Действие происходит в Германии в 1934 году. Гитлер только что пришел к власти, новый порядок еще только устанавливается. "Старый порядок" - тоже не особо приятен, но грядущий кошмар уже ощущается вполне отчетливо. Жутковато, да.
Главный герой романа, как мне кажется, достаточно нетипичный. Для криминального романа. Хотела назвать детективом, но как-то это слово не подходит... Может, потому, что само преступление и его разгадка для героев - не на первом месте по важности. А вот простокриминальный роман - самое подходящее. Главный герой - Эберхардт Мок - мужчина в полном расцвете сил достигший многого (причем, в значительной степени - собственными усилиями), занимающий достаточно высокую должность. Но не почивает на лаврах. Мок неустанно трудится, чтобы сохранить свое положение, собирает компромат на всех и каждого, мало ли для чего пригодится! А пригодиться может в любую минуту. По улицам уже маршируют гитлерюгенд, гестапо становится практически всесильным, уже готовятся списки евреев... Мок не в восторге от происходящего, но и не протестует против системы. Тем более, по своему роду деятельности - один из высших полицейских чинов - он как раз обязан эту систему защищать.
И вот происходит зверское убийство молодой баронессы из древнего аристократического рода. Мок должен найти убийцу. По роду деятельности. В то же время на него давит отец убитой, который, в свою очередь, располагает компроматом на Мока. С другой стороны, идет явное противодействие со стороны гестапо. Мок начинает подозревать, что убийца имеет какое-то отношение к этой организации, что не добавляет ему оптимизма. С гестапо у Мока отношения крайне напряженные. Отчаянно маневрируя и выстраивая тонкие интриги, Мок умудряется свести шило на мыло: безутешному отцу убитой подаются данные на подвернувшегося под руку еврея, который, оказавшись в гестапо, чистосердечно во всем признается, совершенно случайно еврей к тому же и скончался... Все довольны. Даже барону нечего возразить на такой простой факт, что никто не сможет вытащить из гестапо попавшего туда еврея.
Но тут барон получает четкие сведения, что убийца его дочери по-прежнему на свободе. В ярости барон нажимает на свои рычаги и выписывает из Берлина некоего молодого, подающего надежды полицейского Герберта Анвальдта. Моку предложено вновь провести расследование, и на этот раз без дураков. Компромат никуда не делся.
Дальше действие развивается, экзотика хлещет через край... С экзотикой явный перебор.
И все-таки лично у меня вызывает восхищение, как ловко автор ушел собственно от детективной загадки. Ну, не интересно мне было, кто же убийца. А вот следить, что еще предпримет Мок и как вывернется из ситуации - это да...
Ну и, конечно, реалии эпохи... (как выражались у нас преподаватели в институте). Ведь все-таки Германия! 1934 год! Но люди продолжают жить своей более-менее обычной повседневной жизнью, люди принимают происходящее... Это завораживает.
При чтении меня слегка раздражало скрупулезное перечисление улиц, зданий, организаций Бреслау и т.д. Сейчас думаю: может, это было сделано автором специально? Для более жуткого чувства. В том роде: вот самый обычный город, живущий самой обычной жизнью, и тем не менее - это Германия, 1934...
Хотела написать об этом вчера, но связь не сработала. Зато сегодня пришло в голову, что на конец романа можно посмотреть и под другим углом. Мок, который в ходе книги всячески опекает и поддерживает Анвальдта (ему всегда хотелось иметь такого сына)... что не помешало ему использовать Анвальдта в своих целях... Собственно говоря, Мок опять ухитрился одним ударом решить множество самых разных вопросов... И стараниями Мока Анвальдт оказывается в психбольнице, где проводит время с 1936 по 1950 год. Сегодня до меня дошло - да ведь это самый пиковый промежуток времени! Так сказать, "горячая точка истории". Не получилось ли так, что Мок просто таким своеобразным способом пытался защитить Анвальдта? Потому что Анвальдт, в отличие от Мока, не способен продержаться на плаву нигде, тем более в гитлеровской Германии.
Я там еще, на обложке прочитала, что у автора есть еще роман и тоже с "Бреслау". Если мне попадется, то с удовольствием прочитаю.
Во время ожидания адвокатов углядела у девчонок новую игру на компьютере. Они мне даже разрешили поиграть. Как раз для меня - ничего сложного, надо только пулять шариками по шарикам того же цвета, чтобы они исчезали, и успеть распулять все шарики, пока цепочка не дошла до конца поля.
