анна Герман тут же говорит, и что она потом эту песню неоднократно тоже пела, и всегда на концертах она очень нравится... (пошла послушать на ютубе. Ну да, я вроде ее даже припоминаю из дисков Далиды... ) ну, потому что призовые места распределялись заранее, по сговору крупных музыкальных студий, как уже говорилось. В общем, далее Анна Герман неожиданно опять ругает Далиду - хм. За то, что та через несколько лет опубликовала какой-то откровенный рассказ о своих отношениях с этим композитором. Анна Герман посчитала, что Далида это сделала ради рекламы и ее это возмутило опять же... Ага! соображаю я. Может, это все и вызвано позднейшими негативными эмоциями - она ведь не сразу все это записывала, а через несколько лет... Ей не понравился этот момент с публикацией, отсюда и негатив... Так что Далида вполне себе нормально пела на том фестивале, можно думать!
Кстати, у них с Далидой, мне кажется, даже один тип внешности. И вообще, если непредвзято подходить - так вот она пишет в противовес о Конни Фрэнсис, что та подобного не делала! - ну так что? может, это как раз говорит о том, что Конни Фрэнсис была вся в шоколаде, вся продуманная и материально залакированная, а Далиде приходилось всегда самой о себе заботиться... Как и Анне Герман, да уж.
Эх, нет уже ни Анны Герман, ни Далиды... Как странно, что они погибли практически в одно и то же время... с разницей в несколько лет... Конни Фрэнсис, к слову сказать, прекрасно поживает до сих пор. Специально пошла посмотрела в википедии.
Ну вот, а потом происходит эта жуткая авария, и Анна Герман описывает, как она приходила в себя, как ей тяжело пришлось... Нет, она не давит на эмоции, пишет об этом еще более сухо и сжато - но выразительно же... сразу все понимаешь. Провести просто несколько месяцев неподвижно, в гипсе, с постоянными болями (переломы же) и с невозможностью нормально дышать... ужас... А потом ей просто пришлось заново учиться всему - сидеть, ходить... И она еще все же вернулась к концертной деятельности, еще и с таким напряженным ритмом - постоянные гастроли, выступления, постоянная работа где-то. Ну еще бы - успеть столько всего сделать за такой краткий промежуток времени...
Анна Герман скончалась в 46 лет, рак костей. Когда я просматривала статьи в интернете, то где-то попадалось, что - предполагают - рак развился из-за тех прежних тяжелых повреждений, их же было столько...

«Человек никогда не должен поступать вопреки своим убеждениям, вопреки характеру. Не должен делать ничего, что он сам позднее будет вспоминать с неприятным чувством.»

«После концерта, который прошел сверх ожидания хорошо, я узнала от Пьетро, что у меня слишком серьезный подход к делу, что музыка развлекательная, легкая, так что и относитсья к ней надо соответственно. Да простит ему какой-нибудь из итальянских святых, а я не могу!»

«Главного атрибута, делающего секс-бомбой, я была, увы, лишена. Правда, не могу пожаловаться – у меня хорошо разработана диафрагма, благодаря этому мне есть чем дышать… но все же я противница таких преувеличений.»

«После выступления, оставаясь на эстраде перед микрофоном, я должна была отвечать на «стихийные вопросы» публики. К счастью, перед открывшейся для публики возможностью получить, при этом из первых рук, столь важную информацию, как «ваш рост?», потускнели все другие проблемы, касающиеся международного положения…»

«Считаю, что всякий человек на земле должен обладать хотя бы одним собственным деревом.»

«Урожайные годы, как правило, длятся недолго. Взамен уже приевшихся, хотя и талантливых, появляются новые лица – как в калейдоскопе.»

«Человек всегда в состоянии понять другого человека, невзирая на географические различия, несхожесть обычаев, религии, языка… Надо только захотеть, и этого будет достаточно.»

«Поскольку сейчас, когда я это пишу, продолжается Олимпиада в Мексике, а я не пропускаю ни одной передачи, невольно вертится на языке спортивная терминология… Но ведь и на самом деле схожего найдется немало, да и справедливость, обязанная восторжествовать, не всегда имеет доступ как на ринг, так и на фестивальную сцену. Что ж, недаром Фемиде завязали ее прекрасные глаза. Очевидно, затем, чтобы не расстраивать богиню.»

«Не могло быть и речи о том, чтобы спокойно послушать песню и объективно оценить ее в присутствии нахваливающего свое творение, полного энтузиазма, потного от возбуждения автора. Во всяком случае, у меня не хватало духу заявить: «Нет, извините, мне не нравится». Единственным аргументом, который я пыталась пустить в ход, был следующий: «Простите, вам не кажется, что эта песня не ложится на мой голос и я не могу спеть ее так, как вам бы хотелось?» Но это, как правило, не приводило к желаемому результату. В конце концов, с тяжелым сердцем, чувствуя себя ужасной преступницей, я просила дать мне время «на размыление».

«Мне были предложены два платья: короткое и длинное. Короткое, серебристо-белое, предполагалось оторочить по низу лебяжьим пухом. Ладно, бог с ней, с этой оторочкой, но на последней примерке прибавились еще и рукава из пуха, длиной до локтя, отчего мой силуэт обрел сходство с фигурой бойца-тяжеловеса. В ответ на высказанные мной опасения мне был дан добрый совет внимательно следить, какая из телекамер будет направлена на меня, и в соответствии с этим поворачиваться в профиль. «Пух безумно эффектен», - заключила нашу дискуссию синьора «Господи, - подумала я, - даже если бы не было слепящего света юпитеров, совершенно лишающих возможности увидеть зал, то и без того я была бы неспособна во время исполнения песни думать о телекамере и высматривать, в какую сторону обращен ее красный глазок». Но синьора, видимо, никогда не пела на сцене. Длинное платье тоже не вызывало у меня восторга. Оно было сшито из коричневатой ткани, напоминающей парчу. По всему лифу были нашиты разноцветные бусинки, контрастирующий с основным тоном материала. Я чувствовала себя в нем ка лошадь на цирковой арене. Единственным утешением было то, что телевидение в Италии все еще черно-белое и я в моей разноцветной упряжи не буду видна в полной красе.»

«В другой день Рануччо привез меня на фотосъемки в цирк, расположенный на далекой окраине Милана. Вскоре я уже сидела под куполом гигантского цирка и – как это случалось довольно часто – ждала. Сперва даже не знала, кого и чего. Потом мне удалось вытянуть из Рануччо, что ждем фоторепортера к условленному часу, который давно минул. Тем временем другие исполнители, участники фестиваля в Сан-Ремо, уже снимались для рекламы. Поскольку ни одна ситуация в этих съемках не должна была повторяться, мне посчастливилось посмотреть разнообразную цирковую программу. Чрезвычайное впечатление произвел на меня огромный индийский слон, который терпеливо позволял целому ансамблю с гитарами карабкаться себе на спину. Солистка предпочла сняться внизу, рядом с хоботом: очевидно, ей недоставало фантазии, а, быть может, и храбрости. Я бы тоже, наверное, струсила. Поначалу меня это забавляло, однако время шло, а фотографа все не было, между тем как в клетках оставались уже одни только львы да тигры. Порой они давали о себе знать вполне недвусмысленным образом! Заманчивое знакомство с ними все-таки не состоялось. Фотограф просто-напросто вообще не явился."

«Зверей я люблю и потому считаю, что цирк – одно из наименее достойных изобретений существа, которое кичится тем, что занимает высшее место на древе эволюции. Впрочем, дрессировка продолжает оставаться излюбленным занятием человека. Если под рукой нет зверя, создания, наиболее пригодного для этой цели ввиду его беззащитности, люди со страстью дрессируют друг друга. И занимаются этим испокон веков.»

«Итак, я сидела в красном, как маков цвет, плащике военизированного покроя, обутая в черные, до колен, сапоги. В соответствии с требованиями моды сапоги должны были быть выше колен, но, к сожалению, у меня слишком длинные ноги. Голову мою украшала черная кепочка с козырьком. Слева от меня, положив руку на погон, напоминающий большой эполет, стоял вытянувшись в струнку, с улыбкой от уха до уха повелитель – мужчина. Ах, как же в Италии почитают, обожают, буквально носят на руках особу мужского рода! На мой взгляд, итальянцы слишком глубоко прониклись духом библейских догматов, слишком уверовали в то, что женщина создана для мужчины – при всех условиях, безо всяких исключений.»

«Я неоднократно убеждалась, что самое обоснованное, самое интересное новшество, воспринятое вопреки внутреннему убеждению, дает обратный результат.»

«К сожалению, в жизни все, как правило, свершается без репетиций.»

«Ведь мы, женщины, крайне редко решаемся на что-нибудь исключительно ради самого дела. Чаще же всего за внешним фасадом наших поступков кроется мужчина. Из любви к нему мы совершаем чудеса ловкости, дипломатии, отваги и самоотверженности. Учимся управлять реактивным самолетом, ежели он желает резвиться в поднебесье и вблизи разглядывать облака; ради него с успехом притворяемся глупейшим существом в мире – домашней гусыней, несмотря на то, что сами увлечены кибернетикой.»

«Лично я никогда не могу повиснуть на чьей-либо шее. Мешает рост.»

«Нас принимали необыкновенно сердечно, приглашали домой, на семейные торжества. Будучи в одном старом грузинском доме, я увидела на стене такое великолепное оружие, что даже у меня, далекой от рыцарских страстей, восхищенно забилось сердце. Подумала о нашем приятеле, фехтовальщике Перси. Хорошо, что он этого всего не видел, иначе лишился бы душевного покоя, ибо наверняка захотел бы иметь такую сказочно великолепную саблю, дабы по временам просто смотреть на нее, коснуться изумительной чеканной рукояти.»

«Певец или певица не всегда поют так, как это зафиксировано на пластинке или магнитофонной ленте. Подлинной проверкой может послужить только живое пение.»

«Любовь к своему делу если не единственное, то, во всяком случае, одно из важнейших условий для того, чтобы человек чувствовал себя счастливым.»

«Когда подошел фотограф… началась такая сутолока, что потом на фотографии не удалось разобрать, кто где начинается и кончается, - столь магнетической притягательностью обладает объектив.»

«Среди толпы кое-где выделялись своим эффектным обликом карабинеры. (Карабинеры делятся на 1) красивых, 2) очень красивых и 3) умопомрачительно красивых.)»

«После возвращения в Польшу мне пришлось переболеть всеми – затаившимися во мне – простудными заболеваниями, которые после нервного напряжения наконец дали о себе знать. Когда человеку просто некогда болеть, ему удается действительно отложить болезнь, но, увы, всего лишь на какое-то время. Едва напряжение хоть чуточку спадет – расплата наступает незамедлительно. Сваливаешься и уже послушно лежишь, не вставая.»

«С гостиничного балкона открывался вид на море – настолько чудесный, что даже американский авианосец, маячивший на горизонте, не мог вполне подавить моего восторга.»

