С днем рожденья!

Rriva, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замурчательного!

---

Ну ничего ж себе!! Письма Чайковского к фон Мекк!! в трех томах!!! как бы переиздали. Вот буквально недавно об этом думала... в смысле, почему бы кому-нибудь этим не заняться.
Побежала заказывать...

---

Джорджетт Хейер "Проверка верности". Даже не думала, что при чтении книжки Джорджетт Хейер буду так ухахатываться... как будто от Вудхауза... Ладно, может, это у меня такая чисто личная реакция. Но истерически смешно же...
Сюжет: в общем, привычный (для автора). Видный аристократ и светский лев граф Рул, дожив до преклонного возраста 35 лет, наконец внял добрым советам и надумал жениться. Поскольку это дело рассматривается графом, как чисто протокольное мероприятие, он, не долго думая, выбирает невесту из семейства Уинвуд, с которым вроде как существуют давние договоренности в этом смысле... У Уинвудов имеются девицы на выданье, но старшая дочь имела глупость романтически влюбиться в соседа, молодого военного без перспектив, средняя провозглашает бунтарские и феминистические (как сказали бы сейчас) взгляды, в смысле, что вообще не желает портить себе жизнь замужеством... В то же время и отказаться от брака с одним из самых богатых женихов Уинвуды не могут себе позволить, поскольку, благодаря безумным выходкам и загулам главы семейства, юного Пелэма, который является завзятым авантюристом и неудачливым игроком, они сейчас находятся буквально на грани разорения. Так что среди Уинвудов воцаряется ужас, паника и всеобщие страдания. Но у них есть еще и младшая дочь, Горация, для друзей и родственников просто Хорри, которая только что выбралась из пансиона... Хорри явно унаследовала тот же дух авантюризма, которым щедро наделен ее старший брат, в комплекте с тем же весьма вольным понятием о светских условностях. Она прямо отправляется к графу Рулу, излагает ему ситуацию и тут же предлагает себя в жены. Это же идеальное решение проблемы! Как ни странно, граф принимает ее предложение. Не мог же он настолько впечатлиться девчонкой-сорванцом? Может, ему просто стало скучно от своей давно установившейся и размеренной жизни? Ну, так скучать ему отныне уже не придется!
В романе, само собой, успешно развивается излюбленная автором романтическая линия - с любовью-дружбой между главными героями... И это совсем не удивительно. Но кроме того - сколько карнавального духа и феерического восторга приносят выходки героев второго плана... Хотя уж даже непонятно, кого тут считать вторым планом, учитывая сколько времени автор уделила и Пелэму с его компанией друзей-собутыльников-картежников, и кузену Дрелинкорту (он же гнусный червяк и мерзкая жаба, а так вообще смешной модник и завистливый наследник графа Рула), и роковому красавцу-злодею барону Летбриджу... с какой любовью она описывала их бесконечные эскапады, затеи, разного рода страшные и ужасные планы... Тут сразу всплывали в памяти всякие отзвуки из ранее прочитанного. Злополучная дуэль Дрелинкорта с Пелэмом - явно указывает на диккенсовского "Пиквика", а совсем другого рода дуэль между главным героем и главным злодеем - тут уже отчетливо веет чем-то от Сабатини... не говоря уж об упомянутом Вудхаузе, который определенно повлиял на злоключения юных героев... Кстати, не в его ли честь беспутный братец героини получил имя Пелэм? Хотя я еще тут подозреваю и влияние известного романа Бульвер-Литтона (который, в принципе, можно и перечитать ).
Ну и - не совсем характерно для автора, но, возможно, из-за того, что время действия приходится не на любимую ею эпоху Регентства, а на более ранний период - все эти описания и упоминания нарядов, причесок и прочего, с совершенно безумными названиями - думаю, ей это просто доставило дополнительное удовольствие. Прическа "спящая собака", боже мой...

@темы: Книги

---

В журнальчике пишут.

"Французская энциклопедия "Ларусс" 1903 года издания: "Иван IV Грозный - русский царь, прозванный за свою жестокость Васильевичем".

@темы: С ума сойти

---

Книжный столик

Марина Цветаева "Письма 1905-1923 год".

"Вы можете написать отвратительно, но никогда - бездарно."

"Он - совсем человек, такой же странный кот, как Аля - ребенок."

"Веселья - простого - у меня, кажется, не будет никогда и, вообще, это не мое свойство."

"Чувствую себя в первый раз в жизни - бессильной. С людьми умею, с законами - нет."

"Человеческая беседа - одно из самых глубоких и тонких наслаждений в жизни: отдаешь самое лучшее - душу, берешь тоже взамен, и все это легко, без трудности и требовательности любви."

"Вся моя жизнь - роман с собственной душою... с воздухом..."

"Погода, как в ноябре. Ах, мне как-то оскорбительно, что есть где-то синее небо, и я не под ним! Единственная моя уверенность - в моем праве решительно на все. Если жизнь это оспаривает - я не противлюсь, только глубоко изумлена, и рукой не пошевельну от брезгливости."

