---

Читательский дневник

М.Москвина, Ю.Говорова. Ты, главное, пиши о любви.
«Хиддинку, Марина, год. Когда первый раз в его жизни задул ветер, сильный грозовой ветер, штормовой, Хиддинк это почувствовал сразу и носился, распахнув ветру крылья, и кричал. Суета, суматоха, пыль столбом. Деревья качает. Все только и думают, куда бы укрыться. А он поставил крылья как раз под ветер, и они бились и трепетали на ветру. Сквозь крылья просвечивало солнце.
Пытаюсь до него докричаться: «Хиддинк! Хиддинк!» Бесполезно! От крыльев и ветра – шум, как от работающего мотора самолета. Летное поле, гудит пропеллер, маячат восторженные зрители, и летчик в защитных очках и шлеме машет им рукой из кабины. Отрыв от земли, отрыв – и взлет!
Заблуждение, что домашние гуси не летают. Они летают, просто важно понять одну деталь: не ввысь, а вдоль. Оставаясь в положении взлета. Авиаторы это называют «колесе в воздухе, что означает: самолет оторвался от земли. Вот так и Хиддинк. Ножки тянет, только самыми кончиками пальцев касается земли. На одном касании. Разгон! Горные гуси летят на высоте Килиманджаро! Небо для них стихия, дом родной. А мне, для того, чтобы Хиддинк ко мне спустился с неба, сначала нужно его туда поднять.
Все детство мы посвятили небу и полетам. Тренировка за тренировкой. Учила на собственном примере. Руки по сторонам и бегом, бегом! А он за мной – сбивая пыльцу с травы, отчего ноги его всегда в сплошном цветении, желтые от одуванчиков или укутанные в ивовом пухе, как у посланца богов Гермеса».

Н.Первухина. Принцесса с дурной репутацией.
«- Сейчас тебе предстоят более важные дела – например, подружиться с юной герцогиней Оливией Монтессори.
- Это само собой, раз меня везут к ней.
- Дорогуша, не все так просто! Эта девочка, она, скажем так, непростая. Поэтому тебе потребуется недюжинное терпение, чтобы завоевать ее доверие и внимание.
- Я постараюсь.
- Уверен в тебе, дорогая. Но чтобы тебе было проще, возьми вот этот камешек
Крыс протянул мне небольшой черный, гладкий, как стекло, камешек.
- О, - удивилась я, взяв его.
- Это волшебный камешек, он дарит молчаливую мудрость, дорогуша. Пользоваться им довольно просто: когда ты понимаешь, что словами и разговорами ты не можешь убедить своего противника, возьми в рот этот камешек. И молчи! Молчи многозначительно, весомо, спокойно. Этим ты приведешь любого противника в замешательство, ибо ничто так не пугает людей, как молчание в их адрес. И тогда ситуация решится в твою пользу, после чего ты сможешь незаметно выплюнуть камешек и спрятать его до следующего раза».

---

Вот вам еще от нейросети - скелет падшего ангела.

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Телеграмом принесло - как нейросеть видит Путина.

---

Читательский дневник

Живые строки войны.
«Вместе со своим другом летчиком Александром Карпиковым Николай Петропавловский вывез из партизанских отрядов не один десяток раненых. А однажды…
Это было в декабре 1943 года, в канун Нового года. У-2 приземлился на партизанском аэродроме, на который уже были доставлены не совсем обычные пассажиры.
- Это же детский сад! – удивленно произнес штурман Петропавловский.
- Вы угадали – партизанский детский садик.
- Как я понимаю, детишек надо доставить на Большую землю? – спросил летчик. – Сколько их?
- Тридцать.
- Тридцать? – переспросил штурман. – Куда же их? В один самолет не посадишь. Надо несколько рейсов…
- Надо.
Но выход был найден. Партизаны соорудили удлиненные ящики, подвесили их под плоскостями самолета и посадили в них детей: двоих – в левый, двоих – в правый и двоих взяли в кабину. А мороз лютовал. У-2 поднялся в воздух и взял курс на восток. Самолет благополучно проскочил через линию фронта и приземлился на Большой земле. Экипаж сразу бросился к ребятишкам: каждого пришлось оттирать спиртом. Затем еще ночной рейс, и еще. Так было спасено тридцать детских жизней».

