В телеграме - нравы в Германии - попробую ссылкой, у кого открывается.

t.me/grafynia/27997

---

Читательский дневник

Юрий Левитанский.

Время, бесстрашный художник,
словно на белых страницах,
что-то все пишет и пишет
на человеческих лицах.

Грифелем водит по коже.
Перышком тоненьким — тоже.
Острой иглою гравера.
Точной рукою гримера...

Таинство света и тени.
Стрелы, круги и квадраты.
Ранние наши потери.
Поздние наши утраты.

Черточки нашего скотства.
Пятна родимые страха.
Бремя фамильного сходства
с богом и с горсточкой праха.

Скаредность наша и щедрость.
Суетность наша и тщетность.
Ханжество или гордыня.
Мужество и добродетель...

Вот человек разрисован
так, что ему уже больно.
Он уже просит:
— Довольно,
видишь, я весь разрисован!

Но его просьбы не слышит
правды взыскующий мастер.
Вот он отбросил фломастер,
тоненькой кисточкой пишет.

Взял уже перышко в руку —
пишет предсмертную муку.
Самый последний штришочек.
Малую черточку только...

Так нас от первого крика
и до последнего вздоха
пишет по-своему время
(эра, столетье, эпоха).

Пишет в условной манере
и как писали когда-то.
Как на квадратной фанере
пишется скорбная дата.

Отсветы. Отблески. Блики.
Пятна белил и гуаши.
Наши безгрешные лики.
Лица греховные наши...

Вот человек среди поля
пал, и глаза опустели.
Умер в домашней постели.
Выбыл из вечного боя.

Он уже в поле не воин.
Двинуть рукою не волен.
Больше не скажет:
— Довольно! —
Все. Ему больше не больно.

Г.Садовников. Большая перемена.
«Ученик Ганжа и впрямь отсиживался в туалете. Он вальяжно развалился на подоконнике и попыхивал сигаретой, увлеченно выдувая кольца. Его поза дышала негой. Он явно намеревался провести здесь все сорок пять минут, отпущенных на русский язык.
- Ганжа? – осведомился я на всякий случай.
- Не угадал. Я – президент Франции, - благодушно откликнулся ученик, любуясь очередным кольцом.
- Понятно. И тебе, так называемый президент, здесь куда комфортней, нежели в классе? Впрочем, для тебя сортир – самое подходящее место. Удачно вписался в окружение писсуаров и унитазов.
- Но-но, остряк-самоучка, вали отсюда, пока не схлопотал по мурлу, - сердито предупредил Ганжа.
- Только попробуй. Я сам тебе так врежу, прилипнешь к стенке. Тебя будут отдирать всей школой, притом целый день!
Наверно, со стороны мы походили на молодых задиристых петушков. Но тут я очнулся, вспомнил, кто я такой, и гаркнул, как и подобало грозному педагогу:
- Встань! Когда с тобой говорит учитель!
- Где учитель? – Ганжа с притворным беспокойством огляделся.
- Я твой учитель. Ступайте, Ганжа, на урок. Вас ждет Светлана Афанасьевна, - сказал я, уже немного устав от этого бестолкового поединка.
- А, вот кто вас сюда направил! Как же я сразу не догадался? – посетовал он, следуя за мной к выходу. – Но, между прочим, я здесь не сачкую. Я тут размышляю, и довольно глубоко. О чем? Вот говорят: разбегается Вселенная? А куда? И, главное, зачем? Чего ей не хватает? Надо поразмыслить. Верно? Но где? На уроке не больно-то помозгуешь, не дают! Мешает учитель! Особенно она, Светлана.
- Афанасьевна, - поправил я строго.
- Вот-вот, она! – обрадовался Ганжа. – Не дает сосредоточиться на мысли. Сразу: «Ганжа, к доске!»

---

Картинкофлуд

Инктоберный. 7 октября – «Паспорт». Сначала у меня только крутилась в голове навязчивая фраза из уроков по языку – Vos papiers, s’il vous plait”. Потом вспомнился Воланд на Патриарших… В результате объединения получилось задание – «Паспорт магистра темной магии».

---

Просто в телеграме -



"Октябрь уж наступил. Пушкин уносит кота с дуба в тепло". Евгения Двоскина.

