Литературная газета.
Вера Кузьмина, политобозреватель: «А за какие права они борются? Право «самим, без Москвы, разбираться со своими внутренними делами»? Скажите, а Си Цзиньпин знает, что у Хабаровска есть свои «внутренние дела»?»
***
Люся Моренцова, поэт: «Публикация стихов на автобусных остановках поспособствовала антивандальным настроениям граждан – процент разбитых стеклянных остановок со стихами стремится к нулю».
***
«Возможно, в густых литературных зарослях критика не всем заметна, но без нее радующая глаз зелень давно бы задохнулась от бурьяна или была бы выкорчевана с корнем ради строительства сомнительного развлекательного центра».
***
«Великое наследие не только обогащает, но и отягощает современную словесность, становится ее конкурентом. Наталья Иванова убирает прошлое и настоящее с линии времени. Их отношение она выражает через нетривиальные метафоры. Классика предстает золотой рыбкой, а современная литература – старухой с амбициями владычицы морской».
***
читать дальше«В «литературоцентричной» современности книг производится больше, чем смыслов, а писатели нянчат, но не изживают общественные травмы».
***
«Толстой и Достоевский, конечно, новых шедевров не создадут, зато помогут уяснить суть происходящего сегодня. Все-таки в творчестве каждого современного писателя растворены идеи классиков. Пусть даже микроскопические…»
***
«Как портрет человека складывается из штрихов и линий, портрет эпохи составляют воспоминания и отклики ее представителей».
***
Кирилл Устинов: «Мы трогаем ребра и в них ищем Еву… Пропали цари, затерялись эпохи, их эхо записано в автоответчик. А мы в этом мире две маленьких крохи, но скоро все кончится, будет лишь вечность».
***
«Речь идет не только о депрессии. У Лоусон море диагнозов: обсессивно-компульсионное расстройство, неконтролируемые приступы тревоги, панические атаки и полдюжины других. Но так сложилось, что именно они заставляют ее жить на полную катушку. Дженни и правда творит много странностей: арендует живого ленивца, заказывает чучело Пегаса, чтобы на нем могли кататься ее коты. Все эти завихрения описаны с иронично-задорной интонацией, а как иначе рассказывать о своих буднях, понимая, что большинство людей они повергнут в шок?»
***
«Странное дело – экономисты подсчитывают грядущие убытки, политики взволнованы возможными и уже происходящими мировыми катаклизмами. И только философы молчат, как будто ничего особенного не происходит. Впрочем, недавнее самоубийство философа-марксиста Льва Науменко говорит о том, что и они испытывают перегрузки».
***
«Художник Семен Агроскин всегда любил автопортреты, но не собой любовался, а всегда себе удивлялся. Сейчас он удивляет зрителя».
***
Рене Герра, филолог-славист: «С 1992 года я, регулярно приезжая в Россию, узнал страну и в ее новом качестве. Я не говорю «вашу страну», потому что она отчасти и моя, так как я уже больше полувека бескорыстно служу русской культуре. Я действительно неравнодушен ко всему русскому. Есть некоторые французы, которые говорят, что я обрусел. Но, в конце концов, что в этом плохого?»
А.Одувалова. Змеиная школа. Первое испытание.
«- Тут и правда очень красиво, - я не лукавила. Мне понравилась эта уединенная крыша. Словно кусочек, вырванный из другого столетия. Здесь завораживало все: и старинные рельефы в тех местах, где их вряд ли кто увидит, и тоненькие чахлые деревца, растущие прямо из самой крыши. Я не знала, какой материал у меня под ногами – он спрессовался, став похожим на каменистую почву, порос мхом и лишайником. Ветер принес сюда опавшую листву и даже немного земли.
- А еще здесь тихо, - прервал мои размышления Влад. – Самое лучшее место, если нужно уединиться и помечтать или разобраться в себе. Мне нравится смотреть отсюда на звезды.
Я взглянула вверх и поняла, о чем Влад. Синий бархат, усыпанный серебряной крошкой. Небо здесь накрывало, словно купол, казалось, звезды не только над головой, но и вокруг тебя. Они путаются в волосах, падают на плечи и призывно мерцают прямо над верхушками деревьев. Удивительное, завораживающее зрелище. Кажется, если протянуть руку, можно поймать в ладонь маленький кусочек серебра и сохранить его в память о волшебном вечере, который больше не повторится.
- Здесь все возможно, - задумчиво произнес Влад. – Нет ничего неподвластного тебе».