«В студии никогда не запишешь песню так, как удается исполнить ее перед публикой. Спортсмены, к примеру, когда трибуны пустуют, показывают более низкие результаты.»

«На теплое голубое море взирала, как лисица на виноград. Ни разу мне не довелось в нем искупаться.»

«Похудела на несколько килограммов – в студии было жарко, как в центре джунглей, поскольку нельзя было пользоваться вентиляцией из-за необходимости соблюдать абсолютную тишину.»

«Шефом клиники был профессор Рафаэлло Дзанолли. У него было доброе лицо с густыми бровями, мягкий, внимательный, умный взгляд, седая грива волос. Он был высокий, сильный, ладно скроенный. Он напоминал мне могучее, старое доброе дерево. «Деревья связываются у меня с добротой, - сказала мне когда-то в детстве мама. – Они совсем как некоторые люди».

«После операции я очнулась закованная от шеи до пят в гипсовый панцирь. Когда мне казалось, что больше не выдержу, задохнусь в гипсе, когда я со слезами просила снять его с меня – они всегда напоминали мне о Сан-Ремо. Убеждали, что я еще не раз выступлю там, а они будут ассистировать мне у телевизоров, но… это может свершиться лишь в том случае,, если в будущем я стану абсолютно здоровой и абсолютно прямой. Я не могу и не хочу описывать те ужасные страдания, какие довелось мне испытать на протяжении пяти месяцев, когда я неподвижно лежала на спине. Но самым жестоким испытанием явилась не боль переломов. Гипс плотно обжимал мою грудную клетку, а вместимость моих легких довольно основательная, разработанная пением, и я задыхалась в нем, теряла сознание, металась, не могла спать. Ночью мама сидела у моей постели, держа в своих руках мою правую, здоровую, руку. Она в тысячный раз по моей просьбе рассказывала мне об одном и том же – всякий раз по-новому. «Расскажи мне, как все будет, когда мне снимут гипс». Она нарисовала мне на картоне календарь, отмечая дни, оставшиеся до моего отъезда в Польшу. Каждое утро она подавала мне ручку и я с упоением вычеркивала очередную дату.»

«Еще не изобретен аппарат, который бы просвечивал душу человека и устанавливал бы ее жизненно важные потребности и желания. А может, это и к лучшему.»

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Кардинал де Рец. Мемуары.
«Понадобились бы многие томы, чтобы рассказать вам обо всех затруднениях, какие выпали нам в описываемую пору. Скажу лишь, что, хотя я один решительно не желал примириться с двором, я едва не запятнал себя в общем мнении и едва не прослыл в народе мазаринистом оттого лишь, что 13 марта не дал растерзать Первого президента, 23 и 24-го воспротивился распродаже библиотеки Кардинала, полагая такой поступок беспримерным варварством, а 25 марта не удержался от улыбки, услышав, как кое-кто из советников в ассамблее палат предложил сравнять с землей Бастилию. Я вновь попал в честь у посетителей зала Дворца Правосудия и у самых рьяных членов Парламента, оттого что решительно осудил графа де Грансе, который имел дерзость разграбить дом советника Кулона, оттого что потребовал, чтобы принцу д Аркуру дозволено было изъять все деньги из королевской казны в Пикардии, негодовал против перемирия, которое смешно было отвергать в пору совещания, и протестовал против перемирия заключенного, хотя знал, что уже подписан мир. Все эти подробности, сами по себе ничтожные, заслуживают внимания историка потому лишь, что наглядно представляют причудливость времен, когда глупцы становятся безумцами, а самым здравым отнюдь не всегда удается говорить и действовать разумно.»

National Geographic.
«Пуэрария как никакое другое растение олицетворяет торжество хаоса. Родственница гороха, эта лоза была завезена в США из Японии в 1876 году для борьбы с эрозией почв. Но одним этим пуэрария не удовольствовалась: неприхотливая и быстрорастущая (до 30см в день), она покрывает плотным ковром деревья, фонарные столбы и даже здания. Под этим ковром исчезли сотни тысяч гектаров в 20 штатах. Впрочем, ущерб от пуэрарии может быть еще больше. Ученые утверждают, что это растение высвобождает углерод из почв захваченных им экосистем. «Этот процесс может ускорять климатические изменения». – говорит эколог Нишантх Фарайал.»
***
«Ученые, выяснив закономерность роста биоминералов, поняли, как стимулировать самовосстановление зубной эмали.»
***
«Расшифрована полная митохондриальная ДНК исторической личности – английского короля Ричарда III, последнего Плантагенета: он был светловолос и голубоглаз. А данные по Y-хромосомам показали, что пришедшие за ним Тюдоры были незаконными правителями.»
***
Коренные гавайцы: «Разве можно оценивать рыбу по ее способности взбираться на дерево?»
***
«Предполагается, что стерхи считают только до двух, ведь больше двух яиц они не откладывают.»

А.Герман. Вернись в Сорренто?..
«Я сдала экзамены на геологический факультет. Обучение там длится шесть лет; специальность интересная и конкретная, в программе – широкий спектр знаний из различных областей наук: от философии, логики, иностранных языков через высшую математику, физику, химию и социально-экономические вопросы до сугубо специальных предметов.
А кроме того, студент-геолог должен уметь препарировать лягушек и не только делать логические выводы из научных рассуждений, но и толковать их в соответствии с принципами логики. Он должен знать не только, что Ксантиппа была женой Сократа, но иногда процитировать некоторые его мысли. Должен не только нарисовать криволинейный интеграл, но и в случае необходимости применить его на практике. Не помешает знать иностранные языки – они полезны при изучении специальной литературы. Весьма пригодится умение зарисовать профильный разрез скалистого склона. А разве плохо – научиться песням, которые поются у костра? За кружкой горячего чая они звучат, как нигде на свете (даже в сравнении с наилучшими концертными залами мира). Излишне, пожалуй, добавлять, что будущему геологу лучше иметь жизнерадостный, спокойный характер. Впрочем, здоровая физическая нагрузка, скажем, двадцатикилометровый марш, с перерывами для напряженных умственных усилий при определении скальных пород или поисков окаменелостей, может даже самого мрачного меланхолика привести в состояние полнейшего душевного равновесия."

О.Куно. Шпионка в графском замке.
«- Мне проще убить десяток человек, чем убрать комнату!»
***
«Такого человека не очень приятно иметь во врагах, но, впрочем, враги вообще не для того существуют, чтобы было приятно.»
***
«- Я тебе говорил про твой высокий интеллектуальный уровень? Забудь. Мой тебе совет: ешь больше рыбы. Для мозгов все равно не поможет, зато вкусно.»

---

Читательский дневник

А.Н.Островский. Письма.
«Ф.А.Бурдину. 20 октября 1864.
Благодарю тебя и всех вас за честное исполнение моей пиэсы. Брат Миша очень меня порадовал, рассказав мне подробно весь ход исполнения, и я был тем более рад вашему успеху, что не ожидал его, судя по тем письмам, которые получал от вас во время постановки пиэсы, и которые меня расстраивали и огорчали ужасно. Первое оскорбительное письмо получил я от П.Васильева; я счел за лучшее не отвечать ему; но зато твердо решился во избежание подобных неприятностей писанных и печатных отказаться на будущее время от права назначать роли для петербургской сцены и предоставить это вашему начальству. Второе письме, уж просто глупое, получил я от Горбунова накануне твоего бенефиса. Он пишет по поручению Самойлова, что 2-й акт неловко кончается, чтобы я изменил его и дал знать об этом по телеграфу. Это черт знает что такое! Мне, написавшему слишком 20 пиэс оригинальных, предлагают за день до представления моей новой комедии делать в ней изменения по чужому вкусу, да еще скакать на телеграфную станцию и посылать депешу, чтобы поспело вовремя. Надо быть сумасшедшим, чтобы предлагать мне такие вещи, или уж считать меня мальчишкой, который пишет не думая и нисколько не дорожит своим трудом, а только дорожит лаской и расположением артистов и готов для них ломать свои пиэсы, как им угодно, да еще извиняться, что не умел угодить. Потом ты мне пишешь, что 2-м актом я ставлю вас в безвыходное положение. Этого я просто не понимал, потому что 2-й акт идет у нас отлично и производит большой еффект. Миша мне пояснил, в чем дело, и я убедился, что вам должно быть точно очень неловко, но не по моей вине. У нас делается вот как: почти у самой занавеси надворная сторона Новогородского подворья (декорация писана с натуры), посередине ворота в натуральную величину с значительной толщиной, за воротами Ильинка, на задней занавеси Гостиный двор. Все входят в ворота сзади, а не перед зрителями, чего и допустить нельзя. Я и не воображал, чтобы вы догадались между зрителями и действующими лицами пустить лиц без слов, которые только мешают… Нельзя же всякую пьесу ставить самому, а для чего же у вас режиссер?»

А.Герман. Вернись в Сорренто?..
«В римских домах каменные плиточные полы и полное отсутствие обогревательных приборов. Стояла дождливая, промозглая погода. Ртутный столбик, правда, никогда не опускался ниже нуля, но в нетопленой комнате холод пробирал до костей, холодом веяло из каждого угла. Была и ванна, очень даже красивая, но из кранов текла ледяная вода. Переболев несколько раз жестоким гриппом, я стала ложиться спать, одетая, как Амундсен во время путешествия на Северный полюс, только, увы, у нас не было спальных мешков. Единственной покупкой, которую я могла себе позволить, были шерстяные носки, которые я надевала на ночь.
Примерно через месяц, перенеся не одну простуду, устав от хронического насморка и хрипоты, мы достали адрес, где тоже сдавалась комната. Дом, в котором нам предстояло жить, находился в очень бедном районе. Он был старый, но теплый, с горячей водой. Насколько помню, в нем помещалась маленькая пекарня – отсюда и вожделенное тепло. Вечером мы сложили свои чемоданы и поехали на новую квартиру.
Дом в самом деле был очень ветхий, с низкими потолками – входя внутрь, я вынуждена была нагибаться. Длинный, темный коридор и спертый воздух несколько омрачили нашу радость. Минуя один из закоулков, я едва не споткнулась о тощие ноги старика, вытянувшегося на своем ложе вдоль стены. Наша комнатка была в самом конце коридора. Хозяйка, суетясь, расхваливала свои апартаменты. «Уж тепло вам здесь будет, как в гнездышке. Это самый теплый уголок во всем доме. Тут до вчерашнего дня жила наша бабушка, вот на этой кровати и спала. Увы, вчера она уснула навеки. Теперь мы можем сдать эту комнатку, но хотим, чтобы все тут оставалось на своих местах, как при ее жизни. Сейчас я сменю белье!»
Я взглянула на Ханю. Она сидела сгорбившись, опустив голову. В ее глазах стояли слезы. «Аня, - сказала она с отчаянием в голосе. – Я здесь не выдержу. Пошли обратно в наш холодильник». Я с готовностью подхватила чемодан, потому что и сама хотела просить ее о том же. Синьора Бьянка ограничилась краткой триумфальной речью – наше поражение было слишком очевидно. Она великодушно приняла нас обратно.»

