Привидение кошки, живущее в библиотеке
"Кладбищенские истории". Поучительная книжка. 
Жалко, что тоненькая! 
читать дальше
У меня сложные отношения с Акуниным.
Не понимаю, не воспринимаю... 
Как первый раз прочитала для ознакомления ("Левиафан" и "Турецкий гамбит"), так и не пошло намертво. 
Вот разве только под влиянием Pixi удалось прочитать сборник рассказов "Нефритовые четки".
Но именно "кладбищенскую" книгу мне давно хотелось почитать. С тех пор, как в каком-то географическом журнале наткнулась на одну главку. Это же интересно!
И вот, наконец... (и резко уже закончилась)
Что я могу сказать - это очень странная книга!
Прямо не припомню, чтобы мне встречалось еще что-либо подобное.
Книга разделена напополам. В одной половине идут очерки Г.Чхартишвили... о разных кладбищах. В другой - типа художественные рассказы его литературного двойника, Б.Акунина.
И вот, та часть книги, которая написана от имени Чхартишвили, вызывает у меня при чтении исключительно положительные эмоции.
Масса интересных фактов, спокойствие и остраненность рассказчика (как у экскурсовода в музее! ), интересные размышления (на "подумать"). И атмосфера какая! временами чувствуется настоящий хоррор! (обожаю!) 
Но только слово получает Акунин - все меняется!
По-прежнему не воспринимаю, не понимаю, и даже появляется отчетливое чувство неприязни и раздражения. Ну, мерзкие там герои выходят, просто все до одного! (рассказ с участием Фандорина был мною опознан, как уже прочитанный в "Нефритовых четках" и по этой причине радостно пропущен 
) И речь все о деньгах, да о деньгах... (в памяти возникает песенка из старого мультика "Делай деньги, деньги, деньги, остальное все дребедедень!" 
)
Не люблю героев, которым не могу сочувствовать. А раз так, то и читать не особо интересно. До таких литературных высот мне не подняться! 
Да, и не страшно совсем!
Хотя и написано о призраках, вампирах и всякой нечисти. Чего же тут страшного, когда невооруженным глазом можно различить куски "на злобу дня"... Настоящий хоррор - он вне времени! (мне так представляется).
А Карл Маркс в виде вампира, и Оскар Уайльд в виде почти его же, и нежная Салтычиха меня не убеждают!
Так что решила для себя считать так: Б.Акунин - это такой темный двойник Г.Чхартишвили. Как, скажем, доктор Джекил и мистер Хайд.
"Знаете, что кажется мне самым интригующим в обитателях Москвы, Лондона, Парижа, Амстердама и тем более Рима или Иерусалима? То, что большинство из них умерли. Если представить себе жителей действительно старого города а всю историю его существования как одну огромную толпу и вглядеться в это море голов, окажется, что пустые глазницы и выбеленные временем черепа преобладают над живыми лицами. Обыватели городов с прошлым живут, со всех сторон окруженные мертвецами
С некоторых пор я стал чувствовать, что люди, которые жили раньше нас, никуда не делись. Они остались там же, где были, просто мы с ними существуем в разных временных измерениях. Мы ходим по одним и тем же улицам, невидимые друг для друга. Мы проходим сквозь них, а за стеклянными фасадами новомодных строений мне видны очертания некогда стоящих здесь домов... Все, что когда-то было, и все, кто когда-то жил, остаются навсегда.
Перефразируя Бродского, рассуждавшего об античности, можно сказать, что предки для нас существуют, мы же для них - нет, потому что мы про них кое-что знаем, а они про нас ровным счетом ничего. Они от нас не зависят. И городу, в котором они жили, тоже не было до нас, нынешних, никакого дела. Поэтому чем старее город, тем меньше он обращает внимание на своих теперешних обитателей - именно потому, что они в меньшинстве. Нам, живым, трудно удивить такой город; он видел и других, таких же смелых, предприимчивых, талантливых, а может быть, те, умершие, были качеством и получше..
