Марина Цветаева. "Письма 1905-1923 год"
"Правда, когда человек умен, всегда ценнее вымысла (а может быть: вымысел в руках умного человека не может не - правдой)."
"Такой Москвы Вы не знаете, да и я забыла, что она есть! - Тишина - фарфоровость - блеск и ломкость. Небо совсем круглое и
все розовое, и снег розовый, - и я тигровым привидением. - Не встретила ни человека."
"Моя главная забота сейчас: гнать дни. Бессмысленное занятие, ибо ждет - может быть - худшее."
"К книгам равнодушна, распродала всех своих французов - то, что мне нужно - сама напишу."
"Он: "Как Вы можете так жить? Эта посуда! Вы ее не моете?" Аля - "Внутри - да, снаружи - нет, и мама - поэт."
"Желаю Вам на Новый - 1921 - Год - достаточно плоти, чтобы вынести - осуществить! - дух."
"Получили ли Вы мое первое письмо? Пишу на учреждение, ибо не знаю домашнего адреса - и не верю в домашние адреса! - Дома проходят, учреждения остаются."
"Вы нас мало знаете в быту: у того, кто нас любит - мы не просим, а те, кто нас не любит - не дадут."
"Я говорю ему о своем отношении - делении мира на два класса: брюха - и духа."
"Думайте о своей душе, не разменивайтесь на копейки добрых дел недобрым людям, единственное наше дело на земле - Душа."
читать дальше
"Не злитесь! - осилив мой почерк, Вы осилите весь Египет с его иероглифами."
"Мне "пишите" то же самое, что - любите, ибо любить без писания я еще могу, но писать без любления..."
"Я сама в таком восторге, когда пишу, я так вживаюсь и - так больно, кончая, расставаться, - ах, при чем тут печатание и чтение с эстрады? - Это просто Божье утешение, как ребенок. И я так же здесь не при чем, как в Але."
"Ах, как я благодарна Богу, что пишу стихи, - сколько сыновей бы мне пришлось породить, чтобы вылюбить всю любовь!"
"Борис, я люблю, чтобы деревья росли прямо. - Растите в небо. Оно одно: для красных и для белых."
"Дай мне Бог дописать эту вещь, - она меня душит!"
"Любимые книги... без - от - которых в гробу не будет спаться... ни одного литературного произведения, все письма, мемуары, дневники, не литература, а живое мясо души!"
"Только на вершине восторга человек видит мир правильно, Бог сотворил мир в восторге, и у человека не в восторге не может быть правильного видения вещей."
"Две ночи подряд ночую с серой кошкой, - вернее она со мной ночует, я вовсе не хочу, но она упорствует и лезет. Забрела к нам случайно, Андрюша угостил ее мертвой мышью (утопилась в ведре, Андрюша выловил и потом отогревал на сковородке, - не ожила!) - кошка решила, что здесь каждый день мертвые мыши и упорно живет: лезет во все кастрюльки и раздирает когтями мой последний (голубой) платок."
//Ахматовой// "Такой я Вас вижу: прекрасным обломком среди уцелевших деревьев. Их шум и Ваше молчанье - что тут третьему? И все-таки пишу Вам, потому что я тоже дерево: бренное, льну к вечному... Люди - проходят. Я - пребываю. А потом меня срубят и сожгут, и я буду огонь. (Шкафов из меня не делают)."
"О Москве. Она чудовищна. - Жировой нарост, гнойник. На Арбате 54 гастрономических магазина: дома извергают продовольствие Люди такие же, как магазины: дают только за деньги. Общий закон: беспощадность. Будь у меня миллионы, я бы все же не покупала окороков. Все это слишком пахнет кровью."
"Нам ничего не дано понять иначе, как через себя, всякое иное понимание - попугайное повторение звуков."
"Смерть Блока. Удивительно не то, что он умер, а то, что он жил."
"Дела мои, кажется, хороши, но сегодня я от Ю.К. узнала, что до Риги - с ожиданием там визы включительно - нужно десять миллионов. Для меня это все равно что: везите с собой Храм Христа Спасителя."
"Чует мое сердце, что там на Западе люди жестче. Здесь рваная обувь - беда или доблесть, там - позор."
"Все, что не необходимо, - лишне. Так я к вещам и к людям. Я вообще закаменела, состояние ангела и памятника, очень издалека."
"Когда такие, как Бердяев, открывают рот, чтобы произнести слово: Бог, у меня всю внутренность сводит от скуки, - не потому, что Бог, а потому, что мертвый Бог, не растущий, не воинствующий, - Бог литературных сборищ."
"Стихотворное слово столь весомо, что уже не весит, по таким векселям не дано платить в жизни: монеты такой нет."
"Если я иногда не отвечаю в упор, то потому, что иных слов в иных стенах не терпит воздух."
"Бег по кругу, но круг - с мир (вселенную!). И Вы - в самом начале, и никогда не кончите, ибо смертны."
"Здесь очень хорошо жить: не город (тот или иной) - безымянность - просторы! Можно совсем без людей. Немножко как на том свете."
"Стихи Вы любите даже не как цветы: как духи. Разрывается у Вас от них душа? Боль, - что она в Вашей жизни? (В моей - ВСЕ)."
"Вспомните, что эпикурейцы из всех искусств жизни лучше всего умели: УМИРАТЬ. Эпикурейство обязывает."
"Думаю, в жизни со мной поступали обычно, а я чувствовала необычно, поэтому никого не сужу."
"Вы уезжаете. - Рукоплещу. - Но есть два уезда: от и к."
"Душа от всего растет, больше всего - от потерь."
"Люди ошибаются, когда что-либо в человеке объясняют возрастом: человек рождается ВЕСЬ! Заметьте, до чего мы в самом раннем возрасте и - через года и года! - одинаково любим все то же."
"Вся моя жизнь - сон о жизни, а не жизнь!"
//Пастернаку// "Вы точно вместо себя посылаете в жизнь свою тень, давая ей все полномочия."
"Предвосхищаю, поскольку могу, все опечатки. У меня очень ясно написано, но у меня роковая судьба."
"Не не хочу людей, а не могу людей."
"Мой любимый вид общения - потусторонний: сон: видеть во сне. А второе - переписка. Письмо как некий вид потустороннего общения, менее совершенное, нежели сон, но законы те же. Ни то, ни другое - не по заказу: снится и пишется не когда нам хочется, а когда хочется письму - быть написанным, сну - быть увиденным."
"Никогда не слушайте суждений обо мне людей: я многих задела (любила и разлюбила, нянчила и бросила) - для людей расхождение ведь вопрос самолюбия. Единственное, чего люди не прощают, это что без них обходятся."