Переписка А.П.Чехова и О.Л.Книппер
«Книппер. 25 августа 1901г.
В 3ч. был приемный экзамен. Я сидела за столом в комиссии и всех забраковала. Ну и выставка же была! Неимоверных усилий стоило мне сохранять достойную экзаменаторскую физиономию. Ужасные экземпляры были!
Ты сейчас удивишься: знаешь, кто экзаменовался? Угадай… Лика Мизинова… Читала «Как хороши, как свежи были розы» Тургенева, потом Немирович дал ей прочесть монолог Елены из 3-го акта «Дяди Вани» и затем сцену Ирины и Годунова, как видишь, все под меня, с каверзой. Но все прочитанное было пустым местом (между нами), и мне ее жаль было, откровенно говоря. Комиссия единогласно не приняла ее. Санин предложил ей открыть модное заведение, т.е., конечно, не ей в лицо. Когда мы все уже удалились совещаться в кабинет, доложили о приезде прямо с вокзала одной девицы, которая была записана. Мы настояли, чтоб ее приняли прямо в кабинете и дали бы ей прочесть. Немирович согласился, и вот вошла особа в дорожном одеянии с сумкой через плечо, взволнованная, дали ей воды, и она с места в карьеры начала читать «Хозяин» Никитина и произвела впечатление, мне на душе стало больно. Она была единственная, у которой я нашла зацепку, несмотря на хриплый голос. Ее приняли и еще одного кавалера. Экзаменовалось человек 16.»
читать дальшеТ.Фишер. Классно быть богом.
«Неподалеку от центра захожу в неприметный кубинский ресторанчик с единственной официанткой унылого вида и меню на одном ламинированном листочке. Заведение предельно гигиенично, из категории «максимально упрощенной влажной уборки». Здесь даже стулья и те пластмассовые. Быстро просматриваю меню и заказываю свиную отбивную.
В общем, нехитрое блюдо. Но здесь его готовят так вкусно, что это даже немного пугает. Так не бывает. Это ненормально. Я уже и не помню, когда в последний раз ел такую вкуснятину. На гарнир подают самое обыкновенное картофельное пюре, но я в жизни не пробовал пюре вкуснее. Это действительно чудо. Из тех бесполезных чудес, которые пусть иногда, но случаются.
Эти маленькие чудеса случаются, когда ты получаешь именно то, что хочешь – причем обычно ты даже не знаешь, чего именно хочешь. Потом ты пробуешь повторить этот приятный опыт и по-прежнему получаешь немалое удовольствие, но первый раз навсегда остается самым лучшим – потому что совершенство неповторимо. И совершенство вдвойне совершеннее, когда ты не ждешь ничего такого.»
А.Орлова. Протокол вскрытия.
«Ингойю заносило мокрым снегом. Мостовая превратилась в каток, а на тротуарах лежали рыхлые сугробы. Механизированные тракторы, недавно закупленные мэрией, едва справлялись. Настоящий Хельхейм, царство камня и льда.
- Брр, - Эринг поежился и поднял воротник. – Ну и погодка!
- Надеюсь, скоро опять потеплеет, - искренне сказала я, поскорее натягивая теплые перчатки.
- Вряд ли, - жизнерадостно пообещал Эринг. – Ты же первый год в Ингойе. Тут если заметет, так заметет. Правда, обычно к октябрю.
Кажется, его предстоящая прогулка только радовала…
Спустя два часа наш автомобиль вырулил на шоссе. Дорого тут разительно отличалась от городских заносов. Благодаря заклятиям асфальт радовал чистотой и сухостью.
- Куда мы едем? – поинтересовалась я у совершенно счастливого Эринга. Он самозабвенно рулил, напевая, и отбивал ритм пальцами на руле. Служебный автомобиль ему выделяли нечасто, а на собственный он пока не заработал.
- В Фаускруд, - объяснил он легкомысленно. – Это хутор на юге. Кстати, где-то есть карта, надо глянуть точнее.
- Останови! – потребовала я, наклоняясь, чтобы порыться в бардачке.
- Ну, как скажешь, - Эринг с явной неохотой свернул к обочине.
Я повернулась, чтобы взять с заднего сиденья термос и коробку с бутербродами и замерла.
- Что там? – занервничал Эринг. Обернулся и тоже уставился на небывалое зрелище. Над столицей пологом висела плотная кисея снега. Там, внутри невидимой клетки, царила зима. А за городом нахально светило солнце, зеленела трава и жужжали пчелы. В этом царстве лета Ингойя казалась куском зачарованного льда.»