---

Читательский дневник

Х.Мураками. Страна Чудес без тормозов и Конец Света.
«Он нашарил выключатель и зажег в лаборатории свет. Я увидел огромный, во всю стену, стеллаж, на полках которого тесными рядами стояли белые черепа. Всех млекопитающих, каких я только мог припомнить: от жирафа и лошади до панды и крохотной мыши. Штук, наверное, триста или четыреста. Включая, разумеется, человеческие. На одной полке выстроились в ряд черепа европеоидов, негроидов, монголоидов и американских индейцев, женские и мужские – по одному черепу каждого пола.
- А черепа китов и слонов я храню отдельно, в подвале. Слишком много места занимают, ты же понимаешь…
- И не говорите.
Добавь сюда еще парочку слоновых черепов – и работать можно будет разве что в раздевалке.
Черепа животных планеты Земля стояли на полках, хором разинув рты, и сверлили пустыми глазницами белую стену напротив. Экспонаты экспонатами, но в окружении такого дикого количества черепов становилось не по себе.
- Ну, как тебе коллекция? – радостно спросил старикан. – Чего только люди на свете не собирают! Кто старые пластинки. Кто вино в погребах. Я даже знал одного богача, который коллекционировал танки и устраивал у себя в саду маневры. Ну а я коллекционирую черепа. Все люди разные. Потому и интересно. Ты согласен?
- Пожалуй, да, - кивнул я.
- Ты не представляешь, сколько нужно времени и сил, чтобы понять один-единственный череп! В этом смысле понять живого человека из плоти и крови гораздо легче. А я вот общаюсь с черепами и слушаю их звуки уже тридцать лет.
- Черепа издают звуки?
- Еще как. Каждый череп издает лишь ему присущие звуки. В каждом зашит свой неповторимый звуковой код. Черепа разговаривают».

О.Куно. Голос моей души.
«Если дорога была широкая, мы зачастую скакали бок о бок. Тогда, повернув голову, я могла увидеть высокого шатена с темно-синими глазами, лет двадцати-двадцати двух на вид, с тонкой полоской франтоватых усов и ямочками на щеках. Когда перед выездом я спросила у Андре, какую ему сделать внешность, он ответил:
- На твой вкус.
Заклинание теперь давалось мне легко, поскольку доводилось прибегать к нему прежде, в прошлой жизни. Так что вернувшиеся воспоминания существенно облегчили задачу. Поэтому через несколько секунд Андре, взглянув в зеркало, встретился со своим новым образом.
Он долго критически рассматривал свое отражение и наконец, не отрываясь от зеркала, спросил:
- И что, тебе, стало быть, нравятся т а к и е?..
- Какие – такие? – наивно осведомилась я. – По-моему, вполне симпатичный молодой человек получился.
Андре продолжал смотреть в зеркало с чрезвычайно брезгливым выражением лица. Стоит ли уточнять, что молодой человек с той стороны стекла отвечал ему тем же?
- Такие вот приторно-смазливые, - скривился Андре.
- Дорогой, - я кокетливо положила руку ему на плечо, - ты- первый на свете мужчина, который ревнует свою женщину к собственному отражению в зеркале.
- Доиграешься, - мрачно предупредил Андре».

---

Екатерина Лесина "Райские птицы из прошлого века". М... детектив... или триллер? как бы с мистическим оттенком...
Сюжет: новый русский, успешный бизнесмен и практически олигарх вдруг сходит с ума в своем любовно построенном доме мечты и совершает жестокое убийство жены и малолетней дочери. Сейчас он находится в дурдоме, а особняк, с его дурной славой, ближайший родственник решил продать, а перед тем обратился за консультацией к женщине-парапсихологу Саломее Кейн, чтобы она обследовала все на предмет всякого нехорошего. По договоренности Саломея должна пожить в особняке и осмотреться. Но сюда же срочно съехались всевозможные родственники, тоже претендующие на часть имущества - проследить, чтобы их интересы не ущемлялись...
Я уже давно раздумываю познакомиться с книжками автора... то есть, с того момента, как узнала, что это еще один псевдоним Карины Деминой. Под которым она пишет детективы (и уже написала целую прорву - вот ведь продуктивный автор... ). Но вот в библиотеке, когда я раздумывала, что еще взять, попалось на глаза - и решила, что наконец пора почитать.
Ну не знаю, какие-то у меня впечатления сложились... больше удивление, чем что либо еще. Все время преследовало ощущение, что я читаю очередную книжку Михалковой... и сейчас откуда-нибудь из кустов вылезут Илюшин с Бабкиным... но вместо них была только женщина-парапсихолог. Кстати, вполне симпатичная, тут ничего не скажу... но с другой стороны, как-то она особо свои таланты и не проявила, так что было не совсем понятно, почему именно она, именно так... В остальном - практически без разницы. Тоже описание странного места, тоже куча разнообразных персонажей с их историями. Тоже оттенок чего-то мистически-загадочного.
Половину... ну, хорошо, пусть не половину, но в любом случае - добрую треть текста занимает вообще вставная история как бы из жизни Роберта Говарда. Потому что все как бы намекало на роковой и проклятый артефакт, несущий смерть своим владельцам. Но у Михалковой тоже такие загибы случались - я вот совсем немного ее книжек прочитала, но и то наткнулась на подобное - в романе про загадочные убийства в элитном борделе. Ага, там тоже были целые простыни вставной истории про Гамельнского крысолова. Помнится, я их решила не читать - и ничего не потеряла, потому что какого-либо влияния на основной сюжет от этого крысолова не было. Здесь я, следуя полученному опыту тоже решила пропустить - и точно с таким же эффектом. То есть, смысла никакого не несет, чисто для колорита (и объема - злопыхательски бурчу я) добавлено. Ну, фанатам автора наверняка понравится.
Так что, в общем, осталась в глубоком недоумении - для чего плодить сущности... Не знаю, может, под настроение еще что-нибудь попробую из этой серии - что у нас в библиотеке есть. По крайней мере, здесь не было того фирменного авторского безумно тяжелого стиля, который лично меня придавливает словно каменной плитой, от чего я застреваю намертво и не могу продвигаться по истории. Но гарантии опять же нет - вполне возможно, что в других книгах из цикла опять начнется то же самое.