В.Савенко. Секретарь палача.
«В магазине со скромным названием «Ночная фиалка» нас встретили с распростертыми объятиями. Работающие там девочки тоже запомнили оборотня, окружили его заботой и вниманием. Счастливого Рикарда, расточающего комплименты, проводили в комнату ожидания. Компанию ему составили шесть чашек кофе, по одной от каждой продавщицы, и свежие газеты. Меня проводили в оборудованную кабинками часть магазина. Конечно же, я рассказала о брате-тиране, запрещающем мне встречаться с любимым. Девочки мне посочувствовали. На «свидание» я вышла через черный ход, получив заверения, что час у меня есть.
Постояв пару секунд на крыльце, решила, что лучше будет нанять пролетку. В отличие от девочек из магазина, я не была уверена, что Рикард целый час будет спокойно сидеть в комнате ожидания. Выбирала извозчика по ауре и по эху. Мне был нужен спокойный человек, дружелюбный и нелюбопытный, который не станет спрашивать, почему юная трисс странно себя ведет. В итоге я прошла мимо двух возможных кандидатов. Один раздевал меня сальным взглядом. Второй недавно рассказал о клиенте сыскарю. За медяшку!
Упитанный мужчина на козлах чистенького экипажа мне сразу понравился. Эхо подсказывало, что у него большая, дружная семья. Мужчина принципиально не ввязывался в сомнительные дела, считая, что извозчик должен только возить, а не следить за клиентами. Именно так он и сказал сыскарю, пытавшемуся его завербовать.»

---

Дарья Снежная "Агентство "ТЧК". Сразу за две книги - "Нечисть в помощь" и "Война с астралом". Все равно это, по сути, один роман, только разделенный на две части. Приблизительно юмористическое фэнтези со слегка детективным оттенком. Ну... живенько так... не раздражает.
Сюжет: девушка Сабрина - сиротка. Сиротка она по, так сказать, родовым признакам - Сабрина является суккубом, а они получаются из младенцев настолько нежеланных, что матери их проклинают. Но Сабрина - девушка позитивная, жизнерадостная. Живет в свое удовольствие, работает секретаршей в агентстве "ТЧК" (что означает - "Тринадцать черных кошек"). То есть, это официально обозначено, что секретаршей, а так - что нужно по ходу дела, то и будет выполнять. Потому что агентство занимается оказанием услуг населению в сфере деликатной - связанной со всякими магическими и потусторонними штучками. Естественно, окружающие - маглы! - и знать не знают, что рядом с ними проживают маги, нечисть и все такое. Но от этого же они не становятся автоматически неприкасаемыми для этой самой нечисти... Вот на этот случай сотрудники агентства и готовы предоставить свои услуги. Но все чинно! Клиенты появляются строго по личным рекомендациям. Деятельность осуществляется строго в соответствии с установленным законодательством. Все документируется, составленные по всей форме отчеты аккуратно отправляются в соответствующий надзорный орган - ну, естественно, должна же быть какая-то организация, которая следит, чтобы в мире маглов никто ничего не заподозрил... Работа Сабрине нравится, коллектив в агентстве сложился дружный, всегда готовый и прийти друг другу на выручку, и совместно потусить. Поэтому, когда в череде обычной повседневной текучки начинают происходить совсем уж странные и подозрительные случаи, сотрудники агентства, не раздумывая, бросаются разбираться с проблемами и выяснять, что вообще происходит...
Ну вот, еще одна вариация на тему - "рядом с нашей реальностью существует волшебный мир, где обитают маги, ведьмы, единороги и прочий набор, и никто об этом не подозревает, а они живут своей жизнью и имеют свои проблемы". Лично я не возражаю, почему нет. Автор пишет приятно, интересно, можно хорошо провести время... кто фанат жанра, само собой. Несмотря на то, что ГГ заявлена суккубом, автор тут не стала ударяться в эротику и порнографию без ума и без памяти... Да, собственно, здесь вообще этого нет. Даже любовная линия обозначена едва-едва. Я вот даже в любовные романы это не определяю! Зато автор придумала интересный момент, что суккуб как бы способен почувствовать, что больше всего нужно в конкретный данный момент тому или этому - ну, чтобы угодить, магией задумано так. Но в агентстве это свойство с успехом используют в расследованиях. Она еще и внешность может менять - тоже полезно для расследований...
Что занимательно - здесь фактически тоже задействован Кровавый Магический Ритуал. Но автор подошла к нему очень осторожно и выпуталась прямо с минимальными потерями. Собственно, сам КМР все время оставался где-то далеко на заднем плане, и никто так-то про него даже и не подозревал (ну, кроме злодеев, ясное дело) и, соответственно, не расследовал, а просто разбирались с текучкой. Зато автор не стала нагромождать всякие там сюжетные хитросплетения, чтобы в них все запутались, автор, персонажи, читатели... Автор молодец.

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Кардинал де Рец. Мемуары.
«Словопрение, как видите, довольно бестолковое, так и не привело в этот день к решению более внятному, во-первых, потому, что закончилось оно позднее пяти часов пополудни, хотя заседал Парламент с семи утра; во-вторых, народ был так возбужден, что опасались, и не без основания, как бы он не ворвался в Большую палату. Первому президенту предложили даже выйти через канцелярию, откуда он мог вернуться домой незамеченным. «Правосудию не пристало прятаться, - ответил он на это. – Знай я даже наверное, что мне суждено погибнуть, я и в этом случае не оказал бы подобной трусости, которая к тому же лишь придала бы духу смутьянам. Вообрази они, что я убоялся их во Дворце Правосудия, они добрались бы до меня и в моем доме». И так как я просил его не подвергать себя опасности, по крайней мере, покуда я не попытаюсь успокоить народ, он обернулся ко мне с насмешливым видом и произнес достопамятную фразу, которую я вам не раз приводил: « Ну что ж, милостивый мой государь, вам ведь стоит только молвить слово!» Признаюсь вам, хотя таким образом он ясно дал понять, что считает меня виновником смуты, а это была жестокая несправедливость, я лишь восхитился бесстрашием этого человека и поручил Комартену, чтобы тот задержал его в Большой палате до моего возвращения.»

А.Герман. Вернись в Сорренто?..
«Теперь самое время представить вам поближе мою личную охрану, моего ангела-хранителя, журналиста Рануччо. Рануччо, молодой человек лет двадцати пяти, был высокого роста и необыкновенно спокойного нрава. Его невозмутимость порой доводила меня до слез (конечно, я разрешала себе всплакнуть лишь наедине с собой, в гостинице) и до полного отчаяния.
Первым ушатом холодной воды, опрокинувшимся на мою бедную голову, была моя биография, созданная стараниями Рануччо. Узнав из нее о своем происхождении и судьбах близких мне людей, я была потрясена до того, что потеряла дар речи. Выйдя из шока, я, совершенно забыв, что Рануччо понимает только итальянский, закричала на родном языке: «Ты сошел с ума! Кому нужен этот бред?» Однако, Рануччо, по-видимому, понял меня ибо принялся объяснять, что, дескать, правдой никого не удивишь, а суть прежде всего в том, что люди жаждут необыкновенного, а если какие-то факты и присочинить, так это ерунда, поскольку, прочитав, все равно никто ничего не запомнит. «Все так делают», - сказал он, добавив мне в утешение, что выдумывают вещи и похуже. Доныне удивляюсь, почему, к примеру, моя мама превратилась в армянку? Скорее всего, Рануччо некогда прочел биографию Азнавура…
Впрочем, плод его буйной фантазии был полностью одобрен Пьетро, который высказал мне свои резоны, в точности повторяющие доводы Рануччо. Вдобавок меня же еще и упрекнули: «Я предпринимаю все, чтобы привлечь к тебе внимание, а ты недовольна». Что мне было делать? Уехать домой? Расторгнуть договор? Даже на дорогу до аэропорта мне бы не хватило, не говоря уж об обратном билете… А неустойку по договору пришлось бы платить до конца жизни.»

---

Читательский дневник

Кардинал де Рец. Мемуары.
«Должен рассказать вам об одном примечательном своей неожиданностью обстоятельстве из тех, какие воображение способно почерпнуть лишь в самой действительности. Волнения, случившиеся во Дворце Правосудия 13 марта, вынудили Парламент поставить на страже у своих дверей отряды городской милиции, который относились к «мазаринскому миру» (как они его прозвали) еще более враждебно, нежели чернь, однако магистраты опасались их меньше, понимая, что зажиточные горожане, составляющие эти отряды, по крайней мере, не станут заниматься грабежом. Отряды, назначенные охранять Дворец в эти три дня, набраны были из тех, кто жил по соседству, поскольку они более других имели интерес помешать грабежу, и вышло так, что, хотя с виду они подчинялись сыну Первого президента, г-ну Шамплатрё, бывшему их командиром, на самом деле они всей душой были преданы мне, ибо я всегда с особенным усердием старался завоевать их расположение, памятуя о том, что они действуют поблизости от архиепископства. Подобное стечение обстоятельств было для меня весьма досадным, ибо мое на них влияние было известно и мне могли приписать беспорядки, учинить которые они иногда грозились, а славою за то, что они все же препятствовали совершению злодеяний, могли впоследствии увенчать Шамплатрё, который должен был иметь над ними власть по должности. Необычное и жестокое это затруднение было, пожалуй, одним из самых тяжелых, какие мне пришлось встретить за всю свою жизнь. Стражи эти, столь тщательно отобранные, десятки раз готовы были нанести оскорбление Парламенту, в отношении советников и президентов перешли на личности, а президента де Торе даже потащили на набережную возле Часовой Башни, намереваясь сбросить его в реку. Все это время я не смыкал глаз ни днем, ни ночью, чтобы помешать беспорядкам. Но оттого, что их не произошло, Первый президент и его сторонники совершенно осмелели и, обратив наш успех против нас же самих, забросали генералов жалобами и укорами, хотя, возрази им генералы достаточно громко, чтобы их голос был услышан народом, народ, помимо их воли, без сомнения, растерзал бы Парламент.»