К.П.Брюллов в письмах, документах и воспоминаниях современников.
«На одной из моделей Исаакиевского собора, сохранившихся в музее Института путей сообщения, над передним и задним фронтонами на площадке, где начинается купол, стоят вылепленные из красного воска фигуры двенадцати апостолов. По словам Фомина, эти фигуры при нем лепил Брюллов, будучи учеником Академии. За каждую фигуру платили 25 рублей ассигнациями, но деньги получал за него отец. Фомин говорил мне также, что в продолжение академического курса Брюллов часто исполнял работы, за которые брался его отец, а кроме того принимал заказы, о которых его отец ничего не знал».
***
«Брюллов рассказал мне, что во время его пребывания в петербургской Академии дали для конкурса тему «Нарцисс, любующийся собою в воде»… Строгановский сад на Черной речке был до тех пор единственной природой, которой он любовался. В один прекрасный летний день он пошел туда помечтать… Сидя на скамье и восхищаясь тенистой зеленью, пронизанной солнцем и отражающейся в пруду, он старался дать себе отчет в удивлении юноши, впервые увидевшего отражение своего лица в воде и пленившегося им, и проникнуть во всю языческую грацию этой метаморфозы. Встав со скамьи, Брюллов уже создал в своем воображении целую картину. Такой способ понимания темы никого не удивил бы в наше время, но в 1819-1820 году был гениален. Профессора, пораженные и сбитые с толку, ничего не поняли и назвали это прелестное олицетворение предосудительной фантазией, нарушившей их почтенные обычаи; но так как достоинство рисунка было неоспоримо, то все же они присудили Брюллову, сколько мне помнится, третью награду».

Ю.Шолох. Звериный подарок.
«- Ты, главное, ничего не бойся, хорошо? Если что-нибудь случится, не бойся ничего и не лезь, поняла?
А вот этих слов я сразу испугалась! Что-то случится, куда мне лучше не лезть? Это может быть только… драка или что-то подобное. Меня прямо передернуло.
- Ну вот, - обреченно вздыхает Радим.
- Обратный эффект? – интересуются восхищенные зрители.
Когда читаешь книги о приключениях, всегда кажется, что герои ничего не боятся и делают только то, что действительно надо было сделать. В общем, герои всегда сообразительные и бесстрашные. А тут всего-то один намек так меня испугал! Похоже, далеко мне до книжных героинь. Хотя иногда намек страшнее самой правды.
- Расскажи, что происходит? Что, этого мне тоже знать нельзя? Расскажи, проще будет!
- Хорошо. Вчера узнали, что наши враги, белоглазые, стали с недавних пор часто появляться у звериных земель, и несколько их групп заметили рядом с границей, как раз в этом лесу, через который мы идем.
Так. Враги какие-то. Вот оно, началось приключение, за которое книжные герои хватаются, как за бесплатный сыр».

---

(проглядывая фленту в телеграме) Интересно, людям вообще - в смысле, разным активным и пассионарным гражданам правоохранительского сегмента - когда-нибудь надоест с умным видом заявлять "кажется, они начинают подозревать/понимать..."
Они же это годами повторяют.
Никто ничего не начал подозревать и понимать. И не начнет.

---

В телеграме, в канале органины - для мемов -



а вот это автор канала, как я понимаю, подразумевает текущее состояние России и/или ее руководства. Но как по мне, больше подходит к гражданам, ломанувшимся бежать куда попало...

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).



(в тему, однако, сегодня - как пишут в телеграме - якобы день исполнения желаний )

