Книжный столик

[Аглая]

Из переписки Чайковского и фон Мекк.

//Чайковский// "С какой стати люди, по той или другой причине желающие меня видеть, могут быть уверены, что и я, со своей стороны, должен быть счастлив от их посещения?"

//Чайковский// "... однодневное пребывание в городе. Он оставит благодаря этому обстоятельству очень приятное воспоминание о себе."

//Чайковский// "Правда, что я пишу часто, но зато не умею в одном письме, как Вы, написать так много и так хорошо. Впрочем, достоинство письма в том, чтоб человек, пишущий его, оставался самим собой и не рисовался, не подделывался."

//Чайковский// "Кто дошел до убеждения, что лучше всего не жить, тот должен был бы сам по возможности не жить, то есть скрыться, уничтожиться, оставив в покое тех, кому жить хочется."

//Чайковский// "Слова, уложенные в форму стиха, уже перестали быть просто словами: они омузыкалились."

/Чайковский// "Я мысленно присутствовал в концерте; рассчитал минута в минуту, когда должна раздастся вступительная фраза, и затем проследил за всеми подробностями, стараясь себе представить, какое впечатление должна производить эта музыка."

//Чайковский// "Цветов на улицах множество, есть даже мои любимые ландыши, и очень недорогие. Один вид этих милых цветов, красующихся в эту минуту на столе моем, уже достаточен, чтобы внушить любовь к жизни."

//Чайковский// "Ради Бога, простите за нечистоту и безобразие этого листка: я уронил перо, сделал три кляксы, хотел их высушить над лампой и поджег бумагу."

//фон Мекк// "Как бы мне хотелось, чтобы Вы в каждом городе жили на той же улице, в том же отеле и если бы можно, то в тех же комнатах, в которых я живу, для того чтобы мы имели те же предметы перед глазами и получали те же впечатления."

//фон Мекк// "Оскорбления, так сказать, извне я не признаю; человек только сам, своими поступками, может оскорбить себя и унизить свое достоинство, другой этого сделать не может."

//фон Мекк// "Я убедилась в своей долголетней жизни, что для того, чтобы талант мог идти вперед и получать вдохновение, ему необходимо быть обеспеченным с материальной стороны. В противном случае он будет кваситься в застое, сделается чахлым, плаксивым, бессильным..."

//фон Мекк// "На днях опять концерт любителей. Будут играть в тридцать рук на девяти роялях."

//Чайковский// "Обыкновенно вдруг, самым неожиданным образом, является зерно будущего произведения. Если почва благодарная, т.е. если есть расположение к работе, зерно это с непостижимою силою и быстротою пускает корни, показывается из земли, пускает стебелек, листья, сучья и, наконец, цветы. Я не могу иначе определить творческий процесс как посредством этого уподобления. Вся трудность состоит в том, чтоб явилось зерно и чтоб оно попало в благоприятные условия. Все остальное делается само собою."

//Чайковский//"Если б то состояние души артиста, которое называется вдохновением, продолжалось бы беспрерывно, нельзя было бы и одного дня прожить. Струны лопнули бы, и инструмент разбился бы вдребезги!"

//Чайковский// "Если ты в самом себе не находишь мотивов для радостей, смотри на других людей. Пеняй на себя и не говори, что все на свете грустно. Есть простые, но сильные радости. Веселись чужим весельем. Жить все-таки можно."

//фон Мекк// "В переложениях Клиндворта я ничего не понимаю, для меня все превращается в какой-то хаос, из которого выносишь одно только чувство, - это сожаление, что у тебя так мало рук."

//фон Мекк// "Жду Ваших писем, как солнечных лучей."

//Чайковский// "Вы не поверите, друг мой, до чего вся иностранная пресса единодушно набросилась теперь на Россию. С каким злорадством они теперь уведомляют своих читателей о разных бедствиях, постигших ее: то бунт нигилистов, то опасная болезнь государя и Горчакова, то болезни, от которых будто бы тысячи людей погибают в обеих столицах, и все это чтобы как-нибудь излить свою бессильную злобу. Но англичане превзошли всякую меру бесстыдства. Народ, который систематически отравляет, развращает, разоряет сотни миллионов людей в Индии, обвиняет нас в жестокосердии, называет варварами за то, что ценою невероятных жертв наши освободили турецких славян от притеснения. Что за возмутительно бессовестная национальность!"

//Чайковский// "Вдохновение - это такой гость, который не всегда является на первый зов. Между тем работать нужно всегда, и настоящий честный артист не может сидеть сложа руки под предлогом, что он не расположен."

//фон Мекк// "Самое величайшее горе может быть именно не от врагов, а от тех, кого мы считаем своими друзьями... Поэтому будьте равнодушны к невниманию московских друзей. Они настолько друзья, насколько позволяют ими быть их природные свойства, а больше этого с них и спрашивать нельзя."

//фон Мекк// "У себя в России я люблю все, кроме образа правления: его я переваривать никак не могу, оно мне не по натуре..."

//Чайковский// "А не правда ли, что на хорах лучше слушать музыку, чем среди элегантной нижней публики, которая меньше всего интересуется музыкой?"

//фон Мекк// "... он на сердце действует очень мало, а на ум очень много и очень приятно."

//фон Мекк// "Не будь Черубини, Баха, Бетховена, так не было бы и музыки, а не будь Вагнера, так музыка не искажалась бы, не эксплуатировалась бы как средство выдвинуться самому."

//фон Мекк// "Что за прелесть Ваш концерт и как он играет его, этот Рубинштейн!.. Сверхъестественно! Его игра до того хороша, что забываешь не только весь мир, но и его собственные недостатки. Он возвышается в ней на степень божества, которого судить не приходит и в голову; правда, что это обаяние исчезает, как только слух перестает действовать на сердце, - его можно обожать только на два часа."

//Чайковский// "Вчера я с величайшим увлечением читал третью книгу Жаколио об Индии. Между прочим, к стыду моему, я только из этой книги узнал сущность религиозных верований у индусов."

//Чайковский// "Лучшие минуты моей жизни те, когда я вижу, что музыка моя глубоко западает в сердце тем, кого я люблю."

//фон Мекк// "Я имею мало времени для чтения, а читать-то хочется многое, - так я читаю разом несколько сочинений понемножку."

//фон Мекк// "Не могу выпросить у некоторых из исполнителей моих дел, чтобы они решали собственною волею и по собственному соображению. Один из них, главный директор нашей железной дороги, очень наивно отвечал мне, что он может это исполнить тогда, когда идет все гладко и хорошо, но когда является затруднение, то как же он без меня его решит."

//фон Мекк// "Не можете ли Вы мне разрешить эту загадку, мой милый друг? Он от природы весьма недалек, а между тем сочиняет премило; прошлую зиму он играл мне очень часто свои сочинения, и они мне очень нравились, а разве глупые люди могут сочинять хорошо?"