[Аглая]

Богомил Райнов "Господин Никто. Что может быть лучше плохой погоды". Внезапно захотелось шпионских романов. То есть, я их далеко не все люблю... но если они хорошо написаны, э... с чувством, с толком, с расстановкой, то это же кайф... И уж если начинать, то с любимых детских книг, я считаю.
Сюжет: Итак - знаменитая в советские времена серия про болгарского разведчика Эмиля Боева.
"Господин Никто": Боева засылают в Париж, там расположен эмигрантский центр, занимающийся антисоветской пропагандой и диверсиями. Задание - внедриться в логово врага и держать руку на пульсе. Боев выезжает с легендой - он как бы сын болгарского интеллигента и диссидента, сам как бы начал тонкую подрывную деятельность, за что его погнали с работы. На этой почве Боев - то есть, Бобев, как звали отца - сходится с Младеновым, известной среди соответствующих кругов интеллектуально-политической фигурой, отцом болгарской демократии, да. Расчет на то, что Бобев-Боев помогает Младенову бежать из Болгарии, а тот его берет под свое покровительство и вводит в среду эмигрантов. Ну, более-менее план осуществляется, хотя и не так гладко, как задумано. Касательно же основной цели можно сказать, что в итоге эмигрантский центр самоликвидировался - с посильной помощью Боева.
"Что может быть лучше плохой погоды": после миссии во Франции Боева не сходя с места отправляют в Италию (в Венецию) - там происходит что-то странное, надо срочно реагировать. Речь идет о том, что внезапно некто попытался задействовать глубоко заложенную еще во времена войны агентурную сеть, уполномоченные на то органы, естественно, хотят знать, кто это (в смысле, какая именно из разведок и под каким прикрытием), кто еще входит в эту глубокую агентурную сеть, ну и прочее. Но взяться буквально не за что - известен только сам контактер - некий мелкий чиновник по части торговли из Венеции, и как к нему подступиться, чтобы не потревожить противника - неясно. Там, на месте уже работает оперативник - давний друг и учитель Боева, но начальство решает усилить миссию. Едва Боев успевает прибыть на место и выйти на связь, как его напарника убивают буквально у него на глазах. Боеву остается действовать в одиночку и на свой страх и риск - ну, как всегда.
Конечно, современный продвинутый читатель может сказать, что романы Райнова написаны в подражание Бондиане... Ну так кто же спорит. И не только Бондиане - Райнов же вроде серьезно изучал массовую культуру, так что здесь легко можно обнаружить ее штампы и приемы. Это и романтический герой, то есть, конечно, усталый и циничный, но побеждающий врагов силой интеллекта, обаянием и владением всяким оружием... Кто-то пишет о нуаре - ну, наверно, и он тут есть.
А непременный атрибут - у ГГ должна быть сногсшибательная женщина! Сексуальная и роковая красотка, с формами (фильмы 60-х! романы именно тогда начали выходить). И такие женщины тут есть - ах, какие женщины, и т.д. Действительно, кроме шуток - как мне кажется, у Райнова одни из самых ярких женских образов в жанровой литературе... Помимо ослепительной внешности (автор для своего героя не поскупился ), они еще обладают острым умом (вот в этом месте я всегда поражаюсь - как много авторов не в силах придать своим женским персонажам ум и профессиональный опыт, а если и берутся вводить женщин в такую детективно-приключенческую деятельность, так обязательно, чтобы они махались руками и ногами и палили из пистолетов, круче мужиков... героиням Райнова подобное не нужно, они весьма эффективны и без этого идиотского цирка ) и играют серьезную роль в сюжете.
В общем, многое можно сказать о массовой культуре и ее штампах, но - в моем детстве романы Райнова и непобедимый разведчик Эмиль Боев были удивительны и восхитительны... очаровательны... Авторская ирония, и яркие образы, глубоко входящие на подсознание - это незабываемо. Какой может быть Бонд после Эмиля Боева? лично для меня никакой - глупая раскрашенная кукла... Ну и вот - разве, в конце концов, не в этом смысл истинной пропаганды (можно также сказать - коммунистического воспитания ), чтобы дать массовому читателю своих ярких и любимых героев, в противовес западным... И какая религия, собственно говоря, не позволяет мастерам культуры писать о сильных, смелых, успешных героях, вместо того чтобы в дцатый раз исследовать внутренний мир какого-нибудь бесполезного и ни на что не годного ничтожества...
Вот перечитала романы спустя столько лет, но лично для меня очарование никуда не исчезло. Вижу штампы, вижу шаблоны, вижу подчас наивные идеологические аллегории (в детстве не замечалось! ), но все это не имеет значения, вот просто как-то чувствуешь, что это хорошо и правильно! чтобы наши побеждали, чтобы герои были сильны и отважны, женщины прекрасны, и родная земля где-то там далеко, вернуться туда - все равно что вернуться в рай... Эх, жалко все-таки, что в нашей культуре было слишком мало таких авторов...

