Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Иосиф Бродский.
В твоих часах не только ход, но тишь.
Притом, их путь лишен подобья круга.
Так в ходиках: не только кот, но мышь:
Они живут, должно быть, друг для друга.
Дрожат, скребутся, путаются в днях.
Но их возня, грызня и неизбывность
Почти что незаметна в деревнях,
Где вообще в домах роится живность.
Там каждый час стирается в уме,
И лет былых бесплотные фигуры
Теряются – особенно к зиме,
Когда в сенях толпятся козы, овцы, куры.

И.Ханипаев. Типа я.
«Пришлось войти в комнату и обнять ее. Я не люблю такие вещи, но воин должен быть иногда добрым.
- А где он? Ну, твой… - не знаю почему, но мне стало неудобно говорить о нем.
- Бывший муж? – спросила она и замолчала. Мне показалось, что она думала или вспоминала его новый адрес. – Не знаю точно, но надеюсь, что в хорошем месте.
- Он не звонит?
- Нет, - улыбнулась она, как будто он теперь живет на Северном полюсе и звонить оттуда невозможно.
- А почему?
- Ну, мы много ссорились, и последний наш разговор… Мы опять ругались по телефону, и все. Больше мы не говорили.
- А из-за чего?
- Не помню. Так и бывает, зайчик. Ой, извини, временно безымянный воин.
- Как бывает?
- Вот так. Поспоришь с кем-то, время пройдет, ссора забудется, а обида останется. Со временем уже не важно, с кем и почему ты ссоришься. Если было бы важно, мы бы это запоминали».

---

В телеграме постят стишки, сочиненные специально для Мартина с его вечными планами.

"Баллада о Мартине"

Зимняя ночь, только где-то драконы не спят,
Только Белый Ходок за Стеной тускло в поле мерцает,
В зимнюю ночь где-то Мартин бредет второпях
По степи сочинительских грез — и слезу утирает.

Как ему жаль Неда Старка и всех остальных,
Как он хотел их оставить в живых!.. Но только
В зимнюю ночь год тридцатый уж без выходных
Он всё пишет, не ест и не спит, он всё пишет, поскольку

Там под окном злобный фэн затаился с веслом,
Здесь на крыльце литагенты храпят вповалку...
«Всех перебить! Трон Железный — на металлолом!
Старков всех под конец извести! И драконов на свалку!..»

Небо ревет, и трясется от страха Стена,
Мартин в ночи уж сложил слово DEATH из клавиш...
Вспомним и мы перебитых бедняг имена.
Коль на что-то решился фантаст — хрен на жалость надавишь.

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).


flags download png

---

Читательский дневник

В.Инбер. Ленинградский дневник.
«26.12.1941г. Страшно, выйдя утром из наших задних ворот, очутиться у стены прозекторской, на берегу Карповки. Это мертвецкая под открытым небом. Ежедневно туда привозят на салазках восемь-десять трупов. Там они и лежат на снегу. Мертвецы – в простынях, скатертях, лоскутных или байковых одеялах, иногда в портьерах. Однажды я видела небольшой трупик ребенка в оберточной бумаге, перевязанный бечевкой. Все это зловеще пестреет на снегу. Порой из-под него торчит рука или нога. В этих цветных тряпках таится еще какое-то подобие жизни, но в них – и неподвижность смерти. Все это напоминает одновременно и побоище, и ночлежку. Сама прозекторская полна. Не хватает грузовиков для кладбищ – не столько даже грузовиков, сколько бензина. И главное – так мало сил у живых, чтобы хоронить мертвых…»
«30.12.1941г. Недавно в одном месте меняли 27 порошков аскорбиновой кислоты на живую собаку для еды. Мариэтта сказала рассудительно: «Что ж, если собака крупная – это выгодно».

Г.Герасимова. Дорогами пустоши.
«Первое, чему Соргеса учили в Академии магии, на что натаскивали и за какие ошибки ругали сильнее всего – это контроль над собственными чувствами. Держать себя в руках в любой ситуации, даже если испытываешь огромное желание ударить кулаком по стене или начистить кому-нибудь физиономию – главное правило для менталиста. Не важно, насколько сильное потрясение испытываешь – эмоции подчиняются магу, а не наоборот.
Учится этому было сложно, особенно поначалу. Попробуй разобраться, что вокруг настоящее, когда чувствуешь за дружелюбной улыбкой плохо скрытое отвращение, за милым щебетом влюбленной девушки меркантильный интерес, а за обещанием помочь – страх. Маски, привычные для окружающих, менталисты отбрасывали как ненужную шелуху, разглядывая под ними настоящие эмоции. Принять правду было непросто.
Соргес прекрасно помнил, как вспыхивал от каждого неосторожного слова, огрызался и злился. Круг его друзей рассыпался, как карточный домик, стоило столкнуться с их истинным отношением. Возвращаться домой он и вовсе боялся – вдруг и там ждало разочарование? Что, если любящие родители на самом деле лишь притворялись такими? Мысль об этом пугала и становилось мерзко от самого себя.
Наставник, через ментальный щит которого Соргес пробиться не мог, сочувственно хлопал ученика по плечу и советовал больше медитировать. «Не жди от людей слишком многого», - говорил он».

