[soliden]

Евгений Шестаков. "Дятел оборудован клювом". Еще одна книжка в стиле ЖЖ-записей. Еще одна конструкция для ознакомления с креативным классом, так сказать, из самого изнутри...
Очень поучительный случай. Поскольку встречается уже второй раз (первый раз был с Линор Горалик), то смело можно считать системой. Вот начинаю читать книжку... Вау! все классно, супер. Дядя профессиональный писатель потихоньку описывает свою будничную жизнь (люблю это дело), семейство, бытовые разные мелочи, кошечки-собачки... И так бойко пишет, энергично, заразительно. Прямо душа радуется.
Потом потихоньку (книжка оказалась по нынешним временам довольно толстой) в этой благостной картине стали потихоньку проскальзывать какие-то нотки... что-то такое злобно-паскудное. Ну ладно, думаю (с огорчением), понятное дело... творческий типа интеллигент, креативный класс... ну угнетался он во все места в страшном совке, пережил голод во младенчестве, нищету так вокруг, в армии его мучили... Ленина и большевиков ненавидит, но так ему, должно быть, классово положено? Но по крайней мере, он же вон пишет - семейство, кошечки-собачки. Все равно довольно-таки хорошо, если не обращать внимания на отдельные моменты.
Но чем дальше наматывается объем, тем все больше нарастает это остервенение, которое уже становится явным и неприкрытым. Автор мимоходом, но очень наглядно размышляет о денежных делах. Ну вот он вообще такой классный юморист! просто супер-пупер! но пишет тексты для "Аншлага" и в дальнейшем Петросяна... так должен же он зарабатывать деньги! Ничего не знаю. Кроме того, что и за "аншлаг" и за Петросяна, по моему мнению, надо высылать из страны, без права возвращения. Но кошечки! Хорошо, думаю я, по крайней мере, это так, серединка на половинку, ни рыба, ни мясо...
Но тут книга стала, слава богу, приближаться к концу, и автор как с цепи сорвался. Полезли всякие феерические моменты. Автор люто-бешено изобличает низкий уровень культуры на эстраде и везде - тот факт, что он сам имеет прямое и непосредственное отношение к этому факту, видимо, не является для него чем-то этаким, он же ради денег! это же, видимо, святое! Ради денег можно все, видимо так? Дальше больше - идут обливания помоями и Дубовицкой, и Петросяна, которые как бы все эти годы его содержали на жалованье, уж какое есть. От всех этих дел появляется какое-то чувство гадливости. Нет, думаю, какое нафиг нейтрально. Тут резко отрицательная оценка должна быть...
И тут автор устав от ЖЖ-записей, стал их разбавлять своим типа творчеством (о котором ранее уже неоднократно встречались хвалебные и горделивые упоминания). Но тут уж у меня произошла полная гибель рассудка. Потому что это... это... я не знаю, то ли автор считает это юмором, то ли сатирой, то ли еще чем... но как по мне это вообще за гранью добра и зла. Поскольку автор гордится любовью к крепким и экспрессивным выражениям, то и читателю можно не стесняться, так что скажу так - блевотина.
В доказательство своих слов приведу так называемую сказку о Красной Шапочке. Слабонервным и беременным не смотреть...

"Жила-была одна девочка. Звали ее Красная Шапочка. Потому что свой головной убор она периодически использовала в таких целях, что не при мужчинах будь сказано. Жили они вдвоем с мамой в целом неплохо, но только до вчерашнего дня, когда к ним в гости пришел Женя Шестаков со своим другом Гиммлером. Женя с Гиммлером хотели узнать, сколько времени, и разбили окно в первом попавшемся доме, а там две беззащитные бабы, Женя с Гиммлером обрадовались и обеих зверски замучили, а Гиммлер над обеими скотски надругался до, в процессе и после.
Потом в духовке Женя нашел пирог, Гиммлер в записной книжке адрес, они взяли пирог, молоток, охапку ножиков и пошли к бабушке. По дороге им попалось что-то вроде овчарки, но говорящее, но ничего сказать не успело, Женя его на скорую руку замучил, а Гиммлер хлебным ножиком так здорово расчленил, что любо-дорого всем привет. К бабушке когда пришли, темно уже было, и домик они сперва подожгли, потом постучали. Бабушка спрашивает: "Кто там?" Потом спрашивает: "Что горит?" Потом из окна огненная вся выпала и давай по снегу кататься, чтоб затушить. А Женя о ней заботился и с ней разговаривал. "Бабушка, вам плохо?" "Бабушка, у вас температура высокая?" "Бабушка, вам пожарных не надо вызвать?" А Гиммлер за веревочку дернул, и кальсоны спали, и хотел над ней надругаться, пока горит, но она от старости взорвалась.
Тут на огонек какие-то мужчины с ружьями заглянули, человек так шесть или около, вроде бы охотники, а может, и партизаны. Гиммлер разбираться не стал и меленько так их ножичком ломтик к ломтику по порядку, тут у нас печеночки, тут сердечки, тут ручки в варежках. Аккуратно с Женей все разложили, над большими кусками по разику надругались, глядь - а по тропинке что-то бурое топает, но не медведь, а такое в шапочке, сперва к ним топает, потом на них глядь - и в сторону. Женя в очочки, а Гиммлер в моноклик глядь - а это недобиток девичий, Красная Шапочка бурая вся в промокших бинтах на одной уцелевшей ножке медленно убегает и кому-то тоже в бинтах машет, тоже чтоб убегал. Сели Женя с Гиммлером на большие охотничьи куски и давай смеяться, но недолго, а то лес большой, суки смоются, встали и побежали, и первый Женя догнал, потому что спортсмен, а второй Гиммлер, потому что мамке Шапкиной на культях большая фора нужна, а он, эсэсовец, ей не дал. В общем, каждый свое догнали и..." Страница 543-545.

Ну что тут сказать. Я поняла, что была отчасти несправедлива к Дубовицкой и Петросяну. Если они такое заворачивали и не пропускали (а там в тексте встречаются ядовитые выбросы, что гений не оценили и ужимали в рамках), то, значит, есть и в них еще что-то человеческое...

Так что, дорогие профессиональные писатели и прочий креативный класс! Пишите больше, как можно больше, чтобы каждому стало ясно, что вы из себя представляете...