"И Ирину я видела во сне, точно она уже выросла, и у нее зеленые глаза, и когда на них смотришь, они делаются похожи на крылья бабочки."

"Множество великих планов - чисто внутренних (стихов, писем, прозы) - и полное безразличие, где и как жить. Мое - теперь - убеждение: главное - это родиться, дальше все устроится."

"Мчались колючие от винтовок автомобили. Настроение было грозное. Москва - какой я ее вчера видела - была прекрасной. А политика, может быть, страстнее самой страсти."

"Я страшно устала... Просыпаюсь душевной тошнотой, день, как гора."

"Дружба такая же редкость, как любовь, а знакомых мне не надо."

"В большом сундуке возьмите несколько скатертей, я сделаю себе из них белье, у меня ничего нет. Деньги везите на себе, - авось доедете?"

"У меня недавно была Старынкевич. Она мила ко мне, вообще мне все помогают. А я плачу стихами и нежностью (как свинья),"

"В каком безумном беспорядке Ваши бумаги! Как я ненавижу все документы, это ад."

"Можно оспаривать право человека на хлеб, но нельзя оспаривать право человека на воздух. Я Вами дышу, я только Вами дышу."

"Вы говорите: "Как я могу любить Вас? Я и себя не люблю". Любовь ко мне входит в Вашу любовь к себе."

"Я хочу такой скромной, убийственно-простой вещи - чтобы, когда я вхожу, человек радовался."

"Нас делят, дружочек, не вещи высокого порядка, а быт. Согласитесь, что не может быть одинаковое видение от жизни от человека, который весь день кружится среди кошелок, кухонных полотенец, простонародных морд, вскипевшего и не вскипевшего молока - и человека, в полном чистосердечии никогда не видевшего сырой морковки.
- Да, но на то и любовь,чтобы сравнивать быт. (Принц в Ослиной Коже и судомойка).
- Да, принцу-то легко забыть о никогда не виденных им кастрюльках, а судомойка знает, что принц уйдет, а грязные кастрюли - останутся!"

"Женщине, если она человек, мужчина нужен, как роскошь, - очень, очень иногда. Книги, дом, заботы о детях, радости от детей, одинокие прогулки, часы горечи, часы восторга, - что тут делать мужчине?
У женщины, вне мужчины, целых два моря: быт и собственная душа."

"Я Вас больше не люблю. Ничего не случилось, - жизнь случилась."

"Думайте обо мне что хотите. Но - прошу Вас! - не валить всего этого на "безумное время". У меня всегда безумное время."

"Любовь - параллельная линия к нашей с Вами прямой, проведенная на миллиметр расстояния."

"Милый друг! У меня к Вам нежнейшая просьба: никогда не заставляйте понапрасну ждать. Прошу не за себя, а за тех, которые не умеют писать стихи, когда не приходят - а просто плачут!"

"Вы единственный поступили со мною правильно, ибо поступили чудовищно. Вы невинно забыли у меня книжечку стихов, Вам мною посвященных. Таких вещей с людьми даже я не делала."

"То, что сейчас бессмысленно, окажется мудрым и нужным - только надо, чтобы время прошло! - Нет ничего случайного!"

"У меня уже есть опыт безнадежности, - начала фразу и от суеверия в хорошую или дурную сторону боюсь кончить."

"Алина болезнь - и я не могу писать, не вправе писать, ибо это наслаждение и роскошь. А вот письма пишу и книги читаю. Из этого вывожу, что единственная для меня роскошь - ремесло, то, для чего я родилась."

"Я с рождения вытолкнута из круга людей, общества. За мной нет живой стены, - есть скала: Судьба."

"Когда самому легко, не видишь, что другому трудно."

"Когда-то, в минуту ослепительного прозрения, я сказала о себе: "Другие продаются за деньги, я - за душу."

"Всю свою жизнь - с 7 лет! - я хотела только одного: умереть за, сейчас, 27 лет, я бы попробовала "жить для"...

"Слушайте внимательно, я говорю Вам, как перед смертью: - Мне мало писать стихи! Мне мало писать пьесы! Мне надо что-нибудь - кого-нибудь - любить - в каждый час дня и ночи, чтобы все шло в одно, чтобы я не успела очнуться, как - смерть. Чтобы вся жизнь моя была одним днем - трудовым! - после которого спят - каменно."

"Поняла: в природе мне дороже то, что наверху: солнце, небо, деревья - все, что парит. Когда я говорю "на ласковой земле", "на землю нежную", я вижу большие, большие деревья и людей под ними."

"Заметили ли Вы, что нам всегда! всегда! всю жизнь! - приходится выслушивать одно и то же! - теми же словами! - от самых разных встречных и спутников! - И как это слушаешь, чуть улыбаясь, даже слова наперед зная!"

"Я правдива, это мой единственный смысл."

"Божественная трезвость, которая больше чем здравый смысл, - учит меня сейчас: не верь тому, что видишь, ибо день сейчас заслоняет Вечность, не слышь того, что слышишь, ибо слово сейчас заслоняет Сущность."