"Если козырять тем, что тебе все нипочем, то не исключено, что на вершине общественной иерархии окажется шлюха."

" - Отец говорил, что вы безудержно смелый человек. С того дня, как вы спасли ему жизнь, он считает вас настоящим героем...
- Ну, это уж слишком, - прерываю я ее, круто сворачивая в переулок. - И вообще героизм, как кто-то сказал, всего лишь яма, в которую человек вваливается по неосмотрительности.
- Это что, скромность или скептицизм?
- Скорее, реализм, если придерживаться словаря иностранных слов."

"- Надеюсь, не все в Париже так убого, как то, что вы показали мне сегодня? - резко спрашивает Лида, закуривая предложенную сигарету.
- Нет, конечно. Если иметь в виду фасад. Иначе всюду можно увидеть убожество - и в Париже, и вне Парижа.
- Не знаю только, что вы разумеете под словом "убожество".
- Именно то, что это слово означает.
- Для меня убожество - тот неуютный ресторанчик, дешевые скатерки, выщербленные приборы, запах тесного зала, уродливость и бесстыдство женщин...
- Ясно, - прерываю я ее. - Вам бросилось в глаза убожество, видимое с фасада. Но настоящее убожество обычно за фасадом. Если продажная женщина не безобразна, а красива, а в заведении, где она продает себя, пахнет не потом, а дорогими духами, от этого картина не меняется."

" -Будь спокоен. Не пройдет и недели, как ты станешь во главе Центра.
Я нарочно сокращаю срок, лишь бы вдохнуть в старика бодрость. Перед коротким сроком и малодушный обретает храбрость, забывая о том, что очутиться на том свете можно в одну секунду."

" - Я хочу вернуться в Болгарию, - произносит она, как бы выйдя из забытья. - Вы должны мне помочь! Я хочу вернуться!
- Полегче! Я вам не консул, и тут не миссия.
- Понятия не имею, где она, ваша миссия... Да и не позволит он мне туда добраться... Завтра же утром явится... Весь вечер меня убеждал... Весь вечер угрожал мне... Хочет, чтобы мы завтра зарегистрировались...
- Так регистрируйтесь, - предлагаю я и невольно думаю о том, что в последнее время человеку передохнуть некогда - сплошные свадьбы да убийства."

"Когда за тобой кто-то следит, не подавай вида, что ты его заметил, дабы не портить ему настроения."

"- Что-то ты мне не нравишься, - говорю я. - Уж больно ты официален. Плохо переносишь жару?
- Не в жаре дело, брат, - улыбается Любо. - Работа. Не везет мне, и все тут.
- А как же с твоей приговоркой: "Давай за мной и не бойся?"
Любо едва заметно усмехается.
- Никак. Выветрилась из головы. Хорошая была приговорка, жаль только, что я ее забыл."

