«Мое флотское назначение в порт Палдиски было отменено – немцы заняли этот порт в первые дни войны. Я был военным корреспондентом ТАСС; он ютился в тесном подвале с канализационными трубами над головой. К фронту можно было подъехать на трамвае, - кажется, они перестали ходить в октябре. В Союзе писателей выдавали блюдечко зеленоватой каши, и страшно было смотреть, как это маленькое блюдечко осторожно ставили на стол старые известные писатели и переводчики, которых почему-то не вывезли из Ленинграда.
В милиции будущим подпольщикам выдавали подложные паспорта, на стенах домов читались крупные надписи: «При артиллерийском обстреле эта сторона особенно опасна», немцы сбрасывали с самолетов листовки, призывающие «убивать жидов и коммунистов». Жены и дети писателей были эвакуированы в Ярославль, последняя связь с ними – телеграммы-молнии – оборвалась, когда Ленинград был окружен. Я жил в пустой квартире, отбиваясь от этой пустоты, наплывавшей на меня ночами. Голодал и работал: писал статьи, очерки, скетчи для фронтовых спектаклей, рассказы. Но больше всего времени отнимал все-таки ТАСС. Сравнительно редкие поездки на фронт неизменно сменялись неотложной работой. Случалось, что заказанная в два-три часа ночи статья должна была уже к утру лежать на редакторском столе».
читать дальше