---

По итогам чтения писем Цветаевой.
В общем, мне картина представляется так. В стране гражданская и разруха. В городе голод. Тут каким-то образом появляется возможность устроить детей в интернат. Цветаева отправляет туда обеих дочерей. Она не то чтобы горит желанием, но считает, что их там будут хотя бы кормить. В то же время она ездит туда навещать детей. Через какое-то время замечает, что старшая дочь заболела. Затем видит, что ей становится только хуже. Цветаева забирает старшую дочь и сидит с ней сама. У ребенка очень тяжелое состояние - то и дело температура подскакивает до сорока с лишним градусов, при этом, видимо, лекарств никаких особо нет. За это время Цветаева не может оставить дочь, и, видимо, находится в стрессовом и депрессивном состоянии... или как там еще выражаются психиатры. В состоянии аффекта. Постоянно боится, что дочь умрет, а она ничего не может сделать. Даже суеверно отказывается сочинять, типа это жертва, которую она может от себя потребовать и принести. И тут ей сообщают, что младшая дочь умерла в приюте. Далее шок и потрясение. Да, она не ездила в это время навещать младшую дочь, но она сидела с больной старшей, а насчет младшей была уверена, что та в порядке и может какое-то время потерпеть. О том, что в интернате допустят голод среди детей, она не предполагала. Даже указывается, что она договорилась с какими-то людьми, чтобы те "по пути" заехали и забрали из интерната младшую дочь, привезли к ней. Но девочка уже умерла.
Касательно родственников, которые якобы хотели забрать к себе младшую дочь, а Цветаева отказала - есть в разных местах упоминания. Во-первых, там же, где она указывает про договоренность забрать младшую дочь из интерната, она указывает, что предупредила родственницу, что той не надо ехать за девочкой, потому что она уже договорилась. Во-вторых, ранее есть упоминания, что родственница забирала к себе младшую дочь, но, видимо, были какие-то сложности, потому что Цветаева с ней обговаривает в письмах, что привезти денег, привезти продуктов, и что она может достать и привезти, и действительно ли та хочет оставить ребенка. То есть, нет такого, что Цветаева в принципе отказывалась отдавать младшую дочь родственнице, но, скорее выглядит так, что та сама не сильно горела желанием, и вообще требовала денег и продуктов, так что по большому счету разницы никакой, потому что Цветаева как раз не могла достать этих денег и продуктов.
В общем, лично для меня вопрос закрыт. Обвинять Цветаеву в смерти младшей дочери, и что это она виновата и даже этого хотела - полный дебилизм, и объясняется только личной ненавистью. Можно представить, что Цветаева была достаточно сложным человеком, и хейтеров у нее хватало.
Можно, разумеется, поставить Цветаевой в вину вообще безумное представление о детях и о бытовой стороне жизни. В частности, она практически не в состоянии была делать скидку на детский возраст, различать ребенка от взрослой, сформировавшейся личности. Но, опять же, такой же эффект проявлялся и у Вигдоровой (дневники о детях). Так что, возможно, это какие-то заскоки того времени.

---

В твиттере - Гоблин напоминает, что 22 марта 1943 года бандеровцы уничтожили Хатынь. Сожгли заживо 149 человек, из них половина - дети.

---

С днем рожденья!

Муся-обормуся, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замурчательного!

---

Интересно, почему Джорджетт Хейер пишет, что дуэлянты во время дуэли на шпагах раздеваются и снимают обувь и дерутся босиком? То есть, в чулках (в носках, как выразился переводчик). А в кино такого не показывают!

---

У нас вдруг взяли и закрыли мост. То ли типа на реконструкцию, то ли вообще все перепостроить. Уже больше месяца, как закрыли. Работы, конечно, никакие не ведутся. Вопрос - зачем закрывать мост, если все равно ничего не делается? Может, им зима мешает. Может, денег нет. Зачем закрыли??? Он что, прямо грозил вот-вот рухнуть? Причем закрыли не только для транспорта, но и для пешеходов. Господи, ну пешеходы-то чем помешали?
Печальное отсюда, что район за рекой сразу резко стал недоступен. Так-то туда можно было пешком сбегать. А сейчас - только кататься на маршрутке... Потому что объезд сделали через мост, который через два квартала, и до туда, если пешком, то сначала по трассе, потом по всяким буеракам... гаражи и разнесенный частный сектор. Как-то совсем не располагает к прогулкам.
А сразу за мостом расположен мой любимый супермаркет. И это страшно бесит - я его из окна вижу, а чтобы туда сходить, так надо целое путешествие предпринимать! И где вот сейчас покупать журналы? Так что сегодня я все-таки села на маршрутку и поехала к черту на кулички - в другой район города. Где другой супермаркет этой же сети. Ехала и наслаждалась дивным маразмом ситуации.
По пути обратила внимание на похоронное агентство помпезного типа. Внушительное. Вот по сути, какая красота замысла. Сначала построили там микрорайон новостроек (ну, на тот момент... но и сейчас у нас считаются "улучшенного типа"). А потом какие-то деловые люди надумали и напротив возвели похоронное агентство, и регулярно торжественно гробы носят. Какая поди радость людям в окно смотреть.
Правда, родная контора в этом смысле тоже выступила мощно. Там тоже в районе возвели такой элитный микрорайончик... Поди даже один дом с двухэтажными квартирами - во всяком случае, он так выглядит снаружи. А потом наше начальство надумало и напротив возвело тюрьму. В виде ИВС.
Так что если подумать - ну, может, чувство юмора в нашем городке не в полном ассортименте вырабатывается... но чувство абсурда (как метко выразилась Барбара Пим) прямо очень хорошо.
(купила последний журнал NG. Я молодец )

