В.Розанов. Опавшие листья.
"Завтра консилиум из 4-х докторов: "Можно ли и целесообразно ли везти за границу". Тане - материи на белое платье (25р.) Вечеринка в гимназии, с приглашением знакомых. Можно позвать мальчиков Акимовых, очень воспитанных и милых.
Так одни цветы увядают, другие расцветают. Уже 13 лет работы в "Н.Вр.": я рассчитывал в начале ее на 10 лет, чтобы оставить 20000 р. детям. Теперь же можно и самому "закрыть трубу". Но нет мужества. Не составлено дух.зав. и не знаю, как писать. В банке долгу 5000р., и на "заграницу" придется взять тысячи 3. Останется детям 30000, и изданные книги, с оплаченными счетами типографии, будут давать доходу по 600.
Но один взнос платы за ученье требует 2000р. в год. Непонятно, откуда это возьмется, если "закрыть трубу".
Два года еще должен жить (расплатиться с типографией и долг банку)."
читать дальше
В.Денисов. Извлекатели. Группа Сибирь.
"На подъезде к деревне Овсянка высилась огромная гранитная статуя. Страшноватого вида каменный истукан зажимал в руке какую-то тряпку. Скульптура показалась мне сделанной грубо, даже небрежно. Может, со стороны Енисея смотрится лучше?
- Знакомьтесь, это Виктор Астафьев, знаменитый, значится, сибирский писатель, - помог товарищам Потапов. - Как, нравится?
- Шутишь? - криво усмехнулся Кромвель. - Да уж... Материала не пожалели. Уж не Церетели сюда приезжал... Какая высота?
- Пятнадцать, вроде.
- А что у него за тряпка в руке висит, Ваня?
- Обрывок изъятой рыбинспекцией рыболовной сети. Он же как бы с браконьерами боролся, радел за все хорошее. Получается, со всеми жителями енисейского бассейна, попытавшихся что-то сделать без дозволения властей... Рабочих мест им не предоставили, а способов существования лишили. Поймал рыбу для пропитания - все, ты браконьер, иди на кукан! Астафьев еще и с властью боролся. Но только после начала Перестройки, чуйка у него была отменная. Он тогда вообще со всеми стал бороться.
Через полминуты Потапов замедлил скорость, и мы без труда прочитали на массивном темно-коричневом постаменте надпись крупными буквами: "От всей либеральной России - Борцу с Режимом". Вблизи памятник выглядел еще более пугающе. Огромные башмаки писателя грозно нависали над дорогой, и от этого казалось, что гранитный борец с режимом вот-вот шагнет на проезжую часть, чтобы со всего маху хлестнуть по машине каменной сетью. Лица статуи с федеральной трассы не видно, его скульптор развернул к Енисею. Наверно, для того, чтобы пугать капитанов проходящих судов."