---

Мелинда Мак Рэй "Король воров". Любовный роман.
Сюжет: он - молодой вор-джентльмен, который попал в руки правосудия, и сейчас его должны повесить. И тут появляется она - юная леди, которая кидается к судье в последний момент и его спасает. Но не просто так - выясняется, что девушка - сиротка, после смерти отца ее ограбил опекун, и она решила в свою очередь его ограбить, а для этого ей нужен профессионал. И вот соратники поневоле отправляются осуществлять разработанный план...
Книжку углядела в библиотеке. Ну так просто... глаз скользил по полкам, вдруг зацепился за знакомые очертания - ну надо же, прямо диво дивное... Та самая знаменитая серия "Алая роза" - из 90-х. Помню, помню, как я тогда зачитывалась этими томиками. Но с тех пор прошло столько времени, и вот только сейчас, случайно наткнувшись в библиотеке, я вообще про них вспомнила. Взяла из чувства ностальгии.
Ну что тут сказать... То ли эта книжка гораздо слабее ранее мною прочитанных... То ли читательские вкусы и привычки у меня за это время изменились... Сложно сказать. Для проверки надо что ли выкопать и перечитать оставшиеся у меня книжки "алой розы" (воодушевляется). Но, в общем, чтение шло ни шатко, ни валко. Скучновато как-то шло. Герои сами по себе не цепляют. Сюжет тоже... без потрясений... Изложение вообще не выдерживает критики - настолько все топорное и без затей... (хотя, может быть, тут еще и вина переводчика, который навалял абы как - книгоиздание 90-х, чего уж там)
Но вот финалом автор меня прямо поразила. Я испытала искреннее изумление. В общем, тут дело было в том - раскрою интригу, так как не думаю, что вообще кто-то будет читать эту книжку, и вообще на нее наткнется - у этой самой юной аристократки был дядя-злодей, который ее и ограбил, в прямом смысле слова - забрал и присвоил какое-то невероятно старинное и ценное рубиновое ожерелье, а оно должно было ей отойти от отца по завещанию. Девица и надумала его спереть, для чего ей и понадобился профессиональный вор. По ее плану она его представит, как... не помню уже - жениха своего, друга брата или что, в этом роде в общем. И пока они будут гостить у дяди-злодея, вор украдет ожерелье. А этот вор-джентльмен оказался настоящим джентльменом, то есть тоже аристократом, младший сын в семье, но пошел по кривой дорожке и вот докатился до виселицы - пока его не спасла юная авантюристка. И вот они приехали в гости к дяде-злодею, вертелись тут и даже успешно осуществили первую часть плана, то есть, вор выкрал ожерелье и отправился в Лондон, чтобы его тайком сбыть. И тут - внезапно - дядя-злодей оказался настоящим злодеем, он моментально сообразил, кто во всем виноват, захватил девицу и отправил в сумасшедший дом, а от вора потребовал вернуть покраденное ожерелье, если хочет, чтобы девушку освободили. Вору пришлось возвращать краденое, но дядя-злодей и тут его обставил - ожерелье забрал, а девицу выпускать из дурдома и не подумал (логично, в общем-то, как ни посмотри ). И тут несчастный вор отправился с повинной к папе-аристократу, умоляя, чтобы тот вмешался со своим авторитетом и освободил девицу из дурдома. Однако. Дочитывала я это все уже с трудом, так как в мозгу только и всплывала фраза - "а что, так можно было??"

@темы: Книги

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

И.Ханипаев. Типа я.
«Я пришел домой и закрылся в своей комнате. Крутой Али сидел под окном. Он вообще никогда не заходит в дом, потому что он уличный воин. Я хочу быть на него похожим.
Я подошел к зеркалу, чтобы изучить боевую отметину. Линейка уже была наготове.
- Третье октября, - объявил я, включив диктофон на телефоне. – Подрался с Гасаном-Вонючкой. Проиграл.
- Это была ничья, - влез Крутой Али, заглядывая в окно второго этажа.
- Я был внизу, он был наверху! – разозлился я, но скорее на себя, чем на Крутого Али.
- Хорошо, проиграл так проиграл, - пожал плечами Крутой Али. – Тебе надо принять поражение и стать сильнее!
- Великие воины не принимают поражения! Ты же не принимал!
- Я не проигрывал, - он опять пожал плечами. Бесит.
- Не сравнивай нас. Ты великий воин, а я только начинаю свой путь воина. Итак, результат – синяк, четыре сантиметра в ширину, три в высоту, под правым глазом… Причина драки – моя нереально крутая крутость, которой завидуют все в классе. Общий результат неутешительный.
Я вынул свою таблицу разборок и записал результат: «Вничью». Получилось три победы, семь ничьих и шесть поражений, но это нечестно, у меня только два глаза. Но я только начинаю. Пока только три месяца прошло, как я решил стать крутым воином. Так что это не в счет. Это просто тренировка.
Я решил, что скажу типа маме, что это не задиры, а я вступился за Амину, и скажу, что победил, это не считается за вранье. Когда хочешь сделать хорошее, врать можно. Я хотел защитить Амину, это хорошо – значит, так можно сказать.
- Потом можно, если что, извиниться, - сказал Крутой Али. – Извинения детям всегда прощают. Сколько тебе уже?
- Восемь.
- Да, тебе еще можно врать и потом извиняться, - кивнул он с пониманием дела».