@темы: С ума сойти

---

(печально) в ужасе потыкала во всякие кнопки в ЖЖ. На строчку "показывать постранично" точно нажала раз пять... Пока она стала большей частью отображаться по-старому...
Сейчас смотрю на фленту ЖЖ с недоверием и ожидаю каких-нибудь гадостей. И по-прежнему не знаю, что там надо нажимать, если она снова переменится.

---

Твари. Они еще во фленту вставляют какие-то рекламные посты. Страсть с первого взгляда - вольво.

---

---

Офигеть, ну что опять такое с ЖЖ... Только что все было нормально, вдруг опять все перехреначили... Полоса справа, полоса слева... текстовая полоса в центре - сократили наполовину по сравнению с тем, что было! Зачем мне это?! Мне ни капли не интересно, какие там записи в топе ЖЖ, и новые комментарии по всему ЖЖ или по чему там...
Понятия не имею, как вернуть по старому. Что за нафиг страсть такая к постоянным улучшениям? сволочи.

---

(лазая в ЖЖ) Радулова вспоминает про "советскую школьницу Катю Лычеву, посла мира". Боже мой... вообще ничего не помню! Только имя как-то смутно мелькает... где-то в глубине...
Вот Саманту Смит помню. Приехала в СССР рассказать, что "давайте жить дружно". Везде про нее писали. И фотки - Саманта в Артеке с пионерами...
Ну, а потом вдруг она погибла в катастрофе со всей своей семьей. Такое вот трагическое совпадение.

---

"Питоны о питонах. Автобиография". Ну вот, и прочитан этот здоровый талмуд... Очень познавательное чтение. Во-первых, я обожаю Монти Пайтонов (хотя пока посмотрела только первый сезон и немножко второго, но зато я еще смотрела Фолти Тауэрс с Джоном Клизом! ). Во-вторых, мне всегда интересно почитать про то, как осуществляются съемки на телевидении и в кино. Тут этого вполне хватает - с учетом того, как на западе почему-то не любят освещать эти вопросы.
Книга построена в форме сменяющих друг друга высказываний от членов группы - за исключением Грэма Чэпмена, который умер в 1989 году. За него тогда говорят его друзья и родственники, или помещены фрагменты из небольшого количества прежних интервью. Видимо, изначально были какие-то корреспонденты, которые задавали вопросы, но вопросы опущены... просто материал расположен по разделам - детство, учеба, начало карьеры, основной период деятельности, завершение, нечто вроде эпилога. Есть вставки с фотографиями.
По-моему, получилось вполне хорошо. Такой живой текст, и даже не особо сглаживающий острые углы и разные проблемы в межличностных отношениях, которые, само собой, имелись в наличии, как и бывает с любым коллективом, особенно работающим вместе более-менее продолжительный промежуток времени... Возникают какие-то в различной степени обоснованные претензии, конфликты, и все такое. Но все равно ощущается этот глубинный пласт чего-то действительно дружеского, доброго... И, может, даже ностальгия по тому времени, "когда мы были молодые и чушь прекрасную несли"... И конечно, чрезвычайно грустно было читать раздел про смерть Грэма Чэпмена. Жизнь, как она есть. (остальные для книги бодро назначили себе дату смерти - кто в 2028, кто в 2046, а кто и в 3039... )

@темы: Книги

---

Книжный столик

"Питоны о питонах. Автобиография".

(Грэм Чэпмен) "Мы не настолько умны, чтобы проповедовать, - все наши убеждения пролезают украдкой, просачиваются сами собой."

(Терри Гиллиам) "Вот что здорово в "Питоне" - его мотает от невероятной интеллектуальности к невероятному инфантилизму. По-моему, особенно хорошо нам удается избегать середины."

(Майкл Пэйлин) "У ВВС было негде поставить машину - якобы из-за запуска "Аполлона-13". В ответ на вопрос, как запуск "Аполлона-13" влияет на заполняемость автостоянки ВВС, нам просто ответили: "Аполлон-13" - тоном, не допускающим возражений."

(Терри Гиллиам) "То, что я американец, видимо, помогло, поскольку моя простая, грубая и злобная натура уравновешивала весь их ум и рассудок. Скажем, Джон утверждал, что для Америки нужно говорить "консервированные персики". А я ему: "Нет, надо говорить "баночный компот". Это английское выражение, пусть американцы учатся. А когда выучатся - подсядут на мысль, что чему-то вообще можно учиться."

(Эрик Айдл) "Смеяться без перерыва можно сравнительно недолго, а потом смех нужно чем-то разбавлять. Я это всегда помню, поэтому вставляю мультик или песенку, чтобы на них можно было отдохнуть. Это такие хитрости комедии."

