Картинкофлуд

Играюсь с нейросетью. Опухая от жадности. Я не программист, к сожалению... в смысле, вот так чтобы наметить какой-то четкий образ, дать задание и это все от Кандински получить - это у меня практически никогда не получается. Так что я по-простому - задать что-нибудь и смотреть, что получится.
Вот как-то просматривая каналы, наткнулась на чью-то подборку... замки там какие-то фэнтезийные, с подписью про лучший вид из окна...
Это меня вдохновило. Прекрасная идея! И я пошла смотреть, как в представлении Кандински будет выглядеть лучший вид из окна... Знай себе - задавай художников, стили - и любуйся на результаты.

Вот это точно Леонардо да Винчи.





Дальше у меня уже все слилось, в общем, много.

---

О как, смотрите, мне Кандински выдал - я пыталась по описанию вытянуть изображение капитана Блада... а мне прямо Рокэ Алву какую-то нарисовали.

@темы: С ума сойти, ОЭ-флуд

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Юнна Мориц.
Мы свяжем дорогу на спицах,
Дорогу из облака в лес,
И будут по ней торопиться
Поэты, спускаясь с небес,-

Мы свяжем дорогу из нитей,
Извечных, как хлеб и вода,
Из нитей любовных событий
И братских объятий! О, да,

Мы свяжем дорогу из песен,
Из прожитых вместе веков,
Дорогу из дружеских писем,
Звонков, пустяков, облаков,

На спицах мы свяжем дорогу,
На спицах таких колесниц,
Какие летят на подмогу
По первому взмаху ресниц:

Со скоростью звука и света,
Частиц первозданной любви,
По первому вздоху поэта
Летят колесницы с людьми!

Мы свяжем дорогу на спицах
Воскресного солнца весной,
Дорогу в цветах и жар-птицах,
В живучей красе расписной!

На спицах событий и судеб...
И биться воробушком в грудь
Живучая Лирика будет,
Живучий пройдя этот путь!

М.Гордеева. Академия одаренных леди.
«- Да за кого вы меня принимаете? – возмутилась я.
- За одну из благородных леди, разумеется, - зло фыркнул мужчина. – Все вы, по сути, одинаковы. Прикрываетесь красивыми словами о пользе государству. На деле же только и думаете о том, как бы отхватить жениха побогаче.. Все, что имеет для вас значение, - деньги, престиж, положение в свете…
Это стало последней каплей. Напряжение внутри меня уже давно звенело, словно натянутая струна, и наконец она порвалась. На мгновение я прикрыла глаза, сосредотачиваясь, прошла через Грань, и мир вокруг окрасился во все оттенки серого, лишь человеческие фигурки подсвечивались разными цветам – в зависимости от стихии мага. Вот два ярко-алых силуэта – это Ния и принц Лиам. А что до лорда Аласси… его цветом оказался синий. Вода. Интересно…
Я протянула руку, и от тела мужчины мне в ладонь с готовностью прыгнули тонкие цветные потоки. Словно нити марионетки. Я посмотрела прямо в серые глаза.
- Подчинись мне!
Его воля оказалась сильна, однако никто не учил бравого телохранителя ставить щиты на сознание. Я надавила и уже через несколько мгновений полностью захватила контроль. Мужчина покорно опустился на колени.
- Ну, лорд Аласси, что вы теперь думаете о ментальной магии? – сузила я глаза. – По-прежнему считаете ее слабой и ни на что не годной?
Лорд дернулся, отчаянно сопротивляясь моему контролю, но у него не было шансов».

---

Елена Кароль "Преступный симбиоз". Фэнтези, любовный роман.
Сюжет: ГГ относится к какой-то редкой расе... что-то там с магией информации... Случайным образом становится обладателем какого-то сокровенного древнего знания, касающегося основополагающих тайн мироздания, не меньше. Запросила себе защиту, но ей не дали. Тогда она решила провести какой-то магический ритуал, в ходе которого вызвала себе защитника. А это оказался прямо древний титан, которого в незапамятные времена заточили. А она его сейчас случайно освободила. И вот они объединяются, чтобы противостоять всему миру. И т.д.
Не спеша продолжаю знакомство с книжками автора. Эта тоже абсолютно в привычном авторском духе. Описание (из аннотации) и завязка как-то совершенно не вдохновляют... но я уже доверяю автору и не обращаю внимания. Ну и само собой - бог с ней, с завязкой - довольно быстро перешли к тому самому уютному мельтешению, которое мне, собственно, и нравится в авторских книжках.
Придраться, конечно, есть к чему. Как-то мне тут особенно сильно показалось, что мир того... не проработан. Как-то вот мне так и не удалось уловить, что это за редкая раса у ГГ, откуда она вдруг взялась... а также, каким образом ГГ вдруг заполучила себе то самое древнее знание. Ну и далее по списку - то вдруг говорится, что ГГ знать не знала обо всем этом скрытом магическом мире, то вдруг она прекрасно разбирается, что в нем и как, и какие у нее права. Что это за организация, куда ГГ первоначально обращалась за защитником - у автора сказано только, что они должны по запросу предоставлять защитника, а если так, то почему вдруг ГГ отказали, и вообще почему они потом просто исчезли из сюжета и никак не вмешивались в происходящее, ну и почему вообще упустили этот момент с отказом. И т.д., по списку. Сплошные дыры, автор просто говорит - а это так, а то вот так - и все, поехали дальше. Ну, понятно, в общем, что автор всем этим не заморачивалась, ей просто нужна была для сюжета специальная ситуация, она ее просто ввела и начала развитие истории - без разницы, обосновано как-то возникновение нужной ситуации или нет. Типа - просто давайте не будем об этом задумываться?
Хорошо, я и не стала задумываться. Тем более, история оказалась интересной, персонажи симпатичные, уютного мельтешения мне предоставили в полном размере - что еще надо? Название, кстати тоже выглядит довольно диким, и тоже оставляется автором без обоснования - что вдруг такого преступного в вынужденном союзе ГГ и ее защитника? так и не уловила. Ну да ладно. И так понятно, что названо просто так, лишь бы было броско и привлекало внимание.

