М.А.Булгаков, Е.С.Булгакова. "Дневники Мастера и Маргариты".
(17.11.1921г.) "Работать приходится не просто, а с остервенением."
"Вчера, когда я проходил по делу мимо Большого (я теперь уже не мыслю, как можно идти не по делу)..."
"Вы не поверите, насколько мы с Таськой стали хозяйственны. Бережем каждое полено дров. Такова школа жизни."
(23.01.1923г.) "Я сужу по себе: после этих лет тяжелых испытаний я больше всего ценю покой! Мне так хотелось бы быть среди своих..."
(02.09.1923г.) "Среди моей хандры и тоски по прошлому иногда, как сейчас, в этой нелепой обстановке временной тесноты, в гнусной комнате гнусного дома, у меня бывают взрывы уверенности и силы. И сейчас я слышу в себе, как взмывает моя мысль, и верю, что я неизмеримо сильнее как писатель всех, кого я ни знаю."
(06.11.1923г.) "У меня за ухом дурацкая опухоль, уже два раза оперированная. Теперь я боюсь злокачественного развития. Боюсь, что шалая, обидная, слепая болезнь прервет мою работу. Если не прервет, я сделаю лучше, чем "Псалом". Я буду учиться теперь. Не может быть, чтобы голос, тревожащий сейчас меня, не был вещим. Не может быть."
(23.12.1924г.) "Для меня всегда наслаждение видеть Кремль. Утешил меня Кремль. Он мутноват. Сейчас зимний день. Он всегда мне мил."
(28.12.1924г.) "Политических новостей нет. Взамен них политические мысли."
(03.01.1925г.) "Литература, на худой конец, может быть даже коммунистической, но она не будет садыкерско-сменовеховской..."
(18.10.1925г.) "Всероссийскому Союзу Писателей.
Уважаемые товарищи, в ответ на приглашение Ваше на литературную выставку посылаю "Дьяволиаду".
Что касается портрета моего:
Ничем особенным не прославившись как в области русской литературы, так и равно и в других каких-либо областях, нахожу, что выставлять мой портрет для публичного обозрения - преждевременно.
Кроме того, у меня его нет.
Уважающий вас М.Булгаков."
читать дальше
(26.07.1926г.) "По-видимому, происходит недоразумение: я полагал, что продал Студии пьесу, а Студия полагает, что я продал ей канву, каковую она может поворачивать, как ей заблагорассудится."
(21.02.1930г.) "Я представляю собой сложную (я так полагаю) машину, продукция которой в СССР не нужна. По ночам я мучительно напрягаю голову, выдумывая средство к спасению. Кому бы, думаю, еще написать заявление?"
(28.03.1930г.) Письмо в ОГПУ. "Советская пресса написала, что "Багровый остров" - пасквиль на революцию. Это несерьезный лепет. Пасквиля на революцию в пьесе нет по многим причинам, из которых, за недостатком места, я укажу одну: пасквиль на революцию вследствие чрезвычайной грандиозности ее написать невозможно.
Борьба с цензурой, какая бы она ни была и при какой бы власти ни существовала, - мой писательский долг; так же как и призывы к свободе печати. Я горячий поклонник этой свободы и полагаю, что если кто-нибудь из писателей задумал бы доказывать, что она ему не нужна, он уподобился бы рыбе, публично уверяющей, что ей не нужна вода..
Я прошу принять во внимание, что невозможность писать равносильна для меня погребению заживо."
(30.05.1931г.) Письмо Сталину. "Нет такого писателя, чтобы он замолчал. Если замолчал, значит, был не настоящий. А если настоящий замолчал - погибнет."
"По общему мнению всех, кто серьезно интересовался моей работой, я невозможен ни на какой другой земле, кроме своей... К таким предупреждениям я чуток, а самое веское из них было от моей побывавшей за границей жены, заявившей мне, когда я просился в изгнание, что она за рубежом не желает оставаться, и что я погибну там от тоски менее чем в год."
"Самые трезвые люди на свете - это наши мхатчики. Они ни в какие розы и дождики не веруют."
Дальше - дневники Е.С.Булгаковой.
(23.08.1934г.) "Для М.А. квартира - магическое слово. Ничему на свете не завидует - квартире хорошей! Это какой-то пунктик у него."
(25.08.1934г.) "Станиславский обнял М.А. за плечо, и так пошли.
- Что вы пишете сейчас?
- Ничего, Константин Сергеевич, устал.
- Вам нужно писать... Вот тема, например: некогда все исполнить... и быть порядочным человеком...
Потом вдруг испугался и говорит:
- Впрочем, вы не туда это повернете!
- Вот... Все боятся меня...
- Нет, я не боюсь. Я бы сам тоже не туда повернул."
(15.10.1934г.) "Нервы у М.А. расстроены, но когда мы идем вместе, он спасается тем, что рассказывает что-нибудь смешное."