(Джон Клиз) "Я знал, что если садишься с Грэмом работать после обеда, он не вспомнит, что сочинял утром. Вот тогда-то мне и стало ясно: что-то не так. Но у пары-тройки моих друзей тоже были проблемы с алкоголем, и труднее всего в таких случаях понять, надо что-то делать или нет. Обычно трусишь."

(Джон Клиз) "Любой, кто работает на общественном телевидении, должен хоть как-то переживать за то, что происходит, причем по моральным, а не финансовым причинам."

(Эрик Айдл) "Когда мы приехали в Северную Америку, самое удивительное было, что все считают, будто мы пишем под перманентным кайфом. Приходилось объяснять, что, если обдолбаться, комедию сочинять невозможно - даже пишущую машинку невозможно отыскать..."

(Эрик Айдл) "По-моему, нет ничего смешнее в комедии - ты что-то делаешь, а никто не смеется. Истерически смешно."

(Джон Клиз) "Дело вовсе не в том, что я возненавидел "Питон". Я терпеть не мог одного - десять с половиной месяцев "Питона" в году."

(Грэм Чэпмен) "У Джона есть странное желание отколоться и прочесть много книг до того, как он состарится и читать станет трудно."

(Эрик Айдл) "Питон" - это когда тебя хвалят и благодарят, а ты при этом ни на миг не должен забывать, что пять шестых этих похвал и благодарностей - не тебе. Не ты же эти пять шестых сочинял."

(Джон Клиз) "Одна проблема была такова: если пытаешься что-нибудь сочинять, вдвоем пишется легко и втроем писать еще возможно, а вот вчетвером - уже нет. Если с тобой в комнате четверо, среди них непременно найдется один, кому не нравятся никакие последние предложения, - странно, но это так."

(Терри Джонс) "Мы навыбирали замков в Шотландии, а потом вдруг до начала съемок получаем письмо от Департамента охраны окружающей среды Шотландии: нам не дадут ничего снимать у них в замках - то, чем мы занимаемся, дескать, несовместимо с честью и достоинством самих этих построек. Их строили, чтобы мучить и убивать людей, а нам нельзя там комедию снять! Курам на смех, да и только."

(Эрик Айдл) "Мы не знали, как все закончить. Концовку предложил я - сказал так: "Надо все просто прекратить. Должна явиться полиция и всех арестовать, а объектив пусть кто-нибудь рукой закроет." Моя дочь терпеть не может этот конец, говорит: "Это конец, что ли? И все? Ненавижу." Ну, а что делать - большую битву мы себе позволить не могли. У нас была кучка студентов по четыре фунта в день, их наснимали уже со всех возможных ракурсов, но массовки все равно не хватало."

(Майкл Пэйлин) "Все утро меня поливала водой пожарная бригада Перта и Кинросса - в следующий раз дважды подумаю, прежде чем сочинять сцену с проливным дождем."

(Терри Гиллиам) "Терри мог посмотреть на обрывок пленки и вспомнить, в какой день его снимали, какая стояла погода, как кормили и какие приятные вокруг были люди. Он, похоже, всегда вычитывал из кадра массу информации, которой там нет. Мы с ним об этом постоянно спорили, я говорил: нет, так нельзя. Ну и надувательства хватало. Я приходил среди ночи и менял пленки - возвращал то, что хотелось мне. Несколько раз так делал, потому что я был убежден: то, что у нас остается - неправильно. Терри считывал оттуда эмоциональную информацию, которой на целлулоиде просто нет. Слишком эмоционально ко всему относится. Считает, что у вещей своя жизнь. Мне так не кажется."

(Терри Гиллиам) "Я пытался снять эпос. И так много времени провел у себя в комнате с кусками бумаги, что отвык общаться с людьми и добиваться, чтобы они что-то делали."

(Джон Клиз) "Обычно оказывается, что над тем, чему возмущается какая-нибудь кучка людей, большинство и хохочет громче всего."

(Эрик Айдл) "Думаю, все, что можно сделать с какой-то работой, - это дойти в ней до предела, а там что будет, то и будет."

(Эрик Айдл) "Это было великое дело - подать в суд на Эй-Би-Си, чтобы они не показывали тебя по телевизору. В Америке такое просто неслыханно - сама мысль подавать в суд, чтобы тебя не показывали по телевизору, чиста и велика, поскольку в Америке люди удавятся, лишь бы попасть в телевизор."

(Джон Клиз) "Самое смешное, что, если опоздал к чуду на пять минут, с тем же успехом можешь и на две с половиной тысячи лет опоздать."

(Дэвид Шерлок) "Меня завораживает вот что: сколько всего они были готовы для этого //съемок фильма// прочитать."

(Терри Джонс) "Человек проповедует мир и любовь, а люди следующие две тысячи лет убивают и мучают друг друга, потому что никак не могут договориться, как именно он все это говорил."

(Джон Клиз) "По-моему, если выдвигаешь некую точку зрения, сделать это можно двумя способами: сказать что-нибудь хорошее - либо покритиковать что-нибудь плохое."

