Клаас Хейзинг

[soliden]

"Чернокнижники". Очень странная книга. В общем, неудивительно, если АСТ выпустил ее в серии "Корабль дураков". (Удивительно то, что я целый год считала, что это очередной "интеллектуальный детектив"... )
Сюжет сходу не улавливается. Как я понимаю, в этой серии сюжет не особо важен... Главное, чтобы было все остальное...

В книге два героя - оба начисто чокнутые книголюбы (знакомо! ), книжные черви... То есть, книги для них важнее всего окружающего мира, не говоря уж о людях.
Автор интересно выстраивает картинку - маленькими кусочками, перебивая сам себя, и отпуская многочисленные ремарки.
Один герой - пожилой пастор, проживающий в сельской Германии, в начале XIX века. Другой - молодой студент из конца ХХ века. Все строго и четко - главка про пастора, главка про студента - и интермедия, включающая множество цитат и размышлений автора о книгах и чтении. Цитаты интересные. Авторы не всегда указаны... что жалко. Ага, сейчас вот смотрю на обложку, и там написано, что автор - философ и теолог, профессор Мюнхенского университета... Так это может означать, что автор еще и литературный жулик, и никаких цитат нет, а есть только подделка под них.
И пастор и студент просто ужасно любят книги. Они готовы для этого на все. Потому что книг вокруг много, и их собирание требует денег. Тогда как оба они - люди небогатые.
Пастор в конце концов, начинает совершать банальные грабежи и убийства, тратя награбленные денежки на приобретение новой партии книг... Когда его разоблачают и сажают в тюрьму, он пишет историю своей жизни. В конце ХХ века на эту историю натыкается студент, и решает воссоздать образ злосчастного пастора... Чем-то он ему приглянулся. За воссоздание студент берется по логически обоснованному методу - он хочет прочитать все то, что читал/писал пастор... Потому что каждая книга изменяет своего читателя. И соответственно, прочитав тот же набор книг... Во всяком случае, студент тоже принимается за грабежи, с целью раздобыть нужные книги. До убийств, правда, не доходит, но только потому, как поясняет автор, что род людской "непрерывно изменяется". В конце концов студент просто исчезает в книжных завалах. Его судьба неизвестна. Некоторые полагают, что он сам стал книгой, и стоит где-то на полке...
Тоже логично, ибо - как констатирует автор - время Книги закончилось? Настает время компьютеров... Чего удивляться, что книжные черви решили остаться в своей любимой книжной вселенной...
Кстати, мне традиционно не нравится название. Какие чернокнижники, при чем тут чернокнижники? Что-то уж больно отдаленно...В оригинале звучит Der Buchtrinker. И насколько я могу понять немецкий (а я его не люблю... ), то это, наверно, будет - "упивающийся книгами"... что-то в этом роде. Книгоголик?
Но все-таки, получилось все красиво, жутковато и с вывертом.
Мысль, проходящая, как раньше выражались в учебниках литературы, "красной строкой":
Бог - писатель. Человек - читатель. Каждый читатель может стать писателем, у него для этого есть все необходимое...

"Но как нам оживить мертвый язык Природы? В нашем распоряжении лишь безумные вирши... Собирать их - дело ученых, истолковывать - дело философов, повторить их - или же еще дерзновеннее - отточить их - скромный долг поэта. Бог - писатель, но грамматика отсутствует."

"Дурная особенность письменности, поистине сходной с живописью: ее порождения стоят, как живые, а спроси их - они величаво и гордо молчат. То же самое и с сочинениями: думаешь, будто они говорят как разумные существа, но если кто спросит о чем-нибудь из того, что они говорят, желая это усвоить, они всегда отвечают одно и то же. Всякое сочинение, однажды записанное, находится в обращении везде - и у людей понимающих, и равным образом у тех, кому вовсе не подобает его читать, и оно не знает, с кем оно должно говорить, а с кем нет. Если им пренебрегают или несправедливо его ругают, оно нуждается в помощи своего отца, само же не способно ни защититься, ни помочь себе."

"Есть ли у книг лица?.. На текстовой сцене рампы нет: за текстом нет действующего лица (писателя) и перед ним нет объекта действия (читателя); то есть, ни субъекта, ни объекта действия. Текст сводит на нет грамматическое отношение: он - недифференцируемый глаз, перед которым рассуждает вслух экзальтированный автор. "Око, чрез которое я зрю Бога, есть то же, чрез которое Он зрит меня." А если книги в один прекрасный день не удостоят взглядом читателя?"

"Произведение писателя - это только своего рода оптический инструмент, предоставленный им чтецу, чтобы он распознал то, что без этой книги не увидел бы в своей душе."

"В чем в другом совратительная сила книги, как не в красивых глазах текста? И кто прежде всего строит глазки, как не заглавие? "Эффектное название - сутенер книги". Это я где-то вычитал. И еще - "задача названия - не упорядочивать идеи, а вносить в них неразбериху."

"Мне предлагают прочесть текст. Текст этот навевает на меня скуку. Можно и так выразиться: текст забалтывает меня. И это забалтывание - та самая пустопорожняя пена, возникающая как результат абстрактного писательского зуда."

"Предлагают ли книги роли для исполнения? Идентификационные преимущества? Могут ли они убрать моральный мусор?.. Писатель и читатель, обращающие в произведение искусства свою способность читать - как вам такое? "Из детей вырастают люди, из девиц - невесты, а из читателей рождаются писатели. Отсюда большинство книг есть подлинный слепок способностей и склонностей, востребованных в процессе чтения и необходимых для него."

"Стоило ему придти ко мне в магазин, и сразу же по нему было видно, что за буквы впечатались в него и что за книгу он прочел. Когда он впервые появился у меня в магазине, я в точности помню, что он произвел на меня впечатление хоть и начитанного, но все же до крайности неопытного человека, будто чистый лист бумаги - бери да пиши, что тебе вздумается. Но после часов, проведенных на стремянке, после рытья в книгах буквы въелись в него, как пыль. Для меня эта история пределно ясна: он превратился в последнюю из прочитанных им книг и сейчас валяется на полке какой-нибудь библиотеки."