@темы: Книги

---

Картинкофлуд

Инктоберный. 6 октября – «Путешествие». Задание придумала – «Путешествие будет приятным». Но Кандински почему-то большого энтузиазма не проявил. Третья модель вообще склонялась исключительно к одному типу – первые три картинки. Махнула на нее рукой. Вторая модель была чуть пободрее, но тоже не особо много вариантов. Ну штош…

---

Просто в телеграме -

---

Книжный столик

Х.Мураками. Страна Чудес без тормозов и Конец Света.

«Иногда ведь со мной бывает: кто-нибудь напрочь забывает о моем существовании».

«Спать с женщиной, когда у тебя путаница в голове, - проблема весьма непростая. Все-таки секс – дело тонкое и деликатное. Это не в магазин сгонять за каким-нибудь термосом».

«У каждой толстушки своя манера толстеть. Все люди толстеют, как и умирают, по-разному. Безумное число вариантов».

«Я еще могу понять, когда романы Пруста сравнивают с длинными коридорами. Но наоборот? Извините».

«…Я никак не мог определить, нормальный это звук или нет. Поразмыслив, решил, что если нормальный, то лишь наполовину. Именно в таком соотношении было задумано и организовано все вокруг».

«…Что ни говори, а даже у белого цвета существуют свои оттенки – от благородного до грязно-невнятного».

«- Я не знаю, выйдет ли цивилизация из кризиса, в котором оказалась, так и не решив, как ей использовать науку – во зло или на благо самой себе. Но сама наука должна существовать только ради науки. Только так! В это я верю свято».

«О чем они там думают наверху? Сначала приказывают копать яму, а когда яма вырыта, немедленно требуют ее засыпать. Что бы ни происходило на верхушке пирамиды, в итоге голова болит только у нас, рабочих муравьев».

«Эволюция – вещь очень жесткая и печальная. Жизнерадостной эволюция не может быть по определению».

«- Мне кажется, в тебе что-то есть. А может, наоборот, чего-то нет… Хотя, наверное, это одно и то же».

«- А как ты считаешь, что самое жестокое в эволюционном отборе?
- Не знаю. Что?
- В нем нет места для прихотей. На ход эволюции не могут влиять чьи-то личные «хочу – не хочу». Все равно что воздействовать на ураган, землетрясение или наводнение. Предугадать невозможно, сопротивляться бесполезно».

«Я убежден: чаще всего люди конфликтуют именно потому, что нечетко формулируют абстрактные понятия. Тот, кто предпочитает размытые формулировки, неосознанно, в глубине души, сам ищет конфликта».

«Смерть меня не очень пугает. Однако я хочу, чтобы после смерти меня оставили в покое».

«- Мы – обычные, нормальные люди. Такие же, как все.
- Все, может, и обычные… Не все нормальные».

«- Если честно, я не очень хорошо знаю, что такое – «сама я». Не понимаю, что с этим делать… Только слово помню.
- С ним ничего не делают. Наше «я» существует само по себе. Как ветер. Постоянно меняется, а мы просто чувствуем его движение».

«…пожалуй, все дело в метафорах, которые нам нужны, чтобы проще глядеть на жизнь».

«Долго держать в руке мороженое, ни разу не откусив, - занятие ужасно неуютное. Чувствуешь себя как памятник, о котором забыл весь белый свет».

«Крупная организация – страшно неудобная штука. Слишком много дураков встречаешь на работе».

«Тишина раскачивалась между нами, как беззвучный маятник».

«- Эволюция – это то, что развивалось сто тысяч лет, так или нет? Может, я чего-то не понимаю, но что там может быть настолько срочным? Что не может подождать один-единственный день?
- Бывает эволюция и за сто тысяч лет, и за какие-нибудь три часа. По телефону толком не объяснишь».