(Терри Джонс) "Грэм прекрасен тем, что ему всегда будут сопереживать, поэтому он и может играть центральную роль. И это, считал я, самое важное в комедии - чтобы в центре стоял не тот, кого считают смешным."

(Эрик Айдл) "Продюсер Джон Голдстоун и я поехали по Америке искать денег. Приехали в Нью-Йорк, начали встречаться со всеми этими людьми, и нам неизменно отвечали: "С таким я связываться не могу". Они все любят "Питон", но тема слишком опасная. Я все это время разговаривал по телефону с Джорджем Харрисоном, и он мне повторял: "Ты не волнуйся, я дам вам денег." А я отвечал: "Ага, ну да", - поскольку вовсе не был убежден, что хоть кто-нибудь их нам даст. Мы пришли к Майклу Уайту, и я говорю: "Майк, надо четыре миллиона фунтов", - а он мне: "Я столько не подниму". А потом Джордж оказался верен своему слову - он заплатил за все. Заложил дом, кого-то еще привлек - просто невероятно. Он заплатил за фильм, потому что ему очень хотелось его посмотреть. Больше, чем он, за билет в кино никто никогда не платил. Господи благослови его."

(Майкл Пэйлин) "Если не можешь позволить себе огромные расходы - снимай воздушнее некуда, чтобы смотрелось феерически."

(Эрик Айдл) "Когда тебя три дня подряд распинают - это очень интересно с духовной точки зрения. Приезжаешь утром на площадку, а там тебя ждет крест с твоим именем: "М-р Айдл".

(Терри Гиллиам) "Если посмотреть фильм, в нем найдется кое-что лучшее из того, что "Питон" вообще когда-нибудь делал. В целом он не удался, но внутри там роскошный материал."

(Эрик Айдл) "Плохой работы вообще не бывает, бывает недоделанная."

(Терри Гиллиам) "Думаю, приятнее всего нам было сидеть вместе, что-нибудь есть и болтать, а не снимать кино."

(Майкл Пэйлин) "Мы уважали друг друга, но это не обязательно легкий способ сделать комедию."

(Джон Клиз) "Мне кажется, "Питон" просто делал людям хорошо. Они смеялись, а это практически самое приятное переживание, что может быть. Мне нравится думать, что "Питон" действовал на людей именно так - ободрял их дух, делал счастливее, хотя бы на несколько часов дарил радость жизни."

(Терри Гиллиам) "Стал ли мир с его помощью лучше, безопаснее, зеленее, счастливее, разумнее? Не знаю. Мы просто поддерживаем непреходящее ощущение абсурда, что очень полезно для всего мира, особенно, когда в Белом доме сидит Джордж Буш. Хотя очевидно, что не такого эффекта мы стремились достичь. Может, смеясь над всем подряд, мы и позволили таким вот людям захватить власть. Если бы народ не веселился, а, наоборот, сосредоточился, они бы к власти и не пришли. Это мы виноваты в том, что наверху засели Буш и его братия! Мне всегда это не давало покоя в отношении сатиры и комедии - ведь смеясь, люди перестают злиться, а злость необходима, чтобы как-то улучшить мир. Смех же - скорее отвлекающий маневр, а не путь к решению. Может, человечеству просто следует стать лучше, и этому нет никакой причины."

---

(лазая в ЖЖ) подавилась конфетой...
Пьеса В ожидании кацапа

Действие 1.

(Сад с цветущими каштанами. В глубине сада виден обрыв и Днепр. На переднем плане стоит летний столик с кружевным зонтиком. За столиком Олёна, Олеся и Мыкола пьют божоле и едят чизкейк).

Олёна (рыдая). Куда? Куда все ушло? Где оно? О, боже мой, боже мой! Я все забыла, забыла... у меня
перепуталось в голове... Я не помню, как по-итальянски окно или вот потолок... Все забываю, а жизнь уходит и никогда не вернется, никогда, никогда мы не вступим в евросоюз... Я вижу, что не вступим...

Олеся. Милая, милая... Мы и так часть великой европейской культуры.

Олёна (делает глоток божоле, успокаивается). Я все ждала, вступим в евросоюз, там мне встретится мой настоящий, я мечтала о нем, любила. Но ты права, Олеся. Мы и без того европейцы. Влюблюсь в нашего, украинского героя.

Мыкола (мрачно). Поздно. Слишком поздно. Кацап идёт. Топтать наши европейские ценности. Убивать наших героев. Вырубать наши сады. (прикрывает чизкейк ладонями, как будто хочет его защитить от невидимой напасти)

Олеся (смотрит куда-то в сторону обрыва). Ты тоже чувствуешь, Мыкола? Ты тоже слышишь этот гнусный рокот приближающегося кацапа? Нет, не экс ориэнтэ лукс, а беда. С востока идёт беда.

(Олеся, Мыкола и Олёна с тревогой смотрят куда-то вглубь сада)

и далее
ivan-der-yans.livejournal.com/147688.html

@темы: С ума сойти

---

Эксмо, конечно, всегда отличается наглостью, но со злосчастным Перси Джексоном они вообще всякий стыд потеряли. На последних книгах обложки налеплены исключительно похабные. Аннабет изображена в виде проститутки, Перси Джексон в виде какого-то зомби...
Но обратите внимание на лицо зомби-Перси.