@темы: Книги

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Иосиф Бродский.
В твоих часах не только ход, но тишь.
Притом, их путь лишен подобья круга.
Так в ходиках: не только кот, но мышь:
Они живут, должно быть, друг для друга.
Дрожат, скребутся, путаются в днях.
Но их возня, грызня и неизбывность
Почти что незаметна в деревнях,
Где вообще в домах роится живность.
Там каждый час стирается в уме,
И лет былых бесплотные фигуры
Теряются – особенно к зиме,
Когда в сенях толпятся козы, овцы, куры.

И.Ханипаев. Типа я.
«Пришлось войти в комнату и обнять ее. Я не люблю такие вещи, но воин должен быть иногда добрым.
- А где он? Ну, твой… - не знаю почему, но мне стало неудобно говорить о нем.
- Бывший муж? – спросила она и замолчала. Мне показалось, что она думала или вспоминала его новый адрес. – Не знаю точно, но надеюсь, что в хорошем месте.
- Он не звонит?
- Нет, - улыбнулась она, как будто он теперь живет на Северном полюсе и звонить оттуда невозможно.
- А почему?
- Ну, мы много ссорились, и последний наш разговор… Мы опять ругались по телефону, и все. Больше мы не говорили.
- А из-за чего?
- Не помню. Так и бывает, зайчик. Ой, извини, временно безымянный воин.
- Как бывает?
- Вот так. Поспоришь с кем-то, время пройдет, ссора забудется, а обида останется. Со временем уже не важно, с кем и почему ты ссоришься. Если было бы важно, мы бы это запоминали».

---

В телеграме постят стишки, сочиненные специально для Мартина с его вечными планами.

"Баллада о Мартине"

Зимняя ночь, только где-то драконы не спят,
Только Белый Ходок за Стеной тускло в поле мерцает,
В зимнюю ночь где-то Мартин бредет второпях
По степи сочинительских грез — и слезу утирает.

Как ему жаль Неда Старка и всех остальных,
Как он хотел их оставить в живых!.. Но только
В зимнюю ночь год тридцатый уж без выходных
Он всё пишет, не ест и не спит, он всё пишет, поскольку

Там под окном злобный фэн затаился с веслом,
Здесь на крыльце литагенты храпят вповалку...
«Всех перебить! Трон Железный — на металлолом!
Старков всех под конец извести! И драконов на свалку!..»

Небо ревет, и трясется от страха Стена,
Мартин в ночи уж сложил слово DEATH из клавиш...
Вспомним и мы перебитых бедняг имена.
Коль на что-то решился фантаст — хрен на жалость надавишь.

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).


flags download png

---

Читательский дневник

В.Инбер. Ленинградский дневник.
«26.12.1941г. Страшно, выйдя утром из наших задних ворот, очутиться у стены прозекторской, на берегу Карповки. Это мертвецкая под открытым небом. Ежедневно туда привозят на салазках восемь-десять трупов. Там они и лежат на снегу. Мертвецы – в простынях, скатертях, лоскутных или байковых одеялах, иногда в портьерах. Однажды я видела небольшой трупик ребенка в оберточной бумаге, перевязанный бечевкой. Все это зловеще пестреет на снегу. Порой из-под него торчит рука или нога. В этих цветных тряпках таится еще какое-то подобие жизни, но в них – и неподвижность смерти. Все это напоминает одновременно и побоище, и ночлежку. Сама прозекторская полна. Не хватает грузовиков для кладбищ – не столько даже грузовиков, сколько бензина. И главное – так мало сил у живых, чтобы хоронить мертвых…»
«30.12.1941г. Недавно в одном месте меняли 27 порошков аскорбиновой кислоты на живую собаку для еды. Мариэтта сказала рассудительно: «Что ж, если собака крупная – это выгодно».