Я в компьютерных играх - полный даун. Никакие квесты, стратегии и RPG осилить не могу. Если тур игры не кончается через пять минут максимум, то мне становится скучно...
А в магазинах все игры сейчас продаются только для продвинутых игроков...
Меня выставили с компьютера и посоветовали купить флэшку. чтобы игру себе переписать. Буду думать. Уж очень хочется...
«Обманный лес». Как ни странно, но прочитанная книга как раз в духе наступающего Хэллоуина! Это мне стало ясно ближе к концу книги. Дух Хэллоуина тут присутствует. Воплощение зла с гнилой тыквой вместо головы.
Если бы С.Кинг решил написать «Винни-Пуха»… то он, конечно, написал бы по-другому. Более жутко, более наглядно и т.д. (Ну, люблю я Кинга!) Но общее направление идеи такое.
читать дальшеКнига написана крепко. Профессионально. Насколько я могу судить, конечно. Фантазия у автора… богатая и разнообразная. Сказочные персонажи достаточно сказочны и безумны. Но лично мне все равно чего-то немного не доставало, чтобы книга стала живой. Может, это мои личные заморочки и пристрастия. Тем не менее… «Винни-Пух» Милна для меня – высший класс. Многие романы Кинга – тоже высший класс, хотя и на другом конце шкалы. А эта книга – ну, скажем, хороший средний уровень.
Но можно попытаться вывести что-нибудь философское. Хотя не могу сказать, точно ли это самое имел в виду автор.
Сюжет: Томас Рэнделл – преуспевающий детский писатель, создатель цикла сказочных повестей «Обманный лес». Персонажи цикла пускаются в разнообразные приключения, путешествуют по Обманному лесу… Тиражи растут, читатели в восторге. Но сам Томас давно охладел к своему детищу. Может, из-за проблем в личной жизни, может, просто детство ушло. Если раньше Томас просто записывал то, что ему привиделось, то в последнее время он все больше искусственно строит свои романы.
И тут с ним и вокруг него начинают происходить странные и пугающие события. То ему видятся на улицах персонажи его книги. То пятилетний сын рассказывает, что на него напали подозрительные существа, опять же похожие на персонажей книги. Как человек здравомыслящий, Томас решает обратиться к детскому психиатру, а может, и не только к детскому. Но уже поздно – ни с того, ни с сего маленький Натан теряет сознание и погружается в глубокую кому. Врачи не в состоянии оказать какую-то помощь. Постепенно Томасу становится ясно: существа из Обманного леса похитили его ребенка! И он решает отправиться в Обманный лес, чтобы спасти сына.
Сейчас – что у меня получилось в виде идеи.
Сразу скажу, что название Обманный лес мне не нравится (что-то в последнее время мне перестали нравиться переводные названия – странно!). В оригинале написано Strangewood. Кажется, это должно значить больше Странный лес, Чужой лес (чуждый?) – в общем, из другой реальности? И опять же, я, к сожалению, плохо помню, как пыталась читать Винни-Пуха на английском языке. То есть, не помню, как там у Милна назывался лес, где жили его игрушечные звери? Но, кажется, что именно этот лес и имеется в виду.
Тогда, можно представить, что этот Лес реально существует где-то – в другой реальности. Между реальностями. Между жизнью и смертью, потому что туда попадает маленький Томас, находясь на грани смерти. Тогда Лес смог его исцелить. Сейчас Лес убивает его и его сына.
Я думаю, что сам Томас и виноват в этом. Хотя он делал все не нарочно. Он же был еще маленький. «Винни-Пух» - милая, уютная сказка. И зверям там живется легко и весело. Но: в мире Винни-Пуха нет смерти и нет зла. Это было сознательное решение его создателя. А маленький Томас, вероятно, решил, что приключения будут гораздо интереснее, если они станут немножко опасными! Если не все обитатели Леса будут милыми и добрыми. Ничего страшного, если какие-то из них будут немножко злыми. Но зла не бывает немножко. И вот уже шакал Фонарь (с Хэллоуинской тыквой вместо головы), дождавшись, когда Томас вырастет и перестанет направлять жизнь Леса, убивает и мучает его обитателей. Прежде все приключения, даже самые опасные, заканчивались хорошо. А сейчас, в Лес приходит настоящая смерть.