З.Гаврик. Закуска с характером.
«На секунду появилось ощущение, что мы спускаемся на лифте, а потом железная хватка разжалась, и холодный голос над головой сказал:
- Приехали.
Открыв глаза, я увидела лес. Но он совсем не походил на тот, что простирался возле нашей поляны и озера. Во-первых, светило заходящее солнце, красиво посыпая блестками белый снежок. Во-вторых, невысокие деревья вокруг были покрыты цветами. Вокруг крупных венчиков порхали феи. Много-много фей возле каждого дерева! А неподалеку, буквально метрах в десяти от себя, я заметила… единорогов! Ослепительно белые животные выглядели настолько величественными и грациозными, что невольно захватывало дух. Их витые рога казались сделанными из сахара, а густые мерцающие гривы вызвали бы приступ неконтролируемой зависти у любой красотки.
Несмотря на лежащие вокруг сугробы, здесь было тепло. Между деревьями прогуливались эльфы в легких одеждах. Обернувшись назад, я увидела небольшое озеро, из которого мы, судя по всему, и появились только что. В отличие от жуткой проруби оно выглядело очень жизнерадостно. В прозрачной, как слеза, воде резвились золотистые рыбки.
- Лес светлых эльфов, - равнодушно пояснил Гар в ответ на мой восторженный взгляд.
- Тут снег и цветы… - растерянно сказала я. – Как это возможно?
- Зима везде проходит по-разному, - усмехнулся мой спутник. – Здесь она такая. В эльфийской долине действует особая магия. К примеру, этот снег – съедобный, как и все вокруг.
- А что тут еще съедобное?..
- Большая часть деревьев, кусты, цветы, камни… Может, пойдем? У нас не так много времени».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Станислав Ежи Лец.
«Прорехи в мысли трудно залатать действительностью».
***
«Подчас ночи слишком темны, чтобы их увидеть».
***
«Время неподвижно. Это мы движемся в нем не туда».
***
«Не каждый умеет танцевать под музыку грядущего».
***
«Если твой враг фальшивит, будь внимателен! Вы пляшете под одну мелодию».
***
«И на дорогах мысли подстерегают разбойники. Очевидно, и они чувствуют себя интеллектуалами».
***
«В борьбе идей гибнут люди».
***
«Укрывался за языком, который показывал миру».
***
«Если понравился мешок, покупай его вместе с котом, которого тебе хотели в нем продать».
***
«Чем мельче жители, тем более великой кажется империя».
***
«Что с того, что жизнь преходяща, если она так дорого обходится».
***
«Многие из моих друзей стали моими врагами, многие враги подружились со мной, но равнодушные остались мне верны».
***
«Будем сами дуть в свои паруса!»

Ю.Славачевская, М.Рыбицкая «Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы».
«В комнате повисла затянувшаяся тишина, во время которой мы втроем усиленно мучили мозги, по разным поводам, разумеется. Я искала возможность добиться вожделенной бумажки, Иаолона сопела в две дырки, изыскивая способы отмщения, а Кондрад, очевидно, просчитывал варианты – у него в голове статистический калькулятор щелкал и в глазах мелькали циферки. Время неумолимо пинало меня в пятую точку, и, грозно, сдвинув брови, я осведомилась:
- Твое решение?
Внутри зашлась в хохоте принцесса, она сообщила мне, икая:
- Сейчас он выберет кандалы и рабский ошейник, благо половина экипировки уже на нем.
Я тоже хихикнула, слишком уж мой вопрос напоминал брачные притязания нашего Властелина железных колец. В его зеленых глазах неоном замигал знак вопроса, и, с трудом приняв солидный вид, я пояснила:
- Внутренняя конфронтация. Подпись будет?
На полном серьезе он взялся учить меня жизни:
- Ты совершаешь большую ошибку…
- На ошибках учатся…
- А после ошибок лечатся! – закончил за меня герой не моего романа.
- Я пропиталась народной мудростью до самого низа, вернемся к глупостям. Ты дашь бумажку, или будем по-плохому?
- Думаю, ровно через час после побега ты вернешься сюда, в мое полное распоряжение, поэтому не вижу препятствий сделать даме услугу за маленькое, но приятное вознаграждение.
Надеяться никому не вредно.
- И какое это «маленькое» условие? – подозрительно сощуривщись, полюбопытствовала я.
Меня наградили невинным взглядом белого агнца. А я, овца, так и поверила… волку в овечьей шкуре.
- Всего-навсего твой поцелуй.
Уговорил, шалун. Я согласная! Только вот кроме меня тут обретается еще одна личность со слабым желудком.
- Принцесса сообщает, что ее может стошнить, - сообщила я.
- При чем здесь принцесса? Я говорю о твоем поцелуе, Илона, - нахально заявил невозможный, невоспитанный, но такой очаровательный тип».

