Читательский дневник

Л.Н.Толстой. Письма.
«А.А.Толстой. 24 марта 1858.
Откуда у вас берется эта теплота сердечная, которая другим дает счастье и поднимает их выше? Какой вы счастливый человек, что можете так легко и свободно давать другим счастье. Как ни смотришь на себя – все мечтательный эгоист, который и не может быть ничем другим. Где ее взять – любви и самопожертвования, когда нет в душе ничего, кроме себялюбия и гордости? Как ни подделывайся под самоотвержение, все та же холодность и расчет на дне. И выходит еще хуже, чем ежели бы дал полный простор всем своим гадким стремленьям… Ах! Плохо жить нашему брату – м л а д ш и м. Не можем мы ни любить, ни быть любимы, а так кружимся, как будто дело делаем, то притворяемся, что любим, то притворяемся, что нас любить можно, - и все неправда. Мы только на то и годимся, чтобы, глядя на нас, больше бы ценили вас, старших.»
***
«А.А.Толстой. 1 мая 1858.
Пришла весна, как ни вертелась, а пришла. Воочью чудеса свершаются. Каждый день новое чудо. Был сухой сук – вдруг в листьях. Бог знает откуда-то снизу, из-под земли, лезут зеленые штуки – желтые, синие. Какие-то животные, как угорелые, из куста в куст летают и зачем-то свистят изо всех сил, и как отлично. Даже в эту минуту под окном два соловья валяют. Я делаю с ними опыты, и можете представить, что мне удается призывать их под окно сикстами на фортепьяно. Я нечаянно открыл это. На днях я, по своему обычаю, тапотировал сонаты Гайдна и там сиксты. Вдруг слышу на дворе и в тетенькиной комнате (у нее канарейка) свист, писк, трели под мои сиксты. Я перестал, и они перестали. Я начал, и они начали. Я часа три провел за этим занятием. Уж вы меня простите, ежели письмо это будет диковато. Я, должен признаться, угорел немножко от весны и в одиночестве. Вчера я ездил в лес, который купил и рублю, и там на березах распустились листья и соловьи живут, и знать не хотят, что они теперь не казенные, а мои, и что их срубят. Срубят, - а они опять вырастут, и знать никого не хотят. Не знаю, как передать это чувство, - совестно становится за свое человеческое достоинство и за произвол, которым так кичимся…»

О.Куно. Чудовище и красавец.
«Бывает так, что умные люди говорят умные вещи – и можно слушать до бесконечности. Бывает, что дураки несут такой бред, что на него даже внимания не обращаешь. А бывает так, что умный человек говорит полную чушь, но облекает ее в такую форму, что кажется, будто каждое слово на вес золота. И его слушают хотя бы просто потому, что все знают, насколько он умен. И вот в таких случаях кричать хочется».

---

Мда... вот только писала про Джангирова, а сейчас заглядываю в ЖЖ - Путник пишет, что имеется информация, что его арестовали СБУ. Потому что заставляют снимать какие-то нехарактерные ролики, и счет его переписан на какого-то наци.
Посмотрела на ютубе, что там есть последнего... есть ролик, несколько часов давности, на 2 минуты "нет войне". "российские войска обстреливают мирных жителей" и т.д.
Да... выглядит определенно подозрительно... В смысле, он и выглядит жутковато, и сидит как-то... блогеры все-таки стараются как-то при съемках презентабельно выглядеть, солидно...

***

да, там в комментах обратили внимание - на середине ролика - он типа что-то бормочет, а сзади кто-то грубо выкрикивает "куда пошла!"

---

(и опять же в ЖЖ) Вот - я уже задавалась вопросом... а вот и ответ. Прилепин пишет -

Издательский дом Condé Nast, который в том числе выпускает журналы Vogue и GQ, заявил, что приостанавливает издательскую деятельность в России.

Что, собственно, и следовало ожидать. А остальные тогда чего же отстают? Ашет Филиппаки, все такое?

---

Катажина Береника Мищук "Шептуха". Фэнтези (славянское! ), любовный роман.
Сюжет: в некотором роде альтернативка - мир, в котором славяне (во всяком случае, на территории Польши) не приняли христианство, а остались при своих языческих богах и в своей культурной традиции. ГГ, девушка Гося - Гослава Бжузка - считала, что самой ее большой трудностью будет пройти практику после окончания медицинского института. Гося хочет быть врачом, но по существующим установлениям, все будущие врачи должны - для завершения своего образования - практиковаться в течение года у шептухи - некий аналог ворожеи/знахарки/травницы/колдуньи и т.д. Шептухи обитают в сельской местности, пользуют население настоями на травах и заговорами и почитают древних богов... Гося девушка современная, и ей все это мракобесие совершенно параллельно, к тому же она приходит в отчаяние при мысли о нахождении в условиях антисанитарии, с постоянной угрозой подхватить клещей и возбудителей опасных болезней... Но делать нечего, и Гося отправляется по распределению в село Белины, к шептухе, которую местные с уважением именуют Бабой Ягой. Бедная девочка и не подозревает, что попадет в самую гущу разборок между древними богами, их прислужниками, силами света и тьмы и т.д. Потому что, видите ли, именно сейчас настает время цветения папоротника, которое происходит раз в тысячу лет, и абсолютно все желают заполучить цветок папоротника себе. А самое печальное во всем этом, что именно Госю неведомые силы решили сделать крайней, поскольку это ей придется - не отыскать цветок папоротника, об этом можно не беспокоиться, даже если Гося попытается сбежать, он ее отыщет сам собой! - а решить, кому потом этот цветок отдать...
На эту книжку видела довольно прохладные отзывы на буктьюбе... но описание выглядело интересным, к тому же я и так как-то стараюсь приобретать фанзоновские книги... И вот - оказалось, что книжка очень милая. Мне ужасно понравилось. Автор пишет бодро, энергично, с юмором и фантазией... происходящее сразу затягивает. Интересное получилось сочетание реалий XXI века и этакого славянского антуража, который обычно используют у нас в чем-то эпическом, героическом и пафосном чтобы все происходило непременно в древние времена или уж в раннем-раннем средневековье. А тут машины, мобильные телефоны и идолы в священных рощах, импортная косметика и стринги - и настои на магических травах с оберегами, сантехники и мажорная молодежь - и русалки с вурдалаками... И все прекрасно сочетается!
Понравилось также, что автор хорошо прописывает персонажей и обстановку... ГГ, хотя по сюжету и избранная, вовсе не выглядит как Мэри-Сью, это совершенно обычная современная девушка, со своими заскоками и проблемами, она не решает влет логические головоломки на манер Шерлока Холмса и не истребляет нечисть в духе Баффи, ничего такого. Забавная, часто нелепая, не особо сообразительная, без высоких целей и стремлений - но все равно славная и симпатичная девочка, по воле судьбы оказавшаяся в таком сложном положении, к которому совершенно не готовилась. И даже - в разрез с канонами, сложившимися в подобных западных сериалах - ей не к кому обратиться за помощью... Ну вот как обязательно в таких сериалах должен быть какой-нибудь мудрый наставник, который знает все-все, имеет под рукой библиотеку, где можно найти ответы на все возникающие вопросы... Здесь ничего такого нет, то есть, помощники еще более-менее находятся, но они сами не сильно много знают, всем приходится действовать кое как и наугад. Жизненно .
Судя по спискам на титульном листе, эта книжка - первая из цикла, где запланировано по крайней мере пять книг... (непонятно, написаны они уже или что) В связи с текущей обстановкой совершенно неизвестно, будут ли они у нас издаваться. Это даже не считая того, что - как мне сдается - издание встретили не очень хорошо, так что, может, издатели и так в нем не заинтересованы. Ну да в любом случае можно эту книжку рассматривать, как такую... с открытым финалом...