"Господин Росс все так же любезно провожает меня.
- Скажите, - останавливает он меня в прихожей, - будет война?
Хозяин вообразил, что, поскольку я занимаюсь секретной работой, все тайны мира у меня в кармане.
- Война уже идет, - умехаюсь я.
- Я имею в виду горячую.
Господин Росс смотрит на меня своими бледно-голубыми глазами так доверчиво, что мне хочется сказать ему что-нибудь утешительное. К сожалению, никакими утешительными сведениями я не располагаю, поэтому бормочу:
- Насчет горячей не знаю. Я, как вы можете догадаться, больше по части холодной. - И чтобы поскорее выскользнуть на улицу, добавляю: - Вы живете в стране, которой эти проблемы довольно чужды.
- Я жил в стране, где вся моя семья погибла, - отвечает старик."

"В момент расставания новоиспеченный директор доверительно сообщает мне недружелюбным тоном:
- Нанося мне удар, вы воспользовались самым грязным приемом - соблазнили меня тем, что я смогу показать этим акулам язык. Именно ради того, чтоб показать им язык, я и остаюсь в "Хроносе". И покажу, поверьте мне.
Я бы не прочь в это поверить, но не решаюсь. В этом мире акул сардина обычно выступает в роли закуски. Но подобных вещей вслух не говорят. Особенно в присутствии сардины."

"- Когда мне, с одной стороны, суют деньги, а с другой - угрожают увольнением, я, за неимением иного выбора, хватаю деньги."

"- Сделки, прибыли - все это дело весьма приятное, но не забывайте, если верх возьмет коммунизм, ничего не останется не только от наших прибылей, но и от нас самих. У людей свободной Европы есть гражданский долг, господин Роллан!"

"Обед действительно начинается скучновато. И все же я не спешу делать на руках стойку с целью оживить свою партнершу. Если у человека хандра, дай ему намолчаться вволю - таков мой девиз. То, что я не ухаживаю за красоткой, отчасти успокаивает ее, отчасти разочаровывает. Она даже украдкой бросает на меня вопросительные взгляды... Нарушаю молчание между рыбой и жарким.
- И все-таки мое предложение не пустые слова.
- А что вас побудило ни с того ни с сего обратиться именно ко мне?
- Случай.
- Случай может оказаться плохим советчиком, - предупреждает она.
- Не беспокойтесь, у меня безошибочная интуиция, - нахально отвечаю я, потому что, насколько мне известно, мужчина, у которого была бы безошибочная интуиция в отношении женщин, еще не родился."

"Мы незаметно перешли на "ты", да иначе и быть не могло, раз уж завязался такой интимный разговор, полный шпионских признаний."

"Сходство между мною и Уорнером облегчает в какой-то мере мое положение. Своей тактикой он не в состоянии застать меня врасплох, и самые неожиданные и самые провокационные вопросы я слышу именно тогда, когда я уверен, что они последуют. Но от этого мое положение не перестает быть критическим. В такие минуты я благословляю свою готовность вести разговор по-английски. Недостаточное владение языком всегда может служить оправданием того, что ты медлишь, замолкаешь, останавливаешься на середине фразы, подыскивая нужное тебе слово. Это игра. А в игре всегда существует риск. Мои ответы, при всей их неуязвимости могут звучать так, что сидящий напротив человек придет к мысли: "У тебя, приятель, непоколебимая легенда, однако это все-таки легенда. Так что убирайся-ка ты со своим враньем подальше."

"На одни вопросы следует отвечать тотчас же, другие обязывают тебя поразмыслить, хотя ответ заранее заготовлен. Все должно быть естественно, спонтанно; каждому ответу должен соответствовать свой жест, взгляд, выражение лица. Как на сцене и в то же время не совсем так. Потому что едва ли хоть один артист играл в пьесе, где любой неуместный или фальшивый жест стоил бы ему жизни."

"- Сколько бы я ни говорил ему, что мне хочется поездить по свету - а я всегда мечтал о путешествиях, - он отделывался одной и той же фразой: "Товары ездят. Людям лучше сидеть на месте."

