[soliden]

Богомил Райнов "Хвали утро вечером". Нет, это черт знает что такое... Вот если бы тогда в начале 80-х существовали фандомы и слэшеры, то авторы бы точно обвиняли в заигрывании с фандомом... сто процентов. Потому что как еще воспринимать все изложенное, я прямо не знаю.
Сюжет: Боев возвращается на родину после выполнения очередной миссии, но по пути его перехватывают со срочным заданием от Центра - там где-то в Германии засыпалась группа, кого-то взяли, кто-то вырвался и в бегах, в общем, нужно сделать крюк и забросить пакет нужных документов. Дело выглядит ерундовым, Боев его легко выполняет... но в процессе сталкивается со старым знакомым - агентом ЦРУ Уильямом Сеймуром, с которым ранее уже пересекался в Копенгагене (до сих пор икается). Сеймур опять берет его в оборот... втягивает в какие-то свои разборки... попытки вырваться из капкана и скрыться ни к чему не привели, остается только плыть по течению...
Книжка опять выбивается из общего ряда (это Сеймур на все так действует! не иначе ). Формально речь, конечно, идет о шпионах, но это слабо производит впечатление триллера или детектива... чего-то такого криминального, в общем... Большую часть времени это, откровенно говоря, напоминает (из-за предполагаемого фандома где-то там! ) фарс, такой себе водевиль... фривольный... В самом деле, Боев здесь играет исключительно пассивную роль, сам практически ничего не решает и делает только под принуждением и давлением... Это понятно, кому же понравится оказаться в руках противника и прыгать по его команде... Со стороны Сеймура, опять же, происходящее тоже не впечатляет чем-то осмысленным. Сеймур рассказывает какие-то истории, касательно махинаций, афер, подстав и расследований, но все это так сумбурно и непонятно... Еще учитывая, что Боев (от лица которого идет повествование, как всегда) не проникается большим интересом и не стремится разобраться, а следовательно, и читателю не особо что ясно. В общем, главное, что тут ясно, это - что Боева поймали и он думает только о том, как вырваться.
Это, так сказать, единственное более-менее благопристойное, что мне, прилагая усилия, удается сформулировать. Потому что так-то лично мне (по ходу, разнообразные фандомы на меня сильно повлияли, хотя я в них и не участвую! ) тут видится одно: агент ЦРУ безнадежно влюбился в советского агента и замутил какую-то безумную операцию исключительно ради того, чтобы произвести на него впечатление и получить предлог как можно дольше удерживать его при себе. Ну, в самом деле... так-то Боев ему не нужен для его операции, у него есть и свои подручные. Сеймур сначала что-то плел про то, что Боев якобы должен просто "посмотреть на одного человека и опознать его" - ага, потом про это уже забыли и не поминали. Я попыталась понять, кого же Боев должен был "опознать", но так и не уловила. Потом Сеймур посылает Боева то туда, то сюда, как бы вести переговоры... время от времени с ним встречается... что опять же, судя по всему, не так уж и требуется для выполнения операции. Потом там вообще много чего происходит - тайные сделки, фальшивые доллары, взрывы и убийства... Адский трэш, короче говоря. И все это просто ради удовольствия провести совместно немножко времени и в финале невзначай ввернуть - "вы любите меня?" На что Боев ответил иезуитски - "Это бестактный вопрос". Правильно, пусть Сеймур сейчас мучается, прикидывая варианты! Автор просто таки выжигает мозг будущих слэшеров. А у нас-то сейчас еще бурно обсуждают мадам Роулинг с ее внезапными заявлениями про Дамблдора и Гриндевальда. Да это просто детский сад по сравнению с этой выходкой Райнова.
Ага, а Боев все это время, пока Сеймур изо всех сил старается с ним поиграть, сидит мрачный и только и мечтает смыться. Как весь такой несчастный и обиженный котик. Потому что котики не играют с кем попало и против своего желания!
И тут мне приходит в голову, что у Боева вообще есть причины сидеть мрачным и помимо того, что попал в ловушку и не можешь освободиться... Ведь по сути все происходящее означает, что - даже если удастся вырваться и все закончится благополучно в данном случае, это все равно конец его оперативной работы. Ну, элементарно - он засветился слишком сильно, нет смысла использовать такого агента в операциях... Даже после Копенгагена уже было рискованно, а сейчас это уже окончательно. И Боев это прекрасно понимает. А кабинетную работу он не любит... Да, вот так, не лету, вроде бы на пике карьеры, после очередного успешного выполнения задания - вдруг налететь с разбегу на стену и осознать, что это все, финал. Дальше только почетная пенсия, в лучшем случае. И неважно, что Боев и сам сколько раз размышлял, что он устал или еще что в таком духе, но одно дело уйти самому, по собственному выбору, а другое - поневоле... ( А что, если Сеймур появился еще и для этого?! Что он знал, что для Боева время уже истекает, он же упомянул про досье, составленное в ЦРУ! хотел вот так предупредить... )
В общем, автор все равно ухитрился внести в эту карнавальную феерию ноту макабра.