«Игра такая штука – никогда не знаешь, что будет, пока не победишь или не проиграешь окончательно».

«- Я помню, каково это – между собой прошедшим и тем, в кого еще только превратишься. Мотает туда-сюда. Но как только вырастают новые зубы, о старых уже не вспоминаешь.
- Значит, именно так теряют себя? – уточняю я».

«- Главное, знай – этот Город совершенен. В нем есть все что угодно. Но если этого не понимать, то в нем нет ничего. Абсолютный ноль».

«Моя память одну за другой распахивает прозрачные двери Времени, и прошлое оживает перед моими глазами».

«Голые факты, не вводящие никого в заблуждение – одна из немногих радостей этой жизни».

«Все анализы и теории ученых по сути – все равно что булавки, которыми они пытаются разрезать арбуз. Они могут поцарапать арбузную корку, но им никогда не добраться до мякоти. Конечно, найдется немало идиотов, кому интересно всю жизнь забавляться с коркой…»

«- Проблема не только в этом. Как ты думаешь, должен ли человек отчетливо понимать, как устроено его сознание?
- Не знаю.
- Вот и мы не знаем. Эта проблема выходит за рамки науки».

« - Станешь глазеть на облака каждый день – поневоле научишься в них разбираться».

«Забытье накрыло меня, как внезапно упавшее небо. Виолончель, коттедж, кулинария – все разлетелось вдребезги и исчезло. Я спал, болтаясь в бездонном мраке, как океанский тунец».

«- Алло, - сказал я.
Гробовое молчание. Ни дыхания, ни шума телефонной линии, ничего. Казалось, это молчание сейчас втащит меня по телефонным линиям в самую свою сердцевину».

«Трубка снова заглохла. Я несколько раз крикнул в нее. Безответно. Тишина струйки дыма над пистолетным дулом – вот что выливалось из чертовой трубки».

«…Из всех напитков у алкогольных – самый праздничный имидж».

«Левая рука не знает, что делает правая, а один глаз видит совсем не то, что другой… Проще говоря, слишком много информации, с которой никто не может справиться в одиночку».

«Чтобы спастись, Природа словно забирается в панцирь, закрывает створки и застывает в своем совершенстве. Для нее Зима – особое время года, совсем не такое, как остальные».

«Самые смертельные зимы приходят, когда первые тучи надвигаются в форме птицы».

«- Посмотри на себя. Ты стоишь на перилах моста на одной ноге. Думай хорошенько, в какую сторону падать».

«Воистину, когда все начнут думать исключительно о луке, редьке и школьной успеваемости своих детей – вот тогда и наступит мир во всем мире. И не надо будет забивать себе голову вопросами, как лучше спрятать череп единорога или в какой кодировке зашифровать чужие секреты. Наступит просто жизнь…»

«Все-таки человек не развивается с возрастом, хоть тресни. Характер формируется годам к двадцати пяти, и потом уже, как ни бейся, себя не переделаешь. Остается только наблюдать, насколько окружающий мир соответствует твоему характеру».

«Когда все жизненные установки человека сформировались в пятнадцать лет, он представляет довольно жалкое зрелище для окружающих. Словно сам себя упрятал в камеру-одиночку. И в своем тесном мирке закрепкой стеной лишь разрушает себя день за днем…»

«Все, абсолютно все превратилось в ненужный хлам. В целую гору хлама, из которого уже никогда ничего не родится. Погибший микроорганизм превращается в нефть. Упавшее дерево – в уголь. Во что, скажите на милость, может превратиться раскуроченный видеоплейер?»

«…Для новых неприятностей мне нужен свежий запас отчаяния».

«Даже в помещении на меня давит зима. Все предметы словно прибили гвоздями к столу и полу. Мое тело плавно теряет вес и расползается в разные стороны. Словно это не я, а мои отражения в кривых зеркалах».

«- Ты говорил, наши мысли похожи на ветер. Но разве не наоборот? Разве мы сами не живем, как ветер, не думая ни о чем?»

«Когда ничего не понятно, найдешь крайнего – и сразу легче становится».

«- Дед и не собирался определять, где добра, а где зло. Он говорил, что и зло, и добро – коренные свойства человеческого характера, и к проблемам собственности это отношения не имеет».

«- Я не знаю, что такое «ты сам» - но, может, лучше выпустить его на волю? Ты же не узник в тюрьме. Ты – птица, улетевшая в небо за своим сном».

---

Картинкофлуд

Инктоберный. 5 октября – «Бинокль». Задала – «Бинокль для Моны Лизы». Первая генерация – от третьей модели… Ну, как бы соответствует… но чего-то недостает… атмосферного… Так что решила ограничиться второй моделью – у нее атмосфернее.

