Александр Алов, Владимир Наумов. Статьи, свидетельства, высказывания.
Н.Погодин, дискуссия о фильме «Павел Корчагин»:
«Позвольте мне оценку образа Корчагина, как его понимают режиссеры и как трактует актер, заменить одним личным воспоминанием.
У меня очень плохое зрение. Отчего? Это следы романтики революции, о которой мы говорим с упоительным умилением и легкостью. А мальчишке было восемнадцать лет, и неизвестно, какой черт понес его в красногвардейский отряд, так как воевать он не мог оттого, что был страшно близорук. Потом смена властей в Ростове, аресты, голод, холод и, наконец, сыпняк с осложнением на глаза. Я находился под угрозой полной слепоты. Молодой организм поборол, но я остался на всю жизнь с ужасным зрением. Вот вам романтика революции… Но я никакой не Павел Корчагин, тысячной доли не сделал по сравнению с ним, на меня лишь легко дохнула гражданская война… И видите, как это серьезно, как трагично.
читать дальшеДальше иду по молодости: продразверстка, трибунал, суды над кулаками, укрывающими хлеб. Я корреспондент газеты и секретарь трибунала. И мы с другом в редакции имеем на двоих одну пару башмаков. И я, как сейчас, вижу перед собой Мишу Долирова, который входит босиком в редакцию. Покажи теперь на экране босого журналиста – скажут: неприлично. Но позвольте – это и есть подлинная, а не кажущаяся нам через сорок лет романтика революции! Вспомним образ самого Николая Островского! Разве не страшно? Конечно, страшно. Из страшного, из выходящего за пределы обычного рождается высокое содержание подвига».
Предания и легенды Урала.
«Плавали мы на барках, шириной-то пять сажен, по сорок человек. Часто налетали на камень, а налетят, так сразу же утонут, только одни косные и спасались – это которые впереди каравана шли. Больше всех зорил и убивал Разбойник – оттого так и звали. А вот Красный камень – так его так звали за красоту его, за красный цвет. Бойцами звали их, потому что барки били, - вот кто бойкий-то, так тот проплывет, если сумеет, а кто прозевает да струсит, так и потонут все».
***
«Работала я на постройке барок с двенадцати лет с отцом. Он был мастер строить барки, опытный был. Если взял свою половину барки, то уж себя не сконфузит. Все надо припасти весной и летом, а строили зимой. К Покрову дню надо днище барки выстлать, а кто не выстелет – хлеба не дадут. А хлеб давали в конторе. Одну барку выстроить – так до слез. Редко одна-то семья цельную барку работала, больше половину брали, а то и четвертушку. Складывались четыре семьи и работали одну барку.
Сильные были люди. Втроем «конь» поднимали: я, да сноха, да отец. А «конь» - это верхняя укрепа, на которой крыша барки держится. Воротом ходили, когда конь-то поднимали. Вон, говорили, у Савватея-то конь поднят. А у других-то ходило по десятку людей, поднимали.
//воротом ходить – навивая канат на лебедку, поднимали снасть на барку//».
О.Коробкова. Вы нам подходите.
«- Леди Флер, я готов отвечать на ваши вопросы, - обратился ко мне маркиз. – Надеюсь, вы не будете против, если одновременно я посоревнуюсь с вашим спутником.
- Нисколько, - заверила я его. Мне и самой хотелось посмотреть, на что он способен.
- Подскажите, а принцесса любит физические упражнения? – вдруг поинтересовался он, заставив меня задуматься. Единственный вид спорта, который был доступен сестре, - бег по комнате с воплями, что она проспала и нужно срочно собираться, иначе отец убьет за опоздание.
- Знаете, Франческа отдает предпочтение бегу, - немного слукавила я, понимая, что правду сказать не могу.
- Что ж, это тоже неплохо. Всему остальному я смогу ее научить.
О да, хотела бы я посмотреть, как это будет происходить».