Ю.Авдеенко. Дикий хмель.
«Буров как-то сказал:
- Кино и телевидение преподносят нам такой конгломерат различных информаций, что все мы напоминаем легкомысленного студента, которые знает все вообще и ничего в частности.
- Андрей Петрович, - сказала я тогда. – Извините, но не знаю, что означает слово «конгломерат».
- По-русски говоря, мешанину.
- Так, может, лучше и говорить по-русски…
Он снял свои очки с толстыми линзами, подышал на них, вновь водрузил на нос. И сказал с легким румянцем на щеках:
- Вы очень красивая девушка, Наташа. Лицом вы напоминаете мне портрет графини Каролины О Хегерти художника Антонина Манеса, относящийся к 1856 году, а фигурой героиню его полотна «Утро».
Я тогда еще не видела картины Манеса «Утро», потому не залилась румянцем. Между тем Буров продолжал:
- Однако не эти прелестные качества привлекают меня в вас, ибо каждая женщина красива по-своему. Мне по душе ваша непосредственность.
- Столяр Коля говорил, что я похожа на польскую актрису Беату Тышкевич.
- Коля, как и вы, ходит в вечернюю школу?
- Нет. Рассчитывает поступить в техникум.
- Да… комплимент в духе времени. Впрочем, я слышал, Тышкевич тоже не очень простого происхождения…»

В.Савенко. Секретарь палача.
«- Так что же с люстрой? – поинтересовался палач.
- Ей помогли свалиться. – Я покосилась на мужчину. – Кто-то принес лестницу и повредил крюк.
Иден согласно кивнул и махнул рукой, давая понять, что я могу идти. Ни удивления, ни злости, словно не в первый раз слышит предположения о покушении.
- K’h& - я остановилась на полпути к двери. Если не спрошу, умру от любопытства. Потому что жертвы покушения, в моем понимании, не могут спокойно перебирать бумаги, будто ничего не случилось. – Скажите, на вас часто падают люстры?
Иден отложил документы, насмешливо пожал плечами, потирая указательным пальцем висок.
- Нет, не часто. Раньше на меня падали кирпичи и подковы. Идите, Рикард и экипаж вас ждут!
И меня выставили из кабинета.»

---

Татьяна Тронина "Огненный Марс". Любовный роман... м... городская фэнтези, магический реализм? приблизительно... Котики!
Мне взбрело в голову почитать что-нибудь про котиков. То есть, увидела - да давно уже видела, но была акция и их уже скопилось много - что эксмо придумало специальную серию "про котиков". Вот я ее и ухватила... и приготовилась, что будет трэш, угар и... тонны мимимишности. Но неожиданно первая прочитанная книжка мне понравилась.
Сюжет: это история маленького беспородного котенка... Точнее, мамочка у него была настоящая породистая кошка, но папаша оказался приблудным дворовым, испортил породу... так что родился такой отчаянно рыжий котенок, которого за это назвали Марс. Родился он в семье, где, в общем, были большие проблемы. Мама с дочкой там были очень хорошие, добрые, а отец - злобный, агрессивный эгоист и домашний тиран, который, к тому же, ненавидел кошек. Катастрофа рано или поздно была неизбежна, и вот крошечный котенок оказывается выкинутым на зимнюю улицу... Так начались его скитания - из рук в руки, от одного случайного хозяина к другому... временами с периодами натурального бродяжничества... Марс в своих странствиях сталкивается с самыми разными людьми - хорошими и дурными, черствыми и заботливыми, узнает все больше о жизни и окружающем мире - ведь кошки видят реальность вокруг гораздо шире и четче, чем люди! Но несмотря на все трудности и горести он остается жизнерадостным и оптимистически настроенным котом, стремящимся нести добро всем вокруг. Хотя, к сожалению, далеко не все это понимают... И вот наконец он попадает к девушке Насте, которая решила, что ей просто необходим такой замечательный кот. Так у Марса появляется настоящий дом и семья. А уж он всеми силами постарается помочь своей хозяйке встретить свое счастье...
Очень, очень мило. Автора я, конечно, не знаю... Судя по всему, она пишет любовные романы... Не ромфант, как я люблю, а чисто любовные романы, типа из реальной нашей жизни. Я такое как-то воспринимаю с подозрением. Но вот книжка меня порадовала. Хотя любовная линия тут... ну да, чрезвычайно сказочная. Но не бесит и не раздражает, по крайней мере. Уже здорово.
А так - удивительно, но автор тут описывает самые разные типажи, и они даже получаются не чисто черно-белые... В смысле, есть, конечно, однозначно светлые и хорошие люди - и им, по воле автора и стараниями славного рыжего котика, в итоге все равно выпадает в жизни счастье и удача, и все у них складывается хорошо... Есть однозначно скоты и жлобы, как, скажем, самый первый хозяин Марса, который из ненависти выкинул котенка на улицу, на мороз. Им вот даже не выпадает какого-то жуткого возмездия и всяких ужасов... хотя они не получают счастья и удачи... но все же, в основном, просто продолжают жить своей жизнью, ну разве что переживают какие-то временные сложности и неудобства. Это как-то странно и нехарактерно! Или автор тут дает понять, что лишение возможности счастья и оставление вот в этом всем - собственной злобе и ненависти - уже достаточное наказание? Автор постигла дзэн? Но симпатично...
Самое, конечно, интересное - это, так сказать, "серые" персонажи - такие, что вроде бы и не совсем плохие, но в то же время и не особо хорошие. По разным причинам. Вот с ними у автора вообще получилось занимательно. Меня прямо захватило - как в итоге тут с ними разберутся, и что они получат. Не угадаешь.
Ну и котики, ясное дело. Автор тут с ними развернула целую систему, с привлечением всякого сказочного и магического. Они, значит, могут видеть э... как бы незримый мир, все такое... ауры, например. Могут подключаться к этим аурам и объединять их со своими, так что получается "защитное поле" - оберег от всяких несчастий. Ну, тут как бы дается понять, что и люди это могут, на интуитивном уровне - создавая семьи и любовные пары. Но котики, ясное дело, с этим справляются гораздо лучше! Ну и, конечно, котики видят всякие темные сущности, несущие зло, болезни, смерть, они или просто являются откуда-то или возникают от злых деяний людей. Эти темные сущности могут причинить много несчастий, если кто с ними соприкоснется - а люди ведь даже их не видят, не чувствуют! То ли дело кошки. Мир вокруг полон опасностей, в том числе и потусторонних - ну вот как мы без котиков?
В общем, классная получилась книжка, я очень рада. По настроению вообще похоже на фильм из 90-х - "Котенок". Это вообще единственный фильм, который я смогла посмотреть и даже с большим удовольствием - из продукции отечественного кинематографа после развала советского кино. О-хо-хо.

«Люди нынче эгоистичными стали, только о себе думают. Говорят, что в Бога верят. Неправда! Теперь каждый сам себе Бог. На других наплевать, лишь бы себе, любимому, хорошо было.»

«А потом он заметил странное. Когда Светлана прикасалась к одежде (а люди без одежды не могли, это Марс тоже уже понял, шерсть-то у них, бедняг, совсем не росла), то одежда словно искорками начинала поблескивать. Получается, новая хозяйка Марса пыталась объединить свое Защитное поле с… одеждой? Не с другими людьми, не с живыми существами вроде Марса, а с неодушевленным предметом, вещью? Значило ли это, что бедняжка Светлана сильно мерзла и потому полностью зависела от одежды? Но не проще ли тогда залезть в шкаф и сидеть там, в тепле, среди всех этих платьев и брюк, словно в уютной норке?»

«Для умного кота тупиков не существует. Он всегда найдет лазейку, чтобы ускользнуть.»

«Люди вообще к подобным вещам нечувствительны. Друзей за врагов порой считают, врагов – за друзей…»

«Люди – ну их, пусть существуют, как хотят, но настоящий кот должен быть абсолютно свободным.»

«Был бы рядом Черный, Марс вряд ли попал бы под колеса машины. Или отвратительно пахнущие, грохочущие и ревущие железные чудовища настолько коварны, что ни одному, даже самому опытному коту с ними все равно не справиться? И их внезапное появление ни за что не предугадаешь?»

«Марс изучал свое отражение в зеркале. А свое ли оно? Черный, например, считал, что нет смысла обращать внимание на отражения. А Марс был с этим не согласен. Да, на первый взгляд тот Рыжий, что сидит там, в зазеркалье, надежно отгорожен плотной поверхностью, сквозь которую ни Марс не пробьется в мир Рыжего, ни Рыжий не сможет пролезть в мир, который принадлежит Марсу. Но кто знает, вдруг, в один «прекрасный» день, Рыжий вылезет из своего зазеркалья и начнет чинить Марсу какие-нибудь неприятности? Поэтому, всякий раз пробегая мимо зеркал, Марс с неудовольствием наблюдал за Рыжим. Жизнь показала, что всегда следует быть начеку!»

«Марс поднялся вверх, на середину крыши, словно желая находиться как можно ближе к бескрайнему, бесконечному темному небу. Вверху, в пелене прозрачных облаков, плыло круглое, яркое пятно. И этот холодный яркий свет завораживал Марса. Настолько, что кот сел, уставился на пятно и долго, очень долго смотрел на него. В сущности, пятно было похоже на огромный глаз. Огромный кошачий глаз. А что, если там, в вышине, живет, само собой, тоже огромный, могущественный кот – властелин всех тех котов, что бродят по Земле? Эх, жалко, что нет рядом Черного, Марс бы сейчас разузнал всю правду о Глазе у своего всезнающего наставника!»

«Все в этой жизни связано и переплетено – самым непостижимым образом. Это только кажется, что нас окружают случайности, на самом деле нет. Нет ни случайных людей, ни случайных ситуаций, ни случайных котов.»

@темы: Книги

---

Книжный столик

Кардинал де Рец. Мемуары.

«Королева улыбнулась, но улыбкою, понять которую можно было по-разному.»

«Между тем меня поджидала бесчисленная толпа, которая принудила меня взобраться на крышу моей кареты, чтобы рассказать о том, что я делал в Пале-Рояле. Я сказал, что сообщил Королеве, как народ явил покорность ее воле, возвратив оружие туда, откуда взял его, и не взяв его оттуда, откуда уже готов был взять… Я присовокупил к этому все, что полагал способным успокоить чернь, и мне это удалось без труда, потому что близился час ужина. Это объяснение покажется вам смешным, однако оно справедливо – мне пришлось наблюдать, что в Париже во время народных возмущений самые отчаянные головы не желают, по их выражению, «припоздняться».

«Монтрезор заметил мне, что я обманываюсь, если полагаю, будто много выиграл своим выступлением, я ответил ему так: «Я много выиграл уже по одному тому, что избавил себя от необходимости оправдываться.»

«… Маршал де Вильруа высказался не столь откровенно, потому что нему недостает храбрости, но, проходя мимо, пожал мне руку с таким видом, что я решил: быть может, ему известно нечто худшее.»

«Я держался… любовью народа, но опора эта временная и недолговечная в силу тысячи случайностей, которым она подвергается в пору беспорядков. Громкие дела заметают все следы, прославляя даже то, чего они не оправдывают.»

«Когда имеешь дело с народом, важнее всего, даже нападая, уверить его, будто ты думаешь лишь о защите.»

«Фавориты последних веков не ведали, что творят, когда заменили одними лишь наружными знаками истинное уважение, какое короли должны оказывать своим подданным; как видите, неизбежным следствием этого бывают обстоятельства, когда подданные заменяют одними лишь наружными знаками действительное повиновение, какое они должны оказывать своим королям.»

«… Королева, которая ничего не боялась, потому что слишком мало знала…»

«Куда труднее уживаться с теми, кто состоит с тобой в одной партии, нежели бороться с ее противниками.»

«Величайшие опасности обладают притягательной силой, если мы усматриваем в неуспехе возможность славы, заурядные всегда лишь отталкивают, если неудача влечет за собой потерю доброго имени.»