@темы: Книги

---

(лазая в ЖЖ) Вот у Монтян регулярно спрашивают про Джангирова, а она отвечает, что без понятия, где и как Джангиров. А Хазин у себя вон говорит, что Джангиров сейчас в Киеве, но вроде как шифруется, что ли, и не выходит никуда, чтобы не обращать на себя внимание.

---

С 8 марта!

---

Читательский дневник

Л.Н.Толстой. Письма.
«А.А.Толстой. 18 августа 1857.
В России скверно, скверно, скверно. В Петербурге и Москве все что-то кричат, негодуют, ожидают чего-то, а в глуши тоже происходит патриархальное варварство, воровство и беззаконие. Поверите ли, приехав в Россию, я долго боролся с чувством отвращения к родине и теперь только начинаю привыкать ко всем ужасам, которые составляют вечную обстановку нашей жизни. Ежели бы вы видели, как я в одну неделю, как барыня на улице палкой била свою девку, как становой велел мне сказать, чтобы я прислал ему воз сена, иначе он не даст законного билета моему человеку, как в моих глазах чиновник избил до полусмерти 70-летнего больного старика за то, что чиновник зацепил за него, как мой бурмистр, желая услужить мне, наказал загулявшего садовника тем, что кроме побой, послал его босого по жнивью стеречь стадо, и радовался, что у садовника все ноги были в ранах, - вот, ежели бы это все видели и пропасть другого, тогда бы вы поверили мне, что в России жизнь постоянный, вечный труд и борьба с своими чувствами. Благо, что есть спасенье – мир моральный, мир искусств, поэзии и привязанностей. Здесь никто, ни становой, ни бурмистр, мне не мешают, вижу один, ветер воет, грязь, холод, а я скверно, тупыми пальцами разыгрываю Бетховена и проливаю слезы умиленья, или читаю «Илиаду», или сам выдумываю людей, женщин, живу с ними, мараю бумагу, или думаю, как теперь, о людях, которых люблю. Вы и не думаете того, а я теперь вижу вас гораздо яснее и лучше, чем какой-нибудь принц Вурстембергский, который уставил на вас свои лошадиные буркулы».

Г.Сансон. Записки палача.
«Испытание огнем было одним из самых священных. Когда оно имело отношение к письменам, то книги бросали в огонь и, смотря по тому сгорали они или нет, судили: правдиво или ложно их содержание. Если это испытание касалось человека, то раскладывали рядом два костра, пламя которых соприкасалось. Обвиняемый с просфорою в руке быстро проходил через пламя, и если не получал ожогов, то считался невинным. О правосудиии, которое состояло в том, что жгли подошву ног или ставили на горячую жаровню виновного, рассказывают испытания священника Пьера Бартелеми. Этот священнослужитель в минуту вдохновения утверждал, что нашел сталь священного копья. Обвиненный в обмане, он прошел через пламя с просфорою в руке и остался совершенно невредим; но историки прибавляют, что он все равно через некоторое время умер.
Испытанию водой вообще подвергались люди низшего сословия. Обвиненному священник приказывал поцеловать крест и Евангелие, кропил его святой водой; его раздевали и бросали в реку или в большой чан, наполненный водой. Если он шел ко дну, то его считали невинным; если же он плавал, то говорили, что вода выбрасывает его, и он считался виновным.
Испытание каленым железом состояло в том, что на руку обвиняемого надевали раскаленную железную рукавицу или заставляли его пройти босыми ногами по раскаленным места 9 раз, но могло продлиться и до 12. Мишель Палеолог, когда ему предложили испытать это, отвечал: «Если меня кто-либо обвиняет лично, то я готов его изобличить во лжи и сразиться с ним. Я умею нападать и защищаться, но не умею творить чудеса. Я не знаю средства держать в руках каленое железо и не обжечься». Фока, митрополит филадельфийский, отвечал ему: «Ваше происхождение требует от вас больше храбрости для защиты вашей чести и вашего имени; вы должны очистить себя от всякого подозрения. Оправдайтесь священным испытанием, которое вам предлагают». «Владыко, - отвечал ему Мишель, - у меня глаза не так хороши, чтобы я мог узреть что-либо священное в этой операции. Я – человек грешный, вы, как человек неземной, беседующий даже с самим Господом, можете творить чудеса. Возьмите сперва каленое железо своими руками и вложите его в мои, тогда я приму его с покорностью». Все судьи убедились в невиновности Мишеля Палеолога».

К.Б.Мищук. Шептуха.
«- Почему Сварожич решил предупредить тебя?
Неужели бог огня тайно поддерживал Мешко в стремлении заполучить цветок, который может лишить его жизни?
- Я спросил об этом у прибожков. Они сказали, что баланс важнее всего. Думаю, они имели в виду, что если бы кто-нибудь из богов получил цветок, то равновесие в мире было бы нарушено. Видимо, Сварожича это беспокоит.
- Или он хочет от тебя избавиться, - мрачно пробормотала я.
- Или он хочет от меня избавиться, - согласился он. – Если так, я не против.
- Тебя это не беспокоит?
- Нет. Я чувствую, что мое время пришло. Тысяча лет – это очень много, Гося. Ты еще молода, так что вечность кажется тебе заманчивой. Но как только ты ее познаешь, сладость сменяется горечью.
Я попыталась представить себе бесконечно долгую жизнь. Наконец-то у меня было бы время прочитать все те книги, что я откладывала на потом, посмотреть сериалы, которыми восхищаются мои друзья, но которые я не видела, потому что у меня нет времени смотреть телевизор. Такая своеобразная замена Нави".

---

Мозговыносящий образчик логики. Все от той же неравнодушной украинской женщины.