---

Анатолий Борисов "Встреча с погибшим другом". Письма, дневники, мемуары. Советская литература.
Про что: небольшая книжка в формате брошюры... В 1941 году с началом войны московские студенты, в том числе из театрального института, были мобилизованы на фронт. Среди них А.Борисов с режиссерского факультета и его друг Василий Пластинин, с актерского - про которого он и написал эту книжку. Долгое время они служили вместе, затем дороги разошлись, а вскоре В.Пластинин погиб в бою. У А.Борисова остались его дневники, потом он еще собрал письма, скомпоновал это все хронологически... дополнил от себя вставками с пояснениями... Получилась такая небольшая документальная повесть. Каких-то особых потрясений здесь нет, просто еще одна история в общей истории войны, еще один голос... Но это тоже свидетельство.
В.Пластинин - как тут все пишут - был фанатически увлечен театром, он только в 1940 году поступил в театральный институт, в Москву приехал из Мурманска... У него было столько планов и надежд. И тут война... По всем дневникам и письмам проходит это отчаяние - больше всего паренек страдает от того, что прервано обучение, что он теряет время... которое мог бы посвятить укреплению мастерства. Звучит, может, и странно... Но с другой стороны, может, тут проявляется этот... эффект вытеснения? или как это у психологов формулируется... Когда вокруг такой ужас, сознание сосредотачивается на чем-то одном, чтобы удержаться. Где-то я такое читала. Кто знает.
Надо сказать, что ребятам где-то и повезло. Они были направлены в армию на Ржевском направлении, где в основном и пробыли большую часть времени. Но командир части, куда они попали, узнав, что они студенты из вуза, надумал их отправить на обучение на что-то там... вроде артиллерийской специальности. (И это опять же, мне кажется, красноречиво говорит, какая нехватка квалифицированных военных кадров была в армии на начало войны, если даже студенты театрального института рассматривались в этом плане как перспективные - у них же образование... ) Но там они попались на глаза э... политруку? замполиту? в общем, командиру, отвечающему за политпросвет, и он посчитал, что такие кадры перспективнее использовать по специальности - так что их прикрепили к штабу, где была сформирована армейская бригада артистов. Для поднятия боевого духа. Они сами составляли репертуар, выезжали с концертами в действующие части на передовой. Все такое.
Видимо - судя по записям - не у всех командиров такой расход боевых сил находил понимание. Потому что несколько раз отмечено, что их отправляли в действующие части. Один раз вот они попали в санитары - выносили с поля боя раненых. Но потом они как-то опять оказывались в своей артистической бригаде. Показательный момент тут проявляется - как мне кажется - и в финале. Пластинин, получив отпуск, ездил в Москву, где опять приходил в свой любимый институт, встречался со студентами и преподавателями. Все считали, что ему следует продолжать учебу... Тем более уже явно дело двигалось к концу войны. Тут отмечено, что преподаватели из театрально составили петицию к командованию, с просьбой демобилизовать Пластинина, чтобы он вернулся на учебу. А дальше просто помещаются материалы, что он опять переведен в действующую армию, на этот раз в танковые гвардейские части и участвует в наступлении. Это был уже 1944 год. Вскоре Пластинин погиб в бою... Вот я и думаю - не могло ли так быть, что Пластинин с этой петицией отправился к командованию и попал как раз на такое, которое считало, что мобилизованные солдаты должны быть на передовой, а не играть на сцене при штабе? поэтому он и оказался на передовой...
А Борисов так и продолжал служить, видимо, при штабе, дошел до конца войны. И вот - в 80-х написал эту книжку в память о боевом товарище. Тут, правда, тоже был момент, мне не совсем понятный. В смысле, Борисов тут рассказывает, как он старался разыскать родных Пластинина, с каким трудом установил их адрес. Типа, что он через какой-то музей разыскал письма еще одной студентки из театрального, с которой Пластинин переписывался, и по этим письмам узнал тогдашний адрес Пластинина в Мурманске... Как потом писал в адресное бюро Мурманска, но не получил ответа... а потом наугад написал по старому адресу, и ему там сами жильцы отыскали родственников Пластинина. Вот это мне и было непонятно. Зачем вообще такие сложности - разыскивать адреса через третьих лиц, да еще через выставки в музеях? Пластинин ведь учился в институте, он туда официально поступил, а значит, в институтских архивах должны были остаться все его данные, в том числе и адрес? И в Мурманске тоже - как это адресное не могло ничего ответить, если Пластинины так и продолжали жить в Мурманске, просто по другому адресу? Странно, непонятно. Ведь для этого адресное бюро и предназначено, разве нет? (поразмыслив, решила, что Борисов, может, свои запросы отправил не в адресное, а еще куда-то там, кто их знает, творческих людей... )
Но, в любом случае, печально. Тут все пишут об огромном таланте Пластинина - может, повернись по-другому, он бы тоже стал звездой советского театра и кино. Кто знает. Вот кончилась война, в те же театральные институты пришли студенты из демобилизованных бойцов, и из них вышло много ярких звезд, мы их все знаем. А кто-то остался только в воспоминаниях своих друзей...

@темы: Книги

---

Книжный столик

А.Борисов. Встреча с погибшим другом.

«В шесть утра началась посадка в эшелоны. Состав товарный, в вагонах лишь немного соломы, но есть крыша над головой и молодость, а это, как теперь понимаешь, не так уж мало».

«У Васи было много друзей, он вел обширную переписку. Мы удивлялись, сколько писем приходило к нему с каждой почтой. А он говорил: «Письмами проверяется дружба. В войну они искренни, без фальши. Будем перечитывать их после Победы и очень много поймем. А сейчас они нас делают сильными и смелыми».

«Многие солдаты сами начали писать стихи. Корявые, неумелые, но искренние. Война рождала поэтов. Проза военной жизни требовала поэтической отдачи».

В.Пластинин: «За два дня изучили противотанковое ружье и ручной пулемет. А жили в школе, где в одном из залов стоял рояль. Арбатский из первой роты (он консерваторский) – играл Шопена, Рахманинова. Музыка – это волшебница, которая все может, я в этом убедился, когда глядел на ребят, а пианист жаловалс, что трудно играть без педали».

В.Пластинин: «Оказывается, в каждой дивизии есть музвзвод. Война и искусство – однополчане. Здорово! Хотя непривычно».

В.Пластинин: «После концерта Монька о чем-то долго разговаривал с какой-то миловидной блондинкой и жал ей, расставаясь, руку. Ночью она ему снилась. Он улыбался во сне. Значение этой улыбки передать на бумаге не могу – в ней заключается главная сила его обаяния».

В.Пластинин: «»Вчера в Кунцевском клубе был концерт московских актеров. С большим триумфом прошел. Особым успехом пользовались артисты Днепров и Оганезова, и еще Княжинская и Дементьева. Какие великолепные актеры у Юрия Александровича Завадского. Толька ходил именинником, ведь перед войной он учился у Завадского и называет себя его учеником; говорит, когда война кончится, вернется непременно на его курс. После концерта всех актеров накормили ужином. Видно, им тоже несладко живется, потому что ужинали они с удовольствием, хотя делали вид, что не очень голодны. Командир части приказал отвезти их ночью домой на машине и вручить каждому по две банки мясных консервов, только осторожно, чтоб не обиделись. Толя потом рассказывал, что они приняли этот дар с благодарностью, но очень достойно».

В.Пластинин, письмо к родителям: «01.07.1942. Насчет моего обмундирования не беспокойтесь, я же воин Красной Армии, которая настолько хорошо обмундирована, что замерзнуть невозможно».