---

Журнал "Урал", август 2022. Продолжаю знакомство с современным отечественным литературным процессом. Уже, можно сказать, привыкла. Правда, вот только к "Уралу", а идея пойти и взять что-нибудь такое... вроде "Новый мир" и что там еще у нас есть сейчас из толстых журналов... по-прежнему выглядит для меня как-то дико.
Ну хорошо, этот номер вообще оказался самым интересным - из тех, которые я читала до сих пор.
Елена Головина "Крах по-японски". Очень интересно... Правда, не понял, что это. В смысле, то ли это документальные записки... то ли все-таки художественный текст на основе какого-то профессионального опыта... Но прикольно, да. Идея, в общем, такая, что автор/ГГ/лирический герой - женщина-переводчик с японского, ее пригласили работать по профилю в Японию, там как бы некий продюсер организует гастроли и выступления наших артистов. Она туда поехала на работу - и оказалось, что этот продюсер по сути является якудза, а гастроли он организует чисто из любви к процессу, вот фанат он шоу-бизнеса в такой странной форме. Но успеха это все не имеет, то есть, финансового, фирма постоянно на грани краха, хозяин всех подряд надувает и изворачивается и т.д. Лишь бы шоу продолжалось, все такое. Пока однажды крах все-таки не наступает. Вот об этом и написано - любопытная информация о реалиях японской жизни, причем такая экзотика, как шоу-бизнес с темной стороны и якудза по-домашнему... (как читатель, ушибленный Метельским, я, натыкаясь хоть на что-нибудь японское, сразу переношусь к Синдзи с его кланом и многочисленными друзьями и родственниками, так что тут для меня дополнительный эффект )
Борис Телков "Ирбитка". Крупная форма. Названо роман, ну, я не знаю... я бы сказала, приключенческая повесть, да уж. Ну, во всяком случае, места занимает много. По сюжету дело происходит на Урале - естественно - в городе Ирбите... Автора, надо сказать, я знаю, наш автор, местный, пишет много и в основном на местном материале. Или это какие-то документальные очерки по истории края, или художественное - тоже на основании краеведческих же материалов. Здесь излагается запутанная история - с именитым немецким ученым, который путешествует по миру и составляет его описание, вот до Урала доехал... Тут, конечно, и ребенок из детского сада сообразит, что автор намекает на Гумбольдта... Намекает, да, но в своей манере, что меня слегка сбило с толку. Поскольку по моим представлениям Гумбольдт путешествовал где-то на рубеже XVIII-XIX века, а тут скорее XIX-XX... Ну хорошо, соображаю я, судя по всему, автор здесь только использовал образ Гумбольдта, а действие перенес в другую эпоху... Ну а потом вообще пошел полный цирк с кордебалетом - ярмарка, купцы, жандармы, разбойники, проститутки, драгоценные камни, мошенничества, роковая любовь... В общем, было довольно весело. Других каких-то смыслов и глубин, мне кажется, автор не закладывал. И вообще, как я понимаю, он тут косплеил Акунина.
Михаил Шлейхер "Последнее чудо Вячеслава Анохина". Подборка рассказов в духе магического реализма (название - от самого большого). Очень интересно. Автор что ли тоже из эмигрантов? Почему-то он проживает в Германии... что он там делает, непонятно... Ну ладно, действительно хорошие рассказы. И даже практически без антисоветчины.
Сергей Васильев "Непокойный Иван Петрович". Тоже рассказ и тоже в духе... пусть не магического реализма, но чего-то фантастического. Не то что сильно крутой, но тенденция радует, однако. По сюжету к Пушкину является его персонаж - Иван Петрович Белкин и высказывает упреки... а потом оказывается, что это в будущем (в нашем времени) ученые придумали какую-то специальную машину и рядовой состав от нечего делать через нее вот так путешествовал к Пушкину. Развлекались. Пушкин тоже развлекся, под влиянием всего этого написал "Медного всадника". Якобы.
Ольга Мишуровская "Барби". Как по мне, очень слабый рассказ. На злобу дня зато. Которая, правда, все равно запоздала. Тут еще вовсю ковид и т.д. Но дело не в ковиде, а просто ниочемное все какое-то.
Надежда Колтышева "Красная пленка". Пьеса. Тоже очень слабо... да что там, откровенно плохо. Термоядерная мелодрама, когда тесная компания друзей, все как-то спят со всеми, из-за этого страдашки. Пфэ.
Андрей Кулик "Мой аксеновский дневник". Вот это уже точно документальное... Не скажу, что мне понравилось - мне определенно НЕ понравилось, но это без вопросов крайне интересный материал. У меня просто сорвало крышу (от злобы), вот до сих пор все сижу и размышляю... Суть, в общем, простая - автор из числа каких-то культурных деятелей, пишет о своих встречах с Василием Аксеновым... которые он что ли тут же, по горячим следам, подробнейшим образом зафиксировал - кто что делал, кто что говорил... Ну, это вообще давняя традиция отечественной интеллигенции - устраивать пляски с бубнами вокруг какой-нибудь фигуры, которую они возвели на пьедестал... Лев Толстой в Ясной Поляне - и что вокруг него там творилось... (дневники и записки оставили практически все, кто туда заглядывал)... Анна Ахматова... за которой ходила Чуковская и все-все-все записывала... Вот и этот Андрей Кулик, узнав, что Аксенов приезжает в СССР (это было в конце 80-х), помчался скорей, извернуля и пробился к кумиру - и тоже все-все записывал. Так кто, вы говорите, устроил культ личности... Какая, однако, произошла деградация. Вот если мне Чуковская со своими записками представлялась какой-то пародией на яснополянское действо, то тут вообще черт знает что...
Аксенова я не выношу до тошноты, угодливое описание встреч с ним и запись любых его речений - понятно, как на меня воздействовала. Но что меня особенно в этот раз поразило - ну просто как-то вот кристально ясно стало... Да они же просто ничтожества... Этот Аксенов, который с презрением бормочет, что проклятый совок такой отсталый - потому что до сих пор не додумались на консерву нож приделывать... Этот его фанат, который за ним ходит, открыв рот, и с благоговением принимает дары - ах, ему прямо настоящие джинсы из Америки привезли... Тьфу ты.
И тут у меня вовремя всплыли в памяти слова... Чуковский написал еще когда - в 20-е. "Ходят желудки и половые органы и притворяются людьми". ДА! Это они. Консерва с приделанным ножом и американские джинсы дороже всего в жизни. За это и страну уничтожить не жалко, ясное дело. Все, пошла дальше беситься.