Наши пишут, что в России уже внутренняя грызня по поводу катастрофы в Украине.
якобы начали расследование против чуваков, которые распилили 5 млрд долларов, полностью провалив всю работу и скармливая Путину откровенную дезинформацию, на основе которой он и принял решение вводить войска.

Писали, что бабло идет на финансирование сети пророссийских активистов, организацию круглых столов, агитационную работу, а на самом деле деньги попросту разворовывались. Путин откровенно верил, что в Украине мощная сеть пророссийских людей, которые только и ждут, когда придут русские и их освободят.

Мухаха! Я годами наблюдала всю эту хрень в редакции и угорала еще тогда.
Наши годами делали полную херню, Русский мир видел, но финансировал эту херню. А бабло потом с нашим шефом пилил.


В комментах все радуются. Типа как ловко надурили тупых россиян?
Но они же ведь вроде как проклинают Путина, который настолько тупой, и аналитики у него тупые/продажные, что убедили его, что на Украине все ждут российского вторжения и будут встречать с цветами, поэтому Путин и вторгся? А сейчас они же радуются - по их логике - что восемь лет убеждали Путина, что на Украине все ждут российского вторжения с цветами?

(тэг про информационную войну все еще не придуман )

---

Олди пишут на автор-тудэй за 6 марта, что находятся в Харькове, в центре, живы, продуктами затарились. Сидят дома, в убежище бегать надоело. Со связью не всегда хорошо.

---

Книжный столик

Л.Н.Толстой. Письма.

«Я был в наиудобнейшем расположении духа, чтобы влюбиться: проигрался, был недоволен собой, совершенно празден (по моей теории, любовь состоит в желании забыться, и поэтому так же, как сон, чаще находит на человека, когда недоволен собой или несчастлив)».

«Вы, может, и знать не хотите моего мнения, а я почему-то чувствую внутреннюю необходимость сказать вам его так же искренно, как желал бы, чтобы говорили всегда мне».

«День был счастливый, все шло хорошо… и я, возвращаясь верхом домой, испытал чувство радости в том, что Лев Николаич жив и дышит, и чувство благодарности к кому-то, что он позволил дышать Льву Николаичу. Это очень приятное чувство, которое я редко испытываю. Все хорошие мысли и воспоминания вдруг полезли в голову и загородили весь коридор, так что ящики с неприятными мыслями и воспоминаниями уж не могли выдвигаться. Голова ведь устроена вот как. Все ящики выдвигаются в коридор. Ящики могут выдвигаться по несколько с каждой стороны, оставляя проход в коридоре. Когда же, посредством хорошей погоды, лести, пищеваренья и т.п. пожата правая пружина, то все ящики сразу выскакивают, и весь коридор занимается ящиками правой стороны, и наоборот, когда дождик, дурной желудок пожмут левую, тоже коридор весь загораживается. Кроме того, надо знать, что каждый ящик имеет пропасть подразделений. Подразделения зависят от человека. У одного делятся на придворные и не придворные; у другого на красивые и не красивые; у третьего на умные и глупые и т.д. У меня разделяются на воспоминания о хороших, очень хороших и серьезно хороших и людях ничего. Итак, едучи верхом, пружина хорошего расположения пожалась, и ящики выскочили все. В том числе и ваш ящик. Потом стали убираться понемногу, а ваш ящик, бог знает, по какому праву, выскочил весь, - стал поперек в коридоре и загородил всю дорогу».

«Вечная тревога, труд, борьба, лишения – это необходимые условия, из которых не должен сметь думать выйти хоть на секунду ни один человек. Что счастие – глупое слово; не счастье, а х о р о ш о, а бесчестная тревога, основанная на любви к себе, - это – несчастье. Мне смешно вспомнить, как я думывал и как вы, кажется, думаете, что можно себе устроить счастливый и честный мирок, в котором спокойно, без ошибок, без раскаянья, без путаницы жить себе потихоньку и делать не торопясь, аккуратно все только хорошее. Смешно! Нельзя, бабушка. Все равно, как нельзя, не двигаясь, не делая моциона, быть здоровым. Чтоб жить честно, надо рваться путаться, биться, ошибаться, начинать и бросать, и опять начинать и опять бросать и вечно бороться и лишаться. А спокойствие – душевная подлость. От этого-то дурная сторона нашей души и желает спокойствия, не предчувствуя, что достижение его сопряжено с потерей всего, что есть в нас прекрасного, не человеческого, а о т т у д а».

«Ведь все это смешно, а ошалеешь, как вдруг весь свет вас уверяет, что небо черное, когда вы его видите голубым, и невольно подумаешь, хорошо ли сам видишь».

«Слава богу, я не послушал Тургенева, который доказывал мне, что литератор должен быть только литератор. Это было не в моей натуре. Нельзя из литературы сделать костыль, хлыстик. Каково бы было мое положение, когда бы, как теперь, подшибли этот костыль. Наша литература, то есть поэзия, есть если не противузаконное, то ненормальное явление, и поэтому построить на нем всю жизнь – противузаконно».

«Нет такой странной жизни, которая бы не имела своей законности и объясненья, которое не приищешь, пока она не пройдет».

«… Эти вопросы сильно мучают меня. И даже по этому случаю гончие собаки подняли у меня под черепом мысль, которую гоняют с месяц».

«Человек везде человек, то есть слаб. Нечто мученики, только одни мученики действовали для добра. То есть делали то самое добро, которое хотели делать. А эти все деятели – рабы самих себя и событий. Хотят звезды или славы, а выходит государственная польза, а государственная польза выходит зло для всего человечества. А хотят государственной пользы, выходит кому-нибудь звезда и на ней останавливается».

«Нехорошо это, любезный Николай Алексеевич, что вы так себя распустили. Нехорошо для тех, кто вас любит, нехорошо для дела и, главное, для самих вас. Ведь и без того скоро умрем и забудемся совсем, так стоит ли того насильственно забываться, да еще без счастья для себя и без пользы и счастия для других».

«Весна! Отлично жить на свете хорошим людям; даже и таким, как я, хорошо бывает. В природе, в воздухе, во всем надежда, будущность и прелестная будущность. Иногда ошибешься и думаешь, что не одну природу ждет будущность счастья, а и тебя тоже; и хорошо бывает. Я очень хорошо знаю, что я – старая, промерзлая, гнилая и еще под соусом сваренная картофелина, но весна так действует на меня, что иногда застаю себя в полном разгаре мечтаний о том, что я растение, которое распустится теперь вместе с другими и станет просто, спокойно и радостно расти на свете божьем».