«Крайние решения всегда тягостны, но они разумны, когда они необходимы. Утешением в них служит то, что жалкими они быть не могут, а в случае удачи способны решить дело.»

«Все в мире имеет свою решительную минуту; верх искусной политики в том и состоит, чтобы эту минуту распознать и использовать.»

«… Способность выдавать необходимость за добродетель – одно из необходимейших для министра свойств.»

«… Он не усвоил вовремя правила, столь необходимого властителям, - видеть в мелких неудачах жертву, какую всегда должно приносить на алтарь великих дел.»

«Двор даже самому себе желает добра лишь на свой лад, а тут уж хорошего не жди.»

«… Бывает ужас такого рода, рассеять который можно только ужасом еще более сильным.»

«Лейтенант королевской гвардии Ла Сурдьер явился к магистратам от короны и вручил им повеление Его Величества объявить Парламенту, чтобы он перебрался в Монтаржи и там ожидал королевских приказаний. В руках у Ла Сурдьера был еще один пакет, адресованный Парламенту, и письмо для Первого президента. Поскольку никто не сомневался в том, каково его содержание, - о нем можно было догадаться по письму к магистратам от короны, - решили, что из почтения к монарху приличнее не распечатывать приказания, которого заведомо намерены были ослушаться.»

«Ле Телье, бывший ранее королевским прокурором в Шатле и потому хорошо знакомый с устройством городского управления, утверждал, что столицу можно уморить голодом, если два раза подряд расстроить торговлю в базарный день.»

«Промедление, даже оправданное, всегда опасно в начале великого дела.»

«… Я заметил, что доводы мои трогают более умы, нежели сердца, и, правду сказать, был в большом затруднении.»

«Когда имеешь дело с народом должно принимать особенные меры предосторожности, ибо он, как никто другой, склонен к переменчивости, но меры эти должно тщательно скрывать, ибо он, как никто другой, склонен к недоверию.»

«Любовь народа, вспоенная и вскормленная заботами долговременными, если она успела пустить корни, непременно заглушит свежие и хрупкие цветы общественной благосклонности, которые распускаются иной раз по чистой случайности.»

«… Я употребил это сообщение к большой выгоде для себя. Зная, что народ охотнее верит тому, что имеет вид тайны, я сообщил об этом на ушко четырем или пяти сотням парижан.»

«Время спорить прошло, следовало смириться. Но я заметил, что люди малодушные никогда не смиряются тогда, когда должно.»

«Ничто так не трогает и не возбуждает народ и даже парламенты, у которых весьма много общего с народом, как разнообразие зрелища.»

«Ум в великих делах ничего не стоит без мужества.»

«… Любила она без всякого разбору, лишь потому что ей надо было кого-нибудь любить.»

«Предубеждения были присущи ему в крайней степени: я даже замечал, что он всегда судил по людям об их поступках и никогда по поступкам о людях. Воспитанный в установлениях Дворца Правосудия, он во всем необычайном видел подозрительное. Нет более опасного умонастроения в тех, с кем приходится встречаться в деле, где обычные правила уже недействительны.»

«Мы никогда не знаем самих себя довольно для того, чтобы беспристрастно нарисовать собственное изображение.»

«Бастилия сдалась, выдержав лишь для виду пять или шесть пушечных залпов. Во время этой осады забавно было видеть, как в сад Арсенала, где располагалась батарея, женщины приносили стулья, словно явились слушать проповедь.»

«Тюремное заключение не придало ему ума. Оно, однако, придало ему славы.»

«Согласие между нам было отнюдь не безвыгодно для г-на де Бофора, принимая во внимание положение мое в партии, а я в известном смысле просто не сумел бы без него обойтись – сан мой во многих случаях мог поставить меня в затруднение, и я нуждался в человеке, за спину которого мог спрятаться. Мне нужна была ширма, всего только ширма, к счастью для меня, вышло так, что ширмой этой оказался внук Генриха Великого, что говорил он языком парижского рынка, - свойство среди потомков Генриха Великого редкое, - и что у него были длинные белокурые волосы. Вы и представить себе не можете, какую роль сыграло это последнее обстоятельство, вы не поверите, какое впечатление производило оно в народе.»

«Примеры прошлого волнуют людей несравненно более, нежели дела современные. Мы привыкаем ко всему, что творится у нас перед глазами.»

«Парламент в высшей степени склонен был к ослеплению, ибо, приученный правилами обыкновенной судебной процедуры держаться мелочных формальностей, в случаях необыкновенных не умел отделить от них существо дела.»

«Ничто не свидетельствует так об уме выдающемся, как умение из двух зол выбирать меньшее.»

«Уже неоднократно я убедился: чтобы провести в палатах какое-нибудь из ряд вон выходящее предложение, нет средства лучше, нежели натравить молодежь на стариков.»

«Вот участь и злосчастие власти над народом. В нее начинают верить лишь тогда, когда ее чувствуют, но зачастую и польза, и сама честь тех, в чьих руках она находится, требуют, чтобы народ не столько чувствовал ее, сколько в нее веровал.»

«Те, кто утратил власть на деле, еще долго цепляются за нее в своем воображении.»

«Старый принц Оранский говаривал, бывало, что в ту минуту, когда тебе сообщают самые великие и радостные известия, как раз и должно удвоить внимание к мелочам.»

«Мы с Бофором насилу удержали толпу, которая ломилась в Большую палату, - депутатам угрожали сбросить их в реку и называли предателями, вошедшими в сговор с Мазарини. Пришлось пустить в ход все наше влияние, чтобы успокоить народ, а Парламент меж тем полагал, будто мы его подстрекаем. В том-то и неудобство власти над народом, что на вас взваливают вину даже за действия, творимые им против вашей воли.»

---

Читательский дневник

Литературная газета.
Николай Старшинов. «- Вы ощущаете себя вписавшимся в современную реальность?
- Не вписался и никогда не впишусь. Я другой человек. В этом времени не чувствуешь, что тебе уютно… Идешь по улицам – вывески, вывески на иностранных языках. Как писал Есенин: «В своей стране я словно иностранец…»
***
Виктор Ерофеев: «Очень важная для меня тема – мерцающая эстетика. Это та эстетика, которая, с одной стороны, делает произведение веселым, мажорным, а с другой стороны она же может обернуться темной стороной. Мерцающая эстетика позволяет читателю найти собственную тональность и стать сотворцом.»
***
Владимир Березин: «Литература такая вещь, что в ней все нераздельно: сюжет, стиль и синтаксис. Магия текста заключается в том, что правил нет. Все неочевидно, и при всех необходимых стараниях, только если захочет Господь, слова соединятся в музыку и читатель ступит в прекрасный и яростный мир чужого воображения.»
***
Александр Мелихов: «Павел Крусанов продолжает заниматься благородным делом мифологизации нашей реальности, для чего, строго между нами, литература и предназначена.»
***
Александр Аронов: «И время мчит нас так уютно, как альпинистов снежный ком…»

Олег Даль. Дневники, письма, воспоминания.
«На диванчике в кабинете Пушкина лежит ящик с дуэльными пистолетами. Олегу было позволено подержать их. Обрадовался по-детски. В дуэльной стойке он то прикрывал пистолетом грудь, готовясь принять удар, то, прищурив глаз, медленно поднимал пистолет на вытянутой руке. «Хорошо было выяснять отношения в те времена?» - «Да-а-а, - раздумчиво отвечает он, - в те времена я бы и до двадцати не дотянул… Думаешь, тогда было мало подонков? Пришлось бы через день драться…»

О.Куно. Жена по призванию.
«Разбойники как-то совсем погрустнели.
- Ребята, положа руку на сердце, чего вы вообще в грабители подались? – спросила Нэт. – Голодный год что ли?
- Да был бы не голодный, - неожиданно решила поделиться с ней женщина, - кабы вот этот мерзавец все наши сбережения в карты не проиграл!
- О, как я вас понимаю! – сочувственно воскликнула Нэт, покосившись на Дэна. Тот недовольно закатил глаза. – Азартные игры – это зло.
- Вообще-то и пьянство – тоже зло, - надумала я внести в разговор свою скромную лепту. – Вы бы, перед тем как идти на дело, не пили хотя бы сутки. А то здесь в карете до сих пор перегаром пахнет.
- Пить перед работой и правда не надо, - наставительно произнесла наемница. – Все должно быть в меру и в свое время. Путешественники – они же ваши своего рода клиенты. Они должны от общения с вами получить хоть какую-то долю позитива. Чтобы вы могли как-то компенсировать им потерю драгоценностей и кошельков. Согласитесь: такую мелочь, как опрятный внешний вид и обаятельная улыбка, вы можете им взамен предоставить? За хорошую улыбку можно расстаться с деньгами, даже не затаив на грабителя обиду. Алонсо, вот изобрази!
Наемник жеманиться не стал и улыбнулся так обаятельно, что я услышала, как хихикнула Кейтлин.
- Вот, а теперь вы попробуйте.
На этот раз наемница обратилась к пьющему и играющему в карты мужчине. Тот, не слишком хорошо понимая, чего от него вообще хотят, неуверенно изобразил на небритой физиономии оскал. Нэт критически поджала губы.
- М-да – пессимистично пробормотала она. – Ну вы потом дома потренируйтесь как следует перед зеркалом.»

---

Читательский дневник

А.Н.Островский. Письма.
«Н.А.Некрасову. 7 марта 1864.
За что это Вы, Николай Алексеевич, бог с Вами, на меня прогневались? Все-то читают «Современник» №1, а я один не читаю; а для меня только и возможно одно занятие – читать. Хоть я и поправляюсь, но писать еще не могу, после десяти строк устают руки, и я должен полчаса отдыхать. Когда я совсем не мог взять пера в руки, брат мой писал Вам письмо за меня; ждал, ждал я ответа и не дождался. Сделайте милость, прикажите высылать мне «Современник»! Есть стишок в старой русской песне: «Еще не в кое время пригожусь я вам сам». Мне интересно очень прочесть Вашу вещь и статью Салтыкова, о которых все отзываются с необыкновенными похвалами. Когда я еще только расхварывался, утащил меня к себе Л.Н.Толстой и прочел мне свою новую комедию; это такое безобразие, что у меня положительно завяли уши от его чтения; хорошо еще, что я сам весь увядаю преждевременно, так оно и незаметно, а то бы что хорошего!»

А.Одувалова. Личная помощница ректора.
« - И давно вам так не везет?
- С момента получения диплома! Что бы я ни делала, все получается…
- Как сегодня?
- Обычно еще хуже, - покаялась я.
- Подойдите сюда! – скомандовал лич и выкинул пришедшие в негодность документы в мусорную корзину.
- Мы сможем это восстановить? – тихо простонала я.
- Мы? – на лице лича мелькнуло удивление. – Мы – нет. Это программа по курсу несмертельных проклятий на следующий год, которую ректор подсунул мне в качестве образца. Ее делал аспирант Ариона Демион фон Аррис. Он сможет.
- Неужели из-за меня кому-то придется переделывать работу? – мне стало плохо. Я ужасная! Отвратительная личная помощница!
- Ему не привыкать, - лич отмахнулся. – Вы представляете, что такое быть аспирантом у нашего ректора? Демион – смышленый молодой человек, должен был оставить себе копию. Если у него ее нет, он дурак. А дураков надо учить.»

