Привидение кошки, живущее в библиотеке
Д.Дункан. Таинственные земли.
"Зверь глухо зарычал. Что это - хороший знак или плохой? Пес подобрался для прыжка, Азак занес руку, и в этот миг пес обратился в камень. Кэйд вздрогнула и застонала, и Инос бросилась, чтобы обнять ее, утешая этим жестом скорее саму себя, чем тетушку. Боже милостивый! Несомненно - это камень. Ни один смертный скульптор не сумел бы так искусно изобразить шкуру зверя, отполировать камень на выпуклых мускулах, но существо, которое всего минуту назад было опасным хищником, теперь превратилось в изящное изваяние."
"Литературная газета".
"Воочию мне довелось увидеть Вадима Синявского в редакции "Последних известий" Всесоюзного радио, а однажды даже довелось съездить с ним в Лужники, посидеть рядом в комментаторской кабине. Помню, он приходил к нам в большую "репортерскую", садился в стороне на диван, о чем-то рассказывал, а иногда просто молчал, вглядываясь в суетящуюся молодежь. А смотрел он чуть с прищуром - и многие не замечали, что левого глаза у него не было вообще. Синявский с первого дня войны стал фронтовым корреспондентом, в Крыму он был ранен прямо во время репортажа. 1 марта 1942 года вместе с оператором Натаном Розенбергом он поднялся на вершину Малахова кургана и там успел произнести только: "Говорит осажденный Севастополь". Взрывом вражеской мины оператор был убит, а лицо Синявского изъедено осколками. Чуть подлечился - и снова на фронт, и так же точно, эмоционально рассказывал он и о пленении Паулюса, и о Курской битве, а потом - о Параде Победы на Красной площади."
П.Бормор. Запасная книжка.
"- Вы что, издеваетесь? - закричал он в экран. - А ну, позовите сюда ваших главных!
На экран вылезли тупые зеленые морды старейшин.
- Идиоты! - набросился на них Первый. - Придурки! Вы совсем ничего не понимаете?
- Не-а, - помотали головой орки. - А че мы сделали-то?
- Что сделали? - язвительно переспросил Первый. - Да вы чего только не сделали! А должны были что?
- Ну дык это... противостоять. Изо всех сил. До победного конца.
- Чушь! - Первый ударил кулаком по столу. - С вашим быстродействием, с вашей способностью моментально и безошибочно просчитывать варианты, да еще возможностью управлять одновременно тысячами юнитов и при этом не отвлекаться от выполнения других задач, со знанием территории и всех данных по любому объекту... да обладая таким преимуществом перед человеком, и арифмометр может выиграть! Вот только какая от этого человеку радость? От вас, болваны, требуется не победа, а красивый проигрыш! Чтобы борьба была долгой, но не слишком, тяжелой, но не изматывающей, требующей напрячь мозги, но не вывихивать их. Видимость борьбы, поняли?"
"Зверь глухо зарычал. Что это - хороший знак или плохой? Пес подобрался для прыжка, Азак занес руку, и в этот миг пес обратился в камень. Кэйд вздрогнула и застонала, и Инос бросилась, чтобы обнять ее, утешая этим жестом скорее саму себя, чем тетушку. Боже милостивый! Несомненно - это камень. Ни один смертный скульптор не сумел бы так искусно изобразить шкуру зверя, отполировать камень на выпуклых мускулах, но существо, которое всего минуту назад было опасным хищником, теперь превратилось в изящное изваяние."
"Литературная газета".
"Воочию мне довелось увидеть Вадима Синявского в редакции "Последних известий" Всесоюзного радио, а однажды даже довелось съездить с ним в Лужники, посидеть рядом в комментаторской кабине. Помню, он приходил к нам в большую "репортерскую", садился в стороне на диван, о чем-то рассказывал, а иногда просто молчал, вглядываясь в суетящуюся молодежь. А смотрел он чуть с прищуром - и многие не замечали, что левого глаза у него не было вообще. Синявский с первого дня войны стал фронтовым корреспондентом, в Крыму он был ранен прямо во время репортажа. 1 марта 1942 года вместе с оператором Натаном Розенбергом он поднялся на вершину Малахова кургана и там успел произнести только: "Говорит осажденный Севастополь". Взрывом вражеской мины оператор был убит, а лицо Синявского изъедено осколками. Чуть подлечился - и снова на фронт, и так же точно, эмоционально рассказывал он и о пленении Паулюса, и о Курской битве, а потом - о Параде Победы на Красной площади."
П.Бормор. Запасная книжка.
"- Вы что, издеваетесь? - закричал он в экран. - А ну, позовите сюда ваших главных!
На экран вылезли тупые зеленые морды старейшин.
- Идиоты! - набросился на них Первый. - Придурки! Вы совсем ничего не понимаете?
- Не-а, - помотали головой орки. - А че мы сделали-то?
- Что сделали? - язвительно переспросил Первый. - Да вы чего только не сделали! А должны были что?
- Ну дык это... противостоять. Изо всех сил. До победного конца.
- Чушь! - Первый ударил кулаком по столу. - С вашим быстродействием, с вашей способностью моментально и безошибочно просчитывать варианты, да еще возможностью управлять одновременно тысячами юнитов и при этом не отвлекаться от выполнения других задач, со знанием территории и всех данных по любому объекту... да обладая таким преимуществом перед человеком, и арифмометр может выиграть! Вот только какая от этого человеку радость? От вас, болваны, требуется не победа, а красивый проигрыш! Чтобы борьба была долгой, но не слишком, тяжелой, но не изматывающей, требующей напрячь мозги, но не вывихивать их. Видимость борьбы, поняли?"