---

Просто в телеграме -



(когда как не в день опера... )

---

Читательский дневник

Михаил Светлов.
Игра.

…Сколько милых значков
На трамвайном билете!

Инфантильный кондуктор
Не по-детски серьезен,
И вагоновожатый
Сидит за машинкой…
А трамвайные окна
Цветут на морозе,
Пробегая пространства
Смоленского рынка.

Молодая головка
Опущена низко…
Что, соседка,
Печально живется на свете?..
Я играю в поэта,
А ты – в машинистку;
Мы всегда недовольны –
Капризные дети.

Ну, а ты, мой сосед,
Мой приятель безногий,
Неудачный участник
Военной забавы…

Мы играли снарядами
И динамитом,
Мы дразнили коней,
Мы шутили с огнями,
И махновцы стонали
Под конским копытом, -
Перебитые куклы
Хрустели под нами.

Мы играли железом,
Мы кровью играли,
Блуждали в болоте,
Как в жмурки играли…
Подобные шутки еще не бывали,
Похожие игры еще не случались.

Оттого, что печаль наплывает порою,
Для того, чтоб забыть о тяжелой потере,
Я кровавые дни называю игрою,
Уверяю себя и других… И не верю.

Я не верю, чтоб люди нарочно страдали,
Чтобы в шутку полки поднимали знамена…
Приближаются вновь беспокойные дали,
Вспышки выросших молний и гром отдаленный…

О.Куно. Горький ветер свободы.
«Я хорошо помнила, с чего все началось. Помнила, как весь находившийся на городской окраине район, где я жила, в одночасье оказался выжжен дотла – ни домов, ни вишневых садов, ни фонарных столбов, ни клумб с благоухающими розовыми кустами. Помнила, как обвалились догорающие доски моста, гостеприимной дугой переводившего нас через реку к центральной части города. Помнила много трупов, лежавших в неестественной позе на мостовых. В том числе и тела хорошо знакомых мне людей. И помнила, как девушек, в том числе меня и некоторых моих соседок, согнали к отдаленной и неприметной бухте. Там нас поджидал корабль с черными парусами.
Потом было долгое, утомительное и во всех отношениях премерзкое путешествие по морю. Нас большей частью держали в трюме, где было тесно, душно и дурно пахло. Мы превратились из людей в вещи, и это транслировалось нам весьма доходчиво. Товар нельзя портить – это первое правило работорговца. Если и били за ослушание, то так, чтобы не оставалось синяков. Зато могли ограничивать в еде или на время лишить питья – страдание, когда кругом можно видеть неограниченное количество соленой морской воды, практически нестерпимое. Многим из нас первое время было невыносимо плохо и без всяких наказаний, просто от непривычной морской качки.
Помнила я и то, как у одной из нас, худенькой светловолосой девушки, обнаружилась глубокая рана на ноге, полученная в процессе похищения. Рана гноилась и корабельный лекарь лишь пессимистично покачал головой. О да, я хорошо помнила, как обошлись с этой девушкой. Как поступают с негодным товаром? Его выбрасывают за борт.
Сейчас, стоя на каменном возвышении, я помнила все это как нельзя лучше. И не волновалась о своем будущем так, как другие девушки. Для меня все уже было решено и не подлежало ни малейшим сомнениям. Дело заключалось в том, что я просто была не готова жить в мире, в котором возможно подобное. Я отказывалась от этого мира. Совершенно осознанно, раз и навсегда».

---

Александра Лисина "Игрок". Фэнтези. (и даже не любовный роман... во всяком случае - пока что, а дальше я не знаю )
Сюжет: ГГ из нашей реальности внезапно становится попаданкой и оказывается в фэнтези-мире с магией, все такое. Но тут она с самого начала получает некое задание, которое нужно непременно выполнить - отправляется выполнять это задание и по мере продвижения к цели выясняется, что все гораздо сложнее, чем казалось сначала... хотя и раньше было не сказать чтобы легко...
В общем, трудно даже пересказать. Фактически получился такой квест-бродилка - и прямо-таки в чистом виде скитания по дикой местности! ГГ просто бредет, куда ее послали, по пути обрастает знакомыми, помощниками, собирает всевозможные магические плюшки, крутеет и крутеет... Обычно я такое терпеть не могу, и у меня сразу начинается изжога. Но тут я даже прочитала до конца... более-менее хладнокровно... что, несомненно, говорит о мастерстве автора. И к финалу оказалось, что это еще далеко не конец. Ну, то есть, я с самого начала так и ожидала, что в одну книгу автор со своими задумками не уложится... Но я полезла смотреть на LiveLib и в полном обалдении узнала, что там что ли 11 томов! сколько-сколько?!! А потом, когда все закончилось, автор запулила еще два просто так, типа эпилога... При этом издавали у нас только первую. Мда.
Ой, нет, поправка. Смотрю, сейчас вроде взялись и дальше издавать, но - руграм. Не, это я не потяну... (хотя, в принципе, момент с тенями был довольно интересный... и хотелось бы узнать, удастся ли им что ли материализоваться... но дорогущий руграм - не, без шансов. )