«Приехав в деревню, мне показалось, что я вдовец, что недавно жило тут целое семейство, которое я потерял. И действительно, это семейство моего воображения жило там. И какое прелестное семейство! Особенно жалко мне старшего сына! И жена была славная, хотя и странная женщина. Вот, бабушка, научите, что делать с собой, когда воспоминания и мечты вместе составят такой идеал жизни, под который ничто не подходит, все становится н е т о, и не радуешься, и не благодаришь бога за те блага, которые он дал, а в душе вечное недовольство и грусть. Бросить этот идеал – скажете вы. Нельзя. Этот идеал не выдумка, а самое дорогое, что есть для меня в жизни. Без него я жить не хочу».

«Во мне есть, и в сильной степени, християнское чувство; но и э т о есть, и это мне дорого очень. Это чувство правды и красоты, а то чувство личное, любви, спокойствия. Как это соединяется, не знаю и не могу растолковать; но сидят кошка с собакой в одном чулане, - это положительно».

«… Хочется строить миры новые, громадные, с одной целью: любоваться на их величавость».

«Счастливый ты человек, и дай бог тебе счастья. Тебе тесно, а мне широко, все широко, все не по силам, не по воображаемым силам. Истаскал я себя, растянул, а вложить нечего».

«Плохо жить на свете, когда убедился, что одна возможность счастья есть добро, а добрым быть нет силы».

«Что делать, у каждого в жизни своя дорожка. Сойдешься с хорошим человеком на перекрестке, постоишь, поговоришь, пройдешься вместе несколько шагов, и опять валяй каждый по своей дорожке, а то опоздаешь. Что делать, что жизнь так глупо устроена?»

«Завидовать хорошему есть одно мое хорошее качество».

«Вы пишете, что ежели бы я так, как вы, понял удовольствие быть вечером в Лизиной комнате за селянкой и т.д., то не уехал бы; а я говорю, что ежели бы вы поняли, как я, это удовольствие, то тотчас же, не дожидаясь поезда, пешком ушли бы в Москву или в Троицу. Это – Капуа, вредная для нашего брата работника. Только изредка, когда учитель очень доволен, можно задавать себе такие рекреации. Для меня это отдых, утоление жажды, и именно тем-то и приятный, что ничего не случается, ничего не ожидается, не жалеется, а хорошо, со всех сторон хорошо. Для вас это, должно быть, так же странно, как для рыбы, которая, сидя в реке, услыхала бы, что человек, запыленный, обожженный, измученный, радуется тому, что он сел в эту реку, и не знает всех рыбьих неприятностей, и сидит только до тех пор, пока освежится, не дожидаясь того, чтобы ему стало холодно».

«Я уважаю религию, считаю, что без нее человек не может быть ни хорош, ни счастлив… когда я живу хорошо, я ближе к ней, мне кажется, вот-вот совсем готов войти в этот счастливый мир, а когда живу дурно, мне кажется, что и не нужно ее».

«У каждой души свой путь, и путь неизвестный, и только чувствуемый в глубине ее».

«Неотвеченное письмо делает странное, неприятное впечатление; точно строгий и серьезный взгляд в ответ на чувствительность».

«… Да, мой друг, это горе… И с таким злым, изысканным горем велит бог жить людям».

«Любить хорошего человека очень приятно. А может быть, против моей воли и сознанья, не я, а сидящая во мне повесть, заставляет любить вас».

«Ведь как не вертись, а верх мудрости и твердости для меня, это только радоваться чужою поэзией, а свою собственную не пускать в люди в уродливом наряде, а самому есть с хлебом насущным».

«Иногда так вдруг захочется быть великим человеком и так досадно, что до сих пор еще не сделалось. Даже поскорей торопишься вставать или доедать обед, чтобы начинать».

«Тупоумие эгоизма, который только над собой видит следы времени, а не чует их в других».

«Ничто так не привязывает к делу, как следы своего участия в нем».

«Писать повести вообще напрасно, а еще более тем людям, которым грустно, и которые не знают хорошенько, чего они хотят от жизни».

«Мудрость во всех житейских делах, мне кажется, состоит не в том, чтобы знать, что нужно делать, а в том, - чтобы знать, что делать прежде, а что после».

«Общественное зло, которое у нас в привычку вошло сознавать и называть разными именами, большей частью насилием, деспотизмом, что это такое, как не насилие преобладающего невежества. Насилие не может быть сделано одним человеком над многими, а только преобладающим большинством, единомышленным в невежестве. Только кажется, что Наполеон III заключил Виллафранкский мир и запрещает журналы и хочет захватить Савойю, а все это делают Феликсы и Викторы, которые не умеют читать газеты».

«Я говорил сестре, как в горе узнаются друзья, - не так, как это думают, что они помогают, но потому что в горе только воспоминанья о лучших людях всплывают наружу».

«Правду он говаривал, что хуже смерти ничего нет. А как хорошенько подумать, что она все-таки конец всего, так и хуже жизни ничего нет».

«Тысячу раз я говорю себе: «Оставим мертвым хоронить мертвых», надо же куда-нибудь девать силы, которые еще есть, но нельзя уговорить камень, чтобы он падал наверх, а не вниз, куда его тянет. Нельзя смеяться шутке, которая наскучила, нельзя есть, когда не хочется. К чему все, когда завтра начнутся муки смерти со всею мерзостью подлости, лжи, самообманывания и кончатся ничтожеством, нулем для себя. Забавная штучка. Будь полезен, будь добродетелен, будь счастлив, покуда жив, говорят века друг другу люди; а правда, которую я вынес из 32 лет, есть та, что положение, в которое поставил нас кто-то, есть самый ужасный обман и злодеяние, для которого бы мы не нашли слов (мы, либералы), ежели бы человек поставил другого человека в это положенье».

«Убедить человека может только жизнь, а не убежденья».

«Мое здоровье ничего. То есть, исключая громового удара и т.п., зависит от меня самого».

«Робкие люди не могут понять, что лед трещит и рушится под ногами – это самое доказывает, что человек идет; и что одно средство не провалиться – это идти не останавливаясь».

«Ежели мыльный пузырь истории лопнул для вас и для меня, то это тоже доказательство, что мы уже надуваем новый пузырь, который еще сами не видим».

«Как вам понравился манифест? //об освобождении крестьян// Я его читал нынче по-русски и не понимаю, для кого он написан. Мужики ни слова не поймут, а мы ни слову не поверим».

«У нас жизнь кипит. В Петербург, Москве и Туле выборы, что твой парламент; но меня, с моей точки зрения – признаюсь – все это интересует очень мало. Покуда не будет большого равенства образования – не бывать и лучшему государственному устройству. Я смотрю из своей берлоги и думаю – ну-ка, кто кого! А кто кого, в сущности, совершенно все равно».

