[soliden]

Дмитрий Щеглов "Три тире". Советская литература, мемуары. В сборник входит две части - "Три тире" и "Уполномоченный военного совета".
Про что: автор во время войны являлся офицером НКВД, военным переводчиком, работал в отделе агитации и пропаганды на фронте, то есть, допрашивали пленных немцев и перебежчиков, собирали разные данные и сведения, составляли листовки и тексты обращения для противника и передавали это все по радио, вели трансляцию через линию фронта, ну или забрасывали материалы с самолетов, засылали агентов... Кроме того, тщательно изучалась вся захваченная документация и корреспонденция - газеты, письма, служебные документы, приказы. Об этом, судя по всему, составлялись аналитические справки и донесения в штаб. Положение дел во вражеской армии, настроения среди противника, все такое. Ну и, как я поняла, автор, как офицер НКВД, еще при вступлении на освобожденные территории, должен был при необходимости проводить проверку поступающих сведений, информации... доносов... о тех, кто сотрудничал с нацистами и совершал преступления против мирного населения. По горячим следам... В последние дни войны и, видимо, какое-то время потом, автор исполнял административные обязанности в Германии, должен был заниматься восстановлением и организацией нормальной деятельности. Об этом он и пишет.
Все оформлено в виде дневниковых записей. Но мне все же думается, что это больше художественно-документальное произведение... в смысле, не то что дневники в натуральном виде. Перед публикацией автор провел их художественную обработку. Ну, то есть - написал и расписал все подробно, развернуто... чтобы постороннему читателю все было понятно, без долгих комментариев... чтобы это был связный текст... Нет, я не сомневаюсь, что автор опирался на свои дневники и рабочие записи. Но мне слабо верится, что они изначально были именно такими... подробными. Вплоть до диалогов и описаний природы. Это, как мне представляется, скорее элементы художественного текста. Кроме того - это же огромный пласт текста! Почти 600 страниц мелким шрифтом. В боевых условиях, при дикой нагрузке и постоянных бросках с одной точки на другую - было ли у автора вообще время и возможность все так подробно записывать? Не говоря уж о том, как это все хранить и возить с собой... Вот мне и думается, что сами записи, наверно, были краткие, для себя, для памяти. А работал над ними автор уже потом.
Кроме того, мне кажется, какие-то фрагменты автор явно компонует, ну, чтобы это были отдельные, законченные мини-истории внутри текста... Как, например, история русской девушки с оккупированной территории, которая при немцах работала в обслуге (в проститутках, попросту говоря, но, по ходу, в те годы у нас это было не принято выпячивать) и уехала вместе с отступающими немецкими частями, и ее следы потом еще обнаруживались при продвижении наших на запад. Или автор определенно вставляет какие-то морально-нравственно-идейные моменты, ну вот как в кино, когда персонажи говорят что-то правильное, красивое, возвышенное. Он это делает хорошо, красиво получается... но я все же сомневаюсь, что реальные люди в реальной жизни будут вести такие разговоры... Это, скорее, драматургическая правда... подчеркнуть характеры, выразить идею... все такое.
В любом случае, это очень интересный материал. В первой части речь идет о том, как наши войска начали постепенно освобождать захваченную территорию, гнать немцев на запад. Пронзительное повествование... уничтоженные города и деревни... выжженная земля... трагедии маленьких людей, попавших в водоворот войны... При этом, что характерно - с обеих сторон. По своему роду деятельности автор должен много общаться с немцами, он их подробно изучает, описывает. Они там все время старались выяснить, что противник думает, чувствует, как относится к происходящему. Нельзя ли его перевербовать и использовать (кого-то было можно, кто-то сам предлагал, но этих еще надо было тщательно проверить!). Выясняли историю жизни, как они вообще относятся к Гитлеру, нацизму. В общем, работали на перспективу, уже тогда соображая, что после войны надо будет строить какие-то отношения, как-то...
С теперешней точки зрения какие-то моменты предстают адски наивными. Автор, к примеру, свято уверен, что уж в нашей-то стране, с нашими людьми такое невозможно в принципе. Или что если какие-то немцы поддерживают нацизм и Гитлера, так это потому что они не умеют думать. А если бы подумали, так поняли бы, за кем правда. Сейчас скорее встает вопрос о разных картинах мира...
В то же время автор описывает, что все время сохраняет бдительность - ну вот, что все-таки старается различать тех немцев, которые искренне готовы вести антифашистскую пропаганду и в плен сдаются из идейных соображений - и тех, которые действуют исключительно ради спасения жизни и говорят то, что хочется слушать советскому командованию... В какой-то момент автор очень искренне описывает свой срыв, нервное истощение. Надоели эти постоянные скрытные, лицемерные немецкие рожи, одни и те же речи... Есть ли вообще какой-то смысл, какая-то польза во всей их деятельности? Ну, само собой, командование отечески сделало втык, вправило мозги. Кончай, значит, истерику, иди работай. Каждый должен трудиться на своем месте, куда поставили.
Во второй части наша армия уже перешла границу, сначала движется по Польше, потом вступает в Германию. Заключительная стадия войны. Сейчас в работе автора появилась новая специфика - интересуют уже не чисто пленные, немецкие части и так дожимают, они все более массово сдаются в плен - интересует настроение и образ мысли местного населения. Тоже очень выразительные картины - разворошенная Германия, беженцы на дорогах, хаос и неразбериха. Брошенные дома, да что там - целые поселки и города. Приметы невиданного изобилия...
Автор описывает, что перед вступлением на территорию Германии многих из командования начало волновать, как наши солдаты отнесутся к немецкому населению, как вообще себя вести, что делать. После всех тех ужасов, что были обнаружены на нашей освобожденной территории. Ожидались погромы мирного населения, расправы из-за мести. Это вызывало серьезные опасения и тревоги, велись яростные дискуссии. Как потом оказалось - насколько я поняла из текста - все более-менее разрешалось своим порядком. То есть, в первые дни была сильная ненависть, злоба, особенно при виде чистеньких, богатых домиков, но дальше при ежедневном столкновении с этими немецкими беженцами, стариками, женщинами и детьми, испуганными, мечущимися, растерянными, тут уже больше возникает забот, куда их пристроить, как их накормить... А в последние дни войны командование и вовсе стало брать всю ситуацию под контроль - автор упоминает про специальные приказы по армии - запрещается самовольно входить в дома, забирать какое-то имущество, продукты. Это же распоряжение доводится до сведения местного населения - чтобы были в курсе своих прав. По-прежнему думают о том, как выстроить жизнь в будущей, новой Германии.
В последние дни войны автора назначили уполномоченным в военный совет - заниматься административной деятельностью, следить за порядком. По изложению автора, он тут пошел простым путем - в каких-то городках, поселках беседовал с местными жителями, узнавал, кто тут пользуется авторитетом, кого уважают - ну, если это не нацисты, конечно - и именно этим людям предлагал возглавить местные общины и вести восстановительные работы. Это все тоже очень интересно. Я бы с удовольствием почитала и об этой деятельности автора, как все происходило, какие возникали проблемы, как разрешались... Тут в финале упоминаются буквально несколько дней после завершения войны, но и то уже возникают какие-то ЧП, криминальные случаи. Возможные диверсии от скрывшихся нацистов. Но дальше автор уже не написал...
А может, он и собирался, но не успел. Я посмотрела в инете - включая страничку автора на LiveLib - сведения довольно скудные. Автор рано скончался - в 1963 году, может, только и успел подготовить свои мемуары до момента окончания войны, последняя книга вышла уже после его смерти. Может, и по его деятельности по строительству в Германии остались материалы, необработанные...