Из переписки Чайковского с Юргенсоном.
//Чайковский// "Приехал сегодня в Берлин. В Петербурге я тосковал до слез и выехал за границу с крайней неохотой и отвращением. Дорогой тосковал еще пуще, а здесь до безобразия... Господи, как я завидую вам, счастливцам, что вы спокойно дома сидите!!!"
//Юргенсон// "Дай Бог тебе здоровья на новый год, побольше успеха и денег. Ты мне представляешься как метеор, оставляющий блестящий след в руках у кельнеров, портье, кучеров и т.д. Я вижу отсюда, как они тебе вслед смотрят."
//Юргенсон// "Ты совершенно забыл нашу отсталость и пишешь, точно мы обязаны знать ваши заграничные числа... Извините, мы сами с усами! У нас 1-е января, и мы нисколько не завидуем вам, что у вас 13-е! Конечно, приятно знать и помнить, что каждый немец обязан умереть раньше русского 12-ю днями..."
//Юргенсон// "Дай Бог тебе успеха и мужества на перенесение оного."
//Юргенсон// "Вчера концерт студентов сошел благополучно, били только в ладоши."
//Чайковский// "Ты, вероятно, очень удивился, душа моя, что я просил вчера купить мне детскую колясочку! У меня, или лучше сказать, у Алексея, гостит жена камердинера покойного Кондратьева. Она очень слабенькая и больная, у ребенка английская болезнь, ходить он не может, и несчастная мать измучилась, не спуская его с рук своих. Я не могу видеть это измученное лицо и решился приобрести колясочку, чтобы бедного малютку можно было не таскать на руках, а возить."
//Чайковский// "Модест совершенная моя копия; еще не кончил работу, а уж просит денег."
//Юргенсон// "В Ревеле на Сашу и на старшую дочь брата утром рано в парке напал разбойник и вырвал у племянницы часы со словами:
Отдайте немедленно ваши часы //нем.// Племянница думала тоже по-немецки
кто-то подарит мне часы и вырвала часы обратно, а Саша думала по-русски: "А дай-ка я его хвачу зонтиком!" И потом уже девицы вспомнили, что надо кричать и бежать... Кричали и бежали
неимовэрно... Ревельские дамы нашли, что девицы храбрые, но правильнее было бы с их стороны упасть в обморок."
читать дальше
//Юргенсон// "На обратном пути из Ревеля каким-то чудом спасся от увечья: мой вагон сошел с рельс и путешествовал по земле и шпалам с лишком тридцать сажен, полома на пути механизм стрелки, шпалы, склепки и рельсы. Остановил наш кондуктор тормозом весь поезд. Было три часа ночи. Я приписываю спасение своей счастливой звезде."
//Чайковский// "Курьезная вещь с этими корректурами - вечная путаница... В 1885 году летом я наслаждался аккуратностью в сношениях с Юргенсоном по корректуре Черевичек, а почему: Софья Ивановна вела аккуратнейшие заметки о том, что, куда и кому послано. И теперь я тебе очень советую всю переписку по корректуре поручить женщине. Только тогда будет порядок."
//Чайковский// "Я что-то не доверяю ошибке, найденной гравером, и смертельно боюсь, что они нашли воображаемую ошибку и поправили так, что я буду на себе волосы рвать с отчаянья."
//Чайковский// "Лавровская очень просила меня дать ей копию с романсов. Нельзя ли заказать кому-нибудь списать. Я бы желал, во 1-х, угодить этой милейшей женщине, а во 2-х, она бы, может быть, где-нибудь спела некоторые из романсов, и это было бы очень приятно."
//Юргенсон// "Апраксин желал тебя предостеречь от некоторых лиц, имена которых я при свидании скажу. Ему же я сказал, что предостережение лишнее, ты иногда и видишь эксплуатацию, но по толстовскому "не противишься злу".
//Юргенсон// "Филармоническое общество заплатит за ноты, или это по любви? Неужели недостаточно, что ты даром дирижируешь, но еще должен нотный материал даром дать? После этого надо перефразировать Толстого и спросить: "Чем Юргенсоны живы?"
//Чайковский// "Что касается Клименко //молодой человек, которого по протекции Чайковского устроили на работу к Юргенсону//, то я не знаю, что делать с этим сумасшедшим. Перспектива его близкой смерти (однако уже три года он все собирается умирать) делает то, что я его щажу."
//Юргенсон подарил на Новый год Чайковскому с/с Моцарта в 72 томах//
//Чайковский// "Алексей исполнил все, как ты ему велел, то есть сюрпризом устроил елку и около нее лежал мой Бог, мой идол, мой идеал, представленный всеми своими божественными произведениями. Я был рад, как ребенок!!! Спасибо, спасибо, спасибо!!!"
// Юргенсон// "Конечно, я знал же твою любовь к Моцарту и действовал наверняка. Дай Бог тебе времени и здоровья столько, чтобы любимые партитуры истрепались и я бы мог их заменить новыми экземплярами. Тут не без эгоизма."
//Юргенсон// "Удивительная молодежь! Сергей Иванович взял с меня за переложение симфонии в 4 руки вместо ста рублей двести. Я глазом не моргнул. Теперь же упрекает меня, что издание дорого назначено, хотя я назначил нормальную цену. Сергею Ивановичу кажется, что издатель каким-то волшебством покрывает свои расходы и извлекает выгоду даже из расходов."
//Чайковский// "Люди легко обижаются и часто не понимают смысла самых простых слов, как только дело касается денежных счетов."
//Юргенсон// "Для меня нигде в мире нет хорошего места без хороших людей, я от рая откажусь, если там только одни ангелы и нет близкой души!"
//Юргенсон// "Дурашка Аренский, несмотря на дефицит в 1000 рублей, все-таки желает дать свой концерт. Танеев дает второй ученический концерт (зачем?), но продажа идет невероятно плохо: в четыре дня продано на 9 рублей! Колаковский дал концерт с убытком. Странное явление этих концертов! Точно комары летят на свет, погибают, чтобы дать дорогу новым жертвам. Концерт дать - святое дело!"
//Чайковский// "Милый друг! Пишу тебе из сего мрачного города //Лондона//, в коем сегодня, по выходе моем с репетиции в двенадцать с половиной часов дня была безусловно - темная ночь, и все улицы и магазины были освещены электричеством и газом, как ночью. Ужасно!"
//Юргенсон// "Не спорю, "в Дании не все в порядке", скажу с Гамлетом, но напрасно ты думаешь, будто это легко исправить или везде и у всех лучше... На мое несчастье я напал на людей, у которых своеобразное самолюбие состоит в том, что лучше десять раз отрезать, чем один раз отмерить. Специальность же моя такая, что в России нужных мне людей нет, а заграничные не годятся."
//Юргенсон// "Ты не любишь Вену и поэтому, вероятно, не слыхивал оркестр венгерских музыкантов с неминуемыми цимбалами. Их главное достоинство в необыкновенном увлечении, с которым они играют."
//Чайковский// "Я хочу сделать невероятный фокус: написать оперу к будущему сезону. Таково желание благоволящей ко мне дирекции, а я не имею причин не стараться пользоваться этим благоволением. К тому же я, признаться, люблю работать к спеху, люблю, когда меня ждут, торопят!"
//Чайковский// "Я твердо намерен в течение будущей зимы исправить свои финансы, - но этих твердых намерений было столько, что не вполне на себя надеюсь."