«Студенты, на мой взгляд, не имеют и не могут иметь направлений; они только люди, способные принять направление».

«…И вы увидите, как вся quasi-либеральная дребедень, яко воск от лица огня, растает от прикосновения с народом».

«Я не могу представить себе эту жизнь без шахмат, книг и охоты. Ежели бы еще война при этом, тогда бы совсем хорошо. Я очень счастлив, но когда представишь себе твою жизнь, то кажется, что самое-то счастье состоит в том, чтоб было 19 лет, ехать верхом мимо взвода артиллерии, закуривать папироску, тыкая в пальник, который подает 4-й № Захарченко какой-нибудь, и думать: коли бы только все знали, какой я молодец!»

«Чем больше я сталкиваюсь с людьми теперь, выросши большой, я убеждаюсь, что я совсем особенный человек».

«Рукопись исковеркана, прошу меня извинить, но до тех пор, пока она у меня в руках, я столько переделываю, что она не может иметь другого вида».

«Нет ничего хуже в смерти, как то, что когда человек умер, нельзя уж поправить того, что сделал дурного или не сделал хорошего в отношении его. Говорят, живи так, чтобы быть готовым всегда умереть. Я бы сказал: живи так, чтобы всякий мог умереть и ты бы не раскаялся».

---

В фленте промелькнул очередной какой-то фанатский клип... (я нажимаю на первую попавшуюся ссылку, чтобы выйти на ютуб, а то лень по-другому) Ну, ничего не скажу. Бодрая песенка, выразительная. Клип тоже выразительный. Под нарезку из всяких разной степени известности и популярности культовых западных фильмов и сериалов.

Вдруг в очередной раз - но с особенной яркостью - подумалось...
Вот мы сидим - угу, молодежь наша сидит (эта вообще выросла на этом), самая активная и креативная часть общества сидит, особенно - и повторяем - "О, какой крутой запад, англосаксонское вот это все, как мы в своем зачуханном Мордоре можем даже подумать с ними равняться..."
Основываясь при этом на героях Толкиена и мадам Роулинг (придуманных), героях западных фильмов и сериалов (придуманных Голливудом и прочей фабрикой грез)...
Слушайте, ну это же невообразимая дичь и хренотень... Все придуманное, все, ненастоящее, фейк...
Я не о том, что на Западе - и у англосаксов - не было реальных героев. Но не от них же все тащатся. От придуманных...

Мама, мы все тяжело больны, мама, я знаю, мы все сошли с ума. (с)

---

Читательский дневник

Л.Н.Толстой. Письма.
«П.В.Анненкову. 4 мая 1857.
Ту серьезную вещь, про которую я вам говорил как-то, я начал в 4-х различных тонах, каждого написал листа по три – и остановился, не знаю, что выбрать или как слить; или должен я все бросить. Дело в том, что эта субъективная поэзия искренности – вопросительная поэзия – и опротивела мне немного и нейдет ни к задаче, ни к тому настроению, в котором я нахожусь; я пустился в необъятную и твердую положительную объективную сферу и ошалел: во-первых, по обилию предметов, или, скорее, сторон предметов, которые мне представились, и по разнообразию тонов, в которых можно выставлять эти предметы. Кажется мне, что копошится в этом хаосе смутное правило, по которому я в состоянии буду выбрать; но до сих пор это обилие и разнообразие равняются бессилию. Одно, что меня утешает, это то, что мне и мысли не приходит отчаиваться, а какая-то кутерьма происходит в голове все с большей и большей силой. Буду держаться вашего мудрого правила девственности и никому не покажу и предоставлю одному себе выбрать или бросить.»

К.Б.Мищук. Шептуха.
«В городе, вдали от леса и дома шептухи, все произошедшее вчера казалось гораздо менее реальным. Когда я лежала в кровати в пижаме с котиками и в розовых махровых носках, мне было трудно поверить, что боги могут чего-то от меня хотеть».
***
«- Ага! – довольно воскликнул сантехник. – Есть идея.
Он потянулся к маленькой прямоугольной дверце внизу стиральной машины и подцепил ее отверткой. На пол хлынула грязная вода и какая-то смятая в комок ткань.
- Ага! – повторил он еще раз, довольный своим открытием. Этой же отверткой он развернул кусок ткани, который оказался фиолетовыми стрингами.- Попали в фильтр! И засорили его.
- Спасибо, пан Дарек, - выдавила я.
- Нет проблем, - он вставил пластиковую дверцу обратно и принялся собирать инструменты. – Теперь стиралка должна работать как часы. Такие мелкие предметы гардероба следует класть в специальные мешочки, иначе они могут попасть внутрь механизма.
Я послушно кивала, слушая рекомендации. Вечером я убью Славу. Задушу ее этими самыми фиолетовыми стрингами.
- С вас триста злотых.
Богами клянусь, на кой черт я пошла в медицину? Нужно было становиться сантехником. Триста злотых за час работы, которая состояла в вытаскивании трусов из фильтра…»

---

Возвращаясь все к тому же - еще не придуманному мною тэгу про информационные войны.
Твиттер и фэйсбук сейчас отрубили, украинские небратья и либеральные товарищи сориентировались и просто копируют оттуда материалы (а раньше пытались ссылки дать).
Вот в ЖЖ Еськов постит. Опять продолжается все та же накрутка, версия 2.0... сейчас накручивают, что Путин уже давно (как пришел к власти, так сразу) готовится к ядерной войне против США. Планы у него такие - нанести ядерный удар по Йеллоустону, потому что аналитики ему сделали анализ, что это уязвимое место - по разлому жахнуть, он разойдется, супервулкан проснется, всем кирдык.

Прямо напрашивается - вы таки наводите его на мысли!

Хотя не смешно, конечно. То же самое было перед 22.02. Тотальная накрутка на западе. Идем по спирали.

