Книжный столик

[Аглая]

Любопытно. Где-то как-то о русской революции.

"...меня направили с секретной миссией в Петроград. Я колебался - поручение это требовало качеств, которыми я, как мне казалось, не обладал, но в ту минуту никого более подходящего не нашлось, а моя профессия была хорошей маскировкой для того, чем мне предстояло заниматься. Я был нездоров. Рентген подтвердил, что у меня туберкулез легких. Но я не мог упустить случая пожить, и, как предполагалось, довольно долго, в стране Толстого, Достоевского и Чехова. Я рассчитывал, что одновременно с порученной мне работой успею получить там кое-что ценное для себя. Поэтому я не пожалел патриотических фраз и убедил врача, что, принимая во внимание весь трагизм момента, я вправе пойти на небольшой риск. Я бодро пустился в путь, имея в своем распоряжении неограниченные средства и четырех верных чехов для связи с профессором Масариком, направлявшим деятельность около шестидесяти тысяч своих соотечественников в разных концах России. Ответственный характер моей миссии приятно волновал меня. Я ехал как частный агент, которого Англия в случае чего могла дезавуировать, с инструкциями - связаться с враждебными правительству элементами и разработать план, как предотвратить выход России из войны и при поддержке Центральных держав не дать большевикам захватить власть. Едва ли нужно сообщать читателю, что миссия моя закончилась полным провалом, и я не прошу мне верить, что, если бы меня послали в Россию на полгода раньше, я бы, может, имел шансы добиться успеха. Через три месяца после моего приезда в Петроград грянул гром, и все мои планы пошли прахом.
Я возвратился в Англию. В России я пережил много интересного и довольно близко познакомился с одним из самых удивительных людей, каких мне доводилось встречать. Это был Борис Савинков, террорист, организовавший убийство Трепова и великого князя Сергея Александровича. Но уезжал я разочарованный. Бесконечные разговоры там, где требовалось действовать, колебания, апатия, ведущая прямым путем к катастрофе, напыщенные декларации, неискренность и вялость, которые я повсюду наблюдал, - все это оттолкнуло меня от России и русских. Кроме того, теперь я был не на шутку болен, так как по роду своей деятельности не мог пользоваться прекрасным снабжением, с помощью которого посольство служило родине на сытый желудок, и существовал впроголодь, как и сами русские. В Стокгольме, где мне пришлось целый день дожидаться истребителя, на котором я должен был переправиться через Северное море, я зашел в кондитерскую, купил фунт шоколада и съел его тут же, на улице."

Вместе с тем...

"Только слепой может не увидеть, что жизнь пролетариата в больших городах - сплошная нужда и неурядица. Трудно примириться с тем, что у людей нет работы, что самая работа так уныла, что они, а вместе с ними их жены и дети, живут впроголодь и впереди их не ждет ничего, кроме нищеты. Если помочь этому может лишь революция, тогда пусть будет революция и побыстрее. Зная, как жестоко люди даже сейчас обращаются друг с другом в странах, которые мы привыкли называть цивилизованными, опрометчиво было бы утверждать, что они изменились к лучшему. И, однако, позволительно думать, что, в общем, жить на свете стало лучше, чем было в прошлом, известном нам из истории, и что участь большинства людей, как она ни плоха, все же не так ужасна, как была тогда; и можно надеяться, что с ростом знаний, с отказом от многих жестоких суеверий и переживших себя условностей, с расцветом милосердия, многие из зол, от которых страдают люди, исчезнут.
...Боже меня упаси рядиться в одежды пророка, но для меня очевидно, что молодежь, выходящая сейчас на сцену, должна быть готова к экономическим сдвигам, которые в корне изменят всю цивилизацию. Мы живем накануне великих революций. Я не сомневаюсь, что пролетариат, все яснее осознавая свои права, в конце концов захватит власть в одной стране за другой, и я не перестаю дивиться, почему нынешние правящие классы, чем упорствовать в напрасной борьбе с этой неодолимой силой, не используют всякую возможность подготовить массы к выполнению предстоящих им задач, так чтобы, когда нынешних правителей отстранят от дел, их постигла бы менее жестокая участь, чем в России. Что касается меня, то, скажу откровенно, я надеюсь, что на мой век хватит нынешнего положения вещей. Но мы живем в эпоху быстрых перемен, и возможно, что я еще увижу западные страны под властью коммунизма."

Сомерсет Моэм. "Подводя итоги".

Comments

[Alaric]

связаться с враждебными правительству элементами и разработать план, как предотвратить выход России из войны

Вообще, немного странно, потому что Временное правительство и не хотело выхода из войны. И если он должен был связаться с враждебными ему силами, и при том не с большевиками, то собственно с кем? С какими-то монархистами, что ли?

А вторая часть посвящена, как я понимаю, уже Англии? А каким годам?

[Аглая]

Alaric, да, вот к сожалению, касательно своей деятельности в разведке автор предельно краток.
Вопрос для историков. Если, с его слов, он прибыл в Россию за три месяца до октябрьской революции, то значит, где-то в августе... Какое тогда было положение на фронтах, и в России? Может, к тому времени, Временное правительство себя окончательно дискредитировало в глазах серьезных политиков, в плане, что может управлять ситуацией и иметь какое-то влияние на события? Может, имелось в виду подыскать альтернативу, но не большевиков? Но среди либеральных деятелей буквально ничего не удалось найти подходящего?
Ну да, это уже в конце. Если он говорит, что писал в шестьдесят лет, то это где-то - середина 30-х. Наверно, не только Англии, а как бы всех демократических государств?

[Alaric]

Если он говорит, что писал в шестьдесят лет, то это где-то - середина 30-х. Наверно, не только Англии, а как бы всех демократических государств?

Ну, к тридцатым годам он мог успеть и пересмотреть свои взгляды. Тем более, что в тот период (тогда же бушевал очень серьёзный экономический кризис) идеи коммунизма на западе были крайне популярны.

[Аглая]

Alaric, да не думаю, что пересмотрел, раз пишет, что "надеюсь, на мой век хватит". Просто оценивает обстановку...

[Jenious]

Фиговое было положение. У союзников ещё весной провалилось "наступление Нивеля", в России - "наступление Керенского" - тем более. Если в июле удалось прри помощи довольно ловкого хода заставить большевиков перейти на нелегальное положение, то к концу лета бесперспективность Временного Правительства была очевидной - отсюда мятеж Корнилова в самом конце августа. Но провалился и он. Я думаю, что автор имел в виду как раз таких вот военных мятежников, не обязательно монархистов.

[Аглая]

Jenious, ага. Он же про каких-то чехов речь ведет, которых "шестьдесят тысяч на всей территории России"...

[Jenious]

Аглая, а это указание на будущий мятеж белочехов - ru.wikipedia.org/wiki/%D0%92%D0%BE%D1%81%D1%81%...

Это восстание сделало масштабную гражданскую войну неизбежной и заложило основу будущего правительства Комуча, Директории и Колчака. Но это уже май 1918 года будет.

[Аглая]

Jenious, (с сомнением) ты думаешь, возможны какие-то варианты, чтобы обойтись без гражданской войны?

[Jenious]

Аглая, без крупномасштабной? Пожалуй. Минус чехи, минус интервенты и их материальная поддержка - и всё. Выступления Корнилова на юге и Савинкова в Ярославле - это для белых был потолок в тот период, да и они не в полной мере самостоятельны, особенно последнее.