В.Пластинин: «Объявили тревогу. Вновь бомбят. Вышел на улицу – в луче прожекторов мечется фашистский самолет, а с земли в небо – дождь трассирующих пуль. Красиво. И страшно».

В.Пластинин: «Все-таки фашистские самолеты с их дьявольскими силуэтами и белыми, на концах, крыльями, вселяют в душу страх».

В.Пластинин: «Идем медленно, так как днем идти почти невозможно. Летают немецкие самолеты. Чуть увидят кого на дороге, спускаются, начинают бомбить, а сбросив бомбовый груз, опускаются еще ниже и на бреющем полете строчат из пулеметов, а то и давят лыжами зарывшихся в снег бойцов. Звери какие-то».

«Наша агитационная бригада была переименована в санитарный взвод и нам поручили выносить раненых с поля боя, придав несколько санных собачьих упряжек. Дело это было для нас всех непривычное. Во время очередной атаки мы шли, вернее, ползли за наступающими и, подобрав раненых, оттаскивали их в лес либо укладывали на санки, запряженные собаками. Это были удивительные псы! Не боялись выстрелов, ползали по-пластунски, мгновенно откликались на условный свист и, отвезя раненых, тут же возвращались обратно».

В.Пластинин, письмо к родителям: «08.03.1942. Вид у меня фронтовой: шинель с прожженным рукавом, полысевшая шапка, на подбородке и под носом какие-то перья растут вместо усов и бороды».

«Показ кинокартин в боевой обстановке – дело нелегкое. В первый год войны репертуар был крайне ограничен. Когда мы выехали из Москвы на фронт, то имели в своем распоряжении всего одну художественную кинокартину «Салават Юлаев» да два киножурнала. Бойцы знали «Салавата» наизусть, посмотрев его десятки раз. А других фильмов не было, поскольку сразу по приезде на Калининский фронт дивизия вступила в бой и нужны были боеприпасы, а не кинокартины. Зато потом мы меняли фильмы регулярно, и бойцы смотрели все появляющиеся новинки. Сеансы шли в полуразрушенных сараях, палатках, землянках, просто на открытом воздухе. Аппаратура была старая, изношенная, по многу раз ломалась, запчастей не было. Мы мучились сами и удивлялись терпению бойцов, которые приходили на наши сеансы. Жажда встречи с киноискусством была огромна».

«Сколько мучений пришлось претерпеть с инструментами, которые часто ломались, отказывались играть на морозе. Правда, выручали трофейные аккордеоны: бойцы тут же приносили их нам в клуб. Однажды к нам в руки попал комплект духовых инструментов, брошенный немцами и украденный ими в каком-то из наших городов. Вот радость-то была!»

«Бывали случаи, когда зрители, прервав концерт, открывали огонь по пролетающим фашистским «рамам». Однажды такую «раму» сбили во время концерта, и немецкий летчик на парашюте приземлился чуть ли не на нашу сцену».

В.Пластинин: «После концерта угостили нас ломтями черного хлеба с маслом, густо посыпанными сахарным песком. Чудо! Это же пирожные из московской кондитерской!»

«Пришло письмо из ГИТИСа. Погибли на фронте мой однокурсник Юра Арго, чудесный был парень, и Митя Лондон, тот самый, что читал Гоголя по дороге на трудовой фронт. Ребята писали, что погиб он в Ленинградской области, попав под очередь фашистского пулеметчика, и последними его словами были: «В руку, в голову, в грудь… ах, как хочется жить!» Эх, Митька, Митька…»

«Многие бойцы и командиры стали заниматься творчеством. Написанное ими непременно присылалось к нам в клуб. А поскольку профессиональных композиторов в нашей дивизии не было, многие вещи писались на мотивы популярных довоенных песен».

В.Пластинин: «Искусство актера – это самое интересное из всех искусств. Ведь в основе его – человек, которого ты создаешь в себе самом. Это не глина скульптора, не краски художника, не чернила писателя, даже не его слова…»

В.Пластинин, письмо к родителям: «09.09.1942. «Жаль, конечно, что наш огород «пал жертвой» первого налета, но… лучше огород, чем расположенное поблизости предприятие».

«Часто концерты прерывались артобстрелом или очередной бомбежкой, но иногда проходили и в полной тишине. Тогда наши бойцы говорили: «Фрицы слушают». Однажды командир разведроты обратился к нам с просьбой не прерывать концерт даже в том случае, если начнется обстрел, причем выступать непременно на открытом воздухе, а не в землянке. И мы выступили. Первый раз с микрофоном – разведчики притащили и поставили перед нами какую-то усилительную аппаратуру. Мы не узнавали своих голосов, а реакция зрителей была настолько бурной, что, казалось, концерт смотрели не тридцать-сорок бойцов, а по крайней мере несколько сотен. Передний край обороны гитлеровцев просматривался хорошо. Там было тихо и спокойно. Уже потом мы узнали, что во время концерта наши разведчики подобрались к немецким окопам и «выкрали» двух «языков». На допросе пленные рассказали, что слушали «рюс концерт» и были застигнуты врасплох нашей разведкой. За этот концерт многие его участники были представлены к правительственным наградам».

В.Пластинин: «Открытка от Наташиной подруги. Оказывается, Наташа //Качуевская// вышла замуж в феврале этого года за очень славного парня, кажется, начальника политотдела. Его уже нет в живых, а от Наташи это скрывают. Подруга просит не проговориться об этом в письмах к Наташе. Находится она на южном фронте, наверное, под Сталинградом».

В.Пластинин: «В деревне Тагощи произошел у меня такой разговор с хозяйкой одного из уцелевших домиков. Она: «Бог хороший человек!» Я: «А, может, не человек?» Она: «Все равно. Дух». Я: «Так дух или человек?». Она: «Когда нужно – дух, а когда нужно – человек». Я: «Кому нужно?» Она: «Людям. Которые в победу верят». А в углу ее хаты висят иконы, горит лампада, а под иконами на стене наклеены газеты с портретами Сталина».

