Привидение кошки, живущее в библиотеке
Б.Шоу. Автобиографические заметки.
«Кое-какие сведения об аристократии я приобрел, что называется, нелегально, когда еще подростком служил в конторе одного дублинского джентльмена, который совмещал в одном лице земельного агента и частного банкира и у которого было много высокопоставленных клиентов. Лондонский литератор может в течение двадцати лет ходить по званым обедам и не узнать о человеческих слабостях своих сановных хозяев того, что семейный поверенный или (в Ирландии) частный агент по продаже недвижимости узнает всего за двадцать дней. Кое-какие сведения в таких случаях обязательно доходят и до клерков, особенно если клерк ведет все расчеты, а именно этим я и занимался. И тогда, если только этот клерк не глуп, ему становится ясно, что в профессии аристократа гении встречаются не чаще, чем в любой другой, а потому, если вы решили возвести в звание пэра больше полудюжины человек, то будьте готовы к тому, что многие из них окажутся самыми заурядными, а то и просто подлыми людьми. И в кухне, и в палате лордов на одной родословной далеко не уедешь, что доказывает пьеса мистера Барри «Великолепный Криктон», где дворецкий выведен достойным человеком, а его хозяин граф – титулованным мошенником, и это не фантазия, а реальность, причем реальность в каком-то смысле объяснимая, ведь англичане очень тщательно отбирают дворецких, а баронов чтут всех подряд, лишь бы кровь была голубой. Последствия этого заблуждения довольно забавны. Например, в Англии мы почему-то превозносим аристократов – всех тех, кого мы лично не знаем, что отчасти примиряет нас с плебейством тех, кого мы знаем, а также сохраняет веру в институт аристократии как таковой. В аристократа-невидимку верят благоговейно, но его почему-то никогда нет на месте, он где-то рядом, поблизости, но не с нами. Высшее общество существует; сомнение в этом – неопровержимый знак низменной плебейской натуры. И такого рода фантазии глубоко укоренились во всех слоях английского общества.»
В.Васильев. Лик черной Пальмиры.
«Судить живых куда легче, чем судить мертвых. Живым всегда что-нибудь нужно.»
***
«…И в тот же миг влюбленное созданье, включив форсаж, умчалось на заданье…»
***
«Пить водку одному – как-то не по-русски. Водку нужно пить рюмками, чокаясь или нет, - но в компании. А вот заморский ячменный самогон можно посасывать из горлышка и в одиночестве. Пожалуй, виски – лучшее, что могла предложить раса закоренелых индивидуалистов расе раздолбаев от духовности.»
«Кое-какие сведения об аристократии я приобрел, что называется, нелегально, когда еще подростком служил в конторе одного дублинского джентльмена, который совмещал в одном лице земельного агента и частного банкира и у которого было много высокопоставленных клиентов. Лондонский литератор может в течение двадцати лет ходить по званым обедам и не узнать о человеческих слабостях своих сановных хозяев того, что семейный поверенный или (в Ирландии) частный агент по продаже недвижимости узнает всего за двадцать дней. Кое-какие сведения в таких случаях обязательно доходят и до клерков, особенно если клерк ведет все расчеты, а именно этим я и занимался. И тогда, если только этот клерк не глуп, ему становится ясно, что в профессии аристократа гении встречаются не чаще, чем в любой другой, а потому, если вы решили возвести в звание пэра больше полудюжины человек, то будьте готовы к тому, что многие из них окажутся самыми заурядными, а то и просто подлыми людьми. И в кухне, и в палате лордов на одной родословной далеко не уедешь, что доказывает пьеса мистера Барри «Великолепный Криктон», где дворецкий выведен достойным человеком, а его хозяин граф – титулованным мошенником, и это не фантазия, а реальность, причем реальность в каком-то смысле объяснимая, ведь англичане очень тщательно отбирают дворецких, а баронов чтут всех подряд, лишь бы кровь была голубой. Последствия этого заблуждения довольно забавны. Например, в Англии мы почему-то превозносим аристократов – всех тех, кого мы лично не знаем, что отчасти примиряет нас с плебейством тех, кого мы знаем, а также сохраняет веру в институт аристократии как таковой. В аристократа-невидимку верят благоговейно, но его почему-то никогда нет на месте, он где-то рядом, поблизости, но не с нами. Высшее общество существует; сомнение в этом – неопровержимый знак низменной плебейской натуры. И такого рода фантазии глубоко укоренились во всех слоях английского общества.»
В.Васильев. Лик черной Пальмиры.
«Судить живых куда легче, чем судить мертвых. Живым всегда что-нибудь нужно.»
***
«…И в тот же миг влюбленное созданье, включив форсаж, умчалось на заданье…»
***
«Пить водку одному – как-то не по-русски. Водку нужно пить рюмками, чокаясь или нет, - но в компании. А вот заморский ячменный самогон можно посасывать из горлышка и в одиночестве. Пожалуй, виски – лучшее, что могла предложить раса закоренелых индивидуалистов расе раздолбаев от духовности.»