Дж.Фаулз. Аристос.
«Все яснее и яснее мы понимаем, как далеки мы от того, какими хотели бы быть. Все меньше и меньше верим, что человек может стать иным по сравнению с тем, каким был рожден, каким его создали условия жизни. Чем больше механических функций обнаруживает наука в природе человека, тем глубже уходит этот загнанный «вольный» человек, этот Робин Гуд, живущий в каждом из нас, в зеленые леса собственного сознания.»
Д.Трускиновская. Мы, домовые.
« - Ты ешь, я говорить буду, - распорядился Евсей Карпович. И рассказал про соседскую Халяву.
- Не подскажешь ли чего? – спросил напоследок.
- Как ее на зачетку ловят – это ты правильно описал… - Дениска задумался. – Говоришь, у соседей дочка красавица?
- Сам не видал, а слухи ходят. Ну так как же? Не идет тебе на ум, откуда эта Халява взялась?
- Она ведь не одна такая. Их, Халяв, по-моему, много… Сам посуди, дедушка, перед сессией знаешь сколько зачеток в окнах торчит? А на халяву знаешь сколько народу сдает? Да только у нас в институте, на моем курсе, не меньше десяти Халяв трудятся! Если подумать, то где-то должен быть всемирный халявный центр, откуда они и летят.
- Ишь ты! Так погоди, Денис Андреевич! Если их, Халяв, много, то не словить ли нам одну и не допросить ли ее хорошенько? Должен же быть способ обратно их туда, в халявный центр, отправлять?
- Тоже верно! Так что давай-ка ночью и попробуем!
- А давай. Но я своих приведу – тебе ее, Халяву, ловить несподручно, ты ее, поди, своими человечьими глазами и не увидишь, а мы втроем навалимся – и она будет наша. Тебе останется только допросить.
- Надо же, практика! – обрадовался Дениска.»
читать дальшеВ.Чекунов. Кирза.
«На завтрак идти никто не захотел. Сержанты не возражали, но приказали съесть все оставшиеся харчи.
- Пока крысы до них не добрались, - объяснил Зуб. – Они у нас тут вот такие! – раздвинув ладони, младший сержант показал какие. – Больше, чем кот, мамой клянусь!
Когда Зуб улыбается, он похож на счастливого и озорного ребенка.
До обеда подшивались, гладились, драили сапоги и бляхи, крепили на пилотки звездочки. Толстый и какой-то весь по-домашнему уютный хохол Кицылюк научил меня завязывать на нитке узелок. Он же показал, как подшивать подворотничок, чтобы не было видно стежков.
Разглядывали свои физиономии в зеркале бытовой комнаты. Я даже и не подозревал, какой у меня неровный и странный череп. Уши, казалось, выросли за ночь вдвое.
«Мать-то на присягу приедет, испугается», - невесело думаю я, поглаживая себя по шероховатой голове.»
А.Орлова. Печенье с предсказаниями.
«Я глазом моргнуть не успела, как он вдруг оказался на ногах и приобнял меня за плечи.
- Не ерепеньтесь, мисс Вирд, - сказал он мне на ухо. – Можно подумать, мне это все нравится! Начальство сказало «лягушка» - значит, нужно прыгать. В смысле, ходить к вам, как на работу
- Каждое утро? – ужаснулась я, позволяя усадить себя на место.
Он плюхнулся напротив и, взяв чашку, одним глотком допил кофе.
- Каждое, - подтвердил хмуро и, спохватившись, одарил меня широкой улыбкой. Веснушки на его носу и худых щеках стали ярче. – Кстати, раз так, давай на «ты» и по имени? А, Синтия?
- Хорошо, Джерри, - выдавила я. Кивнула на позабытое меню. – Выбрали… Выбрал что-нибудь? Пирожные с заварным кремом и вишней удались.
Лейтенант поморщился.
- Лучшее пирожное – это колбаса. Но раз ты настаиваешь…»