"- Ты с ума сошел, - говорит мне Эдит, когда мы идем обедать. - Этот твой приятель - артист, притом второразрядный. Он подослан следить за тобой, и его чудесная квартира наверняка полна микрофонов.
- Очень может быть, - соглашаюсь я. - Но какое это имеет значение? Где бы и как бы мы ни сняли квартиру, все равно из предосторожности надо вести себя так, как будто они есть. А отказаться от хорошей квартиры, не имея никакой, - вот это действительно может вызвать подозрение."

"- Короче, ничем не заниматься, кроме исполнения прямых служебных обязанностей. У меня такое чувство, что у этих людей болезненная мнительность и солидный запас микрофонов."

"Райман все-таки умудряется выкроить время даже при этом напряженном ритме. Около часа понадобилось ему для еще одной прогулки по городу. На сей раз это происходит среди бела дня и, несмотря на относительное затишье, которое обычно наблюдается в послеобеденную пору, несмотря на то, что, по-видимому, приняты соответствующие меры, мне приходится мобилизовать весь свой артистический талант, чтобы сойти за беззаботного иностранца, порхающего, как птичка божия, по улицам незнакомого города. Этот бессовестный Райман ведет меня, словно обезьяну, на самую оживленную артерию столицы - на улицу графа Игнатьева, потом вынуждает повернуть на улицу Раковского, потом - на Русский бульвар, к парку. Инквизитор готов даже усадить меня на террасе перед "Берлином", но, к счастью, свободного стола не нашлось, и мы вынуждены идти дальше."

"Нет ничего хуже сидеть перед знакомыми людьми и делать вид, что ты их не знаешь."

"- Ну, а если тебя схватят, чего, конечно, не случится, ты первым делом расскажи такую небылицу: некий старый клиент, прослышав, что ты едешь в Болгарию, всучил тебе портфель, чтобы ты кому-то там передал его. Ты даже не знаешь, что в нем такое...
- Так оно и есть, - вставляю я с невинным видом.
- Вот именно. Придерживайся этой версии, и больше ничего. Я тебя освобожу, даю гарантию. Но чтобы я мог тебя освободить, ты не должен меня впутывать в это дело. Иначе как же тогда мне тебя освобождать.
Распоряжение выполняется точно по инструкции и в рекордно короткий срок - в течение получаса. Оказывается, выполнять шпионские задания в родной стране не составляет никакого труда, при условии, что соответствующие органы обо все заранее предупреждены."

"- У каждого есть вторая специальность. Одни в свободное время ходят на рыбалку, другие собирают почтовые марки, третьи занимаются шпионажем."

"И все-таки ожидание не всегда приближает нас к цели. Можно терпеливо до самоотвержения ждать поезда там, где он не проходит."

"Бывают женщины - с ощутимым страхом ждут вопроса, вопрос последует, непременно начинают лгать, если не прибегаешь к расспросам, они сами не свои.
- Ты даже не поинтересуешься, где я была, - небрежно замечает она, меняя платье на пеньюар.
- А почему я должен интересоваться?
- Потому что у тебя такая привычка.
- Дружба с тобой помогает мне избавиться от множества дурных привычек, - отвечаю я.
Женщина замирает на миг и, видимо, хочет что-то сказать, но, вовремя вспомнив о магнитофоне, лишь озадаченно смотрит в мою сторону. Я гляжу на нее глазами большого наивного ребенка.
Мы сидим в тишине комнаты, внешне спокойные, почти как муж и жена, однако оба ощущаем незримое присутствие кого-то третьего, вставшего между нами... Женщина гасит в пепельнице недокуренную сигарету и снова нарушает молчание, на этот раз одним только взглядом, который говорит:
"На какую разведку работаешь, милый?"
"Хочу надеяться, на ту же, что и ты, дорогая", - отвечает мой взгляд."

"Ожидание ожиданием, но наступает время, когда надо действовать. Крайне важно не перепутать времена. В нашей грамматике это роковая ошибка."

