[soliden]

От нечего делать, развлекаюсь на счет вампиров.


Оперуполномоченный Зяблик был в печали. Жизнь, что называется, повернулась черной стороной… Раскрываемость на вверенном участке резко упала, преступность возросла, начальство зверело, а кто был в этом виноват? Проклятый Димон Сошников!
Только утром на оперативке сам зам по СКМ орал благим матом, непосредственно на Зяблика.
- Что у тебя происходит?! Птичка ты наша, певчая! Три заявления о нападении с тяжкими телесными за последние два дня! И два трупа с аналогичными повреждениями… Чем вы там занимаетесь, в вашей группе?
- Работаем, товарищ полковник, - отрапортовал несчастный Зяблик. – Опросили потерпевших в больнице, составили фоторобот… Провели поквартирный обход…
- Фоторобот, говоришь, составили? – прищурился зам по СКМ. – А вот я тут взял материалы… твои же материалы взял! Зяблик, слушай сюда. Если ты не в состоянии уразуметь, что сам в своих объяснениях пишешь, так мы сейчас все вместе, всем гарнизоном, будем тебе эти твои объяснения зачитывать!! Сейчас же и начнем!! Вот я беру объяснение гражданки Кузякиной Эльвиры Михайловны. Которая пишет… в числе прочего… «нападавшего опознала, как человека, похожего на Сошникова Дмитрия.» Что это такое, я тебя спрашиваю?!
Зяблик благоразумно промолчал.
- А вот здесь у меня, - не унимался зам по СКМ, - лежит собственноручно написанная гражданкой Кузякиной жалоба! На действия сотрудников милиции!! В которой гражданка Кузякина пишет… так… «и хотя я стопроцентно уверена, что нападение на меня совершил Сошников Дмитрий, которого я хорошо знаю, как соседа по дому, сотрудник милиции не стал записывать в протокол мои правдивые пояснения, а заставил меня написать про человека, похожего на Сошникова.» Как это все следует понимать?!
- Так ведь, товарищ полковник…
- Молчать! Ты что, Зяблик, инструкций и приказов не знаешь?! УПК для тебя пустой звук?! Ты что, не в курсе, что пояснения граждан записываются так, как они их дают, а не отсебятину там должен пороть сотрудник милиции!!
- Но товарищ полковник, это же бред собачий! – возопил Зяблик. – Как я могу в объяснении писать, что нападение на нее совершил Сошников, если Сошников уже месяц, как помер! Еще же с первого раза все проверили! У меня же лежит – свидетельство о смерти, копия акта вскрытия… объяснение матери Сошникова… Ну помер же Сошников…
- А вот это мы еще должны разобраться, насчет всех твоих проверок, - зарычал зам по СКМ. – ты мне своими бумажонками тут не тряси! Когда по району один труп на другом! А Сошников этот – известная личность, неоднократно судим за грабежи, разбои, рецидивист! Такому кадру очень на руку, если его будут считать покойником… Просто-таки очень на руку, особенно в свете текущих событий. И это мы еще должны разобраться, что за эксперт делал это вскрытие и как, кто это свидетельство о смерти выписывал и за какие деньги, да и насчет тебя, Зяблик, в этой связи масса вопросов возникает, с твоими проверками! А может, ты с этим Сошниковым в долю вошел, а?!
В общем, у оперуполномоченного Зяблика были все основания тосковать и маяться. Стремительными темпами надвигалась перспектива областной комиссии, а если так, то кого начальство захочет сделать крайним?
В коридоре Зяблик наткнулся на участкового Ваню Михайлова, который терся возле дверей служебного кабинета.
- Чего тебе, Вано? – вздохнул Зяблик, открывая дверь. – Опять кто-то жалуется на участке? И без того тошно, так еще граждане тупорылые…
- Я это… - пробормотал Михайлов. – Насчет нападений… Как бы у меня того… информация есть…
- Информация… - безнадежно протянул Зяблик. – Будто у меня нет информации, мать ее! Да меня завалили этой информацией!
- Нет, ты погоди! – возразил Михайлов. – Это верный источник, значит, того. Но информация, она, э… в общем… этого…
- Да что ты заладил, что за информация-то?
- В общем, о месте нахождения… преступника. Но это лучше самому посмотреть, самолично.
- Надо посмотреть, так посмотрим, какие дела, - махнул рукой Зяблик. – Пропадать, так с музыкой…

