Мирьяна Новакович. "Страх и его слуга".
"- Хочешь на меня работать?
Его ответ прозвучал как выстрел из лучшей австрийской пушки:
- Ты же дьявол!
- Ну и что? Как ты с такими узкими взглядами предполагаешь выжить в современной Европе?"
"Когда не имеешь дела с другими людьми, добрым быть не трудно."
"Слишком сильные, слишком красивые, слишком мудрые не могут быть любимы, это дань, которую они платят за все свои достоинства."
"Нет лучшего способа добиться чьей-то любви, чем внимать его речам. Это действительно странно, даже мне, такому старому, странно и необъяснимо, как легко люби обычное внимание отождествляют с любовью."
"Нет ничего, что люди любили бы больше и что приносило бы им такое наслаждение, как собственная убежденность в том, что ложь это правда."
"Когда кто-то что-то знает, то чаще всего об этом и говорит. Не может сдержаться."
"Кто продает душу дьяволу? Никто. Все те, кто мне прислуживают... э-эх, все они, все давно пропали, еще до того, как меня встретили. А во-вторых, я не покупаю. Я тоже люблю, когда мне что-то дают просто так, от сердца, а денег не требуют. Сколько я уже скитаюсь, стройный, иногда и с чесноком, но никогда еще не встречал такой души, которая мне сама себя предложила, ничего не требуя взамен.
- Любовь, вот что вы ищете, хозяин, - сказал мне Новак, когда я как-то раз рассказывал ему о своих заключениях.
- Болван, - ответил я, - любовь найти легко. То, что я ищу, не любовь.
- Как же так, хозяин, - легко найти. Сколько их было, тех, которые ее искали, а не нашли!
- Все очень просто, те, которые ищут долго и многого, вовсе не хотят этого найти.
- Это вы прямо сейчас придумали.
- Даже если бы я это придумал прямо сейчас, что тут такого, почему придуманное раньше должно быть умнее чего-то более нового? Ох, люди, вы верите, что мудростью может быть только что-то древнее, а современность способна родить лишь нечто ничтожное."
"Этим обычно и кончают те, кто занимается не своим делом. Такие становятся слугами."
читать дальше
"Когда книг еще не существовало, люди не знали ни о какой возвышенной и чистой любви и верили, что настоящая и великая любовь это та, что им доступна. А вот когда они начали читать книги, то вообразили, что любовь это нечто такое, что могут найти лишь редчайшие счастливчики. Я вам обещаю, у меня будут гореть все те, кто понаписал эти гадкие книги, из-за которых люди больше друг друга не любят, а чего-то ждут, на что-то рассчитывают, а потом им не нравится, и они все меняют, и подавай им что-то лучше и еще лучше, а лучше бы на себя посмотрели... Нет, чем он или она сами хуже, тем лучшего, по их мнению, они заслуживают. И так становятся моими клиентами. Обожаю книги, а еще больше - читателей."
"Так же и в жизни: от хороших ждешь всего самого лучшего и всегда разочаровываешься, а от плохих - самого худшего, и они вас приятно удивляют. Совершенно ясно, почему мы вечно в плохой компании. Трудно переносить доброту, вечно кажется, что хорошего недостаточно."
"Никому так не видна Европа в ее истинном значении, в ее истинной беспомощности и ее истинной мощи, как тому, кто стоит за ее пределами и иногда жалеет, что не может в нее войти, а иногда радуется, что находится не в ней."
"О Боге сказать нечего. Он сам все сказал. Он создал мир говоря. Да будет свет, да будет то, да будет се. Ничего другого он не делал, только говорил. Разве этот мир, который он создал, не свидетельствует в достаточной мере о нем и о его речи?"
"Мы просто ошибаемся, когда считаем, что страдаем из-за любви. На самом деле мы страдаем из-за того, что любовь недостаточно сильна, чтобы победить зло, из-за которого мы страдаем."
"Если вам удалось кого-нибудь рассмешить, это равносильно тому, что вы на эти мгновения купили его душу."
"Ваша главная беда, хозяин, что вы верите только в то, что вам подходит."
"Правда всегда движется петляющей тропинкой, она бессмысленна. Когда мы говорим правду, то не обращаем внимания на логику, потому что опора правды - она сама, а не Аристотель. Только ложь живет по правилам умозаключений."
"Если он создал мир говоря и если в начале было слово, то неправильное произнесение слов, искажение, метафора, любое изменение, любая фигура речи - это уничтожение мира. А ирония! Это опаснейшее оружие. Представьте себе только, что он сказал бы: "Да будет свет!", но сказал с иронией и тем самым на самом деле создал бы тьму."
"В один прекрасный день, когда веры останется совсем немного, благодаря мне кресты станут еще больше. Их начнут изготовлять в натуральную величину, а она немалая, если память меня не обманывает."
"Веру иногда теряют в счастье и в удовольствиях, но никогда в тяжелые времена, в горе."
"Господь дает и берет. А мы отвергаем и получаем. Мы должны уметь отвергать, чтобы нас не завалило дерьмом. Не так ли?"
"Он был настолько занят поиском смысла жизни, что с легкостью забывал о самой жизни."
"Не бойтесь, что не понимаете, бояться будете, когда поймете."
"Очень легко исчерпать список того, что делает глупых счастливыми."
"Как я могу быть хорошим, когда все вокруг плохие? Что же мне одному страдать? Мне в одиночку страдать в этом запутанном клубке лжи и правды? А нитка только одна, и идет ли речь о лжи или правде, зависит от того, с какого конца начать распутывать."
"Такие люди никогда не раскаиваются. Легко каяться из-за одной ночи, из-за женщины или мужчины, золотой монеты, но каяться из-за смысла жизни очень трудно."
"Плохой жизненный путь отличается тем, что после первоначального ошибочного выбора больше не бывает колебаний в принятии решений. Все выглядит легким."
"- Но если ты такой могущественный, почему ты взбунтовался?
- Слушай, дервиш, - сказал я, - все бунты и протесты, в конечном счете, одинаковы. Почему шайтан восстал против Аллаха?
- Да. И любой бунт, в конечном счете, делает из нас шайтанов. Мы начали, веря в справедливость и добро, а закончили во зле."
"Он говорил, что он на самом деле дьявол и что действительно участвовал в тех событиях. У него была самая безукоризненная маска на маскараде. Потому что маска это не только ткань костюма или парик, настоящая маска это история, рассказ."
"Я никогда не рисовал добро и зло, никогда, это оптом другие добавили."