Юрий Никулин. Цирковое.
"С Дальнего Востока опять на транспортном самолете мы вылетели в Новосибирск. Летели долго и с приключениями. Сначала не выпускалось шасси у самолета. Мы сделали десять кругов над аэродромом, и только тогда шасси сработало. А тут выяснилось, что на аэродроме авария - нет света, и нас в темноте посадить не могут. Мы заволновались. Через несколько часов премьера (Михаил Николаевич //Карандаш// вылетел на день раньше и провел полную репетицию с осветителями, униформистами, оркестром), а мы в воздухе.
Из безвыходного положения нас выручил Карандаш, приехавший на аэродром встречать самолет. После консультации с начальником аэродрома он собрал все такси и автомашины, стоявшие около аэропорта, и выстроил их с включенными фарами вдоль посадочной полосы. После дополнительных шести кругов над аэродромом нашему самолету разрешили совершить посадку. Никто из шоферов денег от Михаила Николаевича не взял, но все они получили право приобрести вне очереди билеты в цирк. Премьера началась без опоздания.
Как и во всех городах, здесь нам сопутствовал успех. Закончили мы гастроли необычно. Накануне последнего дня работы ночью разразилась страшнейшая буря. Шквальный ветер разнес купол шапито в клочья. Приходим утром в цирк и видим - он без крыши. Слоем снега покрыты манеж, скамейки для зрителей.
Утром дирекция объявила по городскому радио, что заключительный спектакль с участием Карандаша отменяется и билеты подлежат возврату. Мы только начали упаковывать багаж, как к Михаилу Николаевичу прибежал директор. Он умолял его выступить, потому что публика, требуя представления, отказывается сдавать билеты, купленные месяц назад. Карандаш согласился.
Цирк без крыши. Шел хлопьями снег. Публика сидела в полушубках и валенках. В паузах выходил Карандаш... В этих условиях каждый номер встречали на ура. Когда выступала М.Шадрина - "Человек-счетная машина", она стояла посреди манежа в открытом платье, с первого ряда поднялась старушка, перелезла через барьер манежа, подошла к артистке и набросила на ее плечи пуховой платок. Публика зааплодировала.
Спектакль мы должны были закончить клоунадой "Лейка". В этой клоунаде мы обливаемся водой. В антракте как бы в пространство я спросил с тоской:
- А может быть, не будем давать "Лейку"?
- Не надо обижать зрителя, - ответил Карандаш. - Будем работать как всегда.
И мы обливались водой. Правда, перед началом клоунады по настоянию Карандаша выпили по сто грамм водки, чтобы не простудиться. Директор, прощаясь с нами, долго благодарил всех артистов, и в первую очередь Михаила Николаевича, за самоотверженность."
читать дальше
"Май 1952 года. Сегодня утром дрессировщик Валентин Филатов репетировал во дворе цирка. Медведь по кличке Мальчик на мотоцикле делал круги по гладкому асфальту. В это время открылись ворота, и во двор цирка въехал грузовик. То ли Мальчик испугался, то ли решил побаловаться, только он вдруг, круто повернув руль, выехал на улицу. Валентин Филатов на втором мотоцикле кинулся за ним вдогонку. Обогнав медведя на Трубной площади, Филатов продолжал ехать вереди Мальчика, все время показывая ему сахар. Медведь, облизываясь, поехал за дрессировщиком. Так и вернулись они обратно в цирк - Филатов, Мальчик, а за ним, тоже на мотоцикле, инспектор ГАИ. Хорошо, что это произошло ранним утром. Движение на улице небольшое, и все обошлось."
"История произошла еще до революции. В маленьком провинциальном городке "прогорал" цирк, и, чтобы поправить дела, хозяин расклеил по городу афиши: "Только два дня! В цирке показ дикаря-людоеда! Съедение живого человека на глазах у публики! Спешите покупать билеты!"
Дикарем-людоедом директор цирка приказал быть Ивану Лазаревичу Филатову. Вечером публика до отказа заполнила цирк. Все ждали сенсации.
В конце представления на манеж выкатили клетку, в которой сидел Иван Лазаревич. Тело его обмазали дегтем и сверху обсыпали перьями.Он рычал, брызгал слюной, скакал по клетке, делал вид, что пытается выломать прутья. Униформисты на вилах просовывали ему в клетку убитого голубя (конечно, чучело голубя с мешочком, наполненным клюквой), Иван Лазаревич рвал голубя зубами, и во все стороны летели перья птицы, а по подбородку людоеда стекала кровь. Публика смотрела на это, затаив дыхание.
В центр манежа вышел хозяин и, поигрывая золотой цепочкой от часов, громко объявил:
- А теперь предлагаем вашему вниманию съедение живого человека. Желающих быть съеденными прошу в клетку!
В зале все замерли. Конечно, никто не вышел. Выждав паузу, хозяин объявил:
- Ввиду отсутствия желающих представление заканчивается!
Разочарованная публика покидала цирк. А на другой день, после того, как хозяин вызвал желающих быть съеденными, на манеж нетвердой походкой вышел небольшого роста, толстенький, крепко подвыпивший купчик.
- Жалаю! Жалаю, пусть ест!
Возбужденная публика загудела. Купчик обратился к хозяину цирка:
- Раздеваться или так есть будет?
Растерянный, побледневший хозяин выдавил из себя:
- Так будет.
Открыли клетку. Зал замер. Перепуганный людоед Филатов изо всех сил зарычал и, встав на четвереньки, начал разбрасывать опилки, надеясь, что купчик испугается и передумает. Но пьяного это ничуть не испугало, и он смело пошел вперед. Не зная, что делать, людоед умоляюще посмотрел на хозяина.
- Кусай, кусай, - сквозь зубы процедил хозяин.
В отчаянии Иван Лазаревич, подпрыгнув, навалился на купца, опрокинул его на опилки и вцепился зубами в ухо. От боли тот моментально протрезвел и заорал благим матом.
Орал укушенный. Орала публика. Визжали с перепугу женщины.
- Не надо! Не надо! - кричали с мест.
Униформисты по знаку хозяина бросились на Ивана Лазаревича и начали оттаскивать его от купца. А Филатов вошел в роль и, забыв, что он людоед, кричал на чистом русском языке:
- Дайте мне его! Дайте! Я его сейчас загрызу!
К счастью, за криком публики этих слов не было слышно. Людоеда с трудом водворили в клетку и увезли на конюшню."
Юрий Никулин. "Почти серьезно"