---

Ольга Куно "Шпионские страсти". Фэнтези (с некоторым креном в юмористическое), любовный роман.
Сюжет: она - один из самых крутых агентов службы безопасности королевства Эрталии, известная под кличкой Кобра. Невероятно красивая и обворожительная, пригодна для любых операций в рамках диверсионно-разведывательной деятельности. Он - один из самых крутых агентов службы безопасности королевства Ристония, известный под кличкой Нарцисс. Невероятно красивый и сексуальный, пригоден для любых операций в рамках диверсионно-разведывательной деятельности. И хотя их королевства в настоящее время не враждуют, но обойти коллегу-конкурента и показать кто круче - это святое... Только вот как так получается, что получаемые от начальства задания раз за разом сводят их вместе? Так ведь и привыкнуть можно...
Опять возвращаюсь к книгам автора... а тут уже привычный карнавал и радостный бурлеск. А я уже и отвыкла после классной серии про черно-белых... Пришлось обратно привыкать. Ладно, меня еще сбило с толку - я начала читать и сразу уловила что-то знакомое... декорации, антураж... Наткнулась на упоминание лорда Кэмерона Эстли... Ага! да я же это уже читала в книжке... сейчас... "Полшага до любви", вот! или "В полушаге от любви"? Ну, неважно. Главное, что там был лорд Эстли, и я же помню, что он женился совсем на другой! Пришлось лезть сходу в финал... Хорошо, я тут запуталась. Здесь есть Эстли, но на заднем плане, а Нарцисс - это не он, а его подчиненный! Не успокоилась, пока ситуация не прояснилась (а то мало ли, вдруг автор сама уже стала забывать своих героев, где они и с кем ).
В общем, вышло довольно складно, даже половчее, чем в этом "полушаге", как мне показалось. Оформлено так же - разные дела и задания, одна часть - одно дело. Ну и постепенно развивается любовная линия - отношения между героями. Бодро, весело. Поднимает настроение. (фанатам жанра, ясное дело )

@темы: Книги

---

На шестой день индеец Зоркий Глаз заметил... Это я просто какое-то время встречаю мелькающее там и сям всякое связанное с буквой Z. И не очень понимаю, что значит, но не парюсь. А тут - при просматривании фленты в ЖЖ - до меня дошло, что это типа наш какой-то новый символ происходящего? Ну... странно, не очень понятно, но ладно...

Просто вспомнилось. Я дико извиняюсь за нецензурную лексику.
В общем, это было начало 90-х, я только-только устроилась на работу... в следственный отдел на земле
Чтобы вы поняли декорации и антураж. Значит, обычный рабочий кабинет - тесный, заваленный разной всячиной и в первую очередь разными следственными бумажками и прочим необходимым для следователя. Сидит в кабинете молодая следователь Таня - молодая во всех смыслах, ей слегка за двадцать, и она недавно перешла в следователи из секретарей-машинисток (да, 90-е по всем прошлись иго-го, работать было абсолютно некому, да уж, брали всех). Таня очень красивая - без дураков, как фотомодель - и у нее адский характер. На стене висит собственноручно повешенный Таней яркий постер Звездных войн. Там изображены кучей разные персонажи и поверх всего огромные буквы - ЗВ. Таня сидит и размышляет о разных следовательских проблемах (их всегда миллион).
В кабинет заглядывает за какой-то надобностью старый следователь Евгений Владимирович. (Может, спросить, не знает ли вдруг Таня о местонахождении начальства или кого-то из коллег, может, что-нибудь нужное выпросить или стырить). Он маленький, толстенький, со сверкающими очками. Характер тоже адский. (занудный и въедливый) Евгений Владимирович окидывает взглядом кабинет, упирается в плакат и с профессиональной въедливостью и любопытством интересуется:
- А вот скажем, к примеру, ЗВ - это что означает?
Таня, рассеянно глянув на Евгения Владимировича, на плакат и не отвлекаясь от своих размышлений:
- Заебем Всех.

@темы: Вспоминаю

---

Читательский дневник

Л.Н.Толстой. Письма.
«В.П.Боткину. 5 апреля 1857.
Я имел глупость и жестокость ездить нынче утром смотреть на казнь… это зрелище сделало мне такое впечатление, от которого я долго не опомнюсь. Я видел много ужасов на войне и на Кавказе, но ежели бы при мне изорвали на куски человека, это не было бы так отвратительно, как эта искусная и элегантная машина, посредством которой убили в одно мгновение сильного, свежего, здорового человека. Там есть не разумная воля, но человеческое чувство страсти, а здесь до тонкости доведенное спокойствие и удобство в убийстве и ничего величественного. Наглое, дерзкое желание исполнять справедливость, закон бога. Справедливость, которая решается адвокатами, - которые каждый, основываясь на чести, религии и правде, - говорят противуположное. Закон человеческий – вздор! Правда, что государство есть заговор не только для эксплуатации, но главное для развращения граждан. А все-таки государства существуют и еще в таком несовершенном виде. И из этого порядка в социализм перейти они не могут. Так что же делать? Тем, которым это кажется таким, как мне? Есть люди, Наполеон III, например, которым, потому что они умнее или глупее меня, в этой путанице все кажется ясным, они верят, что в этой лжи может быть более или менее зла, и действуют сообразно с этим. И прекрасно, верно, нужны такие люди. Я же во всей этой отвратительной лжи вижу одну мерзость, зло и не хочу и не могу разбирать, где ее больше, где меньше. Я понимаю законы нравственные, законы морали и религии, необязательные ни для кого, ведущие вперед и обещающие гармоническую будущность, я чувствую законы искусства, дающие счастие всегда; но политические законы для меня такая ужасная ложь, что я не вижу в них ни лучшего, ни худшего.»

Эпоха Наполеона. Русский взгляд. // «Вестник Европы»//
№7, 1802 год.
«Я уверен в невинности многих и, если угодно, всех наших красавиц, но что подумает об них, например, какой-нибудь добродушный сибиряк, приехавший в столицу и во многочисленном собрании видящий сию прелестную откровенность женских сердец? Он, верно, засмеется и скажет с гиперборейскою грубостию: «Отправьте же их скорее домой, они без сомнения лунатики, сонные вышли из спальни и сонные сюда приехали!» Если будем изъяснять ему сей феномен действием французской моды, то он вообразит, что мы хотим дурачить его, и никак не поймет, чтобы обезьянство (сибирское название моды) могло считаться в столице первым достоинством, которому все другие уступают! Если красавицы верят более медикам, нежели моралистам, то скажем с важностию Гиппократов и Галенов, что в северном климате эта мода опасна для самого здоровья, следственно и красоты! Уже к несчастию могли бы мы наименовать две или три жертвы ее, всем известные, но, избегая личностей, говорим только о возможном. Натура не предвидела сего обыкновения и в надежде на верную защиту одежды образовала женские прелести так нежно, что прикосновение грубого воздуха для них бедственно, особливо после наших балов, которые стоят труда всех греческих атлетов! Не хочу живо расписывать следствий и представлять в красавице зарождение ужасной, смертельной болезни, которая, постепенно изглаживая все ее прелести, ведет ее тихими шагами ко гробу».
***
«Со всех сторон обещают нам открытия. Во Франции один ученый изобрел верный способ предохранять корабли от гибельного действия бури, а в Англии ездят в каретах без лошадей. Какое благодеяние для плавателей и путешественников! Первое изобретение состоит в машине, которая должна умерять действие ветра и волн, а второе в пружинах, которые сами собою движут карету не только на ровном месте, но с величайшею скоростью поднимают ее и на самые крутые горы, так, что по гладкой дороге можно переехать в час верст 12, а по горам верст 8. Изобретатель требует исключительного права завести особенную почту в Англии. Это похоже на ковер-самолет, о котором говорят русские сказки».