В.Пластинин: «Сегодня ходил на КП дивизии, километров за 20. Шел по освобожденной земле. Дощечка с надписью «Старица», и все. Ни одного бугорка, ни одной щепки, только густо растущий лопух. А когда-то здесь была деревня, жили люди. Переходил линию немецкой обороны в том месте, где ее прорвали. Разорванная проволока, на ней еще висят немецкие трупы, а поле перед проволокой усеяно бугорками – это полузанесенные снегом наши погибшие бойцы. Здесь был бой. Их еще не успели похоронить».

В.Пластинин: «мины. Это слово стало для нас обыденным и каждодневным, как хлеб, вода, махорка. Около дома, где мы остановились на привал – две противотанковые мины. Оскалились своими усиками. Еще чуть-чуть… и превратятся в пасть удава. Да, какая-то магическая сила заключена в торчащем столбике с тремя расходящимися шпильками и надписью: «Мины». Писать «Осторожно» нет времени. И так все понятно».

В.Пластинин: «Все удивляются, почему я веду такую обширную переписку, да еще с таким большим количеством корреспондентов. Трудно мне ответить на этот вопрос даже самому себе. Повторить свою старую запись? Пожалуй, главное не то, что я там написал, а совсем другое: кончится война и совсем небезынтересно будет прочитать все эти письма, полученные на фронте. И по ним сверить свою жизнь и жизнь своих друзей. Ведь сегодняшние дни, а теперь уже годы войны отличает невероятная людская искренность, обнаженные чувства, отсутствие фальши в отношения между товарищами. И если кого-нибудь из них я увижу изменившимся, я предъявлю ему его собственное письмо и скажу: смотри, каким ты был».

В.Пластинин: «Писать некогда. Идут бои. Взяты Курск, Орел, Белгород. Фашисты все время контратакуют. Погибли многие наши бойцы и командиры. Среди них командир 306-го артиллерийского полка полковник Башилкин. Чудесный был человек. Боевой командир. Давний поклонник нашего ансамбля. У него были роскошные усы, и все в полку, пытаясь ему подражать, тоже стали их отращивать. А он разрешил «обзаводиться» усами только тем, кто отличился в боях».

В.Пластинин: «Проснулся от жуткой артподготовки – немцы прорвали оборону на соседнем участке. Нас срочно перебросили на правый фланг и, уже отойдя на пару километров, мы видели, как разрывались снаряды в той самой деревне, откуда только что ушла наша часть. Но тут «заиграли» «катюши», и стало радостно и легко. Только близко к ним стоять невозможно – перепонки лопаются».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Л.Юзефович. Филэллин.
«Одно письмо предназначалось Сперанскому.
- Он, - имея в виду адресата, вспомнил государь, - как-то сказал мне, что время – большой чародей: то оно выше леса, то ниже травы.
Я спросил, как это надо понимать, - не в том ли смысле, что иные времена возвышают душу, а иные приклоняют ее к земле?
- Нет, - ответил государь. – Имеется в виду, что иногда наша жизнь течет медленно, и мы различаем в не каждое мгновение, а в другое время пролетает незаметно.
Я не стал спрашивать, от чего это зависит. Тому, кто знал любовь и разлуку, понять легко.
- Последние столетия греческой истории протекли для нас как один миг, - закончил он свою мысль.
- Потому что у них ничего не происходило? – догадался я.
Он кивнул:
- Да, как во сне.
Я заметил, что сон был долог, но греки проснулись.
- Проснулись не они, - был ответ. – Знаешь, в сказках человек съедает колдовской плод, а наутро смотрит на себя в зеркало и видит, что за ночь у него выросли рога или ослиные уши или он оброс шерстью. Нынешние греки – смесь албанцев, славян и турок с небольшой долей эллинской крови. Они притворяются теми, за кого мы их принимаем».

К.Б.Мищук. Я, дьяволица.
«Я посмотрела на дверь и тяжело вздохнула. В конце концов, хуже, чем смерть, со мной уже ничего не случится. Нечего бояться. Наверное… Я постучала.
- Входи, - раздался скучающий голос из-за двери.
Я вошла внутрь, ожидая увидеть там еще одного демона, однако, к моему удивлению, за столом сидел красивый парень. При виде меня он перестал театрально зевать.
- О, новенькая! Заходи, - приглашающе жестикулировал он.
- Меня направили сюда из комнаты 6, - сказала я и села напротив.
- Привет, я Белет, - представился он и ободряюще улыбнулся. – Можно заявление?
Я отдала ему бумагу и скользнула взглядом по белым стенам, на которых висели дешевые акварели. В углу стоял засохший папоротник. Если бы все вокруг не убеждали меня, что я в Аду, то спокойно подумала бы, что попала в обыкновенную канцелярию.
- Как ты точно подметила, все мировые учреждения в оформлении интерьера берут пример с нас. Знаешь, кто придумал налоги?
- Ну… Люди?
- Нет. Мы! Вижу, Отдел Дезинформации действительно неплохо справляется, - Дьявол подмигнул мне».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