Время приближалось к полуночи. Зяблик и Михайлов сидели в засаде, в кустах на центральном городском кладбище. Было сыро и неуютно.
- Сидим здесь, как дурачки, - бормотал Зяблик, ежась в своей куртке. – Ночью, на клабдище, кому сказать – позорище на всю жизнь.
- Нет, это дело верное, - шептал Михайлов. – У нас на участке одна бабка есть… Она в таких делах разбирается. И если она говорит, что здесь, так это железно!
- А чего, прикрытие что надо! – покладисто согласился Зяблик. – Мало кто на кладбище будет соваться… Можно спокойно тут сидеть!
- Тс, тихо! – шикнул Михайлов. – Слышишь?
- Ничего не слышу, - сказал Зяблик, но тут же замолчал. В ночной тишине явственно донеслись какие-то звуки, шорох.
При свете луны парни из кустов увидели, как ближайший перед ними могильный холмик приподнялся и съехал в сторону, покатились комья земли. Из земли высунулась рука с торчащими когтями, которая повозилась и вцепилась в клочья травы. Вот показалась вторая рука, затем из могилы выбралась сгорбленная фигура. Фигура на миг застыла, сопя и поводя вокруг головой. Парни замерли в кустах без движения. Затем фигура перепрыгнула оградку и двинулась к центральным воротам, на ходу стряхивая с себя прилипшую землю.
- Это что же такое делается? – отмерев, зашептал Зяблик. – Это же он прямо из могилы выбрался? Да это ж Димон Сошников был, собственной персоной, я же его, как облупленного знаю!
- Э… ну вот, она сказала, что надо в кустах сидеть… тут, значит, как раз чертополохом все заросло, говорит, хорошо для этого дела, - высказался Михайлов.
- Какой еще на хрен чертополох, - простонал Зяблик. – Это же мы сейчас как-то реагировать должны… Куда там этот козел почесал…
Парни выбрались из кустов и на миг остановились перед разворошенной могилой. На памятнике была прилеплена свежая фотография и надпись – «Сошников Дмитрий Павлович, годы жизни… Спи спокойно.»
- Спи спокойно, - буркнул Зяблик и пнул по памятнику. – Ну, я тебя, козел, урою, ты у меня уснешь спокойно…
- Так это же он сейчас, наверно, по району бродит, - сказал Михайлов. – Если мы его того, с поличным поймаем…
- Ага, с поличным… А свидетельство о смерти? Акт вскрытия? – Зяблик махнул рукой. – Ладно, когда поймаем, тогда и будем думать!

Девушка торопливо шла по темному переулку, время от времени оглядываясь по сторонам. Но темная фигура выросла перед ней совершенно неожиданно, как из-под земли.
- Ай! – взвизгнула девушка, отпрыгивая назад. Потом приглядевшись, воскликнула: - Димон, это ты что ли?! Фу, дурак, напугал!
Фигура, сопя, надвигалась на девушку.
- Димон, ты чего! Ну, хватит уже… Пусти, мне домой уже надо…
Фигура сделала резкий бросок и крепко ухватила девушку за плечи двумя руками.
- Димон, ну в самом деле, ну, больно же… - закричала девушка. Тут ее взгляд упал на руки нападавшего и она заметила торчащие грязные когти.
- А!!! – завизжала девушка. Фигура с утробным урчанием распахнула пасть и в лунном луче сверкнули два здоровых клыка.
- Всем стоять смирно, милиция! – заорал Зяблик, выпрыгивая из-за угла. Следом поспешал Михайлов.
Фигура взрыкнула, повернула к ним оскаленную морду. Пасть была измазана кровью. Девушка безвольно сползла на землю.
- Сошников, вы арестованы! – продолжал орать на бегу Зяблик.
Фигура бросилась бежать.
- А черт… Стой, стрелять буду! – кричал Зяблик. Но стрелять он, конечно, не стал, да и вообще не из чего было.
Зяблик пустился в погоню. Михайлов на миг поколебался и проверил пострадавшую – вроде живая… Затем побежал вслед за Зябликом.
Какое-то время парни бегали за фигурой среди домов, срезали путь через дворы, заходили сбоку. Проклятый Сошников скакал как резиновый мячик, сходу запрыгивая на двухэтажные дома, которые парням приходилось обегать, чтобы обнаружить, что Сошникова и след простыл. Потом Зяблику пришла в голову светлая мысль, что надо разделиться и кому-то отправиться на кладбище к могиле, сторожить там. Они разделились, но когда Зяблик после бесплодного прочесывания близлежащих дворов, прибежал на кладбище, его встретил печальный Михайлов, который только жестом указал на могилу. Занимался рассвет. Могила стояла, как новенькая, и даже никаких следов ночного происшествия.
- Сволочь, залег, - прошипел Зяблик, с ненавистью глядя на памятник.