К.Б.Мищук. Шептуха.
«Я коснулась калитки, собираясь открыть ее, но остановилась. Я в деревне. Наверняка во дворе крутится какой-нибудь злой барбос, который тут же кинется на меня. Я подождала немного, но никакой пес не выбежал. Зато появился черный кот. Самый страшный черный кот, которого я когда-либо видела. Он уселся посередине усыпанной щебенкой дорожки и впился в меня взглядом желтых гноящихся глаз. У него не хватало кончика левого уха, а морду пересекал длинный шрам, на котором не росла шерсть.
Когда есть такой кот, собаку заводить не требуется».
***
«Я решила, что перестану так переживать из-за того, что у меня нет парня. Шептуха вот до сих пор не замужем и вполне счастлива. Она пользуется уважением среди местных, ее бизнес процветает, имеется кот, а в серванте лежат кости животных и золотая накладка для зубов…
Боги, я обязательно должна найти себе парня».

---

Нурия говорит, что больше не будет снимать видео. "Я каждый день смотрю новости на четырех языках, и думаю, что скоро сойду с ума". Плачет.
Бедная девочка.

---

(заглядывая на ютуб) ах-ха, ну вот, все немного проясняется с буктьюберами и их переживаниями и подписями под петициями.

"Сейчас, когда ютуб прекратил трансляцию рекламы на роликах российских блогеров, то наши доходы существенно упадут".

---

На дыбре - вот наши люди, которые совестливые и все такое - так переживают за происходящее на Украине, так бьются и каются изо всех сил. А с украинской стороны все равно их не любят - точно так же, как тех, кто не.

Первое. Когда вы сейчас пишете, как вам тяжело, как вас не пускают в кафе, не дают летать в Европу, смотреть фильмы, играть в компьютерные игры, всячески "дискриминируют по этническому признаку" и почему-то ненавидят, хотя вы "не голосовали за Путина" и, вообще, "вне политики", значит вы так ничего и не поняли и заслуживаете еще большего наказания. Путин - это вы. Путин возможен только при молчаливом согласии и непротивлении злу. Вы можете пытаться как угодно рационализировать происходящее, но вы несете сейчас ту саму коллективную ответственность, которую полностью заслужили. Тот факт, что эта ответственность пока что ограничивается санкциями и презрением, а не условной бомбардировкой Дрездена - это ваше большое счастье. Судя по происходящему, последнее вам скоро организует ваше собственное военно-политическое руководство.

Второе. Когда вы сейчас пишете, как вам "невыносимо тяжело", вам в горло не лезет бутерброд и море на отдыхе не такое мокрое из-за того, что вы беспокоитесь о бедных украинцах, вы просто автоматически вычеркиваете себя из круга общения своих украинских друзей. Мир и вправду вращается только вокруг вас, дорогие, но у людей, чьи родственники сейчас прячутся от русских бомб и ракет в подвалах, сейчас нет времени и сил вас эмоционально обслуживать. И больше никогда не будет.

Третье. Я знаю, что кто-то из вас не только не входит в число сторонников Путина, но даже умудрился не попасть в две вышеперечисленные категории. Вы активно действуете - протестуете, перечисляете деньги украинской армии или хотя бы гуманитарным организациям - и не пытаетесь выставить себя "жертвами войны", выпячивая свои страдания. Искреннее вам спасибо. И до свидания. Это сейчас нужно вам, а не нам. Хотя бы просто чтобы не было стыдно перед самими собой. Украинцам от вас уже давно ничего не нужно. Спасайте от войны и ее позора прежде всего себя и свою страну, если это и вправду ваше искреннее намерение.

Не пора ли уже вводить тэг "информационная война"?

---

Книжный столик

Л.Н.Толстой. Письма.

«Петербургская жизнь имеет на меня большое и доброе влияние, она меня приучает к деятельности и заменяет для меня невольно расписание; как-то нельзя ничего не делать; все заняты, все хлопочут, да и не найдешь человека, с которым бы можно было вести беспутную жизнь – одному нельзя же».

«Сергей Колошин остепенился и много работает над переводами романов для журналов и пишет повести, которые печатаются. По крайней мере, он честно зарабатывает свой хлеб и зарабатывает его больше, чем приносят 300 душ крестьян».

«… Рассказать вам больше нечего, сидя дома, не становишься интересным».

«Я так опьянен Зинаидой, что возымел смелость написать стихи: «Лишь подъехавши к Сызрану я ощупал свою рану» и т.д. Сейчас пришел Алешка с чаем и оборвал нить моих мыслей».

«Сколько ни старался, не мог здесь склеить и двух стихов. Впрочем, и требовать нельзя. Я имею привычку начинать с рифмы к собственному имени».

«Все можно сказать тому, к кому равнодушен, а от дорогого человека многое хочется скрыть».

«Помните, добрая тетенька, что когда-то вы посоветовали мне писать романы; так вот я послушался вашего совета – мои занятия, о которых я вам говорю – литературные. Не знаю, появится ли когда на свет то, что я пишу, но меня забавляет эта работа, да к тому же я так давно и упорно ею занят, что бросать не хочу».

«С людьми тщеславными сам делаешься тщеславен».

«По-цыгански я совсем забыл, потому что выучился по-татарски, так что я сначала, говоря по-татарски, дополнял фразы цыганскими словами, а теперь, встретив цыганку здесь, заговорил с ней по-татарски. Одно помню – «камамату» //люблю тебя// и говорю тебе от души».

«Неделикатно и эгоистично с моей стороны писать вам все это. Поверяя свои маленькие невзгоды человеку, искренне меня любящему, я облегчаю свою печаль, но я не считаюсь с тем, что вас я волную».

«Мне весело надеть солдатский мундир не из ребячества, а потому, что я счастлив, что наконец добился того, о чем старался и желал давно… и что я рад не быть больше свободным. Вам покажется странным мое желание не быть свободным. Дело в том, что слишком давно я всячески свободен, и мне кажется, что излишек свободы – причина большинства моих погрешностей и что она даже зло.»

«Еще раз поздравляю вас с новым годом, желая вам не счастья (слово счастье ничего не значит), а чтобы наступивший год принес вам не новые горести, а, напротив, такие утешения, которых вы еще не испытывали».

«Я все в Тифлисе, сижу у моря, жду погоды, то есть, денег».

«Наши умишки мягки как воск, поэтому всякий может сбить с толку».

«Я думаю, что недостатки и качества – основные свойства личности – остаются те же, но взгляды на жизнь и на счастье должны меняться с годами».