"- Наверно, вы никогда не были женаты, если не понимаете, что всякий брак - это уже достаточная причина для развода."

"- А ваш муж, конечно же, был коллегой Сеймура... - решаюсь я рискнуть еще раз. -
- ... Я имею в виду социологом, - уточняю я.
- Не будем вдаваться в детали, - предлагает дама.
- Это не детали. Ведь вы ради работы разорвали брак...
- Я разорвала брак ради свободы.
- О какой свободе можно говорить при такой работе!
- Любая работа - это всегда зависимость. Свобода - лишь пауза между двумя рабочими днями."

" - Оружие - это самое выдающееся изобретение! Единственное лекарство против человеческой глупости. Мы должны быть благодарны глупости, уважаемый Каре. Если бы не она, кто бы покупал оружие?"

"- Преступление, дорогой мой, рождается одновременно с человеком. Его сотворил, развил и усовершенствовал человек, а не кошка. Таково содержание и такова суть всей истории человечества."

" - Дорогой мой, все грабежи, резня, войны, прежде чем воплотиться в жизнь, разыгрывались в чьем-то воображении. Если они не вызревают как замысел, то вряд ли перерастут в действие. Суд старается установить, умышленное преступление или нет. В политике такое исследование излишне. Любое политическое злодеяние - умышленное, и, прежде чем стать преступным актом, он было преступной мыслью. Если в данный момент где-то в мире возникает кризис или военное столкновение, можете держать пари, что этот, казалось бы, случайный инцидент был хорошо продуман."

"Время, когда мы с врагом перестреливались в кустарниках и лесах, уже давно миновало. Пришлось привыкать не перестреливаться, а пожимать руку противнику, шутить, заключать торговые соглашения, приглашать на ужин и разговаривать о погоде. Если прикинуть, то, наверное, выйдет, что я провел больше времени среди врагов, чем среди своих."

"- Вы вынуждаете меня чувствовать себя виноватым в том, что вы до сих пор не учинили надо мной расправы.
- Я уже думал об этом. Но, наверное, и вы хорошо знаете: намного труднее спрятать труп, чем живого человека. Полицейский может не заметить идущего мимо человека, а на труп почему-то обязательно обратит внимание. Чей это труп, почему он очутился именно тут, а не в другом месте, кто его оставил... И потом, этот противный запах..."

"- Интересно, рискнули бы вы жизнью, если бы надо было сделать добро?
- А что мы с вами делаем сейчас, Майкл? Мы преследуем двух выродков. Боремся со злом.
- Вы боретесь не потому, что это зло, а просто ради борьбы.
- Возможно. Но разве я виновен в том, что философия до сего времени не удосужилась объяснить, что такое зло и что - добро?
- Не надо усложнять. Существует еще и мораль.
- Какая, например? Ваша или та, из древних заповедей? Вашей морали я не понимаю. А что касается заповедей, то они, как и все моральные нормы, выдумка корыстолюбивых людей. Когда вы слышите: "Не укради!" - можете быть уверены, что это придумал человек, который не раз крал, иначе этот вопрос его не волновал бы...
- Но существуют же еще и другие заповеди.
- Например?
- Скажем, "люби ближнего своего".
- Кто этот ближний, Майкл? Райан или Томас? И почему я обязательно должен его любить? Вы, например, любите меня?
- Ваш вопрос довольно бестактен.
- А каким же он может быть, когда речь идет о добре и зле, о категориях непримиримых, как свет и тьма, как жизнь и смерть, как день и ночь?"

"- Смерть - это одна из форм помилования. Лучше умереть, чем мучиться."

"- Вы любите детей?
- Кто же их не любит.
- А я думал...
- Да, да, знаю: думаете, что если я аномалия... А разве вы не любите маленьких медвежат? Они просто фантастические, словно пушистые мячики. Но только пока маленькие, пока не стали хищниками. Дети - это еще не хищники, Майкл, пока что нет. Когда смотришь на них, кажется, у них есть все основания вырасти лучшими, чем мы, но этого не будет. Ведь воспитываем их мы, делаем такими же, как мы сами."