- Ну вот, Петрович, такие дела, - подытожил Зяблик, тоскливо глядя в стакан. Михайлов сидел рядом и только молча кивал.
- А может, вы, парни, того – были в дупель пьяные? – спросил старый опер Петрович, закусывая старинным огурцом.
- Да ни в жизнь! – заверил Зяблик.
- Ну, тогда со страху вам померещилось, - сказал Петрович. – Все-таки кладбище, то сё.
- Так мы же еще две ночи подряд ходили, хотели этого гада заловить, - возразил Зяблик. – И ничего! Затаился, сука. Не вылазит. Так что не, не глюки это были!
- Ну, а от меня-то вы чего хотите? – спросил Петрович. – чтобы я с вами там пошел, посидел? Как с детсадовцами?
- Да просто посоветоваться хотели, - сказал Зяблик. – У тебя же того… опыт! Не абы что. Может, какие случаи бывали… Может, что-нибудь дельное в голову придет.
- А вам, значит, уже ничего дельного не приходит?
- Ну так… мы уж тут с Ванюхой прикидывали – как он вылезет, так его для пробы колом ткнуть…
- Ага, и получить труп, - ухмыльнулся Петрович. – Это вы хорошо придумали, молодцы.
- Так он же все равно считается помершим, у него и могилка уже с памятником есть! А он вот все не лезет и не лезет, так, думаем, может, нам в следующий раз лопаты взять и его подкопнуть?
- Точно! – покивал Петрович. – И заиметь акт вандализма, по какому поводу мамашка вашего Сошникова немедленно накатает заяву в прокуратуру.
- Так что делать-то! – взвыл Зяблик. – Больше ничего не приходит в голову.
- В голову им ничего не приходит, - едко высказался Петрович. – Дожили. Вырастили, понимаешь, молодые кадры. Которые готовы то самолично подозреваемого замочить, то могилы на кладбищах раскапывать. А УК и УПК для них пустой звук!
- Ну, при чем тут УК и УПК! – заспорил Зяблик. – Когда у нас того… чрезвычайная ситуация!
- Так коли вы с головой не дружите, у вас на каждом шагу будет чрезвычайная ситуация! – отрезал Петрович. – А если бы вы не кудахтали, как старые бабы, а изучали законодательные документы, в которых все ситуации, хоть чрезвычайные, хоть какие, прописаны черным по белому – специально для вас, дебилов! – так вы бы уже давно знали, что надо делать в данном конкретном случае.
- Да, и что?
- Ну вот, смотри, Зяблик… У тебя висит куча темных материалов. Так?
- Ну так.
- А у прокурорских зависла куча темных дел по трупам.
- Ну.
- так это мы имеем что? Подозрение, что в районе действует серийный убийца. С характерным почерком! И мало того, у нас даже есть ряд конкретных указаний, что это некто Сошников, известный по ряду разбоев. А на Сошникова у нас имеется пакет документов, что он, значит, помер. То есть мы имеем здесь что? Противоречие! Которое надо устранять следственным путем! Версию о смерти Сошникова – или о фальсификации таковой – требуется проверить! Для чего нужно повести эксгумацию! По итогам которой уже и можно определиться, куда двигаться дальше! И проводиться это действие будет среди бела дня, в официальной обстановке, по санкционированному постановлению, вынесенному в рамках уголовного дела! Поняли? А вы, бакланы, собрались ночью копаться где-то там, нарушая процесс сбора вещественных доказательств!

На городском центральном кладбище возле могилы Сошникова собралась кучка людей, которые без особого энтузиазма, но решительно занялись делом. Под палящими лучами солнца рабочие из кладбищенской бригады споро вскрыли могилу. Вот уже извлекли гроб и поставили перед ногами следователя.
- Так, понятые подойдите сюда, - распорядился следователь, уткнувшись в протокол. – Чтобы вам все было видно… Так… Открывайте гроб!
Рабочие сбили крышку лопатами и отложили в сторону. Перед собравшимися предстал труп Сошникова, довольно свежий и упитанный с виду… но в следующую секунду труп вспыхнул каким-то бледным пламенем и рассыпался пеплом.
- Мда, - заключил следователь.
- Так мы его везем в морг на повторное вскрытие или уже смысла нет? – поинтересовался Зяблик.
- Что значит – смысла нет? Если у нас санкционирована эксгумация. Значит, мы должны извлечь и направить для исследования. А в морге уж что есть, то пусть и исследуют!

Через месяц довольный Зяблик заполнял бумажки в оперативные дела. И нападения, и убийства в районе прекратились, как по писаному.
- Нет, но ты же видел! – говорил сидящий рядом Михайлов. – Как он раз – и пыхнул! И пепел! Прямо как в кино. Говорят же, что вампиры на солнце сгорают…
- Да пофиг, кто что говорит, - промурлыкал Зяблик. – Представляю, если бы мы пошли к начальству с историей о вампирах, нас бы в психушку отправили! А так все вышло ко всеобщему удовольствию. Проклятый упырь Сошников сгорел к чертовой матери. Эксперты исследовали присланный пепел, установили, что он неорганического происхождения… Поэтому сейчас считается, что трупа Сошникова в его могиле нет, а следовательно, Сошников инсценировал свою смерть для совершения ряда особо тяжких преступлений! И мы его официально объявляем в розыск! Его все равно не найдут, зато сколько темнух я сейчас могу закрыть! Петрович – гений!