Г.Герасимова. Дорогами пустоши.
«Первое, чему Соргеса учили в Академии магии, на что натаскивали и за какие ошибки ругали сильнее всего – это контроль над собственными чувствами. Держать себя в руках в любой ситуации, даже если испытываешь огромное желание ударить кулаком по стене или начистить кому-нибудь физиономию – главное правило для менталиста. Не важно, насколько сильное потрясение испытываешь – эмоции подчиняются магу, а не наоборот.
Учится этому было сложно, особенно поначалу. Попробуй разобраться, что вокруг настоящее, когда чувствуешь за дружелюбной улыбкой плохо скрытое отвращение, за милым щебетом влюбленной девушки меркантильный интерес, а за обещанием помочь – страх. Маски, привычные для окружающих, менталисты отбрасывали как ненужную шелуху, разглядывая под ними настоящие эмоции. Принять правду было непросто.
Соргес прекрасно помнил, как вспыхивал от каждого неосторожного слова, огрызался и злился. Круг его друзей рассыпался, как карточный домик, стоило столкнуться с их истинным отношением. Возвращаться домой он и вовсе боялся – вдруг и там ждало разочарование? Что, если любящие родители на самом деле лишь притворялись такими? Мысль об этом пугала и становилось мерзко от самого себя.
Наставник, через ментальный щит которого Соргес пробиться не мог, сочувственно хлопал ученика по плечу и советовал больше медитировать. «Не жди от людей слишком многого», - говорил он».

---

Мелинда Мак Рэй "Король воров". Любовный роман.
Сюжет: он - молодой вор-джентльмен, который попал в руки правосудия, и сейчас его должны повесить. И тут появляется она - юная леди, которая кидается к судье в последний момент и его спасает. Но не просто так - выясняется, что девушка - сиротка, после смерти отца ее ограбил опекун, и она решила в свою очередь его ограбить, а для этого ей нужен профессионал. И вот соратники поневоле отправляются осуществлять разработанный план...
Книжку углядела в библиотеке. Ну так просто... глаз скользил по полкам, вдруг зацепился за знакомые очертания - ну надо же, прямо диво дивное... Та самая знаменитая серия "Алая роза" - из 90-х. Помню, помню, как я тогда зачитывалась этими томиками. Но с тех пор прошло столько времени, и вот только сейчас, случайно наткнувшись в библиотеке, я вообще про них вспомнила. Взяла из чувства ностальгии.
Ну что тут сказать... То ли эта книжка гораздо слабее ранее мною прочитанных... То ли читательские вкусы и привычки у меня за это время изменились... Сложно сказать. Для проверки надо что ли выкопать и перечитать оставшиеся у меня книжки "алой розы" (воодушевляется). Но, в общем, чтение шло ни шатко, ни валко. Скучновато как-то шло. Герои сами по себе не цепляют. Сюжет тоже... без потрясений... Изложение вообще не выдерживает критики - настолько все топорное и без затей... (хотя, может быть, тут еще и вина переводчика, который навалял абы как - книгоиздание 90-х, чего уж там)
Но вот финалом автор меня прямо поразила. Я испытала искреннее изумление. В общем, тут дело было в том - раскрою интригу, так как не думаю, что вообще кто-то будет читать эту книжку, и вообще на нее наткнется - у этой самой юной аристократки был дядя-злодей, который ее и ограбил, в прямом смысле слова - забрал и присвоил какое-то невероятно старинное и ценное рубиновое ожерелье, а оно должно было ей отойти от отца по завещанию. Девица и надумала его спереть, для чего ей и понадобился профессиональный вор. По ее плану она его представит, как... не помню уже - жениха своего, друга брата или что, в этом роде в общем. И пока они будут гостить у дяди-злодея, вор украдет ожерелье. А этот вор-джентльмен оказался настоящим джентльменом, то есть тоже аристократом, младший сын в семье, но пошел по кривой дорожке и вот докатился до виселицы - пока его не спасла юная авантюристка. И вот они приехали в гости к дяде-злодею, вертелись тут и даже успешно осуществили первую часть плана, то есть, вор выкрал ожерелье и отправился в Лондон, чтобы его тайком сбыть. И тут - внезапно - дядя-злодей оказался настоящим злодеем, он моментально сообразил, кто во всем виноват, захватил девицу и отправил в сумасшедший дом, а от вора потребовал вернуть покраденное ожерелье, если хочет, чтобы девушку освободили. Вору пришлось возвращать краденое, но дядя-злодей и тут его обставил - ожерелье забрал, а девицу выпускать из дурдома и не подумал (логично, в общем-то, как ни посмотри ). И тут несчастный вор отправился с повинной к папе-аристократу, умоляя, чтобы тот вмешался со своим авторитетом и освободил девицу из дурдома. Однако. Дочитывала я это все уже с трудом, так как в мозгу только и всплывала фраза - "а что, так можно было??"