С.Носов. Грачи улетели.
«Практика мейл-арта знает достаточно примеров концептуальной переписки с прошлым. Открытки и письма кому только не посылались – и Верлену, и маркизу де Саду, и самому Шекспиру. Непосредственно произведением современного искусства почтовое отправление становится, когда его удостаивают соответствующим штемпелем. Поэтому совсем уж безответными эти послания считать неверно. Штемпель и особые пометки почтового ведомства, извещающие об отсутствии адресата, выглядят самым многозначительным и солидным ответом. Молчит Шекспир – отвечает Министерство связи. Ну а мастеру мейл-арта остается лишь терпеливо ждать, когда его очередное письмо куда-нибудь в прошлое или в альтернативную реальность возвратится со следами вполне посюсторонних почтовых приключений.
О направлении мейл-арта Дядя Тепа узнал от Катрин; сам он специалистом в данной области не был. Оказалось, что Катрин давно уже затевает посредством мейл-арта выразить свои добрые чувства к России. Проект был прост: послать поздравительные открытки ко дням рождения великих людей – Петра Первого, Екатерины Второй, Александра Третьего, Александра Пушкина, Федора Достоевского, Григория Распутина и т.д. Дядя Тепа, даже не вникая в суть концепции (а в самом деле, что означало бы возвращение писем – отказ от любви?), сразу сказал, что это все не годится.
Мнение Дяди Тепы на этот счет поразило Катрин. Дядя Тепа сказал, что навязывать себя прошлому – это безнравственно. К прошлому можно лишь тогда обращаться, когда оно само тебя просит об этом. Когда Дядя Тепа заговаривал о нравственности, сердце Катрин начинало биться сильнее, как если бы речь заходила о чем-то неведомом – никто в ее окружении больше не пользовался подобными категориями. Только о каких просьбах из прошлого говорит Дядя Тепа?
А о таких. На самом деле таких просьб сколько угодно. Их, например, можно различить на страницах старых изданий – книг, журналов, календарей. Например. Авторы «Справочника по математике» (1956) И.Н.Бронштейн и К.С.Семендяев в предисловии к своему труду просят сообщать о недостатках книги по адресу: г.Москва, Орликов переулок, 3, Гостехиздат. Почему бы не уважить просьбу замечательных математиков? Дядя Тепа и Катрин не виноваты, что живут в другую эпоху. Просьба есть и надо откликнуться. Дядя Тепа и Катрин отправляют открытку в адрес несуществующего Гостехиздата, любезно сообщая уважаемым авторам, что никаких недостатков в их книге обнаружить не удалось».

Д.Сорокина. Нотариус его высочества.
«Я сделала глубокий вдох. Попыталась наполниться былой уверенностью. Вроде бы вышло!
- Я, Юрианна Ритци, адепт пресвятой Юстиции, взываю к тебе, дабы услышать твою историю и положить конец несправедливости сей преждевременной смерти. Восстань!
Получился явный перебор с пафосом для такого дежурного момента, но я поздно это поняла, зато мои действия возымели эффект. К счастью, окровавленный труп курицы так и остался лежать, зато на ее месте появился весьма озадаченный дух. Он помыкался с минуту, задумчиво поклевал пол, а затем показал нам то, ради чего и был вызван. Огромная тень косматой собаки перемахнула выросшую из пола изгородь и вцепилась призрачной птице в шею. Возня теней закончилась неприятным хрустом, и видение тут же рассеялось, оставив после себя лишь бездыханную курицу.
- А? Что я говорил? Все чертов Пизани и его полоумная шавка. Уже третью курицу у меня придушила. Лисы, говорите! Лисы?! – негодовал сеньор.
- Рипосо, - сказала я уже по инерции.
Духи днем не настолько сильны, но если во время призыва что-то все же и пробралось в контору, то лучше бы ему исчезнуть. А еще я искренне желаю бедной птице покоя. В жизни больше не буду есть куриный бульон!
Перед глазами слегка поплыло, а от запаха крови начало тошнить. Аккольте осторожно подхватил меня и помог сесть.
- Что дальше?
- Дальше составление протокола по увиденному… - я посмотрела на большие маятниковые часы. – Время составления протокола девять часов сорок три минуты…
Протокол получился небольшим. Я аккуратно сшила его и скрепила печатью.
- Прошу, - с гордостью протянула посетителю свой первый в жизни нотариально заверенный документ».