@темы: Книги

---

Картинкофлуд

инктоберный. 4 октября - "экзотический". Не смогла ничего придумать... Сначала со скрипом сформулировала - "экзотический цветок для Князя Октября" - но там большей частью Кандински пошел генерить девушек с цветами... и ладно бы еще - экзотическими... Потом решила просто задать "экзотический фэйри" - тоже особо вариантов не прибавилось. Мда. Как-то мы тут с ним в пролете сегодня.

---

Просто в телеграме -

---

Читательский дневник

Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни.
«С годами все замедляется. Ходьба, еда, разговоры, мысли. И чтение. С толстым субботним выпуском газеты я вожусь три-четыре дня, если при этом еще успеваю прочесть и сегодняшний номер. Вчера прочел почти все приложение о старении. Я давно уже заметил: старость стала модной. Послевоенное поколение почти все вышло на пенсию, через несколько лет за ним последует поколение хиппи. Нынешние поколения, богатые и благополучные, научились только одному: заботиться о себе. За этих избалованных в ближайшие пятнадцать лет можно не беспокоиться. Им за пятьдесят, и они ничем не похожи на тех, кто после восьмидесяти нашел свое предпоследнее пристанище в нашем доме. Часто это люди, умевшие заботиться о других, включая их детей, теперь таких преуспевающих. Сами же они предоставлены своей судьбе. Многие постояльцы оказались здесь в силу обстоятельств: слишком старые, чтобы жить самостоятельно, и слишком бедные, чтобы заплатить за помощь. Они свыклись с мыслью, что проведут одинокую старость в доме престарелых.
При упоминании дома престарелых люди постепенно начинают испытывать неловкость. «Престарелые» становятся «пожилыми». Дом престарелых – пансионатом. Пансионат – центром опеки. А с недавних пор я стал подопечным некой коммерческой службы по оказанию социальной помощи на паях. Тут-то я и понял, почему расходы на социальное обеспечение растут как на дрожжах».

Э.Постон. Фанзолушка.
«Я веду его, Карминдора, Дэриена Фримена, кем бы он ни был, в бальный зал, в толпу, прямо в эпицентр. Диджей заводит новую мелодию, толпа рассасывается, остаются только пары. Его пальцы плотнее обвивают мои. Песня тихая и медленная. Я с дрожью осознаю, что это главная тема «Звездной россыпи». Дэриен замечает это одновременно со мной и ухмыляется.
- Как раз вовремя.
- Иногда вселенная угадывает, - говорю я и понимаю, что это правда, но в других вселенных.
- Может быть, мы в фильме, но не знаем об этом.
- Может быть, вселенная просто любит шутить.
Мы начинаем медленно покачиваться. Щеки горят все сильнее, музыка нарастает. Я слышу, как папа вальсирует с мамой по гостиной. Они кружатся и кружатся. Мама смеется и спотыкается. Потом папа танцует со мной, рассказывает о большом бале, своей мечте, где на какой-то момент ты можешь стать тем, кем всегда мечтал. Например, бесстрашным Принцем Федерации. Или дочерью, достойной памяти отца. Или Принцессой, которая жертвует собой, танцуя с…
Я перевожу взгляд на его глаза, с трудом сглатываю.
- Ты хоть умеешь танцевать?
- Умею ли я? – он притягивает меня ближе. Он пахнет булочками с корицей и свежестью. – Я Карминдор.
Когда оркестр начинает второй куплет, мы синхронно выходим, одним легким движением ловим такт. Бальный зал начинает кружиться. Мы вращаемся по танцполу вокруг других вращающихся пар, наши ноги движутся синхронно и согласованно, я словно знаю каждый последующий шаг или он знает мой. Вспышки света сверкают вокруг нас, прорываясь сквозь клубящийся вокруг туман. Кажется, в этот невозможный момент вся вселенная вращается вокруг нас. Невозможный момент в невозможной вселенной».

---

В телеграме - о кризисе в системе МВД и когнитивном диссонансе.

