«Как только командир батальона автоматчиков капитан Лысак запросил поддержки танкистов, старший лейтенант Каленов прыгнул на лобовую броню моего танка и приказал: «В бой!» На этот раз нам не повезло. Я стоял в открытой башне. Вдруг в тот момент, когда танк повернул в одну из улиц, - взрыв, пламя. Я очнулся, когда уже задыхался от дыма и огонь жег мне лицо и руки. Собрав все силы, выжался на руках в люке и, вывалившись из него через голову, упал на мостовую и сразу же вскочил на ноги. Танк был охвачен огнем. Я кинулся помочь экипажу, но приблизиться к танку уже было невозможно. По мостовой растекался горящий газойль. Левая гусеница лопнула и, размотавшись, накрыла горящего Каленова, который был сброшен взрывной волной в лобовой брони. В этот миг я увидел немцев, бегущих к танку. Выхватив пистолет, стреляя по врагу, отскочил к корме и скрылся в дымном облаке горящего газойля. Глаза не раскрыть. С рук слезла кожа. Обожженными руками я бил по охваченному пламенем комбинезону и старался вслепую пробиться к отставшим от танка автоматчикам. И тут кто-то начал срывать с меня комбинезон. Подумал – конец, немцы… Но это был капитан Лысак. Он меня спас.
Батальон прорвался к остову танка, в котором сгорели Федя Курбатов, Саша Прудник и Вася Черепанов. Под почерневшей гусеницей – останки командира роты Каленова».
читать дальше