---

Дженни Колган "Книжный магазинчик счастья". Современная литература, любовный роман (сентиментальный)...
Сюжет: молодая женщина Нина с детства замкнутый интроверт и предпочитает книги... всему остальному... Нина счастлива работать в муниципальной библиотеке и помогать каждому читателю с выбором книг. Но сейчас настали другие времена, и библиотеки стали не нужны, их количество сокращают - и вообще требуют переделывать в современные центры досуга. Соответственно, и рабочие ставки сокращаются. Библиотекари могут пройти собеседование на получение должностей в этом новом досуговом центре, но Нина заранее чувствует, что она туда не попадет. Что же делать? Идея приходит спонтанно - Нина решается на кардинальный переворот в жизни - она наткнулась на объявление, что где-то в глухом уголке Шотландии продается грузовой микроавтобус и тут же вообразила себе, что этот микроавтобус можно переоборудовать в передвижную книжную лавку. Нина выезжает в Шотландию...
Вот, я решила читать книжки Дж.Колган и следующую решила взять эту - рассудив, что раз уж прочитала про книжный магазинчик у озера, а та книжка была второй в серии, то как бы надо тогда уж прочитать первую... Прочитала. Ну... эта книжка мне как-то сильно меньше понравилась... Хотя тут тоже все миленькое и уютное - ну, большей частью. Люди находят свое место в жизни, свое счастье и все такое, помогают другим найти свою цель в жизни и счастье, и все такое. Но как-то большого восторга не ощущаю.
Подумав, я тут вижу несколько причин. Во-первых, я уже прочитала вторую книжку... а если бы начала с этой, как и задумано автором, то, может быть, впечатления были бы и получше. А так я себе уже проспойлерила, так сказать, все основные интриги - я четко знаю,что Нина с успехом организует эту свою передвижную книжную лавку, а также с кем она поженится (и будет ждать ребенка, что, собственно, составило завязку второй книжки). Поэтому для меня все это неспешное топтание автора вокруг да около воспринималось, как что ГГ мается дурью, а автор тянет резину... Ну, ведь и так всем уже ясно, что она организует свой магазинчик, и будет с тем-то, а не вот с этим, думала я... упуская из виду, что это мне ясно, как прочитавшему вторую книжку, где все эти проблемы уже подавались, как решенные. Так надо уже быстренько заканчивать с лишней суетой и переходить к уютному мельтешению, рассуждала я... А автор все выписывала и выписывала, не спеша и осторожно, как ГГ привыкает ко всему и присматривается к окружающим, делает ошибки и т.д. Ну вот так, не сложилось. И вообще, Зои мне казалась более приятным персонажем, чем Нина - но, опять же, может, я привыкла и настроилась по первой прочитанной книжке, где Зои все-таки относилась к Нине настороженно, а та высказывала какие-то претензии...
Во-вторых, Зои все-таки была просто энергичной женщиной в поисках своего места в жизни и счастья и т.д. А Нина была все это не просто, а еще и книголюб! Звучит странно, ага, но я в очередной раз поняла, что английские (англоязычные) книголюбы меня как-то напрягают. Уж слишком они зациклены строго на своей культуре. Уже который раз замечаю - когда в какой-нибудь англоязычной книжке принимаются рассуждать о любимых книгах и пишут всякие списки, то все это будет исключительно англоязычная литература (половина названий нам вообще ни о чем не говорит, и это в лучшем случае!) Как будто кроме англосаксов никто никогда и книжки не писал... мне это непривычно.
Потом автор все-таки решила внести разнообразие и даже ввела русского автора! (Тютчева). Но меня это взбесило еще больше, потому что автор пустилась в откровенную антисоветчину и клюкву развесистую... Тут как бы еще один кандидат внезапно оказался эмигрантом из бывшего СССР - из Латвии. И автор пошла писать какую-то чушь, что якобы вот ему в СССР нельзя было разговаривать на своем родном языке... Да вы что, правда что ли. А что же тогда он сейчас не остался у себя на родине, где мог бы в свое удовольствие разговаривать на своем языке, а вместо этого поехал работать в Англию, где с большим энтузиазмом разговаривает на английском... Каких-то несостыковок автор здесь абсолютно не замечает. Что как бы раздражает. Ну, я стараюсь себя настроить, что автор не виновата, она милая женщина, которая за все хорошее против всего плохого, она просто существует в такой картине мира... (получается, правда, плохо). А затем еще по воле автора этот тип оказался весьма сомнительным в плане морали, так что знакомство Нины с какими-то другими авторами, кроме англоязычных, закончилось, не успев начаться.
В общем, какие-то у меня эмоции при чтении возникали совсем не такие, как задумано автором... Но это не значит, что я не буду читать дальше, вон у меня стопка припасена. Просто - не настолько быстро.

@темы: Книги

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Л.Юзефович. Филэллин.
«Я отправился в путь с картой, где горы, моря и реки постоянно меняют свои очертания, и не знаю ни расстояния, которое мне предстоит пройти, ни конечной точки маршрута. Остается верить, что чем неопределеннее цель, тем больше шансов набрести на нее в самом неожиданном месте.
В соответствии со своим новым положением я составил себе следующие жизненные правила:
1. Маска обязана скрывать лицо, но подходить к его чертам, не то можно стереть кожу до мяса.
2. Видеть вещи в их целокупности – недоступная для меня роскошь. Я должен воссоздавать их из обломков и обмолвок.
3. Переводчик с языка теней – вот моя вторая профессия.
4. Ум измеряется умением его прятать.
5. Прямая дорога ведет на кладбище.
6. Если жажда вынудит меня выкопать колодец, а голод или зной – отыскать дерево, чтобы насытиться его плодами или спастись от солнца в тени его кроны, и если на дне колодца я увижу днем звезды, а в шуме листвы услышу музыку сфер, следует помнить, что ни то, ни другое не входит в мою задачу».


Т.Орлова. Академия нечисти.
«Папа долго вздрагивал и за столом. Прислушивался, но Лаура и Миреллы в приемном зале уже не было, ушли куда-то.
- Истинная альфы?! Вот так сразу? Да я даже рад… с какой-то стороны… уже и не надеялся ее замуж… но это как-то слишком… с другой стороны… Куда они ушли? – он встрепенулся. – Пусть для начала женятся!
- Женятся, женятся, пап, - успокаивала я. – Уж эти двое поженятся, даже если вокруг них мир развалится!
- Ну дела… - он посмотрел на меня неосмысленно. – Я ж с его отцом раз виделся… кто бы мог подумать? Оборотень? А внуки, получается…
- Тоже будут оборотнями, - весело заверил Иниран. – Начинайте смиряться уже сейчас. Не удивлюсь, если эта парочка как раз находится в процессе их создания.
- Ваше высочество! – гаркнул отец, но одумался и повторил тише: - Ваше высочество, отведайте баранину, наш повар расстарался.
- Отведаю, отведаю. Премного благодарен. А вы тем временем смиряйтесь. Да что вы такой бледный-то? Нормальный он парень… Нудный только, как все оборотни, зацикленный, но у вашей Миреллы все равно природа заточена под него. А! Я же давеча книгу по биологии оборотней прочел. Так вот, в истинной паре рождаются только крепкие, здоровые дети, все наследуют вид отца. А вид у Лаура великолепный, эдакий внушительный барс! Я б сам за него замуж пошел, если бы он в мужика вообще не обращался. Вы только представьте это счастье, когда ваша Мирелла окотиться маленькими барсиками! Произведет мохнатого наследника, короче.
Я пнула его под столом, пусть попридержит свое чувство юмора. На отца и так было жалко смотреть, а он еще и добивает».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).