Томас понимает, что должен исправить это. Но, опять же, возникает впечатление, что Лес изменился. Сейчас он уже на собирается рассчитывать на кого-то извне. Сейчас Лес сам решает, по каким законам жить дальше. Может, поэтому Лес не отпускает Томаса, превращает его в одного из своих обитателей?
Нет, все-таки не быть мне начальником! Не постигаю я душу начальника.
Залетаю сегодня в машбюро (распечатать бумажки). Машинистка сидит и набирает текст: пять (!) листов, исписанных от руки сверху-донизу. Чернушкина написала указания для следователей и отдала в машбюро, чтобы напечатали.
Фокус в том, что у нее на столе стоит компьютер! Так можно ведь было набрать на компьютере и отдать в машбюро дискету с готовым текстом... Это ведь гораздо быстрее и удобнее! Чем писать пять листов...
Или это вызвано тем, чтобы машинистки не сидели без работы? Представить дико - сидеть и мучиться ради того, чтобы другие потом мучались тоже...
Читаю в новостях, что задумали сделать целых два ремикса. Кажется, так это называется?
Во мне проснулся махровый консерватор. Не верю! Не верю, что можно сделать лучше, страшнее, красочнее, чем уже было! Неужели кто-то сыграет Хому лучше Куравлева? Неужели будет более красивая и жуткая Панночка, чем Варлей?
Вот чего людям неймется! Если хочется сделать ужастик, так неужели нельзя найти что-нибудь другое?
Вот, скажем, есть просто очень жуткая повесть "Упырь" у А.К.Толстого. Снимайте ее - по-моему, еще не экранизировали...
«Героизм для начинающих». Так получается, что Дж.Мура я читаю обычно, когда на работе полный завал. Что мешает как следует получить удовольствие от книги. Но, с другой стороны, не каждую книгу можно читать в таком угнетенном состоянии! Кое-что это о книге говорит.
Очень симпатичная книга, что еще можно сказать кроме этого. Юмористическая фэнтези. Игра на штампах и условностях. Но никакого злого сарказма. Максимум – ирония.
Я думаю, что Джон Мур очень любит фэнтези, если может писать так тепло даже о самых навязших в зубах шаблонах. В его книгах действуют Благородный Герой (Принц, ага), Темный Властелин, Прекрасная Дева (может даже Принцесса, куда же без нее), Злой Волшебник/Добрый Волшебник (что нужнее по сюжету)…
Но стоит читателю расслабиться и приготовиться ехать по накатанной дороге, как автор улыбается и… что-то да пойдет не так.
В последней (надеюсь, только на настоящее время!) книге цикла все идет в том же духе. В маленькое королевство (у Мура все королевства – маленькие) съезжаются Принцы всех сортов, чтобы соревноваться за руку Прекрасной Принцессы (она же – Ледяная Стерва ). Среди них и Кевин Тимберлин. Он – благороден и красив, он обладает прекрасным характером и прекрасной подготовкой (в качестве будущего короля). Он готов приложить все силы, чтобы добиться руки Прекрасной Принцессы (собственно говоря, как выражаются в старинных романах, будучи человеком чести, он просто обязан это сделать… но это секрет ).
Все идет согласно плану, Кевин очаровывает аристократию и народ, ловко обходит соперников… И тут, как гром среди ясного неба (в книге это варвар, падающий на балкон среди романтического свидания, изрекающий мрачные предостережения и умирающий в луже крови!), на него обрушиваются всевозможные напасти. Оказывается, существует Темный Властелин, который похитил Древний Артефакт и готовит Дьявольское Устройство. Еще несколько дней, и все королевства (начиная с этого) поглотит сплошная тьма! Король вызывает Кевина к себе и объявляет, что планы меняются. Сейчас руку Принцессы получит тот, кто вернет Древний Артефакт. «Прости, Кевин, но сейчас нам нужнее настоящий Герой!» - речь Короля сводится к этому. И даже известно, кто будет этим Героем – среди соперников Кевина есть как раз подходящая кандидатура – невероятной крутизны принц Логан (он же – Черный Джек), которого очень кстати сопровождает его непобедимая Черная Гвардия!
