А.Бек. с/с в 4т., т.4. Письма, дневники, рабочие записи.
«19 октября 1934г. Беседы у меня здесь сложные. Человек, с которым и о котором я беседую, Кривонос, получил орден за то, что быстро ездил на паровозе. Это большое дело: ускоренный, форсированный темп. Кривоноса заметили, подняли, чтобы его пример стал достоянием всех. И теперь я выискиваю в нем оригинальный характер, сильную страсть, большую мысль, богатую душу. Но пока не отыскал. Он, окончивший среднюю школу, еще по-юношески розовощекий, взошел на иных дрожжах, чем увлекшие меня разнообразные мои герои. Политические страсти миновали его, от сего плода он не вкусил, душевных противоречий не знавал.
Это новый для меня тип, - возможно, новый и для всей нашей действительности. В нем все же ощутимо нечто крупное или, во всяком случае, основательное. Стараюсь это выявить, извлечь на свет. Победа в беседе тоже дается нелегко, вопреки двусмысленному комплименту, который однажды по моему адресу отпустил Шкловский: «Бек вскрывает людей, как консервные банки».
читать дальше2 марта 1935г. Как все-таки безобразно медленно я работаю. «События одной ночи» - шесть листов, и это за два года работы. Надеюсь, дело теперь пойдет быстрей, потому что материалу собрано на шестьдесят лет.
…Сейчас дует суровый ветер. В печати достается некоторым музыкантам, художникам, писателям. На днях выходит «Курако», - боюсь, чтобы и мне не упал кирпич на голову. Пронеси нелегкая».
В.Воронцова. Практикующий. Клятва ворона.
«Остановившись возле квартиры бабы Вали, я надавила на кнопку звонка посильнее, зная, что старушка туговата на ухо. Из приоткрывшейся двери на меня дохнуло вареной капустой и убежавшим молоком, послышалось рассерженное шипение сиамки Багиры, путающейся в ногах у хозяйки. Я была одним из тех редких людей, за кого определили, собачник он или кошатник, сами животные.
К кому бы в гости я не пришла, в каком бы дворе не остановилась, реакция всегда была одинаковой: кошки шипели, выгибали спины и предупреждали, что выпустят когти, попробуй я только подойти, а собаки ластились и считали меня лучшим другом. Как-то раз огромная косматая бродячая псина, появившаяся из ниоткуда, просидела со мной и Иркой три часа во дворе, просто прижимаясь к моей ноге. В общем, в битве между злостным мяуканьем по ночам и слюнями на лице с утра я выбирала слюни.
- Баб Валь, это Агата с первого, - громко сказала я.
- Ты с собакой, что ли? Багирушка волнуется!
- Да ну, откуда собака, нет у нас ее, - терпеливо ответила я, подозревая, что Багирушка не волнуется, а собирается коварно вцепиться мне в ногу, едва представится такая возможность».