...Рим или Париж с равнодушной снисходительностью взирают на тех, кто развесил по старым стенам рекламы "Нескафе" и стирального порошка "Ариэль". Старинный город знает: прокатится волна времени и смоет с улиц всю эту мишуру. Вместо шустрых человечков в джинсах и пестрых майках здесь будут разгуливать другие, одетые по-другому, да и нынешние тоже никуда не денутся - лишь переселятся из одних кварталов в другие, подземные. Полежат там несколько десятилетий, а потом сольются с почвой и окончательно станут безраздельной собственностью Города.
Мертвецы - наши соседи и сожители. Мы ходим по их костям, пользуемся выстроенными для них домами, разгуливаем под сенью посаженных ими деревьев. Мы и наши мертвые не мешаем друг другу.".
"От действующих московских кладбищ меня с души воротит. Они похожи на кровоточащие куски вырванного по живому мяса. Туда подъезжают автобусы с черными полосами по борту, там слишком тихо говорят и слишком громко плачут, а в крематорском конвейерном цехе четыре раза в час завывает хоральный прелюд, и казенная дама в траурном платье говорит поставленным голосом: "Подходим по одному, прощаемся".
Если вас без дела, из одной любознательности, занесло на Николо-Архангельское, Востряковское или Хованское, уходите оттуда, не оглядываясь - не то испугаетесь бескрайних, до горизонта, пустыре, утыканных серыми и черными камнями, задохнетесь от особенного жирного воздуха, оглохнете от звенящей тишины, и вам захочется жить вечно, жить любой ценой...
Новые кладбища ничего вам не объяснят про жизнь и смерть, только собьют с толку, запугают и запутают."
Г.Чхартишвили, конечно.
Жалко, что тоненькая! читать дальше
У меня сложные отношения с Акуниным.
Не понимаю, не воспринимаю... Как первый раз прочитала для ознакомления ("Левиафан" и "Турецкий гамбит"), так и не пошло намертво. Вот разве только под влиянием Pixi удалось прочитать сборник рассказов "Нефритовые четки".Но именно "кладбищенскую" книгу мне давно хотелось почитать. С тех пор, как в каком-то географическом журнале наткнулась на одну главку. Это же интересно!
И вот, наконец... (и резко уже закончилась)
Что я могу сказать - это очень странная книга!
Прямо не припомню, чтобы мне встречалось еще что-либо подобное.Книга разделена напополам. В одной половине идут очерки Г.Чхартишвили... о разных кладбищах. В другой - типа художественные рассказы его литературного двойника, Б.Акунина.
И вот, та часть книги, которая написана от имени Чхартишвили, вызывает у меня при чтении исключительно положительные эмоции.
Масса интересных фактов, спокойствие и остраненность рассказчика (как у экскурсовода в музее! ), интересные размышления (на "подумать"). И атмосфера какая! временами чувствуется настоящий хоррор! (обожаю!) Но только слово получает Акунин - все меняется!
По-прежнему не воспринимаю, не понимаю, и даже появляется отчетливое чувство неприязни и раздражения. Ну, мерзкие там герои выходят, просто все до одного! (рассказ с участием Фандорина был мною опознан, как уже прочитанный в "Нефритовых четках" и по этой причине радостно пропущен ) И речь все о деньгах, да о деньгах... (в памяти возникает песенка из старого мультика "Делай деньги, деньги, деньги, остальное все дребедедень!" ) Не люблю героев, которым не могу сочувствовать.
А раз так, то и читать не особо интересно. До таких литературных высот мне не подняться! Да, и не страшно совсем!
Хотя и написано о призраках, вампирах и всякой нечисти. Чего же тут страшного, когда невооруженным глазом можно различить куски "на злобу дня"... Настоящий хоррор - он вне времени! (мне так представляется). А Карл Маркс в виде вампира, и Оскар Уайльд в виде почти его же, и нежная Салтычиха меня не убеждают!