«… Правду сказать, в нашем образе жизни мало веселого, но я уже давно не ищу удовольствий, желаю только быть покойным и довольным».

«Я далек от скуки, потому что занят, и, кроме того, я вкушаю удовольствие более сладостное, более возвышенное, чем то, которое могло бы мне дать общество, это удовлетворенность, вызванная спокойной совестью, самоуглублением и сознанием, что есть успехи, что во мне пробуждаются добрые и великодушные чувства. Было время, когда я гордился своим умом, своим положением в свете, своей фамилией, но теперь я сознаю и чувствую, ежели во мне и есть что хорошее, то только доброе сердце, чуткое и любящее, которое богу угодно было дать мне и сохранить до сих пор, и благодаря ему я испытываю тихие радости и, лишенный всяких удовольствий и всякого общества, не только удовлетворен своей жизнью, но временами и прямо счастлив».

«… Пошли вам бог исполнение ваших желаний; я уверен, что среди них вы молитесь и о моем личном счастье».

«Время, предшествующее сражению, самое неприятное, это единственное время, когда есть досуг для страха, а страх – одно из самых неприятных чувств».

«Одно беспокоит меня: я четвертый год живу без женского общества, я могу совсем загрубеть и не быть способным к семейной жизни, которую я так люблю».

«Действительность слишком богата событиями, чтобы у кого-нибудь оставалось время для мысли».

«В Крыму я никуда не просился, а предоставил распоряжаться судьбой начальству; меня прикомандировали к батарее в самый Севастополь, где я пробыл месяц весьма приятно, в кругу простых добрых товарищей, которые бывают всегда особенно хороши во время настоящей войны и опасности».

«Напшисецкого я заменил Гнилокишкиным на тот случай, ежели цензура скажет, что офицер не может от флюса отказываться от службы».

«Тургенева надо показывать в деревне. Он там совсем другой… более хороший человек».

«Я написал первую половину «Юности». Я никому ее не читал и писал пристально, так что решительно не могу о ней судить – все у меня в голове перепуталось».

«Раз взявшись за литературу, нельзя этим шутить, а отдаешь ей всю жизнь».

«Неужели вы все были недовольны той деятельностью, которая вам досталась на долю, все старались видеть дурным для того, чтобы иметь гордое удовольствие возмущаться, и даже себя старались видеть нехорошим, чтобы возмущаться и на себя и на бога немножко: зачем он вас сотворил? Я открыл удивительную вещь (должно быть, я глуп, потому что, когда мне придет какая-нибудь мысль, я ужасно радуюсь): я открыл, что возмущение – склонность обращать внимание преимущественно на то, что возмущает, есть большой порок именно нашего века. Есть два, три человека, точно возмущенные, и сотни, которые притворяются возмущенными и поэтому считают себя не вправе принимать деятельного участия в жизни. Но даже, ежели человек искренне возмущен, так был несчастлив, что все наталкивался на возмутительные вещи, то одно из двух: или, ежели душа не слаба, действуй и исправь, что тебя возмущает, или сам разбейся, или умышленно ищи всего хорошего, доброго, отворачивайся от дурного, а право, не притворяясь, можно ужасно многое любить не только в Росси, но у самоедов».

«Красоту можно узнать и полюбить в час и разлюбить так же скоро, но душу надо узнать. Поверьте, ничто в мире не дается без труда – даже любовь, самое прекрасное и естественное чувство. Любить, как любит глупый человек, это играть сонату без такту, без знаков, с постоянной педалью, но с чувством, не доставляя этим ни себе, ни другим истинного наслаждения».

«Знайте меня, каким я есть, и очень нехорошим. Миллион вещей сделали меня таким, и я не могу притворяться».

«Отважься заблуждаться и мечтать!» - Шиллер сказал. Это ужасно верно, что надо ошибаться смело, решительно, с твердостью, только тогда дойдешь до истины».

«Да пишите же, ради бога, каждый день. Впрочем, ежели нет потребности, не пишите, или нет: когда не хочется писать, напишите только следующую фразу: «сегодня такого-то числа не хочется вам писать», и пошлите. Я буду рад».

«…Без уважения к добру нельзя прожить хорошо на свете».

«Ежели я умен, то это не заслуга, зато сердце у меня испорчено сомнением, недоверием и разной мерзостью. Ежели есть во мне, что можно любить, так это честность».

«Любить для своего наслаждения нельзя, а любят для наслаждения другого».

«Следует как можно быть осторожнее в выборе знакомых, потому что точно беды нет, что знаком с одним пустым человеком, но ежели знаком с тридцатью, то они, не делая вам никакого зла, одними своими посещениями и приглашениями лишат вас свободы досуга и отравят вам жизнь».

«Избрав раз дорогу, надо твердо верить, что это лучшая дорога, и что по другой не нужно ходить… и никогда не сбиваться с нее. Потому что малейший неверный шаг разрушает все, и уж не поймаешь потерянное счастье».

«А как же любить друг друга с различными взглядами на жизнь? Можно любить… но нельзя жить вместе и не страдать каждую минуту».

«В этом-то и любовь. Не в том, чтоб у пупунчика целовать руку (даже мерзко выговорить), а в том, чтобы друг другу открывать душу, поверять свои мысли по мыслям другого, вместе думать, вместе чувствовать».

«Островский не шутя гениальный драматический писатель; но он не произведет ничего вполне гениального, потому что сознание своей гениальности у него перешло свои границы. Это сознание у него уже теперь не сила, двигающая его талант, а убеждение, оправдывающее каждое его движение».

«Славянофилы мне кажутся не только отставшими, так что потеряли смысл, но уже так отставшими, что их отсталость переходит в нечестность».

«Огромное количество русских, имеющихся за границей, особенно в Париже, мне кажется, обещает много хорошего России в этом отношении. Не говоря о людях, которых взгляд совершенно изменяется от такого путешествия, нет такого дубины офицера, который возится здесь с б…ми в café, на которого не подействовало бы это чувство социяльной свободы, которая составляет главную прелесть здешней жизни и о которой, не испытав ее, судить невозможно».

«Железная дорога к путешествию то, что бордель к любви – так же удобно, но так же нечеловечески машинально и убийственно однообразно».

«Тем-то и хорош человек, что иногда никак не ожидаешь того, что от него бывает, и старая кляча иногда закусит удила и понесет и припердывает, так и мой теперешний дух есть неожиданное и странное, но искреннее припердывание».

«… Я никогда не любил ее настоящей любовью, а допустил себя до дурного наслаждения – возбуждать любовь к себе, что доставляло мне удовольствие, никогда ранее не испытанное».

«Стихотворение Фета прелестно. И откуда у этого добродушного толстого офицера берется такая непонятная лирическая дерзость, свойство великих поэтов».