Одно и то же лицо!! вырезают и лепят везде. Видимо, начало положено тут.


Думаю, изначально это вообще поди кадр из фильма. В фильме Перси Джексон выглядит в высшей степени омерзительно, Аннабет выглядит тоже в высшей степени омерзительно (как проститутка, угу), и вообще там все омерзительны так, что словами неописуемо.

Фанаты нарисовали гораздо лучше и голливудских деятелей и книгоиздателей.

---

Книжный столик

"Питоны о питонах. Автобиография".

"Для ребенка его возраста Грэма считали хорошим актером. Мы с ним поговорили, и он сказал, что играть ему вполне нравится. Я посоветовал брать хорошие характерные роли, а не героические - там все персонажи какие-то жиденькие. Характерные роли дают больше простора."

(Эрик Айдл) "На каникулы все разъезжались - на каникулах не бывает друзей, все тебя бросают."

(Эрик Айдл) "Если тебе удается рассмешить публику - она тебя любит, очень любит, и это самое приятное в профессии комика."

(Майкл Пэйлин) "И в Оксфорде, и в Кембридже было много комедии. Для начала от 40 до 50% студентов с самого начала несли в себе багаж влияния частных школ. Я в Оксфорд поступил из частной школы, и юмора там было навалом - довольно мрачного по большей части, потому что школа была интернатом, а это все-таки очень закрытое заведение. Если хочешь нормально его пережить, без здорового чувства юмора тебе никак. Многие мои школьные знакомые просто сыпали шуточками, чтобы выжить. В общем, юмор в школе важен - он прививается не в университете, туда он только передается."

(Майкл Пэйлин) "Очень немногие мои знакомые, занимающиеся естественными науками, умеют шутить - они предпочитают не надрывать животики, а расщеплять атомы."

(Майкл Пэйлин) "У него был талант наживать связи. Он вступал в беседы с кем угодно, с потрясающей наглостью заговаривал с людьми... Просто заходил и начинал разговаривать - так и организовал наше первое выступление на рождественской вечеринке факультета психологии Оксфордского университета. Смеялись не очень, зато хорошо проанализировали."

(Майкл Пэйлин) "Мы всегда кого-то играли... Оставаться собой было неловко, публике такое как бы не нужно."

(Джон Клиз) "Многие приравнивают отношения соавторов к брачным, потому что приходится проводить вместе с другим парнем сем-восемь часов в день - больше, чем, например, с женой."

(Терри Джонс) "Мне очень нравилось играть комедию. С пьесами для меня самым загадочным оставалось вот что: о чем думает публика? В комедии сразу получаешь реакцию, понимаешь, на каком ты свете, это очень обнадеживает."

(Эрик Айдл) "Выступление на сцене - отличный способ спрятаться. Ты будто прячешься в луче прожектора. Надеваешь колпак и выходишь на сцену. Иногда в этом луче прожектора гораздо уютнее, чем где-то за кулисами."

(Майкл Пэйлин) "Я смог это потом предъявить родителям и всему миру как нечто вполне респектабельное. Работаю над новой программой ВВС. Если в конце упоминается ВВС, значит, все в порядке."

(Эрик Айдл) "Жизнь так не происходит. Не сидишь, не думаешь: "Вот сейчас поделаю-ка я карьеру." Все случается само."

(Эрик Айдл) "Первая восторженная рецензия в моей жизни была такова: "Они внушают восхищение так же естественно, как солнце влечет к себе чашечки цветов."

(Терри Гиллиам) "Я отправился в Европу, полгода катался по ней автостопом и совершенно влюбился в этот континент. Своего рода шок - я внезапно вырвался из кокона Америки и американского мышления."

(Джон Клиз) "Сделаешь сотню программ, и хочешь не хочешь, а научишься чему-то в смысле техники."

(Эрик Айдл) "У нас была очень внушительная публика - не числом, но калибром; на нас сходили, наверное, человек двадцать пять, и двое из них были мегазвездами, а один - Дэвидом Фростом". //телеведущий//

(Эрик Айдл) "Ты сидел, писал, а они присылали такси забрать материал. За шутками приезжало такси, а на планерки ты катался подземкой - умора."

(Эрик Айдл) "Лучше всего создавать комедию в таком вот анархистском заговоре, когда все общаются между собой, поощряют и подначивают друг друга..."

(Джон Клиз) "Грэм был необычаен в том смысле, что если уж он считает что-то смешным, это практически наверняка и есть смешно. Вы не поверите, насколько это ценный навык."

(Эрик Айдл) "Я предпочитаю писать один, но это очень трудно. В десять раз труднее, чем в команде, потому что кого ты один насмешишь?"

(Майкл Пэйлин) "Комедия была великим уравнителем, потому что мы все смеялись вместе."

(Терри Гиллиам) "Я всегда умел одно - таскать с собой портфолио. Это лучшее в карикатуре - свои работы везде можно с собой носить."

