Читательский дневник

[Аглая]

А.М.Коллонтай. Дипломатические дневники.
«Декабрь 1923г.
Из всей беседы – а сидела я у товарища Сталина долго, - я поняла, что он прекрасно осведомлен, учитывает наши трудности, но и понимает нашу общую задачу – де-юре. Впрочем, он сказал, что при новом правительстве в Англии, Англия нас скоро признает, и тогда за ней потянутся все малые страны. «Но попытайтесь добиться максимума уже сейчас и учтите выгоду скорейшей смены кабинета. Мовинкель по-вашему приличнее?» Я подтвердила. Руководство Сталина, это нечто иное, чем работать в ИККИ с Зиновьевым.
Мне говорили, что Зиновьев пользуется болезнью Ленина, чтобы укрепить свое положение в ЦК, и ведет себя как «губернатор» Ленинградской области. Все это неприятно. Болезнь Ленина очень серьезна, серьезнее, чем мы думали.
Еще выпала на мою долю забота: у норвежского поверенного в делах Якхельна арестовали русского шофера. Обратился ко мне по этому поводу дуайен дипкорпуса, персонально. Он уверял, что этот арест произвел очень неблагоприятное впечатление на весь дипкорпус. Якхельн несколько раз звонил мне с просьбой помочь с выяснением этого дела.
Я поехала к Менжинскому на Лубянку. Полушутя, входя в его кабинет, заявила: «Я не уйду отсюда, пока вы, Вячеслав Рудольфович, не выпустите мне шофера норвежского посланника». Он стал говорить, что норвежцы здесь ведут «нехорошую работу», не для себя, конечно, а для Англии, что есть «доказательства» насчет шофера. Я разгорячилась: «Вопрос о де-юре, а вы арестовываете какого-то шофера! Нет учета большой политики». И проч. И проч. Менжинский вызвал Ар. Велел еще раз проверить дело. Поговорили. Я ушла с обещанием, что будет сделано все, что возможно. На другой день звонок от Якхельна, благодарность – шофер на машине.»

М.Чабон. Тайны Питтсбурга.
«- Привет! – сказал Артур, выходя из кухни в одних трусах. Отерев испачканные мукой ладони о голые загорелые бедра, он подошел пожать руку Кливленду и мне. – Кливленд! – На его лице было самое искреннее удивление, какое только я у него наблюдал. – Что, черт возьми, происходит?
- В каком смысле? – спросил я. – Разве не ты послал его ко мне?
- Черта с два! – отозвался Кливленд. – Я сам это придумал. Артур много рассказывал мне о своем новом друге. – Тут он повернулся ко мне, состроив хитрую, наигранно-плотоядную гримасу, будто говоря: «Я в курсе, что вы этим не занимаетесь, но, с другой стороны, кто знает?» - По имени Арт Бехштейн, который работает в дерьмовом магазинчике «Бордуок» на Этвуд, в котором нет ни одной книги Бротигана или Буковски. Вот я и сказал себе: «Я же знаю, кто такой Арт Бехштейн! Держу пари, что в эту самую минуту послеполуденная душевная пустота подбирается к нему, как тень. КАК ТЕНЬ! – Он тряхнул своими длинными черными волосами.
- Так вы знакомы? – спросил Артур. Он боком продвигался к лестнице, что навело меня на мысль: наверху кто-то есть.
- Только понаслышке, - ответил Кливленд. – Кого ты там прячешь, Арти?
- Одного человека. Я собирался готовить ужин. Вы его не знаете.
- Кливленд меня похитил, - сообщил я.
- Могу себе представить, - кивнул Артур. – Слушайте, вы не могли бы зайти через полчаса?
- Нет! – отрезал Кливленд.»

А.Стоев. За последним порогом. Начало.
«Я до этого никогда не видел маму такой сердитой. Ленку она отругала так сурово, как никогда нас не ругала. Та перепугалась и зарыдала. Тут пробудилась и эмпатия – на меня нахлынула такая волна детского горя и отчаяния, что я кинулся ее утешать.. Мама следом. Ленке для утешения была выдана другая баночка с вареньем, которое она ела, шмыгая носом и размазывая по лицу слезы пополам с вареньем. Когда она наконец успокоилась, мама стала объяснять:
- Понимаешь, Леночка, мне не жалко для тебя варенья. Если бы ты не начала врать, я бы тебя и ругать не стала. Тебе нельзя врать никогда, даже в мелочах. Будешь врать – потеряешь силу, станешь бездарной.
- Как такое может быть? – тут уже удивился я. – Сила что, следит за этим?
- Нет, Силе до этого дела нет. Тут другое. Когда ты управляешь Силой, у тебя должна быть полная уверенность, что у тебя все получится. У Владеющего каждое слово и каждое действие есть абсолютная истина, в которой не может быть никаких сомнений. Когда ты врешь, ты подрываешь свою уверенность. Ты начинаешь себя приучать к мысли, что твое слово может быть не истиной, а просто пустым звуком, понимаешь?»

Comments

[Тананда]

По вашей аннотации нашла Стоева, за последним порогом.

Первая половина очень даже ничего. То есть все обычно и парень крут, но умерено крут, по-человечески.

А потом, потом, потом
А потом он крут как Попаданец обыкновенный, мужской тип.

В школе почти не учится, но отличник. На тренировки времени особо нет, но великий боец.

Заводом никогда не управлял, но сразу видит любой подвох и зрит в корень, все знает, все умеет.

Параноик круче Сталина, и свое боевое подразделение организует, как любой мужик -попаданец. И, естественно, оно ему сразу необходимо, как же в войнушку не поиграться?

За единственную подругу респект и уважуха, но количество претендующих на попаданскую ценную сперму велико.

И чем дальше в лес, тем больше войны, тем круче герой... Что-то я не приметилв, чтобы он был так крут в родном мире

И чем он круче, тем скучнее...

[Аглая]

Тананда, ну так все сразу и поняли, что это про попаданца, а значит, ГГ будет Марти-Сью, это неизбежно. Жанр такой.
Хотя, справедливости ради, учиться он учится и тренироваться тренируется, об этом автор много пишет.

[Тананда]

Аглая, в детстве да. А потом когда ж ему? У него два завода, он на них все время, военные операции... Ну правда, когда он физически успевает учиться?

[Аглая]

Тананда, он на заводах не все время, а только иногда заезжает с проверкой, работают подчиненные. А военные операции - только летом, во время каникул, месяц-полтора, все равно что пионерский лагерь.

[Тананда]

Аглая, а когда он бандитскую группировку бомбил?

Все у него само работает, все верные, все преданные, контроль символический... Сколько мужского фэнтези читала, у всех почти одно и то же, с небольшими изменениями.

[Аглая]

Тананда, ну так там это один вечер заняло.
В ромфанте точно то же самое.

[Тананда]

Аглая, мне стало скучно примерно к свадьбе. Все у него правильно, все получается, строит он империю, самый крутой на весь волшебный мир.

Как будто школьник писал, честное слово.

[Аглая]

Тананда, ну это не твой жанр...