Честерфилд. Письма к сыну.
«В отношении людей нам не следует делать общих выводов из некоторых частных посылок, хотя, вообще-то говоря, эти посылки верны. Не следует думать, что только оттого, что человек – существо разумное, он всегда будет поступать разумно или что, одержимый некоей главенствующей страстью, он будет неизменно и последовательно руководствоваться в своих поступках ею одной. Нет. Все мы – сложные механизмы, и хоть в каждом из нас есть некая главная пружина, приводящая в движение все остальное, существует еще бесчисленное множество разных мелких колесиков, обороты которых замедляют, ускоряют, а иногда и останавливают это движение. Рассмотрим все это на примере: предположим, что честолюбие – главная страсть некоего министра, означает ли это, что он будет неукоснительно следовать влечению своей главной страсти? Могу ли я быть уверенным, что он поступит так-то и так-то, потому что ему следовало бы так поступить? Ни в коем случае. Недуг или подавленное состояние могут приглушить эту преобладающую страсть; дурное настроение и раздражительность – одержать над ней верх; более низкие страсти – иногда захватить врасплох и возобладать над нею. А что, если этот государственный деятель влюблен? А представь себе, что он жаден?.. Даже из-за собственной лености он способен порою чем-то пренебречь и не сделать нужных шагов на пути к высотам, к которым стремится. Поэтому отыщи сначала главную страсть в человеке, которого хочешь привлечь к себе, и воздействуй на нее; но только не забывай и о других, более низких его страстях и не презирай их; помни, что они существуют и что иногда приходит и их черед. В ряде случаев ты ничем не сможешь способствовать удовлетворению главной страсти – тогда прибегни к помощи какой-нибудь другой. К каждому человеку ведет немало дорог, и когда тебе не добраться до него столбовою дорогою, испробуй остальные пути: в конце концов ты достигнешь цели.»
читать дальшеА.Текшин. Размороженный. Goodgame.
«Дальше пришлось снова идти пешком, но совсем недалеко – уже через несколько перемычек мы оказались в богато украшенном зале, напоминающем внутренние покои какого-нибудь безумного богача, с поправкой на космический антураж. Стены и потолок были выполнены из драгоценных металлов, произведения искусства сменялись разнокалиберным оружием и головами неведомых существ. Вместо люстры под сводом парили небольшие светящиеся кристаллы, а пол оказался выстлан паркетом из древесины с разных планет. Смотрелось все это экзотичней некуда. Когда-то очень давно в одной исторической книге мне попалось странное словосочетание: «варварская роскошь», вызвавшее большие вопросы. Теперь-то я точно знал, как она выглядит на самом деле.»
***
«Пиратский авторитет беззвучно замер в нескольких десятках метров от нас, будто неупокоенный призрак, чей склеп мы неосторожно потревожили. Повисшую в амфитеатре тишину можно было резать ножом на дольки. Игра в гляделки продолжалась секунд пять, после чего черное одеяние резко соскользнуло вниз. По рядам прокатился многоголосый вздох, похожий на шум океанского прибоя.
Под тряпками обнаружился худощавый киборг, закованный в сегментированный экзоскелет, за которым едва проглядывали небольшие участки родной зеленой кожи. Туловище резко обрывалось где-то в районе таза, уходя в небольшую антигравитационную платформу. Вот почему он передвигался так плавно и бесшумно. Вытянутую морду киборга прикрывала маска-забрало, напоминающая стальной намордник для крокодила, но самой экзотической чертой его внешности являлись руки, коих насчитывалось целых четыре штуки. Механик, явно красуясь, вытянул из-за пояса каждой рукой по продолговатому предмету. А через мгновение в его ладонях зажглись четыре полноценных лучевых меча, без всяких приставок типа «облегченный» и прочее в таком духе. Вот и коллега нарисовался, наконец-то. Но совсем не так я себе представлял первую полноценную битву на мечах… Пожалуй, теперь с его прозвищем никаких вопросов больше не осталось – он просто разбирает противников на запчасти.
- Ты готов, Куладун? – громко проскрипел Механик.
- Пожалуй, нет, - сказал я чистую правду.
- Тогда умрешь неготовым!
Он уверенно попер в нашу сторону, словно атомный ледокол по Антарктике.»