Сначала был пост у Зергулио-Колясникова (ну, просто из недавних, так-то об этом в соответствующих каналах пишут уже давно) -


"Тяжелый материал о кризисе системы МВД, который мне переслали, к слову, действующие сотрудники: m.47news.ru/articles/250558/, ровно то, о чем рассказывалось в опубликованных ранее письмах полицейских:

Глава МВД Владимир Колокольцев 14 мая заявил, что некомплект личного состава в полиции составляет 152 тысячи человек. Один работает за четверых.

- В Кронштадте один экипаж из двух человек, а должно быть - двадцать человек. В районы никто не идет из-за системы двойного подчинения и Управлению ГИБДД, и начальнику районного УМВД. Отдежурил, а тебе прилетает от района - выставиться на следующий день у школы... Молодежь не идет, средний возраст - к 40, ждут пенсии. Стажеры бегут. Недавно набрали с десяток, остались двое. Видят воочию самодурство, бесконечные проверки, идиотский принцип АППГ (показатель за аналогичный период прошлого года).

- Из двенадцати оперов по штату - работают двое. В целом, в прошлом году оттуда несколько десятков человек уволилось. Вот вам для примера идиотизма: если раньше поступала заявка о сексе с инопланетянами, то ее просто списывали. Теперь же нужно выйти, опросить такую даму с весенним обострением, рапорт. Бюрократия, формализм, самодурство и дикие требования по заполнению вороха бумаг, - вот вам и причина.

В прокуратуре и СК есть механизм удержания сотрудников - после достижения пенсии (42 года), им платят и зарплату, и часть пенсии. Это существенный стимул. В МВД такого нет.

С участковыми тоже беда. В отделе на Васильевском острове из двух десятков работает семеро. Постоянные проверки, бюрократия. Опытные разбежались. Легче в "Красное и Белое" администратором устроиться, получать 90 тысяч, и никто голову делать не будет. Ситуация фатальная.

Любая пьяная шелупонь может жалобу написать, и тебя проверками замучают, вплоть до увольнения. Скоро на заявки некому будет ездить, принял и сам в бобик прыгай. Тем, кто из опытных остался, некого учить. Нужно поднимать зарплату, давать социальные гарантии, предоставлять жилье.

В конце апреля я писал, что нужна коренная реформа системы в целом t.me/SergeyKolyasnikov/59222, переименование милиции в полицию в 2011 году, увы, помогло мало".


На этот пост отреагировал э... сотрудник из администрации? из ВЦИОМ? откуда-то оттуда, в общем.

"Материалов о том, что учителям, врачам, полицейским, пожарным и т.п. платят меньше курьеров и уборщиц, что они часто низведены до совершенно бесправного положения, а потому по всем этим ведомствам отмечается страшный дефицит кадров, на канале ув. ZERGULIO - полно. Можно, например, посмотреть:

t.me/SergeyKolyasnikov/59691
m.47news.ru/articles/250558/

Между тем, из коридоров власти доносятся вести о том, что ВЦИОМ обнаружил значительный рост престижности профессий учителя, врача и полицейского.
Получается, что растёт привлекательность работы в ведомствах, откуда сотрудники разбегаются кто куда. Данное явление называется «когнитивным диссонансом» (две мысли в одной голове прямо противоречат друг другу). Это состояние очень некомфортно для психики, которая старается одну из противоречивых мыслей вытолкать куда подальше.
Сталкиваемся с риском того, что в коридорах власти на периферии сознания окажется на та мысль, которой следовало бы. Помочь правильной мысли задержаться в упомянутых коридорах может общественное обсуждение. У нас управляемая демократия, и это – работает.
Кстати, в данном конкретном случае разрыв между данными ВЦИОМ и реальностью выглядит как-то совсем уж диковато. Пытливым умам причастным методике опросов не худо бы разобраться, в чем тут дело.
В общем… Быть добру!"

Ну, дело, оно, может, и хорошее... но вот в комментах на его собственном канале сразу последовало -

"Вряд ли ныне какое либо ведомство стало аморальнее чем было, значит, сотрудников НЕ устраивают перемены в сторону законности, то есть честности".

"Мне кажется, по ощущениям, общество перестает бояться полицейских, видит в них скоре защиту, нежели негативный образ из 90х «оборотней в погонах».
То есть качественно состав улучшился. Даже в удаленных городах.
Тоже самое и с врачами. В бесплатной медицине объективно можно неплохо пройти лечение, учреждения активно модернизируются и так далее.
То есть профессии воспринимаются более позитивно.
Тем не менее, ситуация изнутри с точки зрения ЗП не такая радужная, поэтому люди и бегут оттуда.
Что с этим делать, думаю, понятно. Как говорится, где надо, разберутся".

То есть - делаю выводы я - когнитивный диссонанс налицо, он только углубляется... И это проблема. Люди уже до такой степени забиты в какую-то определенную картину мира, что не в состоянии воспринять ничего, что ей противоречит.