@темы: Книги

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

И.Ханипаев. Типа я.
«Я пришел домой и закрылся в своей комнате. Крутой Али сидел под окном. Он вообще никогда не заходит в дом, потому что он уличный воин. Я хочу быть на него похожим.
Я подошел к зеркалу, чтобы изучить боевую отметину. Линейка уже была наготове.
- Третье октября, - объявил я, включив диктофон на телефоне. – Подрался с Гасаном-Вонючкой. Проиграл.
- Это была ничья, - влез Крутой Али, заглядывая в окно второго этажа.
- Я был внизу, он был наверху! – разозлился я, но скорее на себя, чем на Крутого Али.
- Хорошо, проиграл так проиграл, - пожал плечами Крутой Али. – Тебе надо принять поражение и стать сильнее!
- Великие воины не принимают поражения! Ты же не принимал!
- Я не проигрывал, - он опять пожал плечами. Бесит.
- Не сравнивай нас. Ты великий воин, а я только начинаю свой путь воина. Итак, результат – синяк, четыре сантиметра в ширину, три в высоту, под правым глазом… Причина драки – моя нереально крутая крутость, которой завидуют все в классе. Общий результат неутешительный.
Я вынул свою таблицу разборок и записал результат: «Вничью». Получилось три победы, семь ничьих и шесть поражений, но это нечестно, у меня только два глаза. Но я только начинаю. Пока только три месяца прошло, как я решил стать крутым воином. Так что это не в счет. Это просто тренировка.
Я решил, что скажу типа маме, что это не задиры, а я вступился за Амину, и скажу, что победил, это не считается за вранье. Когда хочешь сделать хорошее, врать можно. Я хотел защитить Амину, это хорошо – значит, так можно сказать.
- Потом можно, если что, извиниться, - сказал Крутой Али. – Извинения детям всегда прощают. Сколько тебе уже?
- Восемь.
- Да, тебе еще можно врать и потом извиняться, - кивнул он с пониманием дела».

З.Гаврик. Закуска с характером.
«На секунду появилось ощущение, что мы спускаемся на лифте, а потом железная хватка разжалась, и холодный голос над головой сказал:
- Приехали.
Открыв глаза, я увидела лес. Но он совсем не походил на тот, что простирался возле нашей поляны и озера. Во-первых, светило заходящее солнце, красиво посыпая блестками белый снежок. Во-вторых, невысокие деревья вокруг были покрыты цветами. Вокруг крупных венчиков порхали феи. Много-много фей возле каждого дерева! А неподалеку, буквально метрах в десяти от себя, я заметила… единорогов! Ослепительно белые животные выглядели настолько величественными и грациозными, что невольно захватывало дух. Их витые рога казались сделанными из сахара, а густые мерцающие гривы вызвали бы приступ неконтролируемой зависти у любой красотки.
Несмотря на лежащие вокруг сугробы, здесь было тепло. Между деревьями прогуливались эльфы в легких одеждах. Обернувшись назад, я увидела небольшое озеро, из которого мы, судя по всему, и появились только что. В отличие от жуткой проруби оно выглядело очень жизнерадостно. В прозрачной, как слеза, воде резвились золотистые рыбки.
- Лес светлых эльфов, - равнодушно пояснил Гар в ответ на мой восторженный взгляд.
- Тут снег и цветы… - растерянно сказала я. – Как это возможно?
- Зима везде проходит по-разному, - усмехнулся мой спутник. – Здесь она такая. В эльфийской долине действует особая магия. К примеру, этот снег – съедобный, как и все вокруг.
- А что тут еще съедобное?..
- Большая часть деревьев, кусты, цветы, камни… Может, пойдем? У нас не так много времени».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Станислав Ежи Лец.
«Прорехи в мысли трудно залатать действительностью».
***
«Подчас ночи слишком темны, чтобы их увидеть».
***
«Время неподвижно. Это мы движемся в нем не туда».
***
«Не каждый умеет танцевать под музыку грядущего».
***
«Если твой враг фальшивит, будь внимателен! Вы пляшете под одну мелодию».
***
«И на дорогах мысли подстерегают разбойники. Очевидно, и они чувствуют себя интеллектуалами».
***
«В борьбе идей гибнут люди».
***
«Укрывался за языком, который показывал миру».
***
«Если понравился мешок, покупай его вместе с котом, которого тебе хотели в нем продать».
***
«Чем мельче жители, тем более великой кажется империя».
***
«Что с того, что жизнь преходяща, если она так дорого обходится».
***
«Многие из моих друзей стали моими врагами, многие враги подружились со мной, но равнодушные остались мне верны».
***
«Будем сами дуть в свои паруса!»