---

Читательский дневник

Кардинал де Рец. Мемуары.
«Партия наша образовалась – теперь недоставало только соглашения о военнопленных, которое стороны заключили без переговоров. Корнет моего полка захвачен был патрулем полка, стоявшего в Ла-Виллет, и доставлен в Сен-Жермен, где Королева приказала немедля отрубить ему голову. Главный прево королевского дома, понимавший, чем грозит такое решение и дружественно ко мне расположенный, уведомил меня обо всем; я тотчас послал к Паллюо, который командовал войсками в Севре, трубача с письмом, составленном в духе, приличествующем пастырю, но из которого, однако, явствовало, какие неприятности эта расправа может повлечь за собою в будущем, тем более недалеком, что мы также взяли пленных, и среди них графа д Олонна – он был схвачен, когда собирался бежать, переодевшись лакеем. Паллюо тотчас отправился в Сен-Жермен, где изобразил все возможные следствия этой казни. У Королевы с трудом вырвали согласие отложить ее на завтра, а потом объяснили, сколь серьезно это дело; корнета моего обменяли, так незаметно установилось правило щадить пленных.»

Е.Криштоф. Современная история, рассказанная Женей Камчадаловой.
«Мне кажется, ни в одном городе на свете не проходит такого факельного шествия, как в нашем. Наверное, и в других факелы зажигают и несут к определенному месту. Но у нас, чтоб подняться к Обелиску, надо несколько раз обогнуть Гору. Надо пройти по вечным, узеньким улицам, почти касаясь старых стен, на которых до сих пор сохранились выбоины от осколков и пуль… И чем выше ты поднимаешься в гору, тем шире перед тобой расстилаются огни внизу – и настоящие, и отраженные в море.
И в конце концов на каком-то витке, возле какой-нибудь видавшей виды калитки или лестницы, тебе начинает казаться, что ты с Городом – одно. Что вот сейчас у тебя вырастут крылья, и ты поднимешься над ним. Или, наоборот, не поднимешься, а через минуту по главному спуску сбежишь к морю, к кораблям, и мгла расступится перед тобой, поголубеет, и увидишь не привычное розовое здание третьей школы, а что-то таинственное, будто приснившееся. Улицу, например, какой на этом месте, да и нигде в мире, не существует. И ты пойдешь по ее блестящим голубым булыжникам, уже как бы не девчонкой, а взрослой. И взрослое, непонятное, еще не случившееся, но манящее счастье охватит тебя.
Я точно помнила, в каком месте такое нашло на меня в прошлом году. Просто толкнуло в грудь, и я увидела другое море, другой спуск, другой берег. Я люблю наш Город и простым, знакомым, а тут я готова была запеть или даже закричать от любви. И раскинуть руки от предчувствия, что скоро-скоро мне будет в моем Городе еще лучше.»

---

Алена Федотовская "Академия магических секретов". Фэнтези, академка... любовный роман. Для фанатов жанра.
Сюжет: сестры-близняшки Алексия и Алексана вроде бы имеют полный комплект родственников, но фактически существуют на положении сироток. Мать бросила дочерей в нежном детсадовском возрасте и сбежала с любовником, отец, грубый и агрессивный, мечтает только о том, как бы их повыгоднее продать... А все потому, что девочки принадлежат к редкой магической расе... (забыла, как называется) представители которой - вроде это только женщины - отличаются необыкновенной красотой и всю жизнь остаются юными и все такое. Считаются идеальными женами, потому что нежные, любящие, ласковые и к тому же приносят супругу удачу. В общем, многие мечтают заполучить такую жену и не жалеют за это никаких денег. Вот и отец сестер все уже запланировал - нашел для Алексии какого-то богатого жениха, а Алексану пристроил в магическую академию, где она должна обучаться инкогнито - потому что у той с рождения имеется дефект - огромное родимое пятно на пол-лица - и ее, конечно, в виде жены продавать трудно. Но трудность заключается в том, что как раз Алексана отличается фирменным нравом - она нежная и кроткая, и мечтает о замужестве... А Алексия, вопреки канонам, всегда была энергичной и дерзкой, и больше всего хочет обучаться магии... Алексия мгновенно принимает решение - они с сестрой поменяются местами! Она вместо сестры отправится в магическую академию, а сестра вместо нее пусть себе выходит замуж... Чтобы никто ничего не заметил, Алексия планирует на первое время прятать родимое пятно сестры под магической иллюзией, а там надеется успешно пройти обучение и найти для сестры способ лечения. Сказано - сделано. И вот уже Алексия, переодевшись чучелком, прибывает в магическую академию... Но девушка не подозревала, что там ее поджидают свои сложности и опасности. Высокородные адепты относятся ко всем остальным с презрением и с удовольствием занимаются травлей, а она ведь здесь инкогнито... Кроме того обнаруживается, что у Алексии какой-то странный магический дар, который проявляется уж совсем непредсказуемо... И мало этого - но вокруг академии явно закручиваются какие-то опасные интриги, неспроста же здесь крутятся агенты из королевской безопасности, а в окружающих лесах вроде бы замечали опасного монстра... И в довершение всего, сестра, которая должна была счастливо готовиться к замужеству, шлет тайные сообщения, что жених начал ее пугать и вызывает большие подозрения - и умоляет сестру что-нибудь придумать...
Ну... начинала читать с некоторым сомнением... да и продолжала тоже с сомнением... И даже заканчивала, не переставая сомневаться... Как-то автор производит на меня очень странное впечатление, прямо впервые такое встречаю. В смысле - автор пишет резковато, грубовато. Я все это вижу и чувствую! Масса штампов, шаблонов и всеми запользованных сюжетных ходов и поворотов - все замечаю буквально с полуслова. Как, например, надменный красавчик, который обозлился на ГГ и начал ей строить жуткие козни - ага, рассуждаю я, скорее всего, это у нас и будет роковой и сексуальный герой, с которым героиня в финале сольется в экстазе и все такое - по законам жанра... Ну, так оно и происходит, можете не сомневаться... Или вот - провозглашается, что все эти адепты прибывают уже с какими-то знаниями, умениями, навыками, а ГГ же типа самоучка и ее никто никогда ничему специально не учил (потому что для ее расы вообще никто не считает нужным тратить время на обучение, раз они предназначены исключительно для замужества) - ага, подозреваю я, наверно, следует ожидать, что у ГГ окажется редкий и сильный магический дар - ну, само собой, он тут же начинает проявляться... И все такое прочее.
И тем не менее, несмотря на все на это - автор все же ухитряется как-то так ловко выстраивать сюжет и располагать все эти крючочки и завлекалочки, что читаешь себе и читаешь, вроде бы и без фанатизма, но опять же и не испытывая раздражения, история затягивает, как-то незаметно раз - уже и финал настал...
Это как бы первая часть цикла, и там должно быть еще как минимум две. А мне дали только одну эту книгу почитать, и других уже вроде и нет... Вот опять сижу раздумываю - стоит ли метаться везде и разыскивать продолжение - ну, как бы и не горит особо... Но по-любому, если мне вдруг попадется это продолжение, то я с интересом и ознакомлюсь...

@темы: Книги

---

Читательский дневник

А.Н.Островский. Письма.
«С.С.Кошеверову, П.М.Садовскому. 19 апреля 1862.
Любезнейшим друзьям из немецкой земли послание. Вот мы и в Берлине… Мы приехали в 5 часов утра и уже успели обегать чуть не половину города. Завтракали и обедали в трактирчиках, которые здесь невелики, но необыкновенно чисты. Берлин – это помесь немецкого старого города с Петербургом. Если отнять старые немецкие здания, то будет Петербург в малом виде. Очень много великолепных домов и магазинов. Улицы чисты необыкновенно, извозчичьи экипажи отличные – это небольшие красивые четвероместные колясочки. Омнибусы – просто роскошь, в них помещается 10 человек, а плата 3 коп.сер. в конец, хоть бы через весь город. Соснувши после обеда, мы честь честью, как и подобает русским, сходили в баню. На вывеске значится русская баня, но что это такое – не вдруг разберешь. Самая баня больше похожа на паровой котел, чем на баню. Маленькая комнатка, лавок нет, а прямо полки в три уступа у трех стен, а у четвертой – ванна; пар выпускают из кранов, и он вылетает со свистом, как на машине; стены и потолок обиты свинцовыми листами; передбанника нет. Комнаты, где раздеваются, представляют совершенный госпиталь: вместо скамеек поставлены кровати с матрасами и с несколькими фланелевыми одеялами. Вымоют немца, положат на кровать, спеленают его, дурака, в пять одеял, так что видно только одно красное рыло, он и лежит полчаса, как мумия. Мы вымылись, но этой операции производить над собой не велели.»

Олег Даль. Дневники, письма, воспоминания.
«Риск – основа всякой художественной профессии. Но если любой из художников рискует своим авторитетом, славой, репутацией и всем, что следует за потерей оных, то актер, будучи и художником, и материалом, рискует собой, человеческим в себе в самом прямом смысле. Все мы в меру отпущенного нам самосознания знаем свои человеческие достоинства и пороки, и если естественное для интеллигента стремление к самоусовершенствованию не подавляется нами или обстоятельствами, мы стараемся избавиться от худшего в себе совсем или по крайней мере намертво затянуть любые клапаны, через которые оно может прорваться наружу. Актер все – и лучшее и худшее – обязан держать открытым, готовым к использованию в той мере, в какой это потребует от него роль. Невостребованное, оно кипит в актере и… выкипает и взрывается, и летят к черту жизни, а не роли и репутации. Мучительнейшее и неизбежное для истинного артиста обстоятельство его профессии. И чем честнее, чище, трепетней относится к своей профессии актер, тем более опасную «гремучую в двадцать жал змею двухметроворостую» носит он в себе каждодневно, а в самых заурядных обстоятельствах быта – особенно.»

А.Одувалова. Личная помощница ректора.
«Начальник как собака – нельзя показывать свой страх, иначе так и будет пугать постоянно.»

---

Читательский дневник

А.Герман. Вернись в Сорренто?..
«Каждый выезжающий за границу артист становится обладателем незначительной суммы, которая должна обеспечить ему возможность: пользоваться телефоном в случае, если никто из организаторов не явится в аэропорт; заказать себе прохладительный напиток с целью успокоить нервную систему, ибо это как раз та ситуация, при которой даже сильно развитое чувство юмора может подвести. На такси нескольких долларов не хватит, ведь аэропорт обыкновенно расположен далеко от центра, а поездка в городском транспорте в чужой стране, да к тому же еще с багажом, - это уж, я считаю, для женщины чересчур.
Поскольку за гостиницу и питание платил синьор Карриаджи, а возил меня мой личный охранник – Рануччо, то, казалось бы, мне было нечего и желать. Но человек так странно устроен, что время от времени ему хочется выйти на улицу и за углом в киоске купить себе газету. Можешь и не читать ее вовсе, но важно хоть на минуту почувствовать, что ты сам себе хозяин. Увы, этой привилегии я была лишена.
Самой же унизительной была минута, когда официант, принеся еду, замешкается в дверях в надежде на чаевые. Ведь я не могла даже сказать: «Извините, у меня нет ни гроша», я представляла фирму CDI, была иностранной звездой, фотографии которой публикуются в прессе, а песни звучат по радио. Я все больше убеждалась в том, что пренебрежительная улыбка официанта – поистине одно из самых тяжких жизненных испытаний.»