Но Кевин не собирается сдаваться. Да, его готовили как будущего Короля, а не как Героя. Но не зря же ему в руки попала книга, в которой изложено по пунктам все, что необходимо знать начинающему Герою. Кевин решает отправиться в Роковую Крепость Темного Властелина и вернуть Древний Артефакт. И плевать на предсказания и пророчества!
Финал книги, на мой взгляд, получился потрясающе ироничным. Темный Властелин повержен… но Древний Артефакт не удалось вернуть никому из соперников. К свержению Темного Властелина приложили руку как Кевин, так и Логан… но при этом ни один из них не проявил себя истинным Героем! Хитрости, уловки, удары в спину – разве так ведут себя Герои? Невольно вспоминается: «Нормальные герои всегда идут в обход!»
Подумалось: в фэнтези-мире можно выпускать журналы магические. Скажем, если журнал географический, то при чтении переносишься именно в то место (и время), о котором пишется в статье.
А если просто гламур... О-о-о! Тогда, наверно, получаешь магический временный образец того, о чем пишут! Драгоценные камни, духи! Пение сирен! Прогулка по замку (последние тенденции декора)! Или... ужин с темным эльфом... танец с вампиром...
Возникает подозрение, что народ, в большинстве, стремится туда, где уже кто-то есть! Для меня это загадка.
Возьмем, скажем, маршрутки. Тысячу раз наблюдала: идет маршрутка, набитая битком. Следом за ней идет маршрутка точно по тому же маршруту, но пустая. Потому что первая всех собрала. Казалось бы, логично людям садиться в ту маршрутку, которая пуста. При том, что обе маршрутки подходят к остановке одновременно. Так нет же - все ломятся в ту марщрутку, которая и так битком! Не постигаю. Или они думают, что если сядут в пустую маршрутку, то с ними что-то страшное произойдет в этой маршрутке?
Сегодня то же самое. Подбегаю к остановке и сажусь в пустую маршрутку. Еду всю дорогу в одиночку и любуюсь, как люди штурмуют впереди идущую маршрутку. Наконец, на одной остановке к водителю моей маршрутки обращается измученный мужчина: А можно к вам с грузом? (у него четыре огромных рулона каких-то стройматериалов. Водитель (философски): да садитесь... Все равно никто больше не садится.
Мужчина с семейством радостно затаскивает рулоны в маршрутку, грузят их на задние сиденья, сами рассаживаются на передних...
И что - немедленно всем остальным на остановке становится нужно к нам!
Приезжала следователь с ГСУ. Я ее знаю, мне там как-то удалось побывать в командировке. Говорит, приезжает уже третий раз подряд к нам (они у нас забрали дело), чтобы сделать с жуликом выход на место происшествия. То приехали – оперов не могли собрать в конвой. То – оперов собрали, так начальники все убрели на обед (начальник должен подписать рапорт, что разрешает вывод арестованного на следственные действия).
А сегодня вообще труба: опера собрались, начальника на месте заловили. Так он не стал подписывать рапорт!
Я спрашиваю: почему?
Она говорит: потому что ему не понравилось, какого цвета были у оперов штаны!
Я: ну дела! Какие же штаны у них были – розовые?
Оказывается, начальство родило очередную ценную мысль: у оперов в конвое непременно должны быть серые штаны! А чертовы опера надели штаны другого цвета!
И следователь с ГСУ просит меня подписать рапорт хоть у кого-нибудь, потому что им уже нужно уезжать, а после дискуссии о штанах она уже не в силах разыскивать еще начальников и просить у них подпись.
Я подписала рапорт у нашего Чиркова. Он тоже зам, и имеет право подписи.
Но это же полный маразм! Это мы на рапорте, значит, пишем «конвой в составе… вооружен и проинструктирован… наручниками и средствами связи обеспечен…» Так сейчас мы, что ли, должны еще писать «штаны серые надеты»? При чем тут вообще серые штаны? Лично мне глубоко безразлично, в каких штанах опера приедут за жуликом! Пусть хоть в трусах приезжают, хоть без трусов! Лишь бы они его получили и отконвоировали, куда нужно.
Но, оказывается, есть люди, которые обращают внимание на такие моменты.
Чирков сказал: наверно, имелось в виду, чтобы штаны были как бы уставного цвета… типа, почти форма, вот цвет уже один в один!
С ума сойти! Неужели следователю больше заняться нечем, следователь еще должен следить, чтобы у оперов были штаны нужного цвета! Я – следователь, я должна думать о возвышенном – ну там, вопросы доказывания, юридические тонкости квалификации… пленум такой, пленум сякой… А я вместо этого должна буду думать, какого цвета у опера штаны!