Ю.Славачевская, М.Рыбицкая «Замуж за Черного Властелина, или Мужики везде одинаковы».
«В комнате повисла затянувшаяся тишина, во время которой мы втроем усиленно мучили мозги, по разным поводам, разумеется. Я искала возможность добиться вожделенной бумажки, Иаолона сопела в две дырки, изыскивая способы отмщения, а Кондрад, очевидно, просчитывал варианты – у него в голове статистический калькулятор щелкал и в глазах мелькали циферки. Время неумолимо пинало меня в пятую точку, и, грозно, сдвинув брови, я осведомилась:
- Твое решение?
Внутри зашлась в хохоте принцесса, она сообщила мне, икая:
- Сейчас он выберет кандалы и рабский ошейник, благо половина экипировки уже на нем.
Я тоже хихикнула, слишком уж мой вопрос напоминал брачные притязания нашего Властелина железных колец. В его зеленых глазах неоном замигал знак вопроса, и, с трудом приняв солидный вид, я пояснила:
- Внутренняя конфронтация. Подпись будет?
На полном серьезе он взялся учить меня жизни:
- Ты совершаешь большую ошибку…
- На ошибках учатся…
- А после ошибок лечатся! – закончил за меня герой не моего романа.
- Я пропиталась народной мудростью до самого низа, вернемся к глупостям. Ты дашь бумажку, или будем по-плохому?
- Думаю, ровно через час после побега ты вернешься сюда, в мое полное распоряжение, поэтому не вижу препятствий сделать даме услугу за маленькое, но приятное вознаграждение.
Надеяться никому не вредно.
- И какое это «маленькое» условие? – подозрительно сощуривщись, полюбопытствовала я.
Меня наградили невинным взглядом белого агнца. А я, овца, так и поверила… волку в овечьей шкуре.
- Всего-навсего твой поцелуй.
Уговорил, шалун. Я согласная! Только вот кроме меня тут обретается еще одна личность со слабым желудком.
- Принцесса сообщает, что ее может стошнить, - сообщила я.
- При чем здесь принцесса? Я говорю о твоем поцелуе, Илона, - нахально заявил невозможный, невоспитанный, но такой очаровательный тип».

---

Анатолий Борисов "Встреча с погибшим другом". Письма, дневники, мемуары. Советская литература.
Про что: небольшая книжка в формате брошюры... В 1941 году с началом войны московские студенты, в том числе из театрального института, были мобилизованы на фронт. Среди них А.Борисов с режиссерского факультета и его друг Василий Пластинин, с актерского - про которого он и написал эту книжку. Долгое время они служили вместе, затем дороги разошлись, а вскоре В.Пластинин погиб в бою. У А.Борисова остались его дневники, потом он еще собрал письма, скомпоновал это все хронологически... дополнил от себя вставками с пояснениями... Получилась такая небольшая документальная повесть. Каких-то особых потрясений здесь нет, просто еще одна история в общей истории войны, еще один голос... Но это тоже свидетельство.
В.Пластинин - как тут все пишут - был фанатически увлечен театром, он только в 1940 году поступил в театральный институт, в Москву приехал из Мурманска... У него было столько планов и надежд. И тут война... По всем дневникам и письмам проходит это отчаяние - больше всего паренек страдает от того, что прервано обучение, что он теряет время... которое мог бы посвятить укреплению мастерства. Звучит, может, и странно... Но с другой стороны, может, тут проявляется этот... эффект вытеснения? или как это у психологов формулируется... Когда вокруг такой ужас, сознание сосредотачивается на чем-то одном, чтобы удержаться. Где-то я такое читала. Кто знает.
Надо сказать, что ребятам где-то и повезло. Они были направлены в армию на Ржевском направлении, где в основном и пробыли большую часть времени. Но командир части, куда они попали, узнав, что они студенты из вуза, надумал их отправить на обучение на что-то там... вроде артиллерийской специальности. (И это опять же, мне кажется, красноречиво говорит, какая нехватка квалифицированных военных кадров была в армии на начало войны, если даже студенты театрального института рассматривались в этом плане как перспективные - у них же образование... ) Но там они попались на глаза э... политруку? замполиту? в общем, командиру, отвечающему за политпросвет, и он посчитал, что такие кадры перспективнее использовать по специальности - так что их прикрепили к штабу, где была сформирована армейская бригада артистов. Для поднятия боевого духа. Они сами составляли репертуар, выезжали с концертами в действующие части на передовой. Все такое.
Видимо - судя по записям - не у всех командиров такой расход боевых сил находил понимание. Потому что несколько раз отмечено, что их отправляли в действующие части. Один раз вот они попали в санитары - выносили с поля боя раненых. Но потом они как-то опять оказывались в своей артистической бригаде. Показательный момент тут проявляется - как мне кажется - и в финале. Пластинин, получив отпуск, ездил в Москву, где опять приходил в свой любимый институт, встречался со студентами и преподавателями. Все считали, что ему следует продолжать учебу... Тем более уже явно дело двигалось к концу войны. Тут отмечено, что преподаватели из театрально составили петицию к командованию, с просьбой демобилизовать Пластинина, чтобы он вернулся на учебу. А дальше просто помещаются материалы, что он опять переведен в действующую армию, на этот раз в танковые гвардейские части и участвует в наступлении. Это был уже 1944 год. Вскоре Пластинин погиб в бою... Вот я и думаю - не могло ли так быть, что Пластинин с этой петицией отправился к командованию и попал как раз на такое, которое считало, что мобилизованные солдаты должны быть на передовой, а не играть на сцене при штабе? поэтому он и оказался на передовой...
А Борисов так и продолжал служить, видимо, при штабе, дошел до конца войны. И вот - в 80-х написал эту книжку в память о боевом товарище. Тут, правда, тоже был момент, мне не совсем понятный. В смысле, Борисов тут рассказывает, как он старался разыскать родных Пластинина, с каким трудом установил их адрес. Типа, что он через какой-то музей разыскал письма еще одной студентки из театрального, с которой Пластинин переписывался, и по этим письмам узнал тогдашний адрес Пластинина в Мурманске... Как потом писал в адресное бюро Мурманска, но не получил ответа... а потом наугад написал по старому адресу, и ему там сами жильцы отыскали родственников Пластинина. Вот это мне и было непонятно. Зачем вообще такие сложности - разыскивать адреса через третьих лиц, да еще через выставки в музеях? Пластинин ведь учился в институте, он туда официально поступил, а значит, в институтских архивах должны были остаться все его данные, в том числе и адрес? И в Мурманске тоже - как это адресное не могло ничего ответить, если Пластинины так и продолжали жить в Мурманске, просто по другому адресу? Странно, непонятно. Ведь для этого адресное бюро и предназначено, разве нет? (поразмыслив, решила, что Борисов, может, свои запросы отправил не в адресное, а еще куда-то там, кто их знает, творческих людей... )
Но, в любом случае, печально. Тут все пишут об огромном таланте Пластинина - может, повернись по-другому, он бы тоже стал звездой советского театра и кино. Кто знает. Вот кончилась война, в те же театральные институты пришли студенты из демобилизованных бойцов, и из них вышло много ярких звезд, мы их все знаем. А кто-то остался только в воспоминаниях своих друзей...