Х.Блэк. Жестокий принц.
«- Не знаю, зачем именно он пришел, но руку мне поцеловал, прямо как в книжке. Было приятно.
- В книжках ничего приятного не бывает. А если и бывает, то дальше случается что-то плохое. Потому что иначе было бы скучно, и эти книжки никто бы не читал.»
***
«Мертвецы здесь портятся не так, как у людей. Бывает, тело зарастает мхом и лишайниками или покрывается грибами. Рассказывают даже о полях сражений, превратившихся в зеленые холмы.»
***
«Столько всего порушилось, что я не знаю, как это собрать. Но я знаю, как драться.»
***
«Меч Мадока понемногу опускается, и он смотрит на меня, внезапно понимая, что что-то не так.
- Ты что сделала?
- Отравила тебя. Не бойся. Доза достаточно маленькая. Будешь жить.
- Чаша вина, - понимает он. – Но откуда ты знала, какую выберу я?
- Я не знала, - отвечаю и одновременно думаю, что ответ ему понравится, несмотря на его самочувствие. Как раз такую стратегию он ценит превыше всего. – Яд был в обеих.»

---

Фридрих Глаузер "Крок и компания". Это сборник произведений писателя из Швейцарии, жил в первой половине ХХ века... Писал, как я поняла, преимущественно в жанре детектива. Ну... симпатично... приятное чтение.
В сборник включены две повести - или романы? ну не важно - объединенные общим героем. Это достаточно пожилой и опытный полицейский инспектор - тут вахмистр - Якоб Штудер. Он ведет расследование очень вдумчиво, дотошно, с использованием современных научно-технических достижений и знанием психологии. Штудер отличается упорством, вниманием к окружающим, подмечает малейшие детали, что ему помогает в расследовании. К тому же он отличается высокими морально-нравственными качествами, так сказать - не поддается на подкуп, давление вышестоящих и т.д. В общем, идеал полицейского следователя.
Любители детективов, конечно, сразу скажут, что это в чистом виде двойник комиссара Мегрэ... Да, я тоже специально посмотрела - первые романы о комиссаре Мегрэ Сименон начал издавать в начале 30-х - тогда же и автор из Швейцарии, до того написавший какие-то произведения, не особо пользовавшиеся успехом (это я из предисловия узнала), вдруг решил, что писать детективы очень перспективно - в плане исследования жизни! а вы что подумали? (это тоже из предисловия ) Ну... думаю, вполне вероятно, что он как раз познакомился с романами Сименона и вдохновился... Впрочем, и детективы тоже не сильно помогли, и более-менее какую-то известность автор получил уже значительно позже - в 60-е. (тоже предисловие ) К сожалению, сам автор этого уже не почувствовал, он умер в 1938.
Если рассуждать касательно детектива, то автор эту линию выдерживает далеко не всегда. Вот в первом романе - "Вахмистр Штудер" - он еще все выстраивает тщательно и старательно, интрига получается достаточно интересной. А во втором - "Крок и компания" - уже начинаются какие-то выкрутасы, события увязываются уж слишком романтическим образом, с какими-то там внезапными влюбленностями, раскаяниями и все такое. Хотя сам автор то и дело саркастически упоминает современные ему бульварные романы, дешевое чтиво... Дальше в сборнике еще несколько рассказов - часть тоже про Штудера, часть про других каких-то персонажей (в предисловии разъяснили, что автор экспериментировал в поисках образа), часть вообще не чисто детективы. Так, в общем, в этих рассказах автор определенно пошел в отрыв, там происходят события совсем картинно-фантазийные, и даже, можно сказать, с какой-то ноткой безумия... В предисловии упоминается - а в биографии на LiveLib подробно говорится - что у автора были проблемы с наркотиками, точнее, у него были проблемы с туберкулезом, а на наркотики он подсел в процессе лечения, что ли так... Но из-за этого, конечно, можно понять, откуда взялись наиболее странные повороты...
Тем не менее, несмотря на явную вторичность и имеющиеся странности - это все вполне интересно, легко читается. Автор пишет очень выразительно, хорошо передает атмосферу, и самой страны - Штудер, как полицейский из Швейцарии, прекрасно знает три языка - немецкий, французский и итальянский! - и времени... Хотя все истории откровенно аполитичны - нигде ни малейшего упоминания наиболее горячих и острых моментов, несмотря на хронологию - 30-е годы! приход Гитлера к власти... Ни слова о Гитлере. Навряд ли такого эффекта можно достичь случайно.
Зато автор то и дело обрисовывает тяжелое экономическое положение - эта тема его явно волнует. Оба романа, по сути, строятся на разных экономически-финансовых аферах, вызванных экономической депрессией. Во втором романе меня это вообще сильно удивило - ну, автор тут как бы разоблачает аферу... которая заключается в банковских кредитах. Что вот жителям региона, страдающим от кризиса, предлагают кредиты, чтобы продержаться, а потом они вдруг узнают, что их надо возвращать! и еще с процентами! Автор красочно изобличает злодеев и обрисовывает, как герой раскрыл их козни, вышел на след... вот негодяев клеймят презрением... А я читаю и удивляюсь - ну, странно же! учитывая, что в наше время это просто признанный наилучший способ существования экономики. Вот уж не знаю - то ли с тех пор так все глобально переменилось в западном мире, то ли это было личное отношение автора.
Рассказы мне понравились даже еще больше. Определенно, короткая форма автору вообще хорошо удается, я считаю... Вот взять для примера рассказ "Ночная исповедь" - он мне больше всех понравился. Краткое содержание такое - рассказ, кстати, написан в форме монолога, судя по всему, автору эта форма полюбилась - в некоем ресторане пожилой подвыпивший мужчина подсаживается за чей-то столик и рассказывает историю. Он говорит, что его собеседник очень похож на одного его прежнего знакомого, про него и рассказывает. Это как бы был молодой художник, из каких-то "неблагонадежных", как-то там под надзором... а он был тогда (и сейчас) преуспевающий муниципальный чиновник. Этот художник ему был симпатичен, они с женой с ним сблизились, предложили ему поселиться у них. Он подыскал художнику работу, дал рекомендации. Через какое-то время он обнаружил, что у художника с его женой (она сильно младше) возник роман, художник сам с ним заговорил об этом и просил не препятствовать им и т.д. что они вместе уедут, все такое. Но он сказал, что ничего подобного, потребовал, чтобы художник съехал, а потом обратился "куда следует", чтобы художником занялись те, кому это положено, но тот успел скрыться. Это вкратце суть рассказанной истории. И вроде все тут ясно - с одной стороны тупой бюргер, мещанин, чинуша, с другой - человек искусства, вольный и свободный, преследуемый властями, есть еще любовный треугольник с молодой женой, которая - как тут сказано, сама не имеет никаких средств,поэтому в свое время и вышла замуж за этого чиновника. Но в финале рассказа автор буквально в несколько предложений вносит диссонанс... И вот, если задуматься и прикинуть, то тут же все выходит по другому! все переворачивается с ног на голову... Я вот думаю - этот рассказчик говорит, что его случайный собеседник из ресторана походит на того художника - и внешне, и зовут его, как выясняется, так же, и да, он тоже художник... и того же возраста... И я соображаю - а что, если это не ворох совпадений? Если это действительно тот самый художник из прошлого - сейчас он, видимо, стал успешным и знаменитым. И этот чиновник узнал его, поэтому и подсел к нему как бы с пьяной навязчивостью и рассказывает эту историю... Зачем? Может, ему все-таки хочется объясниться, оправдаться? потому что он и в самом деле всегда к нему относился с симпатией? И художник его внимательно выслушивает - тоже узнал его? тоже хочет разобраться в прошлом? А если так - чиновник в финале упоминает, что он любит свою жену, и как бы он все это делал для нее... В смысле, он понимает, что его молодой жене с ним скучно, и вот для ее развлечения он находит для нее таких вот интересных и колоритных знакомых... любовников? Но он прекрасно понимает, что жена все равно останется с ним, потому что она слишком привыкла к благополучию и обеспеченности. Это он и пытается объяснить художнику? Да, ведь здесь упоминается, что и в ресторане чиновник был вместе с женой! но она "устала и ушла домой". И что это значит? Мне кажется, два варианта! Либо, что она тоже узнала этого художника, почувствовала себя не очень хорошо, не пожелала с ним сталкиваться и сбежала - потому что она действительно не хочет терять своего положения. Либо - что еще интереснее! - она его даже не узнала! просто это было мимолетное развлечение, которое на ней никак не отразилось и вообще улетучилось из ее памяти... В отличие от ее якобы тупого и мещанского супруга... Но если брать этот вариант, то тогда получается... что в этой истории, когда муж-чиновник задействует свои связи, чтобы избавиться от художника, выжить его из города - он это тоже делает для своей любимой жены? Берет на себя все мерзкие и бесчестные поступки, чтобы она могла себя чувствовать - "а я тут одна стою такая красивая в белом плаще". Вот как интересно все получается - для маленького рассказика на несколько страниц.
Так что мне книга понравилась и даже, я думаю, я бы еще что-нибудь почитала из произведений автора... вот тот его роман про иностранный легион (в котором он тоже успел послужить). Наверно, это было бы интересно... К сожалению, у нас его больше не издавали. И не собираются - судя по всему.

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Олег Даль. Дневники, письма, воспоминания.
«Владимир Мотыль: «Когда вместе с Булатом Окуджавой я закончил сценарий военной трагикомедии, кандидата на главную роль в моей памяти не нашлось. Вспомнил лишь, что на Кюхлю мне рекомендовали незнакомого молодого артиста из «Современника» - худого, длинноногого, интеллигентного. Качества эти перекочевали к задуманному герою «Жени, Женечки и «катюши», неосознанно восполняя часть потери, которую принесла мне выношенная годами и неосуществленная постановка по мотивам тыняновского романа. Приступив к новой работе, я отправился по следам не пригодившихся для «Кюхли» рекомендаций. Даль оказался первым. И единственным. В то время подзабылся уже его кинодебют в фильме «Мой младший брат». Я не видел его ни в одной театральной работе. Но решение снимать его, только его принял сразу и больше никого не искал, если не брать в расчет ассистентов, к которым относился без интереса, лишь соблюдая профессиональную вежливость. Первая же встреча с Олегом обнаружила, что передо мной личность незаурядная, что сущность личности артиста совпадает с тем, что необходимо задуманному образу. Это был тот редкостный случай, когда артист явился будто из воображения, уже сложившего персонаж в пластический набросок.»