"- Положение, в которое вы меня поставили...
- Вы никогда не были в таком завидном положении: в одном шаге от счастья. Но только осторожнее, не сделайте шаг в обратном направлении."

"Я, должно быть, в самом деле забылся, а тем временем за дверью слышатся тихие шаги. Наверное, мне это почудилось, потому что входная дверь заперта, ключ в замке с внутренней стороны, да и цепочка на месте. Однако все это не мешает мне слышать шаги за дверью, сперва смутно, как бы издалека,, а потом совершенно отчетливо, настолько отчетливо, что я даже различаю неодинаковость звука - как будто одна нога ступает твердо, а другую человек подволакивает. "Это Любо", - говорю я себе. Это в самом деле Любо. Открыв дверь, он останавливается на пороге, словно ждет, чтобы я пригласил его войти, но я ему говорю: хватит разыгрывать комедию, зачем ты сюда притащился, когда тебе и мне известно, что ты мертв, а он говорит, что настоящие друзья на такие пустяки не обращают внимания, и стоит и смотрит на меня, а я не могу понять, что он хочет этим сказать; не намекает ли он на то, что я тоже мертв, только это до меня еще не дошло."

"А еще чем я рискую? Больше ничем. Место для постоянного жительства мне обеспечено, его давно забронировали для меня. В братской могиле неизвестных. В компании всегда приятней."

@темы: Книги

Comments

[Сусуватари]

Ох, как же мне они нравились, эти детективы! Вот только сюжет "Тайфуны с ласковыми именами" забыла. Может, не дочитала?..

[Ingris]

Мне показалось, или это и вправду детективы с повествованием от первого лица?

[Аглая]

Ingris, конечно!
Сусуватари, я тоже забыла. Потому что читала только один раз, уже в 90-е раздобыла. Эти-то, первые, зачитаны до дыр и выучены наизусть.
Как вспомнишь - "Я здесь от болгарского Центра!" - и сразу эйфория.

[Ingris]

Аглая, вы так вкусно обсуждаете, что тоже захотелось почитать! Райнов в руки как-то раньше никогда не попадался, да и детективы теперь читаю маловато - если там дополнительные заинтересовавшие моменты найдутся...

[Аглая]

Ingris, ну, это все-таки поджанр - шпионский роман, тут своя специфика.

[Battle_S.W.I.N.E.]

Аглая, И какая религия, собственно говоря, не позволяет мастерам культуры писать

Культурная. Это ж типа шпионский роман, низкий жанр... детектив, низкий жанр... боевик, приключения, фантастика, вся фабульная литература ваще низкий жанр, а вот про Богатый Внутренний Мир -- другое дело. Даже в школе на уроках литературы нам это по-тихому в уши вкручивали. А в критике тех ещё времён, мне попадалось регулярно. Ну, насколько я вообще её читал.

[Сусуватари]

Аглая, вот да, ервые ошеломили. Как эта фраза запомнилась: "Что за женщина! Ей идут все цвета!" - а потом тщательно проверял. насколько успешно и тщательно его квартирку обыскали.

Мне и "Семнадцать мгновений весны" Семенова нравились очень. И остальные книги про Исаева-Владимирова. Как-то и не думалось про "низкий жанр" - хотя мнение известное такое.

[Аглая]

Battle_S.W.I.N.E., ... (с) Лавров.
Короче, серый миф.

Сусуватари, а я сейчас вообще практически ничего, кроме "низкого жанра" не читаю.

[Сусуватари]

Аглая, а столь же "низкий жанр" научной фантастики?

[Аглая]

Сусуватари, вот что касается фантастики, так высокодуховные мэтры тяготеют к тому, чтобы обозвать ее "магический реализм" и опять же копаться в помойке...

[Сусуватари]

Аглая, ой, фантастика, да такая, как у Азимова, Ибатуллина, Хайнлайна - это "твёрдая" НФ, всякий "магический реализм" - это совсем иная штука