Гибель рассудка.
Да, не зря говорит народная мудрость: кто в армии был, тот в цирке не смеется.
Жила-была девочка, которая очень любила читать. Мама ей говорила: "Читай что хочешь, доченька, только никогда не заглядывай в конец книги!" Но девочка думала, что это просто глупости, и ничего не будет страшного, если она только посмотрит, останется ли герой жив, и будет ли все хорошо.
И так она читала, читала, и все больше и больше листала страниц от конца...
И вот, наконец, ей явился Повелитель библиотеки и произнес проклятие: "Да будешь ты отныне жить задом наперед!"
Девочка заплакала, но ничего уже нельзя было сделать! И стало ей очень-очень тяжело жить на белом свете. Только познакомится с человеком, и тут же ей становится ясно, что через месяц они страшно рассорятся - так какие тут могут быть отношения?
А однажды, проснувшись утром, девочка услышала тихий-тихий голос: "А умрешь ты вот так... Слушай, когда это будет!" Девочка закричала: "Не хочу ничего знать!" Но голос становился все слышнее...
И тогда девочка заплакала и сказала: "Зачем я не слушала маму! Зачем заглядывала в конец книги! Как мне сейчас стать опять нормальной?"
И тогда Повелитель библиотеки подумал и сказал: "В книге ничего не вычеркивается и не переписывается. Сделанное можно только исправить. И чтобы вернуться к нормальной жизни, тебе придется найти и прочитать книгу, которая написана задом наперед - тогда проклятие потеряет силу!"
И так девочка с тех пор и ищет книгу, написанную задом наперед... А времени остается мало...
Ну как бороться с гадской привычкой заглядывать в конец книги?
Начинается с того, что "я только загляну, останется ли жив тот или другой симпатичный персонаж..." Потом: "я только посмотрю, женится он на этой или нет...". Не успеешь оглянуться, уже книга читается немного от начала к концу, потом солидно от конца к началу, и середину уже как бы и не особо хочется читать. Там же сплошные страдания...
Находясь в ужасе от надвигающейся рабочей недели... которая ожидается тяжелой... как обычно, занимаюсь ерундой. Привиделась картинка, захотелось ее описать...
Итак, чем занимаются герои, в ожидании, когда начнется действие...
Робер въехал в город. На душе было муторно. Смутное чувство тревоги не давало покоя.
На улице было… пустынно. «Вот, пожалуйста, - сказал себе Робер. – Где прохожие? Где стражники? Что тут еще случилось за время моего отсутствия?» Да, видимо, не зря он рискнул кинуться в Олларию… то есть, Ракану.
Продвигаясь к дворцу, Робер поравнялся с особняком Алвы и решил заехать к Окделлу, рассудив, что может узнать от юноши о последних событиях. Если тот дома, а не во дворце. Стучать пришлось долго. Робер уже собирался уезжать, когда дверь приоткрылась. Легок на помине – Дикон собственной персоной.
- Робер? – спросил Дикон, настороженно выглядывая из двери и озираясь по сторонам. – А я уж думал, что мне показалось… Ты почему не в Надоре?
- Решил, что успею съездить в Ол… Ракану до начала новой книги.
- А… Айрис с тобой?
- Нет, я приехал один.
- Хорошо. Хотелось бы провести время до начала спокойно. Без истерик.
- Дикон… - Робер, наконец, пригляделся к собеседнику. – Что это… на тебе надето… очень странное.
- Почему это – странное? Это джинсы и футболка. Удобно и все так носят.
- Кто это – все?
- Читатели.
- Читатели? Но ведь мы не можем…
- А что я такого делаю? Книга еще не началась. Никто не увидит.
- Все-таки это как-то… выбивается из образа… Разве мы не должны… - говорил Робер, следуя за Диконом по особняку. Но тут они зашли в небольшую светлую комнату, и Робер умолк.
У окна стоял столик, заваленный газетами, письмами, чашками, тарелками, стаканами и т.д. В кресле удобно развалился Рокэ Алва, перекинув ногу через подлокотник и погрузившись в чтение газеты.
- Герцог Алва! – выдохнул Робер. – Но…
Из-за газеты послышался смешок.
