Привидение кошки, живущее в библиотеке
Там же, в "Вокруг света". 
"Если бы предоставить всем народам на свете выбирать самые лучшие из всех обычаи и нравы, то каждый народ, внимательно рассмотрев их, выбрал бы свои собственные. Так, каждый народ убежден, что его собственные обычаи и образ жизни некоторым образом наилучшие. Поэтому как может здравомыслящий человек издеваться над подобными вещами!" Геродот.
"Эдит Пиаф всегда боялась, что ее бросят и поэтому бросала своих возлюбленных первой. Место Ассо рядом с ней занял Поль Мерисс - красивый, безупречно воспитанный и холодный как айсберг. В пылу скандала Пиаф обзывала его "снулой рыбой", била посуду, бросалась на него с кулаками, а он спокойно сидел и читал газету. Потом она выкипала, остывала, он целовал ее, и они отправлялись отмечать примирение в ближайшее кафе.
Поль потерял самообладание только один раз - в 1940, когда немцы вошли в Париж. Он сидел и плакал, глядя, как по их улице едут танки с черными крестами. Эдит не плакала и даже приняла предложение оккупационных властей спеть в Германии. Тем, кто ее критиковал, она отвечала: "Я буду петь для наших ребят в лагерях военнопленных. Им нужна поддержка." И она действительно спела и снялась с пленными на большой фотографии. Вернувшись в Париж, она отдала фото подпольщикам, и те изготовили поддельные паспорта для всех ста пятидесяти пленников. Приехав в лагерь еще раз, Пиаф тайком передала паспорта французам, и часть из них сумела сбежать.
Эту историю Пиаф рассказала на суде, когда после освобождения из оккупации ее пытались обвинить в коллаборационизме. Защищать ее пришли не только спасенные беглецы, но и евреи, которым она помогала скрываться от нацистов."
"Если бы предоставить всем народам на свете выбирать самые лучшие из всех обычаи и нравы, то каждый народ, внимательно рассмотрев их, выбрал бы свои собственные. Так, каждый народ убежден, что его собственные обычаи и образ жизни некоторым образом наилучшие. Поэтому как может здравомыслящий человек издеваться над подобными вещами!" Геродот.
"Эдит Пиаф всегда боялась, что ее бросят и поэтому бросала своих возлюбленных первой. Место Ассо рядом с ней занял Поль Мерисс - красивый, безупречно воспитанный и холодный как айсберг. В пылу скандала Пиаф обзывала его "снулой рыбой", била посуду, бросалась на него с кулаками, а он спокойно сидел и читал газету. Потом она выкипала, остывала, он целовал ее, и они отправлялись отмечать примирение в ближайшее кафе.
Поль потерял самообладание только один раз - в 1940, когда немцы вошли в Париж. Он сидел и плакал, глядя, как по их улице едут танки с черными крестами. Эдит не плакала и даже приняла предложение оккупационных властей спеть в Германии. Тем, кто ее критиковал, она отвечала: "Я буду петь для наших ребят в лагерях военнопленных. Им нужна поддержка." И она действительно спела и снялась с пленными на большой фотографии. Вернувшись в Париж, она отдала фото подпольщикам, и те изготовили поддельные паспорта для всех ста пятидесяти пленников. Приехав в лагерь еще раз, Пиаф тайком передала паспорта французам, и часть из них сумела сбежать.
Эту историю Пиаф рассказала на суде, когда после освобождения из оккупации ее пытались обвинить в коллаборационизме. Защищать ее пришли не только спасенные беглецы, но и евреи, которым она помогала скрываться от нацистов."
-
-
03.04.2013 в 11:45Можно перепостить?
Эту историю Пиаф рассказала на суде, когда после освобождения из оккупации ее пытались обвинить в коллаборационизме
Вообще, у французов страшные вещи творились после войны, у меня есть запись на про это.
-
-
03.04.2013 в 14:24Тоже перепощу, можно?
-
-
03.04.2013 в 15:00У меня же открытый дневник...