@темы: Книги

---

Пролистываю фленту в телеграме. Новостные сообщения - Путин куда-то поехал!! замечен его кортеж!! вот фотки!!
Через какое-то время - Путин, оказывается, ехал на выставку на Красной площади. Вот фотки, как он там ходит.

Ребята, да вы больные...

---

Читательский дневник

Живые строки войны.
«16.02.1944. Дорогая мать лейтенанта Ицковича! Пишет незнакомый Вам старший лейтенант Грошев Александр Иванович. Сообщаю, что Ваш сын погиб смертью храбрых в борьбе с немецкими захватчиками. Он был ранен и 30 января умер от тяжелых ран. Посылаю его фотокарточку и письмо, которое он написал Вам за один час до смерти».
«Дорогие мамочка и сестричка Манечка! Я умираю. Как бы я хотел вас видеть сейчас и перецеловать. Я пишу левой рукой. Правая рука ранена. Ранение не особенное, но мы находимся в тылу у немцев, а у меня получилось заражение. Я нахожусь в деревне Тихоново Лысянского района Киевской области. Ну, всего хорошего, дороги, живите долгие годы. Целую вас в последний раз. Ваш любящий Изя».

О.Памук. Имя мне – Красный.
« - Послушай, - сказал я ему с деланой беспечностью. – Мы выполняем заставки, украшаем поля, покрываем страницы блестящей позолотой. Мы рисуем самые красивые миниатюры, расписываем шкафы и сундуки, чтобы они выглядели веселее. Этим мы занимаемся много-много лет. Это наше ремесло. Нам заказывают рисунок и говорят: поместите в эту рамку корабль, газель, падишаха; птиц нарисуйте так, людей этак, а здесь пусть будет такая-то сцена. И мы выполняем заказ. Один раз Эниште-эфенди сказал мне: нарисуй-ка здесь лошадь – так, как тебе захочется. И я три дня рисовал лошадей – сотни – как это делали великие мастера прошлого, чтобы понять, какую именно лошадь мне хочется изобразить.
Старые мастера из Шираза и Герата, - сказал я, - говорили: если художник желает сделать истинный рисунок лошади – то есть нарисовать ее такой, какой видит ее Аллах, - он должен неустанно рисовать лошадей пятьдесят лет, - и прибавляли, что самый лучший рисунок лошади можно сделать только в темноте. Ведь настоящий художник за пятьдесят лет работы теряет зрение. Его рука сама помнит, как нужно рисовать лошадь».