Ф.Глаузер. Крок и компания.
«Собственно говоря, - подумал он про себя, - следовало бы полицейским указом запретить женщинам мазаться и пудриться. Как можно разобрать под таким слоем, покраснела она или побледнела?»
«Разве не все мы жаждем прежде всего восхищения своих близких, разве не нуждаемся в нем, как в хлебе насущном? Даже если оно исходит от четырехлетнего малыша, от собаки или от кошки.»
«В жизни бывают опасные перепутья: одна из дорог, самая удобная, ведет к чинам и почестям, но, чтобы двигаться по ней, необходимо платить дорогую пошлину, которая зовется совестью.»
«- Видишь ли, доверие – это главное. Если есть доверие, можешь лечить больного хоть жабьей икрой и колодезной водой, он все равно поправится. Но если нет доверия…»
«Бывает же, симпатизируешь человеку, противоположному тебе во всем, и точки соприкосновения с ним кажутся драгоценными вдвойне.»
«Когда каждый день бываешь среди людей, ежедневно приходится вести переговоры со многими, с недовольными налогоплательщиками, с начальником в плохом настроении, тут уж поневоле научишься говорить, нравом станешь похож на путешественника, так хорошо умеешь обращаться с людьми.»
«Беседа текла сама собой, как вода из дырявой бочки. Главное, не перебивать. Он вдруг припомнил совет, который в самом начале его сыскной карьеры дал ему старый следователь: когда у кого-то развязывается язык, не торопи события. На допросах, когда нужно добиться признания, молчание – средство очень сильное, средневековые пытки по сравнению с ним – детские забавы.»
«Гремящие колеса поездов пели свою незнакомую песню на неведомом языке, и не понять было, то ли это песня, то ли загадочная история…»

Х.Блэк. Жестокий принц.
«Когда мне было девять, один из стражей Мадока откусил кончик моего безымянного пальца на левой руке. Мы были не в доме, и, когда я вскрикнула, он толкнул меня так, что я врезалась головой в деревянный столб в конюшне. А потом заставил меня стоять и смотреть, как он пережевывает мой палец. Он рассказал мне в подробностях, как сильно ненавидит смертных. Крови было много – никогда бы не подумала, что из пальца может столько вытечь. Когда кровь перестала идти, страж объявил, что мне лучше помалкивать о случившемся, потому что, если только я проболтаюсь, он съест меня целиком. Конечно, я никому ничего не сказала и только вот теперь говорю вам.»

---

Читательский дневник

Кардинал де Рец. Мемуары.
«Если бы Парламент вздумал ответить на нелепый и пагубный вопрос Кардинала, уж не собираются ли палаты поставить пределы королевской власти, если бы, повторяю, самые мудрые из магистратов не уклонились от ответа, Франция, по моему суждению, подверглась бы большой опасности, ибо стоило Парламенту ответить утвердительно, он сорвал бы покров, окутывающий тайну государственного правления. У каждой монархии она своя. Тайна Франции состоит в особого рода благоговейном и священном молчании, коим французы сокрыли, почти всегда слепо повинуясь своим королям, право нарушать сие повиновение – они желают пользоваться этим правом лишь в те минуты, когда полагают, что угождение королям было бы плохой услугой самим венценосцам. Воистину чудо, что Парламент не сорвал нынче этого покрова, что имело бы следствия куда более опасные и губительные, нежели вольность, какую народ с некоторого времени забрал себе, подглядывать сквозь покров. Если эта вольность, утвердившаяся уже в зале Дворца Правосудия, достигла бы Большой палаты, она превратила бы в нерушимые законы то, что пока еще остается вопросом спорным и что прежде было секретом, в который не проникли или который, по крайней мере, уважали.»

Ф.Глаузер. Крок и компания.
«Где лучше всего спокойно и без помех все обдумать? Где ему никто не помешает? Конечно, на кладбище!.. Оно как раз простиралось сразу за церковью, у задней стены которой стояла широкая скамья. Штудер опустился на скамью. Перед ним выстроились ряды могил. Одни выглядели как взрытые кучки земли над гигантскими кротовыми норами, другие – как маленькие клумбы, которые обычно закладывают дети, играя в садовников. Там и сям лежали увядшие венки, их ленты напоминали выцветшие знамена, некогда реявшие в битвах. Какая же здесь необыкновенная тишина! Лишь время от времени можно было уловить тоненьки звук, словно крошечный карлик стучит по серебру или по стеклу, - но это всего лишь кузнечик…
Да, мертвым здесь спокойно! Все у них позади: собственная свадьба, крестины детей, свадьбы детей – им дела нет до криминалистики, науки, в которой человек вынужден быть кротом и прорывать под землей невидимые глазу ходы. Они, мертвые, раз и навсегда получили свои холмики, под которыми мирно спят и ждут…»

Х.Блэк. Жестокий принц.
«Кардан останавливается возле мальчика с длинными медными волосами и крошечными, как у бабочки, крылышками. Мальчик не поклонился, он смеется, и Кардан делает выпад. Не успела я моргнуть, а сжатый в камень кулак принца вылетает и бьет паренька в скулу. Тот падает, а Кардан, наклонившись, хватает одно из его крылышек. Оно рвется легко, как бумага. Мальчик тонко, пронзительно кричит и, кривясь от боли. Сворачивается в комок. Интересно, быстро ли у фейри отрастают крылья? Я знаю, что бабочка, потерявшая крыло, летать уже не сможет.
Придворные замирают и хихикают, но это длится секунду-другую, никак не больше. Потом, словно ничего и не случилось, все снова поют и танцуют. Веселье продолжается.
Так у них принято. Кто-то встал у Кардана на пути, и его мгновенно и жестоко наказали. Одних изгоняют из Дворца, а иногда вообще отлучают от Двора. Ломают.
Кардан проходит мимо мальчишки, похоже, уже позабыв о нем. Как хорошо, думаю я, что у него пять достойных братьев и сестер, и он вряд ли доберется когда-нибудь до трона. Представить не могу, что у него будет больше власти, чем сейчас.»

---

Ольга Куно "Невеста по завещанию". Фэнтези, любовный роман. Славно, мило...
Сюжет: девушка Вероника - сиротка. После смерти матери отец поместил ее в пансион под управлением религиозной общины с крайне суровым распорядком. Ну а как еще воспитывать незаконнорожденных детей аристократов, чтобы уберечь их от врожденных пороков и разврата? Там девушка и выросла, не имея никаких надежд на что-то лучшее. А сейчас пришло известие, что и отец тоже скончался. Но при этом оставил завещание, что все оставляет некоему виконту Телбриджу, с условием, что тот женится на его дочери. Так что сейчас девушка отправляется к своему жениху, про которого слышит впервые в жизни. По прибытии в замок виконта выясняется, что он гораздо старше Вероники и сам далеко не в восторге от предстоящей свадьбы. Виконт встретил невесту весьма прохладно и дал понять, что той не следует путаться у него под ногами. Девушка не знает, как держаться, чем заняться... Сидеть в своей комнате, чтобы лишний раз не попадаться никому на глаза? Выбираться только на официальные богослужения в ближайший городок? Чем это отличается от осточертевшего пансиона... К тому же вскоре выясняется, что ее жених находится в опале, в городке на него смотрят косо... Неужели жизнь Вероники так и будет тянуться без какого-либо просвета? или все же есть какой-то шанс...
Прочитала с большим интересом. А что - очень удачный сюжет для ромфанта, перспективный! Два таких разных человека, оба со своими тараканами, со своим тяжелым прошлым опытом... Нелегкое построение отношений, сближение, все такое. Классика жанра.
Не могу, конечно, не отметить, что этот же сюжет я ранее читала у Звездной, в дилогии... как там... про Ариэллу Уоторби и проклятого герцога... Абсолютно тот же самый, только с разными нюансами, характеры у персонажей слегка отличаются. Не знаю уж, что у кого было раньше. (заглядывая на LiveLib) Ну... там написано, что книжка О.Куно вышла в 2014, а у Звездной - в 2015. По крайней мере. Ну не важно, фигурное катание. Хотя я даже все помню, но с не меньшем удовольствием прочитала еще раз в другом авторском исполнении.

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Кардинал де Рец. Мемуары.
«Следует не обинуясь признать, что верховные палаты творят зло потому лишь, что не умеют творить благо, даже когда его желают. Дельный министр, который знает, как управлять частными лицами и корпорациями, поддерживает их в равновесии, в котором им надлежит находиться по своей природе – достигается оно соразмерением власти венценосцев и покорности народной… Невежество нынешнего правителя лишает его проницания и силы, потребных для того, чтобы регулировать гири этих часов. Пружины их перепутались. Та, что должна была лишь умерять движение, хочет его ускорить, и признаюсь, она делает это худо, ибо не для того предназначена; вот в чем изъян нашего механизма. Ваше Высочество хочет его исправить с тем большим основанием, что никому другому это не по плечу; но для того, чтобы исправить его, должно ли присоединяться к тем, кто хочет его сломать?.. Я знаю, Вы почитаете народ ничем, потому что у двора есть армия, но дозвольте мне сказать Вам, что народ надлежит считать кое-чем всякий раз, как он возомнит себя всем. Так вышло теперь: он уже почитает ничем Вашу армию, а беда в том, что мощь народа состоит в его воображении, - поистине можно сказать, что в отличие от всякой другой силы народ, дойдя до известной точки, способен на все, на что полагает себя способным.»

Ф.Глаузер. Крок и компания.
«Что ни говори, а люди везде одинаковы. В Швейцарии, собираясь хватить через край, они чуть маскируются, и если никому не доставляют беспокойства, то люди помалкивают.»
«Есть убийство – должен быть и обвиняемый, это две стороны одной медали. Иначе люди начнут роптать.»
«Громкоговорители боролись с атмосферными помехами, их некому было настроить. Предоставленные самим себе, они проказничали, разгоняя вечернюю скуку… В будни у них было много работы. Они пели, играли, говорили. Профессора, федеральные советники, священники, психологи, другие уважаемые личности читали заранее написанные выступления, громкоговорители послушно воспроизводили их слова, слова в свою очередь проникали в уши жителей Герценштайна, размягчали мозги… Так действует затяжной дождь на болотистую местность… Громкоговорители были хозяевами жизни. Даже президент Эшбахер говорил голосом радиодиктора…»
«- Доктор Локар из Лиона пишет в одной из своих книг, что ошибочно полагать, будто есть нормальные люди. Все люди по меньшей мере полубезумцы, и об этом не нужно забывать, когда расследуешь то или иное дело…»
«Нет, он вовсе не был образцом героизма… И слава Богу, подумал Штудер; с героями у него не было ничего общего. Он знал по себе, что именно слабости людей делают их привлекательными.»

А.Федотовская. Зеркало твоей мечты.
«Мне положена медаль имени Станиславского. Не забудьте шарахнуть меня ею по голове.»