(16.10.1934г.) "Вчера было созвано собрание актеров с Судаковым и Станиславским. Илья разразился укоризнами по поводу того, что актеры раньше времени съедают закуску, которую подают в "Мертвых душах".
- Если бы это был еще восемнадцатый год, тогда!..
Тут попросила слова выжившая из ума Халютина и произнесла следующее:
- Да как же им не есть, когда они голодные!
- Никаких голодных сейчас нет! Но если даже актеры и голодные, то нельзя же реквизит есть!"
(26.11.1934г.) "Были у Дикого, и тут выяснилось, что он и не собирался ставить "Ревизора". Дикой говорил о том, что Гоголя очень трудно разрешить в кино, и никто не знает, как разрешить, в том числе и он."
(20.03.1935г.) "Станиславский хочет исключить лучшие места: стихотворение, сцену дуэли и т.д. У актеров не удается, а он говорит - давайте исключим."
(08.04.1935г.) "После первого тоста за хозяйку Пастернак объявил: "Я хочу выпить за Булгакова!" Хозяйка: "Нет, нет" Сейчас мы выпьем за Викентия Викентьевича, а потом за Булгакова!"
"Вересаев, конечно, очень большой человек, но он - законное явление. А Булгаков - незаконное!"
(09.05.1935г.) "Ангарский за ужином удивлялся: "Не понимаю, почему это теперь писатели пишут все на исторические темы, а современности избегают?"
(20.10.1935г.) "Млечин никак не может решиться разрешить "Ивана Васильевича". Сперва искал в пьесе вредную идею. Не найдя, расстроился от мысли, что в ней никакой идеи нет. Сказал: "Вот если бы такую комедию написал, скажем, Афиногенов, мы бы подняли на щит... Но Булгаков!"
М.А.Булгаков: "Этот человек беспринципен настолько, что чудится, будто на нем нет штанов. Он ходит по белу свету в подштанниках."
(14.09.1936г.) "М.А. в разговоре сказал, что, может быть, он расстанется с МХАТом. Самосуд: "Мы вас возьмем на любую должность. Хотите - тенором?"
М.А.Булгаков: "Некоторые мои доброжелатели избрали довольно странный способ утешать меня. Я не раз слышал уже подозрительно елейные голоса: "Ничего, после вашей смерти все будет напечатано!" Я им очень благодарен, конечно!"
(30.03.1937г.) "Рассказывали, что Мейерхольд на собрании актива работников искусств каялся в своих грехах. Причем это было так неожиданно, так позорно и в такой форме, что сначала подумали, что он издевается."
(15.05.1937г.) "Днем был Дмитриев.
- Пишите агитационную пьесу!
М.А. говорит:
- Скажите, кто вас подослал?
Дмитриев захохотал. Потом стал говорить серьезно:
- Довольно! Вы ведь государство в государстве! Сколько это может продолжаться? Надо сдаваться, все сдались. Один вы остались. Это глупо!"
(25.06.1937г.) "Жуховицкий явился... Полный ассортимент: расспросы, вранье, провокация. М.А. часто уходил к себе в комнату, наблюдал луну в бинокль - для романа. Сейчас полнолуние."
(04.10.1938г.) "Настроение у нас убийственное. Это естественно, нельзя жить, не видя результатов своей работы."
(01.11.1938г.) "В магазине Литфонда отказались дать писчую бумагу Булгакову - "он уже получил больше нормы", а норма, оказывается, четыре килограмма бумаги в год. На чем же теперь писать?"
(05.11.1038г.) "Прочитала по просьбе М.А. четыре либретто, присланные ему. Одно вполне пристойное. Но три - невозможны. Впечатление такое, что хорошие либретто пишут разные люди, и каждый по-своему. А дурные все - пишет один и тот же человек. Пишет неграмотно, бездарно, но пишет без конца."
(11.11.1938г.) "Сахновский: "Я понимаю, что не счесть всего свинства и хамства, которое вам сделал МХАТ, но ведь это не вам одному, они многим, они всем это делают!"
(24.11.1938г.) "Обедали в ССП. //Столовая Союза Писателей?// Ну и типы там в столовой попадаются. Это - не 19-й век, не честные бородатые лица с ясными глазами. И откуда они только берутся. Действительно, может быть, верно говорит С.Е., что начинают заниматься литературой потому, что нет уже черной биржи. Считают литературное дело самым выгодным."
(28.12.1939г.) Булгаков в письме к другу детства. "Ну, вот я и вернулся из санатория. Что же со мною? Если откровенно и по секрету тебе сказать, сосет меня мысль, что вернулся я умирать."
(31.12.1939г.) Булгаков в письме к сестре. "Желаю тебе и твоей семье скорей поправиться. А так как наступает Новый год, шлю тебе и другим радостные и лучшие пожелания. Себе ничего не желаю, потому что заметил, что никогда ничего не выходило так, как я желал."