А.Кош. Союз проклятых.
«- Может, по пиву? – предложил Артем, когда мы подъехали к моему дому после того, как сделали несколько кругов по соседним районам.
- Нее. Я лучше спать, чёт мне нехорошо, - вздохнул я. – Мутит и ноги ватные. Перенервничал.
- Ну ладно. Увидимся завтра на «Битве Кланов», если, конечно, этой ночью тебя не выследят и не арестуют.
- Очень смешно, - буркнул я в ответ.
- Да не парься, все будет окей. Ты лучший вор из всех, кого я знаю.
- И много ты знаешь воров?
- Ну, у меня младший брат как-то спер чупа-чупс в магазине, но его поймал охранник. Вот на его фоне ты очень крут».
***
«- Прочитай брошюрку, - прошипел монах, сунул мне в руки листик и быстро смешался с толпой.
Чтиво оказалось весьма забавным:
«Вам надоело вмешательство богов в вашу жизнь? Вас прокляли? Вы хотите кому-то отомстить, и не знаете, как это сделать? Переходите на сторону Инферно! Дружелюбный коллектив существ, объединенных общей целью разрушить всё и вся, карьерный рост, бонусы по итогам месяца. Ждем вас в Аду!»

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Ну что... с праздником, товарищи. И вновь продолжается бой... и все такое...

---

Читательский дневник

М.Москвина, Ю.Говорова. Ты, главное, пиши о любви.
«И вот, Марина, когда грянул гром (а пока не грянет гром, как известно, никто не перекрестится, и я в печалях собиралась провести вечность, мне привезли павлинов. В коробке. Я их выпустила, они бегают по комнате. Они бегают, бегают. И все так быстро, что мигом пришлось забыть о печали.
В другой раз я забыла о печали, когда мне привезли кроликов. Порода кроликов – французский баран. То есть, очень блинные уши. Их было, наверно, восемь штук. До этого они жили только в клетках. А тут квартира. Вот это была ночь! Кролики на компьютере, кролики в кровати, кролики на столе, кролики на шкафу, кролики, кролики, кролики прыгали, играли, веселились и бесились до самого утра! Кто станет грустить в такой компании?!»
***
«На прошлой неделе привезли много кроликов: люди немножко подержат для развлечения – и отдадут. Сдают их как в пионерлагерь на летнюю смену: с запасом еды и в клетке. Прощаются у дверей, хозяева плачут. Кого-то привезли даже с тосканским сеном (сено из Италии, из Тосканы). Но у нас он быстро станет патриотом – у нас не Тоскана, и тоски нет».

М.Гришаева. По следам Алисы.
«- Что ты опять натворила? – тяжело вздохнула.
- Ну, почему сразу натворила… - протянула она, отводя взгляд. – Я просто провела один небольшой эксперимент… Тяга к знаниям, активное развитие личности и тому подобное.
- Алиса, - угрожающе прошипела я, и тут же замерла, почувствовав, что сзади зашуршали.
- Что шумим ночью? – сонно пробормотал Вил у меня над головой.
- Прости, - искренне пробормотала девочка. – Я не хотела тебя будить.
- Рассказывай, что случилось, - вздонула я.
- Помнишь того робопса, что я собрала на прошлой неделе из ненужных деталей? – начала Алиса, похоже, сильно издалека.
- Как уж тут не помнить… - пробурчал Вил.
Несмотря на длительную болезнь и пребывание в подвешенном состоянии, Алиса осталась такой же талантливой и любознательной. В итоге пес, которого она собрала из подручного материала, получился с редкостно достоверным характером маленькой вредной собачки. Гулкое металлическое гавканье громко разносилось по всему кораблю, пока Алю не попросили подкрутить ему громкость на минимальную. Потом мелкое создание взялось потрошить все, случайно упавшее на пол, и кидаться из-за угла, цапать за пятки. Когда я попросила девочку сделать программное обеспечение менее достоверным, она мне заявила, что не вправе ограничивать свободную личность в способах самовыражения и взаимодействия с окружающим миром. Правда, после того как Брукс-старший отловил мелкого за попыткой вскрыть технологический люк и добраться до проводки и пригрозил сунуть глупую железку погреться к двигателю, Алиса слегка приструнила собачий энтузиазм. Но, видимо, не свой.
- Алиса, - вздохнула. – Ближе к телу, проблема-то какая?
- Я сломала регенерационную камеру, - резко выдохнув, призналась она».

