Листки блокадного календаря.
Ф.И.Машанский, заведующий Горздравотделом: «Остался в памяти теплый апрельский день 1943 года. Мы с шофером Иваном Алексеевичем Селезневым едем из Смольного. Машина быстро катит вдоль Лебяжьей канавки – слева Летний сад, справа Марсово поле, где газоны распаханы на грядки. Вдруг вижу стайку школьников – и тут дыхание перехватило: двое из них вовсю бутузят друг друга, остальные шумно «болеют».
- Стоп! – кричу шоферу. Селезнев нажимает на тормоз и недоуменно поворачивается ко мне – Смотрите!
- Что ж тут такого? Один мальчишка дал другому подзатыльник, - пожимает плечами шофер.
- Запомните этот день, Иван Алексеевич, - говорю я. – Год назад вы видели дерущихся мальчишек?
- Да год назад они не то что драться, ходить-то не могли.
- В том и суть, Иван Алексеевич, что наступило другое время. Раз мальчишки начали драться, значит, дело идет на лад.
- А ведь правда, - смеется Селезнев, - больные дети драться не будут.
Лишь только приехали в Горздрав, я позвонил Евгении Тихоновне Федоровой, сообщил об увиденном. Она поняла и оценила информацию сразу.
- Спасибо за приятную весть. Очень обрадовали».
читать дальше
Дж.Л.Барнс. Игры наследников.
«- Поговорим о моем письме. Мне вот интересно, что в нем поняли вы, а, Таинственная Незнакомка?
Мне вдруг показалось, что это новая проверка. Новая возможность показать, чего же я стою. Что ж, вызов принят.
- Ваше письмо состоит из поговорок, - проговорила я. – А первые строки – черт знакомый лучше черта незнакомого, согласитесь – понятны, разве нет?
Семья Тобиаса Хоторна была «знакомым чертом», а я – незнакомым. Но если так, то почему я? Если я им чужая, как Хоторн меня выбрал? Ткнул пальцем в карту? Использовал компьютерный алгоритм из фантазий Макс? И если я чужая, за что он просит у меня прощения?
- «От сумы да тюрьмы не зарекайся», - продолжила я, вернувшись к письму. – Это значит, что, если обстоятельства вдруг изменятся, люди могут неожиданно поменяться ролями.
- Богатый парнишка может стать нищим, - сказал Джеймсон и развернулся ко мне. Под пристальным взглядом его зеленых глаз мне вдруг сделалось не по себе. – А девчонка из бедняцкого пригорода…
Принцессой. Загадкой. Наследницей. Тайной.
- Если смотреть поверхностно, то в письме вроде как перечисляется все то, что мы уже знаем: мой дед умер и оставил все свое состояние незнакомому черту, тем самым перевернув жизнь своих близких с ног на голову. – Уголки его губ дрогнули, но вовсе не от улыбки. – Я своего деда знаю. Тут наверняка что-то зашифровано. Игра слов. Код. Тайное послание. И никак иначе».