- Робер, какая неожиданность – ты и не в Надоре! А мы не хотели открывать дверь. На всякий случай. Айрис с тобой?
- Да нет же! При чем тут Айрис?
- И я про то же! Совершенно не при чем.
- Но разве вы… ты… Почему ты здесь?
- Почему же нет? Это мой особняк. Я здесь живу.
- А как же Багерлее? Ты ведь должен сидеть в Багерлее!
- Но, согласись, сидеть в камере, когда никто не видит – это уже перебор!
- Но что скажут читатели?
- А что они могут сказать? Книга еще не началась. Антракт. Читатели ушли в буфет.
- Все равно, это неправильно! Почему здесь Дикон?
- Меня сюда поселил автор, - напомнил Дикон. – Если кто забыл…
- И как он одет? И как он себя ведет?!
- Ведет он себя ужасно, - согласился Алва. – Весь дом завален грязной посудой. Кое-кто ленится убирать за собой! Переходный возраст, что поделаешь… У обычного подростка эта стадия приходится лет на 13-14, но тут мы имеем явный случай отставания в психическом и физическом развитии…
- Я газеты читаю, - указал Алва. – Слежу за обстановкой.
- Ага, как же – газеты! Макулатура! – Дикон презрительно махнул рукой в направлении заваленного стола.
Робер пригляделся: «Форумская правда», «Официальное издание форума сайта», «Вестник слэшера»…
- И что, в этих… газетах… пишут про нас? – слабым голосом спросил он.
- Конечно, пишут, - улыбнулся Алва. – Очень познавательно. Хотя персонажам слабонервным лучше воздержаться от чтения. Особенно на ночь.
- Я так и знал, - сказал Робер. – Я чувствовал: что-то не так. И вот: персонажи начинают вести себя… как им вздумается! Не придерживаются канона! Как будто… как будто они сами решают, как идти сюжету!
- Робер, расслабься. Не паникуй. Что случилось-то? Ты нас, что ли, обвиняешь, что мы не следуем сюжету? Это, право, даже обидно.
- Это мне должно быть обидно, - сказал Дикон. – Кто еще так следует сюжету, как я? Да я не отклоняюсь от сюжета ни на шаг!
- Дикон, ты встречаешь меня в каком-то отрепье…
- Я же говорю, что все так носят!
- Ты сидишь и мило пьешь чай с Алвой…
- Мы пьем кофе.
- Еще того не лучше! Даже не шадди! А по сюжету вы должны друг друга ненавидеть…
- Вот начнется книга и мы сразу друг друга заненавидим со страшной силой!
- Да как вы сможете, если вы отвлекаетесь в перерывах на обычную жизнь! Читаете газеты… узнаете, что о вас думают читатели… Получается, что вы будете… притворяться?
- Это называется – игра. Как актеры играют в театре, персонажи играют в книге. И естественно, хороший персонаж должен знать, чего от него ожидают читатели.
- Но это же будет ненастоящее! Никто не поверит!
- Робер, ну в самом деле! – воскликнул Дикон. – Ты что, хочешь сказать, что я – плохой персонаж? А это ты видел?
Дикон схватил со стола пачку писем и сунул в руки Роберу. Перед глазами Робера замелькали отрывистые фразы: «Дикон – подлый свин!», «Дикон – козел!», «Дикон, выпей йаду!»
- И что, по твоему, все эти письма означают, что мне никто не верит?! Читатели меня любят.
- Ну да, - хмыкнул Алва. – «Люблю я Дикона, но странною любовью…»
- Неважно! Главное, что они не равнодушные. Я вызываю эмоции! А от любви до ненависти один шаг. И наоборот. Как сказано в известной книге: «Крайности сходятся, и часто сливаются так, что их трудно различить».
- Диамни? Барботта? – спросил Робер, но без особой надежды.
- Нет, - буркнул Дикон. – Сабатини.
- Боже! Ты читаешь Сабатини?! Когда ты должен читать Барботту!
- Но Сабатини читать интереснее, - возразил Дикон.
- И что, остальные тоже вот так… - уныло спросил Робер.