---

Пирожки в телеграме...

впускает в новую квартиру
василий первым интернет
и там где кабель ляжет ставит
диван стол стулья и еду

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

"Говорят погибшие герои". Советская литература, документальное, письма, история Великой Отечественной...
Про что: эта книга, как тут указано, в СССР переиздавалась неоднократно, все время с обновлениями и дополнениями. Потому что здесь помещены последние свидетельства... письма, записки, надписи - людей, погибших на войне. И раз все время проводились поисковые мероприятия, появлялись новые находки и материалы, все это еще добавлялось в книгу.
Оформлено все это очень хорошо и информативно. Сам документ, далее пояснение - кто это писал, что с ним произошло. Если есть возможность, то помещена фотография. Ну и, в самом конце, что называется - атрибуция. То есть, обстоятельства при которых был обнаружен документ, все такое. Это все, конечно, не равно по объему - потому что иногда речь идет о каких-то широко известных личностях, совершивших что-то героическое, и тогда про них есть много материала, и это тут все излагается, хоть и в краткой форме. Молодогвардейцы, или партизаны и подпольщики, в таком роде. А иногда это просто какой-то боец, и про него только и удалось отыскать несколько строк информации - воевал там-то, погиб тогда-то. В некоторых случаях и этого не удалось установить - остались только эти последние строчки...
Чтение, конечно, невероятно тяжелое. Столько перенесенных страданий и боли... и в то же время столько мужества и твердости...
Я думаю, это надо знать всем. Особенно учитывая этот посыл, который пробивается сквозь толщу времени - люди, знайте о нас! помните о нас! Ведь значительную часть этого всего составляет именно информация... На стенах в тюрьме или концлагере, в тайно переданных записках - они перечисляли имена тех, кто там находился. Чтобы это все не пропало...

«Давно я не писал тебе, так как отправить письмо все равно не было бы возможности. Невозможно это и сейчас. Но я думаю, что написанное письмо все равно как-то дойдет до тебя, а ненаписанное – исчезнет бесследно. Вот я и сел писать».

«В боевой обстановке я вообще спокоен, а теперь к этой всегдашней уравновешенности прибавилось еще новое чувство. Гордость. Сознание того, что я прожил свою жизнь не даром, и если придется умереть, то не даром умру. 2 часа ночи. Сейчас получил донесение, что противник в 4км с левого фланга. Рудаков говорит, что мы стоим на пятачке на одной ноге – другую поставить некуда. А вот новое донесение. С левого фланга наших частей нет. Кругом мы держим оборону».

«Очень обидно, что мы не все сделали. Но мы сделали все, что смогли».

«Завтра я умру, мама. Мне хочется жить. Ведь я так мало сделала! Хочется жить, чтобы громить ненавистных фашистов. Они издевались надо мной, но я ничего не сказала. Не плачь, мама. Я умираю, зная, что все отдала победе. За народ умереть не страшно. Не могу больше писать: руки трясутся и голова не соображает ничего – я уже вторые сутки не кушаю, с голодным желудком умереть легче».

«Сам я беспартийный. Но если в бою прольется моя кровь, считайте ее кровью коммуниста».

«Я верю, что враг будет разбит и что победа будет за нами. Если же нет, уничтожайте врага, где и как сможете».

«…Когда сани тронулись, Смилин прокусил себе вену на руке, смочил кровью платок и, бросив его в толпу, прокричал: «Передайте это на память моим сыновьям!»

«Меня распинали, как Иисуса Христа. Били палками и шомполами, кололи иголками».

«Эх, как я хочу жить и рассказывать все это после победы».

«Мы живем в такое время, что прежде чем претендовать на счастье, необходимо завоевать его в жестокой борьбе и внести свою скромную лепту в общее дело».

«Буря и дождь пройдут и опять будет светить светить солнце. Также исчезнет и самая большая боль и горе, и настанет время, когда можно будет смеяться от всего сердца и быть счастливой. Жизнь красива такой, какая она есть. Украшают ее часто именно трудности».

