Добровольцы Урала.
«Первый же день боев (было это 27 июля 1943 года) оказался несчастливым для нашего экипажа. Подойдя к деревне, которую приказано было взять нашей роте, мы попали под массированный артиллерийский огонь немцев. Загорелась одна машина, другая. Маневрируя, я стал обходить вражеские позиции с фланга, а командир башни между тем обстреливал немецкие пушки. И вдруг точно неведомая сила приподняла и бросила на землю наш танк. Мотор заглох. Я остался в машине один. Подался к пушке, отстреливался до вечера, пока не оживил мотор и не вывел машину с поля боя. Руки мои были избиты осколками. Хотели отправить в госпиталь, я воспротивился: «Тащите осколки тут, да быстрее». Вытащили, перебинтовали руки, и я поспешил к машине. Наши верные друзья, танковые ремонтники, меня обрадовали – пока латали мои руки, они успели заделать боковую пробоину от прямого попадания артиллерийского снаряда».
читать дальшеStory.
Герман Климов, сценарист: «Если ты берешь произведение гениального автора, чтобы перевести его на язык своего искусства, то нельзя стоять перед ним на коленях, потому что это не та поза для автора. Стоя на коленях, нельзя ничего создать».
«Когда мы горевали из-за того, что наш «Мастер» не состоялся и что свой сценарий мы написали зря, Элем сказал: «Это не пропадет. То, что мы напридумывали и написали, уже в ноосфере».
***
«Когда читаешь Ефремова, да и вообще любого советского автора, писавшего в 50-60-е годы (страшно подумать – уже намного больше, чем полвека назад), сам поневоле становишься палеонтологом – только не кости откапываешь, а идеи, смыслы, отношения, которые читателям того времени были понятны, а сейчас не очень».
***
Дмитрий Быков: «Правду сказать, советские люди жили лучше, чем сочиняли. У гениев дело обстоит наоборот».
Г.Манукян. Ученица чародея.
«Я с тоской осмотрела окрестности. Природа вокруг была ошеломляюще красивой. Наверное, нет места возвышенней и романтичней, чтобы умереть. Словно в ответ на мои мрачные мысли, Этьен протянул мне небольшой кинжал и показал пальцем, что лезвие хорошо отточено:
- И свиней королевских будет резать, словно масло.
- Мне же убивать нельзя, - пробормотала я.
- Пару раз ткнуть можно, - прошамкала старуха. – В руку или ногу. От этого никто дух не испустит, а гоняться за тобой будет неповадно.
- Я за тебя их перебью, - процедил Этьен.
Мороз по коже пробежал от его взгляда… Посмотрела на Этьена украдко – красивый, такой красивый. Жалко, если умрет.
«Пусть бы жил он, Господи! От него детки были бы – загляденье, настоящие французы! Сбереги его, Святая Дева. Вот уж счастливицей будет та, кого он полюбит», - возвышенно подумала я, но в душе что-то воспротивилось. Будущей счастливице захотелось дать вот этим булыжником по голове, а не деток от Этьена. «У-у, гадина она, а не счастливица», - насупилась я».