Привидение кошки, живущее в библиотеке
Э.Мань. Повседневная жизнь в эпоху Людовика XIII.
«Нотариальные конторы в Париже часто переходили по наследству от отца к сыну. Семейные исповедники и советники, они хранили у себя важные бумаги следовавших одно за другим поколений своих доверителей и, кажется, благодаря своей порядочности и скромности, были в чести не только у этих самых доверителей, но и пользовались всеобщим уважением. Действительно, лишь немногие из них – в связи с явным плутовством или мошенничеством – привлекли внимание историков.
Роль нотариусов заключалась в том, чтобы перевести на язык юрисдикции намерения, проекты, мечты, замыслы, фантазии, страсти, решения и волеизъявления, рождавшиеся в головах их современников, чтобы впоследствии, закрепив их в документах, придать всему этому законную форму и силу, необходимую для реализации пожеланий клиента. Для составления некоторых таких документов (назовем их о б ы ч н ы м и, - сюда входили договоры о сдаче в аренду квартиры или дома, брачные контракты, дарственные, расписки, доверенности и т.д.) они прибегали к давно установленным общепринятым формулировкам, которые применялись практически без вариантов. Для других – документов н е о б ы ч н ы х – они использовали те же выражения, но приспосабливали их к обстоятельствам путем творческой импровизации. Эти необычные документы доказывают, что люди прошлого вовсе не понимали, что их дела, какими бы незначительными или экстравагантными не казались, можно было уладить иначе, чем при содействии нотариуса. Возьмем один пример. Как-то две торговки поругались, а затем и подрались на территории Чрева Парижа, после чего последовали одна за другой в Шатле, где высказали судьям настоятельное требование, чтобы их примирение было навеки закреплено в составленном по всей форме документе, и добились этого, обратившись к мэтру Ле Семелье, обосновавшемуся в приходе Святого Евстафия: нотариус составил акт, в котором обе заявительницы осуждали свою вражду и – под страхом быть приговоренными к штрафу – обещали никогда больше не ссориться.»
читать дальше
«Нотариальные конторы в Париже часто переходили по наследству от отца к сыну. Семейные исповедники и советники, они хранили у себя важные бумаги следовавших одно за другим поколений своих доверителей и, кажется, благодаря своей порядочности и скромности, были в чести не только у этих самых доверителей, но и пользовались всеобщим уважением. Действительно, лишь немногие из них – в связи с явным плутовством или мошенничеством – привлекли внимание историков.
Роль нотариусов заключалась в том, чтобы перевести на язык юрисдикции намерения, проекты, мечты, замыслы, фантазии, страсти, решения и волеизъявления, рождавшиеся в головах их современников, чтобы впоследствии, закрепив их в документах, придать всему этому законную форму и силу, необходимую для реализации пожеланий клиента. Для составления некоторых таких документов (назовем их о б ы ч н ы м и, - сюда входили договоры о сдаче в аренду квартиры или дома, брачные контракты, дарственные, расписки, доверенности и т.д.) они прибегали к давно установленным общепринятым формулировкам, которые применялись практически без вариантов. Для других – документов н е о б ы ч н ы х – они использовали те же выражения, но приспосабливали их к обстоятельствам путем творческой импровизации. Эти необычные документы доказывают, что люди прошлого вовсе не понимали, что их дела, какими бы незначительными или экстравагантными не казались, можно было уладить иначе, чем при содействии нотариуса. Возьмем один пример. Как-то две торговки поругались, а затем и подрались на территории Чрева Парижа, после чего последовали одна за другой в Шатле, где высказали судьям настоятельное требование, чтобы их примирение было навеки закреплено в составленном по всей форме документе, и добились этого, обратившись к мэтру Ле Семелье, обосновавшемуся в приходе Святого Евстафия: нотариус составил акт, в котором обе заявительницы осуждали свою вражду и – под страхом быть приговоренными к штрафу – обещали никогда больше не ссориться.»
читать дальше