«Помни, сынок, что человек никогда не познает великой радости, если будет стоять в стороне от всего».

«Из наших, кажется, только я один остался воевать, остальные пали смертью храбрых. Я поклялся отомстить за всех».

«Можете представить вы, с каким бесстрашием, с каким остервенением и бескрайним наслаждением я бы уничтожал этих гадов ядовитых, а ведь два года назад я боялся зарезать курочку».

«В отношении меня затишье. Я полагаю так, что нового они не добились, все пытки не увенчались успехом, и решили, видимо, 1 мая вывесить как «подарок» для народа. Тревоги //воздушных налетов// слышу, и для меня это большой и приятный концерт. Крепко всех целую».

«03.10.42 был допрос. Чувствую плохой исход дела, спешу в мыслях прожить всю свою короткую жизнь. Передач не носи. Я для расстрела и так хорош».

«Теперь я стал не тем, как ты знала меня. Теперь я весь облился фашистской кровью и чертовски стал похож на старика».

«В тюрьме сижу второй месяц. Меня били палками по голове. Жду расстрела. Труп мой будет в г.Острове за тюрьмой, у дороги. Будет надето, мамочка, мое шерстяное черное платье, теперь оно выгорело, и тобой купленная трикотажная красная кофточка».

«Меня могли бы упрекнуть, что я сражаюсь за тебя. А я не знаю, не могу разграничить, где кончаешься ты и начинается Родина. Она и ты слились для меня воедино. И для меня глаза твои – глаза моей Родины».

«Маруся, люби Родину, она тебя везде и всюду поддержит и спасет. Родина для нас – все».

«Вместе с семилетним сыном Марию бросили в камеру-одиночку. Ее пытали в присутствии сына. Дикие издевательства над матерью так подействовали на ребенка, что впоследствии он не мог уже оправиться от психического потрясения и умер».

«Под каким забором я буду зарыт, ты, наверно, никогда не узнаешь, да это и не нужно – та же земля покроет нас всех. Много не горюй – вечно еще никто не жил».

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Говорят погибшие герои.
«Катя Сусанина, 12 марта 1943г.
Дорогой, добрый папенька! Пишу тебе из немецкой неволи. Когда ты будешь читать это письмо, меня в живых не будет. И моя просьба к тебе: покарай немецких кровопийц. Когда вернешься, маму не ищи. Ее расстреляли немцы. Когда допытывались о тебе, офицер бил ее плеткой по лицу. Мама не стерпела и гордо сказала: «Вы не запугаете меня битьем. Я уверена, что муж вернется назад и вышвырнет вас, подлых захватчиков». И офицер выстрелил маме в рот.
Папенька, мне сегодня исполнилось 15 лет, и если бы ты сейчас встретил меня, то не узнал бы свою дочь. Я стала очень худенькая, глаза ввалились, косички мне остригли наголо, руки высохли, похожи на грабли. Когда я кашляю, изо рта идет кровь – у меня отбили легкие. Как взгляну на себя в зеркало – платье рваное, в лоскутах, номер на шее, как у преступницы, сама худая, как скелет – и соленые слезы текут из глаз. Что толку, что мне исполнилось 15 лет. Я никому не нужна. Здесь многие люди никому не нужны. Бродят голодные, затравленные овчарками. Каждый день их уводят и убивают.
Да, папа, и я рабыня немецкого барона, работаю прачкой, стираю белье, мою полы. Работаю очень много, а кушаю два раза в день в корыте с Розой и Кларой – так зовут хозяйских свиней. Так приказал барон. «Рус была и будет свиньей», - сказал он. Я очень боюсь Клары. Это большая и жадная свинья. Она мне один раз чуть не откусила палец, когда я из корыта доставала картошку. Живу я в дровяном сарае, в комнаты мне входить нельзя. Один раз горничная, полька Юзефа, дала мне кусочек хлеба, а хозяйка увидела и долго била Юзефу плеткой по голове и спине. Два раза я убегала от хозяев, но меня находил ихний дворник. Тогда сам барон срывал с меня платье и бил ногами. Я теряла сознание. Потом на меня выливали ведро воды и бросали в подвал. Сегодня Юзефа сказала, что господа уезжают в Германию с большой партией невольников. Нет, я не поеду в эту трижды всеми проклятую Германию! Я решила лучше умереть на родимой сторонушке, чем быть втоптанной в проклятую немецкую землю. Не хочу больше мучиться рабыней у проклятых немцев. Мое сердце верит: письмо дойдет».
.После освобождения белорусского города Лиозно в 1944г. при разборе кирпичной кладки разрушенной печи в одном из домов был найдет конверт. На конверте стоял адрес: «Действующая армия. Сусанину Петру». На другой стороне карандашом написано: «Дорогие дяденька или тетенька, кто найдет это письмо, умоляю вас, опустите сразу в почтовый ящик. Мой труп уже будет висеть на веревке». Письмо опубликовали в «Комсомольской правде» 27 мая 1944г.»