Так что решила для себя считать так: Б.Акунин - это такой темный двойник Г.Чхартишвили.
Как, скажем, доктор Джекил и мистер Хайд. "Знаете, что кажется мне самым интригующим в обитателях Москвы, Лондона, Парижа, Амстердама и тем более Рима или Иерусалима? То, что большинство из них умерли. Если представить себе жителей действительно старого города а всю историю его существования как одну огромную толпу и вглядеться в это море голов, окажется, что пустые глазницы и выбеленные временем черепа преобладают над живыми лицами. Обыватели городов с прошлым живут, со всех сторон окруженные мертвецами
С некоторых пор я стал чувствовать, что люди, которые жили раньше нас, никуда не делись. Они остались там же, где были, просто мы с ними существуем в разных временных измерениях. Мы ходим по одним и тем же улицам, невидимые друг для друга. Мы проходим сквозь них, а за стеклянными фасадами новомодных строений мне видны очертания некогда стоящих здесь домов... Все, что когда-то было, и все, кто когда-то жил, остаются навсегда.
Перефразируя Бродского, рассуждавшего об античности, можно сказать, что предки для нас существуют, мы же для них - нет, потому что мы про них кое-что знаем, а они про нас ровным счетом ничего. Они от нас не зависят. И городу, в котором они жили, тоже не было до нас, нынешних, никакого дела. Поэтому чем старее город, тем меньше он обращает внимание на своих теперешних обитателей - именно потому, что они в меньшинстве. Нам, живым, трудно удивить такой город; он видел и других, таких же смелых, предприимчивых, талантливых, а может быть, те, умершие, были качеством и получше..
...Рим или Париж с равнодушной снисходительностью взирают на тех, кто развесил по старым стенам рекламы "Нескафе" и стирального порошка "Ариэль". Старинный город знает: прокатится волна времени и смоет с улиц всю эту мишуру. Вместо шустрых человечков в джинсах и пестрых майках здесь будут разгуливать другие, одетые по-другому, да и нынешние тоже никуда не денутся - лишь переселятся из одних кварталов в другие, подземные. Полежат там несколько десятилетий, а потом сольются с почвой и окончательно станут безраздельной собственностью Города.
Мертвецы - наши соседи и сожители. Мы ходим по их костям, пользуемся выстроенными для них домами, разгуливаем под сенью посаженных ими деревьев. Мы и наши мертвые не мешаем друг другу.".
"От действующих московских кладбищ меня с души воротит. Они похожи на кровоточащие куски вырванного по живому мяса. Туда подъезжают автобусы с черными полосами по борту, там слишком тихо говорят и слишком громко плачут, а в крематорском конвейерном цехе четыре раза в час завывает хоральный прелюд, и казенная дама в траурном платье говорит поставленным голосом: "Подходим по одному, прощаемся".
Если вас без дела, из одной любознательности, занесло на Николо-Архангельское, Востряковское или Хованское, уходите оттуда, не оглядываясь - не то испугаетесь бескрайних, до горизонта, пустыре, утыканных серыми и черными камнями, задохнетесь от особенного жирного воздуха, оглохнете от звенящей тишины, и вам захочется жить вечно, жить любой ценой...
Новые кладбища ничего вам не объяснят про жизнь и смерть, только собьют с толку, запугают и запутают."
Г.Чхартишвили, конечно.
@темы: Книги
В остальных книгах происходит столкновение реальных, настоящих людей - и не настоящих, сотворенных? Но кем? Все тем же Франсом? 
Томас сбежал. 
Противопоставление реального мира и книжного, где все расписано по страницам и абзацам... (да, каждый житель городка может ничего не рассказывать о себе, а просто назвать номер страницы, где про него написано! 
Действительно, зацементировались как-то эти пионеры-герои в сознании...
)
Два раза прочитала! 
(где-то стащено)