@темы: Книги

---

Книжный столик

А.Борисов. Встреча с погибшим другом.

«В шесть утра началась посадка в эшелоны. Состав товарный, в вагонах лишь немного соломы, но есть крыша над головой и молодость, а это, как теперь понимаешь, не так уж мало».

«У Васи было много друзей, он вел обширную переписку. Мы удивлялись, сколько писем приходило к нему с каждой почтой. А он говорил: «Письмами проверяется дружба. В войну они искренни, без фальши. Будем перечитывать их после Победы и очень много поймем. А сейчас они нас делают сильными и смелыми».

«Многие солдаты сами начали писать стихи. Корявые, неумелые, но искренние. Война рождала поэтов. Проза военной жизни требовала поэтической отдачи».

В.Пластинин: «За два дня изучили противотанковое ружье и ручной пулемет. А жили в школе, где в одном из залов стоял рояль. Арбатский из первой роты (он консерваторский) – играл Шопена, Рахманинова. Музыка – это волшебница, которая все может, я в этом убедился, когда глядел на ребят, а пианист жаловалс, что трудно играть без педали».

В.Пластинин: «Оказывается, в каждой дивизии есть музвзвод. Война и искусство – однополчане. Здорово! Хотя непривычно».

В.Пластинин: «После концерта Монька о чем-то долго разговаривал с какой-то миловидной блондинкой и жал ей, расставаясь, руку. Ночью она ему снилась. Он улыбался во сне. Значение этой улыбки передать на бумаге не могу – в ней заключается главная сила его обаяния».

В.Пластинин: «»Вчера в Кунцевском клубе был концерт московских актеров. С большим триумфом прошел. Особым успехом пользовались артисты Днепров и Оганезова, и еще Княжинская и Дементьева. Какие великолепные актеры у Юрия Александровича Завадского. Толька ходил именинником, ведь перед войной он учился у Завадского и называет себя его учеником; говорит, когда война кончится, вернется непременно на его курс. После концерта всех актеров накормили ужином. Видно, им тоже несладко живется, потому что ужинали они с удовольствием, хотя делали вид, что не очень голодны. Командир части приказал отвезти их ночью домой на машине и вручить каждому по две банки мясных консервов, только осторожно, чтоб не обиделись. Толя потом рассказывал, что они приняли этот дар с благодарностью, но очень достойно».

В.Пластинин, письмо к родителям: «01.07.1942. Насчет моего обмундирования не беспокойтесь, я же воин Красной Армии, которая настолько хорошо обмундирована, что замерзнуть невозможно».

В.Пластинин: «Объявили тревогу. Вновь бомбят. Вышел на улицу – в луче прожекторов мечется фашистский самолет, а с земли в небо – дождь трассирующих пуль. Красиво. И страшно».

В.Пластинин: «Все-таки фашистские самолеты с их дьявольскими силуэтами и белыми, на концах, крыльями, вселяют в душу страх».

В.Пластинин: «Идем медленно, так как днем идти почти невозможно. Летают немецкие самолеты. Чуть увидят кого на дороге, спускаются, начинают бомбить, а сбросив бомбовый груз, опускаются еще ниже и на бреющем полете строчат из пулеметов, а то и давят лыжами зарывшихся в снег бойцов. Звери какие-то».

«Наша агитационная бригада была переименована в санитарный взвод и нам поручили выносить раненых с поля боя, придав несколько санных собачьих упряжек. Дело это было для нас всех непривычное. Во время очередной атаки мы шли, вернее, ползли за наступающими и, подобрав раненых, оттаскивали их в лес либо укладывали на санки, запряженные собаками. Это были удивительные псы! Не боялись выстрелов, ползали по-пластунски, мгновенно откликались на условный свист и, отвезя раненых, тут же возвращались обратно».