---

Картинкофлуд

Инктоберный. 3 октября – «Ботинки». Чего-то я смотрю, у них в этот раз все что-то на тему туризма, путешествий, прогулок, все такое. Ну лааадно…
Мне, конечно, сразу вспомнилось – «Ах эти желтые ботинки шагают быстро по асфальту» и т.д. Но задавать такое Кандински толку мало – он точно сразу примется изображать дизайн обуви и больше ничего. Поэтому я задала такое – «Шагать по Москве в желтых ботинках». Если задан какой-то цвет, то меры Кандински тоже не знает. Так что – такой получился прогулочный этюд в желтых (осенних) тонах. (Москву он тоже представляет странновато, но это же не его вина, да? )

---

Просто в телеграме -

---

Читательский дневник

Р.М.Рильке, Б.Пастернак, М.Цветаева. Письма 1926 года.
«Пастернак – Цветаевой. 25 марта 1926 года.
Наконец-то я с тобой. Так как мне все ясно и я в нее верю, то можно бы молчать, предоставив все судьбе, такой головокружительно-незаслуженной, такой преданной. Но именно в этой мысли столько чувства к тебе, что с ней не совладать. Я люблю тебя так сильно, так вполне, что становлюсь вещью в этом чувстве, как купающийся в бурю, и мне надо, чтобы оно подмывало меня, клало на бок, подвешивало за ноги вниз головой – (оттого-то я и проговариваюсь, и пишу. Ты такая прекрасная, такая сестра, такая сестра моя жизнь, ты прямо с неба спущена ко мне; ты в пору последним крайностям души) – я им спеленут, я становлюсь ребенком, первым и единственным мира, явленного тобой и мной.
Что же я делаю, где ты меня увидишь висящим в воздухе вверх ногами?
Я четвертый вечер сую в карман кусок мглисто-слякотной, дымно-туманной ночной Праги, с мостом то вдали, то вдруг с тобой, перед самыми глазами, качу к кому-нибудь, подвернувшемуся в деловой очереди или в памяти, и прерывающимся голосом посвящаю их в ту бездну ранящей лирики, Микельанджеловской раскидистости и Толстовской глухоты, которая называется Поэмой Конца. Попала ко мне случайно, ремингтонированная; без знаков препинания. Но о чем речь, разве еще стол описывать, на котором она лежала?
Ты мне напомнила о нашем боге, обо мне самом, о детстве, о той моей струне, которая склоняла меня всегда смотреть на роман как на учебник и на лирику как на этимологию чувства. Верно, верно. Именно так, именно та нить, которая сучится действительностью; именно то, что человек всегда делает и никогда не видит. Так должны шевелиться губы человеческого гения, этой твари, вышедшей из себя. Так, именно так, как в ведущих частях этой поэмы… Какой ты большой, дьявольски большой артист, Марина!»

Дж.Роу. Скорбный урожай.
«- А я и не подозревала, что препараты, которыми пользуются в наше время, так ядовиты, - проговорила Джилл.
- О, можете мне поверить, они по-настоящему опасны. По крайней мере, в первые несколько недель после опрыскивания. У меня тут целая кладовая, полная бутылок с отравой, которая в два счета отправит вас на тот свет, если вы сделаете глоточек, - захихикала Элис.
- Кладовая? Это часть ванной, отделенная перегородкой? – с любопытством спросила Джилл.
- Да, прямо возле кухни. Удобно, правда? Для непрошенных гостей. – На этот раз Элис захохотала в голос, и Джилл засмеялась вместе с ней – впрочем, немного неуверенно.
- Ты поддразниваешь Джилл, верно, тетя Элис? – кисло улыбнулась Бетси.
- А я вовсе не думаю, что Элис шутит, - с ухмылкой возразил Ник. – Продолжайте, Элис, расскажите нам, несчастным обывателям, что вы там держите и зачем.
Элис смерила его снисходительным взглядом.
- Если начну перечислять, мы до вечера не управимся дружок, а вам еще яблоки собирать. Большую часть химикатов я покупаю каждый год, а в кладовой хранятся остатки. Чего добру пропадать? В хозяйстве пригодится. – Элис широко улыбнулась; разговор опредленно доставлял ей удовольствие. – Например, на верхней полке стоит маленькая бутылочка темного стекла. Это тиофос. Гениальное изобретение, отличный пестицид. Добавить одну чайную ложку тебе в чашку или пролить на ладонь – и с тобой покончено.
Кейт с подозрением уставилась на свою кружку. Чай вдруг показался ей горьким. Она поймала взгляд Бетси и смущенно покраснела.
- Какая ужасная тема, тетя Элис, - нервно пробормотала Бетси. – Может, нам стоит допить чай и вернуться к работе?»