Урал.
Вячеслав Куприянов.
«Удивительное чудо музыки оно вызвано всего лишь десятью пальцами надо только суметь из столкновения белого с черным вызволить цветные звуки чтобы все это услышали не догадываясь в какой кромешной тьме они были замурованы».

«Звезды смотрят на нас так пристально словно мы для них существуем но родная земля вращается вокруг своей оси будто тщетно пытается сбросить нас всех в эту внимательную к нам кромешную неизвестность».

«Силы всемирного тяготения пока еще превосходят любые вооруженные силы».

Андрей Ильенков.
«Мы мало смотрим на небо… Подумай, как там без нас».

«Каждый день на Голгофе свирепствует дрель и мгновенно стихает, как только проснусь».

Михаил Шлейхер.
«- В действительности это был бы хороший научный эксперимент, который я давно мечтаю поставить. Что происходит с чудом после смерти чудотворца? В сказках, например, страшный замок разваливается, а чары рассеиваются… Вообще, я боюсь делать большие чудеса. Мне все время кажется, что если что-нибудь создать, то где-нибудь что-нибудь убудет. Причем совершенно неизвестно, где. Дай бог, если в созвездии Ориона. А вдруг в соседнем доме? Что случится, например, если создать гору в Подмосковье?»

«Мертвые говорят голосами живых. Им страшно оставаться в их ямах, скалах и в сарае, где хранятся лопаты. Вот они и пытаются прорваться в реальность через сны живых или даже чужими голосами со сцены, когда кому-то из живых удается забраться на сцену…»

Вадим Месяц.
«Прозрачная, как вода, меж пальцев течет душа».

«Глазаста жизнь, и смерть глазаста. И все, что есть, - всего лишь взгляд».

«Ветром головы своей я листал тяжелые книги. Ветер головы Твоей сдул мое поколение с земли».

Аман Рахметов.
«Плохие тексты сразу себя выдают, как и плохие люди. Они либо требуют от тебя что-то, либо пытаются тебе понравиться. Хорошие тексты ничего не требуют. Они содержат в себе чудо или, как в коровьем молоке, - полезные свойства. Но в отличие от молока, хорошие стихи никогда не портятся».

«Верлибр – это попытка налить воду в стакан без самого стакана. Сам я пишу верлибры в том случае, когда все стаканы в моем доме разбиты, а новые еще никто не подарил».

«…Мне кажется, эти слова устарели. «Вдохновение, пророчество…» - этим словам нужен отдых».

Дмитрий Терентьев.
«Раньше я думал, что предназначение поэта – кому-то помочь своими стихами. Но сейчас стихи нужны не всем, и поэт говорит с вечностью. Вдохновение эфемерно. Можно было бы сказать, что это дыхание Бога, но скорее, желание говорить с ним».

Василий Ширяев.
«Валерий Шлыков в статье «Толкин – поэт консервативного модерна» ставит его в ряд с Хайдеггером, Эволой, Шпенглером, Паундом, Элитотм, Гамсуном и Юнгером. Что равнозначно пририсовать Толкину чаплинские усики или прифотошопить эсэсовскую форму. Я бы усилил тезис: Толкин не хотел, чтобы его понимали вообще».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).



(я тут посмотрела - у меня уже накопилось больше ста картинок в папке... по ходу, я так до весны буду флудить )