В.Пластинин, письмо к родителям: «08.03.1942. Вид у меня фронтовой: шинель с прожженным рукавом, полысевшая шапка, на подбородке и под носом какие-то перья растут вместо усов и бороды».

«Показ кинокартин в боевой обстановке – дело нелегкое. В первый год войны репертуар был крайне ограничен. Когда мы выехали из Москвы на фронт, то имели в своем распоряжении всего одну художественную кинокартину «Салават Юлаев» да два киножурнала. Бойцы знали «Салавата» наизусть, посмотрев его десятки раз. А других фильмов не было, поскольку сразу по приезде на Калининский фронт дивизия вступила в бой и нужны были боеприпасы, а не кинокартины. Зато потом мы меняли фильмы регулярно, и бойцы смотрели все появляющиеся новинки. Сеансы шли в полуразрушенных сараях, палатках, землянках, просто на открытом воздухе. Аппаратура была старая, изношенная, по многу раз ломалась, запчастей не было. Мы мучились сами и удивлялись терпению бойцов, которые приходили на наши сеансы. Жажда встречи с киноискусством была огромна».

«Сколько мучений пришлось претерпеть с инструментами, которые часто ломались, отказывались играть на морозе. Правда, выручали трофейные аккордеоны: бойцы тут же приносили их нам в клуб. Однажды к нам в руки попал комплект духовых инструментов, брошенный немцами и украденный ими в каком-то из наших городов. Вот радость-то была!»

«Бывали случаи, когда зрители, прервав концерт, открывали огонь по пролетающим фашистским «рамам». Однажды такую «раму» сбили во время концерта, и немецкий летчик на парашюте приземлился чуть ли не на нашу сцену».

В.Пластинин: «После концерта угостили нас ломтями черного хлеба с маслом, густо посыпанными сахарным песком. Чудо! Это же пирожные из московской кондитерской!»

«Пришло письмо из ГИТИСа. Погибли на фронте мой однокурсник Юра Арго, чудесный был парень, и Митя Лондон, тот самый, что читал Гоголя по дороге на трудовой фронт. Ребята писали, что погиб он в Ленинградской области, попав под очередь фашистского пулеметчика, и последними его словами были: «В руку, в голову, в грудь… ах, как хочется жить!» Эх, Митька, Митька…»

«Многие бойцы и командиры стали заниматься творчеством. Написанное ими непременно присылалось к нам в клуб. А поскольку профессиональных композиторов в нашей дивизии не было, многие вещи писались на мотивы популярных довоенных песен».

В.Пластинин: «Искусство актера – это самое интересное из всех искусств. Ведь в основе его – человек, которого ты создаешь в себе самом. Это не глина скульптора, не краски художника, не чернила писателя, даже не его слова…»

В.Пластинин, письмо к родителям: «09.09.1942. «Жаль, конечно, что наш огород «пал жертвой» первого налета, но… лучше огород, чем расположенное поблизости предприятие».

«Часто концерты прерывались артобстрелом или очередной бомбежкой, но иногда проходили и в полной тишине. Тогда наши бойцы говорили: «Фрицы слушают». Однажды командир разведроты обратился к нам с просьбой не прерывать концерт даже в том случае, если начнется обстрел, причем выступать непременно на открытом воздухе, а не в землянке. И мы выступили. Первый раз с микрофоном – разведчики притащили и поставили перед нами какую-то усилительную аппаратуру. Мы не узнавали своих голосов, а реакция зрителей была настолько бурной, что, казалось, концерт смотрели не тридцать-сорок бойцов, а по крайней мере несколько сотен. Передний край обороны гитлеровцев просматривался хорошо. Там было тихо и спокойно. Уже потом мы узнали, что во время концерта наши разведчики подобрались к немецким окопам и «выкрали» двух «языков». На допросе пленные рассказали, что слушали «рюс концерт» и были застигнуты врасплох нашей разведкой. За этот концерт многие его участники были представлены к правительственным наградам».

В.Пластинин: «Открытка от Наташиной подруги. Оказывается, Наташа //Качуевская// вышла замуж в феврале этого года за очень славного парня, кажется, начальника политотдела. Его уже нет в живых, а от Наташи это скрывают. Подруга просит не проговориться об этом в письмах к Наташе. Находится она на южном фронте, наверное, под Сталинградом».

В.Пластинин: «В деревне Тагощи произошел у меня такой разговор с хозяйкой одного из уцелевших домиков. Она: «Бог хороший человек!» Я: «А, может, не человек?» Она: «Все равно. Дух». Я: «Так дух или человек?». Она: «Когда нужно – дух, а когда нужно – человек». Я: «Кому нужно?» Она: «Людям. Которые в победу верят». А в углу ее хаты висят иконы, горит лампада, а под иконами на стене наклеены газеты с портретами Сталина».