- Смотря, кто тебя интересует, - сказал Алва. – Альдо куда-то выехал. Должно быть, готовит очередную гадость. Хочет проявить инициативу. Катарина делает вид, что не хочет никого видеть. Такая бедная, несчастная затворница! Полагаю, что, пользуясь антрактом, она сделала пластическую операцию. Арамона лежит пластом. Говорит, если уж он мертвый, то пусть все от него отстанут. Но я бы сказал, что он просто пьет, не просыхая. Пегую кобылу совсем забросил. Но я ее подкармливаю, чтобы не отощала. Так что к началу книги будет в отличной форме! Валентин не вылезает из инета. Ведет какие-то дискуссии на форумах.
- Я пробовал узнать, какой у него ник, так он не сказал, - вставил Дикон.
- А ты бы помолчал… Ты свой ник тоже держишь в тайне!
- Ну, как только ты свой назовешь, так я тоже!
- Хватит! – воскликнул Робер. – Еще и форумы! Да остался ли здесь хоть один нормальный персонаж! Который ничего не читает, ни с кем не спорит, кто просто дожидается начала книги!
- Конечно, Робер, - протянул Алва. – Это ты! Так что мы можем быть за книгу спокойны!
- И вы даже не думаете, что… расстрельный список…
- Робер, успокойся. Все будет так, как напишет автор. Список и список, что с того? Уверяю тебя, если что, мы умрем очень убедительно!
Робер вышел на улицу. На душе было муторно. «Вот возьму и уйду из книги… Куда-нибудь… - сказал он, обращаясь неизвестно к кому. – И что вы все тогда будете делать?» Кто-то подтолкнул его в спину. Робер оглянулся – Пегая кобыла умильно на него смотрела, выпрашивая яблоко. Яблока у Робера не было.
- И ты туда же, - сказал он кобыле. – Тоже мне, ужас летящий на крыльях ночи… за яблоками…
С удивлением просмотрела в магазине целую серию шампуней... Как всегда, ссылки на экстракты подорожника, алоэ и т.д. Что было необычно - оформление. На этикетках отпечатаны портреты Парацельса, Авиценны... Годы жизни, несколько строчек из биографии. Якобы, эти выдающиеся исторические личности что-то открыли о свойствах подорожника, алоэ и т.д. Допустим. Но - неужели все эти серьезные научные изыскания имеют значение только для того, чтобы создать очередной "шампунь против перхоти"? Авиценна на этикетке шампуня против перхоти! Стало дико.
Отыскала у Пратчетта. Ужасно понравилось... и надо использовать в жизни.
Суть в чем: часто боишься сделать что-то выбивающееся из привычного... Что-то новое, неожиданное, идущее вразрез.
"Если я уйду, я никогда не узнаю, что будет дальше. Я уйду, и уже никогда не узнаю, почему так вышло и чем закончится. Я уйду, вырасту, повзрослею, пойду работать, женюсь, заведу детей, стану дедушкой, выйду на пенсию и целыми днями буду играть в кегли, потом перееду в "Солнечный уголок" с утра до вечера смотреть телевизор и до самой смерти так и не узнаю...
А вдруг нет? вдруг все это уже дело прошлое, просто в самый последний миг, когда я был на волосок от смерти, явился ангел и спросил: хочешь, исполню любое желание? А я говорю, да - вот бы узнать, как все повернулось бы, если бы я тогда... И ангел ответил: ладно, так и быть, возвращайся. И вот я опять здесь.
Ну, Джонни, не подкачай."
Гениально. Надо жить так, будто ты уже умер и тебе дан один единственный шанс узнать, как все было бы, если...
Наташа Малых и Лена Бушуева сегодня вызывали одного из наших компьютерщиков, чтобы отладил принтер. У них старый, матричный. Компьютер тоже старый... Они уже измучились с ним: печатает-печатает, потом останавливается посреди строки и все.
Компьютерщик походил вокруг него, достал эту штуку... картридж, что ли... повертел в руках, вставил обратно. Распечатал одну страницу. Говорит: "так печатает же!"
Девчонки ему объясняют: "он может одну страницу и напечатать. А потом посреди следующей страницы останавливается!"
Компьютерщик подумал и сказал: "Значит, у вас аура такая в кабинете." И ушел.
Вчера (несмотря на пакости со стороны связи) я выделывалась по поводу пиратского теста, а сегодня мне в магазине попались пиратские открытки!
Несколько открыток по "Пиратам Карибского моря" - с кадрами из фильма... по главным героям. Я не фанат ПКМ, зато я фанат красивых открыток. Издалека мне вообще показалось, что это какие-то репродукции в стиле фэнтези, но потом дошло, что это фото, а затем уже - что это кадры из известного фильма. Рассеянность.
