Читательский дневник

[Аглая]

«Записки Хендрика Груна из амстердамской богадельни».
«В нашем доме запрещено держать домашних животных, за исключением рыбок и птичек «размером не более 10 и 20 сантиметров соответственно». Так указано в правилах внутреннего распорядка, чтобы нам не вздумалось заводить акул и орланов.
Стариков безжалостно разлучили с их собаками и кошками. Какими бы тихими и спокойными, старыми и немощными ни были четвероногие, правила есть правила: в приют! В Дом Заката!
«Нет, мадам, нет. Мало ли что Раккер единственное в мире существо, к которому вы привязаны. Мы не можем ни с того ни с его делать исключения».
«Ваша кошка действительно целый день лежит на подоконнике, но если мы пустим сюда хоть одну кошку, завтра у нас разлягутся на подоконнике три датских дога. Или один лиловый крокодил».
Госпожа Бринкман – здешний чемпион: она умудрилась семь недель прятать старую таксу в шкафчике под раковиной. Но ее все-таки обнаружили. Вероятно, имел место донос. Только подумать, все пережили войну и выдали-таки директрисе престарелую собачку. А директриса, вместо того чтобы с позором упечь в тюрьму гада-доносчика, предпочла отправить в приют собачонку. Та промучилась еще два дня и скончалась. Где же были защитники животных?
Директриса сочла за благо скрыть эту мелкую подробность от ее хозяйки. Когда госпожа Бринкман через три дня выяснила, на каком трамвае можно доехать до собачьего приюта, ее собачка уже лежала в сырой земле. Госпожа Бринкман расспрашивала всех, нельзя ли после ее смерти перехоронить рядом с ней собачку. И слышала решительный ответ: «Это не по правилам».

М.Далин. Лунный бархат.
«- Знаешь, что? Ты не переживай, - сказала Ляля очень серьезно. – Я буду стараться, чтобы все получилось. И даже крольчиную кровь пить… Если бы не ты, меня бы убили и все. И не… не грусти, пожалуйста.
Женя почувствовал, что Ляля тоже приняла решение.
- Теперь-то позвонишь домой?
- Ага.
Он принес из прихожей телефон. Ляля набрала номер. Трубку взяли почти сразу же. Все, как полагается: «Мерзавка. Немедленно домой. Немедленно».
- Мама, я не могу прийти, - сказала Ляля, и ее лицо вдруг заледенело, как у вампира из клуба. – Я уже мертвая.
На другом конце провода разразились целой бурей эмоций. «Мерзавка» и «ты у меня еще получишь» Женя расслышал так явственно, будто Лялин оппонент стоял в его комнате.
- Ты не поняла? – в Лялином голосе послышалось что-то странное, почти веселое. – Я умерла! Меня убили! По-настоящему убили! Как ты всегда говорила! Чужой мужик с ножом – потому что я поздно возвращалась! Ты все говорила правильно! И я теперь мертвая и больше никогда не приду!
Она медленно положила кричащую трубку на рычаг и повернулась к Жене с выражением мстительной радости.
- Злюка отвратительная. Крыска неприятная. Хорошие девочки с мамами разговаривают мягко и вежливо.
- Это живые девочки».

Comments

[Tetroka]

Ужасно! Как так: разлучить хозяев с животными? И животные зачахнут, и хозяева.

[lexiff]

Госпожа Бринкман расспрашивала всех, нельзя ли после ее смерти перехоронить рядом с ней собачку. И слышала решительный ответ: «Это не по правилам».

Европейский орднунг он именно такой, со времен Диккенса там мало что изменилось.

[Аглая]

lexiff, ага, все меняется в головах у нас.

Tetroka, по крайней мере, книжка выступает критически...