В.Пластинин: «Сегодня ходил на КП дивизии, километров за 20. Шел по освобожденной земле. Дощечка с надписью «Старица», и все. Ни одного бугорка, ни одной щепки, только густо растущий лопух. А когда-то здесь была деревня, жили люди. Переходил линию немецкой обороны в том месте, где ее прорвали. Разорванная проволока, на ней еще висят немецкие трупы, а поле перед проволокой усеяно бугорками – это полузанесенные снегом наши погибшие бойцы. Здесь был бой. Их еще не успели похоронить».

В.Пластинин: «мины. Это слово стало для нас обыденным и каждодневным, как хлеб, вода, махорка. Около дома, где мы остановились на привал – две противотанковые мины. Оскалились своими усиками. Еще чуть-чуть… и превратятся в пасть удава. Да, какая-то магическая сила заключена в торчащем столбике с тремя расходящимися шпильками и надписью: «Мины». Писать «Осторожно» нет времени. И так все понятно».

В.Пластинин: «Все удивляются, почему я веду такую обширную переписку, да еще с таким большим количеством корреспондентов. Трудно мне ответить на этот вопрос даже самому себе. Повторить свою старую запись? Пожалуй, главное не то, что я там написал, а совсем другое: кончится война и совсем небезынтересно будет прочитать все эти письма, полученные на фронте. И по ним сверить свою жизнь и жизнь своих друзей. Ведь сегодняшние дни, а теперь уже годы войны отличает невероятная людская искренность, обнаженные чувства, отсутствие фальши в отношения между товарищами. И если кого-нибудь из них я увижу изменившимся, я предъявлю ему его собственное письмо и скажу: смотри, каким ты был».

В.Пластинин: «Писать некогда. Идут бои. Взяты Курск, Орел, Белгород. Фашисты все время контратакуют. Погибли многие наши бойцы и командиры. Среди них командир 306-го артиллерийского полка полковник Башилкин. Чудесный был человек. Боевой командир. Давний поклонник нашего ансамбля. У него были роскошные усы, и все в полку, пытаясь ему подражать, тоже стали их отращивать. А он разрешил «обзаводиться» усами только тем, кто отличился в боях».

В.Пластинин: «Проснулся от жуткой артподготовки – немцы прорвали оборону на соседнем участке. Нас срочно перебросили на правый фланг и, уже отойдя на пару километров, мы видели, как разрывались снаряды в той самой деревне, откуда только что ушла наша часть. Но тут «заиграли» «катюши», и стало радостно и легко. Только близко к ним стоять невозможно – перепонки лопаются».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).

---

Читательский дневник

Л.Юзефович. Филэллин.
«Одно письмо предназначалось Сперанскому.
- Он, - имея в виду адресата, вспомнил государь, - как-то сказал мне, что время – большой чародей: то оно выше леса, то ниже травы.
Я спросил, как это надо понимать, - не в том ли смысле, что иные времена возвышают душу, а иные приклоняют ее к земле?
- Нет, - ответил государь. – Имеется в виду, что иногда наша жизнь течет медленно, и мы различаем в не каждое мгновение, а в другое время пролетает незаметно.
Я не стал спрашивать, от чего это зависит. Тому, кто знал любовь и разлуку, понять легко.
- Последние столетия греческой истории протекли для нас как один миг, - закончил он свою мысль.
- Потому что у них ничего не происходило? – догадался я.
Он кивнул:
- Да, как во сне.
Я заметил, что сон был долог, но греки проснулись.
- Проснулись не они, - был ответ. – Знаешь, в сказках человек съедает колдовской плод, а наутро смотрит на себя в зеркало и видит, что за ночь у него выросли рога или ослиные уши или он оброс шерстью. Нынешние греки – смесь албанцев, славян и турок с небольшой долей эллинской крови. Они притворяются теми, за кого мы их принимаем».

К.Б.Мищук. Я, дьяволица.
«Я посмотрела на дверь и тяжело вздохнула. В конце концов, хуже, чем смерть, со мной уже ничего не случится. Нечего бояться. Наверное… Я постучала.
- Входи, - раздался скучающий голос из-за двери.
Я вошла внутрь, ожидая увидеть там еще одного демона, однако, к моему удивлению, за столом сидел красивый парень. При виде меня он перестал театрально зевать.
- О, новенькая! Заходи, - приглашающе жестикулировал он.
- Меня направили сюда из комнаты 6, - сказала я и села напротив.
- Привет, я Белет, - представился он и ободряюще улыбнулся. – Можно заявление?
Я отдала ему бумагу и скользнула взглядом по белым стенам, на которых висели дешевые акварели. В углу стоял засохший папоротник. Если бы все вокруг не убеждали меня, что я в Аду, то спокойно подумала бы, что попала в обыкновенную канцелярию.
- Как ты точно подметила, все мировые учреждения в оформлении интерьера берут пример с нас. Знаешь, кто придумал налоги?
- Ну… Люди?
- Нет. Мы! Вижу, Отдел Дезинформации действительно неплохо справляется, - Дьявол подмигнул мне».

---

Акция - ежедневное Средневековье (от телеграм-канала).