Какие там все лапы... Я сразу набрала по две открытки с Джеком Воробьем и Элизабет - в полный рост и крупным планом, и одну с Блумом. Все - в сплошном черном фоне с фирменным черепом на последней странице, а внутри оформлено под старинную карту или пергамент. А там еще приделан кусок зеркальной фольги, так чтобы можно было читать надписи, который на соседней странице отпечатаны зеркально. Такой тусклый кусок фольги... Наверно, задумано, чтобы это выглядело, как отражение в старинном зеркале.
«Только ты можешь спасти человечество». Книга издана в детской серии. И я ее начинала читать два года назад, но показалось слишком просто после первых двух страниц, и я ее отложила. До более подходящего настроения. И вот настроение нашлось.
В общем, можно было сразу ожидать, что у Пратчетта ничего не будет слишком просто. Даже если книга якобы детская. Мне показалось, что детская она только на взгляд издателей, может, они решили, что если в книге говорится о детях, то…
Наконец, после всего этого чтения Пратчетта до меня дошло (ну, медленно доходит, что же поделаешь). Пратчетт пишет не фэнтези, и не сказки. Сюжет у него, конечно, есть, но это так… для видимости. На самом деле Пратчетт пишет притчи. Философские шутки – печальные. И сюжет ему служит лишь для того, чтобы построить очередную головоломную картинку, в духе Эшера, чтобы читатель носился туда-сюда по лабиринту и постепенно, по кусочкам, находил спрятанную идею.
И если еще подумать и вспомнить, то печально было всегда.
Итак – это не Плоский мир. Это Земля, это маленький городок, совсем не гламурный, и жизнь, совсем не глянцевая. Здесь есть трущобы/неблагонадежные районы, подростковые банды, и просто дети, которые не знают, чем заняться, пока их родители пытаются то ли развестись, то ли сохранить семью.
Речь идет об играх. Компьютерных играх, политических играх, играх вообще. Похоже, основная идея получается такая (у меня вышло так): мы слишком много играем. И в большинстве случаев, играем в смерть. Дети на компьютерах с азартом убивают разнообразных монстров, политики с таким же азартом убивают солдат и население противника, разница практически уже неразличима, ведь и там, и там противник умирает на экране… Пора перестать играть.
Мальчик Джонни начинает играть в очередную космическую стрелялку, где требуется перебить как можно больше космических монстров. И обнаруживает, что монстры устали от бесконечных смертей и желают сдаться. Они не хотят больше «вторгаться», они хотят просто уйти туда, где их оставили бы в покое. Джонни воспринимает это все, как сон. Но сны переплетаются с реальностью, компьютерная игра начинает перетекать в действительность – стоит отвернуться от компьютера, и на экране телевизора в новостях все те же бомбардировки… И Джонни понимает, что он должен пройти игру до конца.
Как все-таки интересно получается. Вот, скажем, Коэльо, старается, пишет… Выводит какие-то умные мысли, заковыристые... Но создается впечатление, что это все сделано искусственно и тяжкими трудами. А у Пратчетта все идет так легко и просто, с шутками и прибаутками, и вдруг – раз, и до тебя доходит такое, что делается жутко.
« - Я не уверен, существуют ли чужие вообще. Может, они просто разновидность нас самих. Зато я знаю, что важно. Важно точно знать, что делаешь. Важно помнить, что это не игра. Ни на столечко. Даже если это игра.»
«- Какой-то мужик в ящике сказал, наши так удачно отбомбились, потому что все выросли на компьютерных играх.
- Ясно? – спросил Джонни. – И я про то же. Игры похожи на жизнь. Жизнь – на игру.»
«Сколько ни планируй, что станешь делать во сне, ничего не выйдет. У нас изначально ошибочный подход к снам. Под снами мы подразумеваем грезы наяву. Вот там ты супермен, и т.д. и т.п. Там ты всех побеждаешь. А в настоящем сне все зловещее и странное…
Мой друг Ноу Йоу думает, что сны – это способ разобраться с настоящей жизнью. По-моему, все наоборот.»
«У людей с идеями дело обстояло куда лучше. Люди вечно балансировали на грани безумия, но это приносило свои плоды… Как люди рождают идеи? Должно быть, ныряют в безумие и выныривают с другой стороны.»