(Терри Джонс) "Мы думали: "Ну и пусть это детская передача, но мы ее не для детей делаем, а вообще-то для самих себя."

(Терри Гиллиам) "Мой стиль мультипликации родился из необходимости, и больше не из чего. Надо было делать что-то быстро, а быстро я умел только вырезать."

(Майкл Пэйлин) "Смотришь на мир и что-то в нем понимаешь, лишь перевернув его с ног на голову."

(Майкл Пэйлин) "Из зрителей я знал только официантов. Судил по ресторанам, в которые нас приглашали обедать."

(Майкл Пэйлин) "Нам очень надо сорганизоваться - когда одну программу планируют и пишут шестеро, то 80% времени уходит на переговоры о том, где встречаться."

(Майкл Пэйлин) "Смешное - вообще очень сложная вещь, потому что реакцию невозможно сфабриковать. Тебе либо смешно, либо нет."

(Майкл Пэйлин) "Роли распределялись поровну, что бывало трудновато, ибо Джон на читках так блистал, что все понимали: ему и надо исполнять все эти роли, никто из нас лучше не сыграет."

(Эрик Айдл) "В группе Грэм обеспечивал гладкость и спокойствие. Через Грэма мы могли общаться с Джоном. Грэм подходил и сообщал: "Джон говорит, что он этого делать не хочет, но в конце концов он передумает."

(Джон Клиз) "В комедии, разумеется, работает только то, что доведено практически до совершенства."

(Эрик Айдл) "У Джона все про деньги. Однажды он мне сказал - и не будет отрицать: "За деньги я все сделаю", - и я предложил ему фунт, чтобы он заткнулся. Он взял."

(Майкл Пэйлин) "Нет смысла пробовать какое-то смешное движение, если не предупредил оператора и режиссера - его просто не снимут."

(Грэм Чэпмен) "Про "Питонов" многие говорили: "Поразительно, до чего хорошо вы импровизируете", - а там нет ни слова экспромта. Все репетируется тщательнейшим образом целую неделю, иначе не получится нужных ракурсов съемки."

(Майкл Пэйлин) "Приехал домой и обнаружил, что ВВС сняло нашу переднюю дверь в научно-фантастическом сериале. В доказательство получил пять фунтов."

(Майкл Пэйлин) "Естественно, мы волновались - нам впервые предстояло выступать в студии. А Джон подошел ко мне где-то за полчаса до начала и вместо того, чтобы хлопнуть меня по плечу и сказать: отлично, удачи, и все такое, - заявил: "Ты отдаешь себе отчет, что это, возможно, первая комедийная передача в эфире, на которой абсолютно никто не будет смеяться?" Что, разумеется, было чудесно и приободрило меня как мало что."

(Майкл Пэйлин) "Телесуфлеров у нас не было - это как медаль за доблесть. По-моему, никакой телесуфлер не поспел бы за нашим темпом."

(Терри Гиллиам) "У нас всегда было так: приходишь в понедельник на работу, а вся страна говорит только о "Питоне". Вот сила телевидения - миллионы людей переживают одно и то же, в одно и то же время. С кино так никогда не бывает."

(Майкл Пэйлин) "Публика всегда укреплялась членами наших семей, родственниками, женами, друзьями, поэтому в зале всегда было ядро тех, кто нас знал. В труппе шестеро, и на каждую программу все приводили человека по три-четыре. Грэм приволакивал человек по сорок - у него была огромная свита поклонников."

(Джон Клиз) "Сегодня телевидением управляют даже не телевизионщики, а маркетологи, у них нет никакого глубинного понимания - им для этого надо опросы публики проводить. Управление по книжке-раскраске."

(Дэвид Шерлок) "В начале многие в зале морщили лбы и смотрели недоуменно, но Грэм, разумеется, обеспечивал присутствие разумных людей - звал друзей из больницы Барта. Большинство было регбистами, поэтому если уж хохотали, то звуки раздавались редкостной красоты."

(Джон Клиз) "Самое странное в "Питоне" - насколько мало нас пытались копировать. Если подумать о шоу-бизнесе в целом, то если что-то начинает пользоваться успехом, это немедленно принимаются копировать. А в "Питоне" чувствовалось такое, от чего немедленно включался обратный эффект."

(Эрик Айдл) "У нас были тонны отличного материала, но тут выяснилось, что публика предпочитает давно знакомое. Вот тут-то мы и осознали, что это - как рок-н-ролл. Всем хитов подавай. Думаешь - надо что-то новое - ничего подобного. В точности наоборот, чем лучше они знают материал, тем громче вой восторга."

(Майкл Пэйлин) "Нам всегда удавалось, если мы собирались вшестером. Просто собираться становилось все труднее."

(Эрик Айдл) "Реклама всегда старается привлекать тех, кто выглядит популярным или успешным. По сути, это паразитическая индустрия, она всегда стремится подорвать текущую культуру и использовать ее в своих целях."

(Грэм Чэпмен) "Многим, а в особенности комикам, на самом деле от публики нужна помимо смеха еще и толика низкопоклонства. Очевидно, она им так же необходима, как грим. Думаю, презрение нас также вполне устраивает."