А.Мелихов. Броня из облака.
«И мышление философа, а не только мышление торгаша или сутяги, является подгонкой под желательный ответ, к которому без всяких оснований тянется его душа, - при том, разумеется, существенном отличии, что философу не требуется такое примитивное оружие, как прямая ложь: разумному достаточно натяжек и подтасовок».
***
«А между тем даже убийство тоже является всего лишь крайним вариантом нормы: меняется норма – меняется и крайность. В обществе, в котором «средние» граждане готовы с легкостью оскорбить рассердившего их человека, «крайние» будут готовы ударить; где средние готовы ударить, «крайние» будут готовы убить. Того, что и с к р е н н е осуждается всеми, почти никто и не делает: преступник в чудовищно преувеличенном виде демонстрирует нам, каковы мы на деле, без маски».
***
«Сторонники смертной казни часто ссылаются на то, что если во все времена люди казнили преступников, значит, в этом есть глубокий смысл. Однако смысл этот был больше символический, чем утилитарный, то есть казнь была актом более культурным, чем прагматическим, она была не столько устранением преступника, сколько театрализованным представлением, - недаром слово «казнь» происходит от того же корня, что и слово «показать». Приглядываясь к смертной казни с древнейших времен, начинаешь видеть в этой мрачной и безобразной процедуре массу совершенно излишних для любой утилитарной цели завитушек, которые сближают ее не с чем иным, как с прикладным искусством, предназначенным прежде всего для демонстрации: оно призвано производить впечатление на некоего ценителя (хотя бы воображаемого), что-то говорить о нашем богатстве, уме, хорошем или хотя бы экстравагантном вкусе – и т.д. В старые добрые времена в смертной казни было столько демонстративного, зрелищного, в ней было столько условностей, аллегорий, символов, столько игры, цирка, спорта!»
***
читать дальше«В нашей стране до последнего времени расстреливали без особых затей, и это обнадеживает: значит, уже никто не пытается омерзительное превратить в торжественное. Хотя, с другой стороны, простоту легко принять за величие. Может быть, был не так уж не прав Достоевский: нравственно только то, что совпадает с нашим чувством красоты. А потому в вопросе о смертной казни незримые эстетические критерии важнее утилитарных. Простенький тест: если бы кто-то неопровержимо доказал, что выматывание кишок снизит преступность на 15%, согласилось бы принять эту казнь ваше эстетическое чувство? Мое – нет. Я соглашусь скорее подвергнуться дополнительному риску, чем жить в мире, где такое происходит. Уж больно безобразным оказывается этот мир.
А значит, вычурные казни уже перестали выполнять ту функцию экзистенциальной защиты, ради которой они в основном и изобретались. Да-да, что может мучительнее обнажить нашу мизерность и беззащитность, чем гибель не от прихоти бессмысленного хаоса, а от сознательного решения того единственного субъекта, от которого мы только и можем ждать какого-то уважения и сострадания, - от человека! А он вместо этого демонстрирует нам, что наша жизнь отнюдь не святыня, что ее можно отнять ради денег, квартир, чинов и прочего мусора! Конечно же, хочется немедленно «опустить» такого судью, вынесшего столь оскорбительный приговор – не только убить, но и его муками, унижениями продемонстрировать, что суд столь жалкого существа мало чего стоит.
Беда только в том, что оружие это обоюдоострое – зрелище казни, и даже знание о ней, невольно обнажает и нашу собственную хрупкость и беззащитность».
Н.Мамаева. Черная ведьма в академии драконов.
«Едва я распрямилась, как меня осчастливили: тренировка продолжается! До ночи мы с наставником отрабатывали простейшие комбинации. А потом я просто упала. Как давно и мечтала. Было плевать, что лицом в грязь и что в оной вообще-то холодно и мокро.
- Блэквуд, поднимайтесь, - непререкаемо произнес Ромирэль.
Я даже не дрыгнулась.
- Блэквуд, вы имеете все шансы простудиться.
Я лежала и не реагировала, завидуя зомби.
А потом… Меня подхватили сильные руки и куда-то понесли. Было тепло, хорошо и, главное, никто не орал над ухом: «Блэквуд!»
Но постепенно я начала приходить в себя. Открыла глаза и тут же поймала несколько заинтересованных и откровенно завистливых взглядов. Оказалось, что меня самолично нес Ромирэль… и традиционным свадебным способом. То бишь перед собой, со всеми предосторожностями.
- Могли бы и через плечо перекинуть, раз уж вы решили транспортировать меня через всю академию, - было первое, что я пробормотала.
- Это самое неожиданное заявление от девушки, которое я когда-либо слышал, неся ее на руках, - отозвался остроухий. – Позвольте узнать: вам висеть вниз головой удобнее? Или так мыслительный процесс лучше идет?
- Так жить завтра будет легче, - буркнула я. – Меня сейчас все ваши потенциальные невесты взглядом убить готовы.
- Привыкайте, Блэквуд, через пару недель вас будут хотеть умертвить не только взглядом».