Читательский дневник

[Аглая]

А.С.Грибоедов. Письма.
«С.Н.Бегичеву. 15 апреля 1818г.
…Теперь объясню тебе непритворную мою печаль. Представь себе, что меня непременно хотят послать, куда бы ты думал? – в Персию, и чтоб жил там. Как я ни отнекиваюсь, ничто не помогает; однако я третьего дня, по приглашению нашего министра, был у него и объявил, что не решусь иначе (и то не наверно), как если мне дадут два чина, тотчас при назначении меня в Тейеран. Он поморщился, а я представлял ему со всевозможным французским красноречием, что жестоко бы было мне цветущие лета свои провести между дикообразными азиатцами, в добровольной ссылке, на долгое время отлучиться от друзей, от родных, отказаться от литературных успехов, которых я здесь вправе ожидать, от всякого общения с просвещенными людьми, с приятными женщинами, которым я сам могу быть приятен. (не смейся: я молод, музыкант, влюбчив и охотно говорю вздор, чего же им еще надобно?) Словом, невозможно мне собою пожертвовать без хотя несколько соразмерного возмездия
- Вы в уединении усовершенствуете ваши дарования.
- Нисколько, ваше сиятельство. Музыканту и поэту нужны слушатели; их нет в Персии…
Мы еще с ним кое о чем поговорили; всего забавнее, что я ему твердил о том, как сроду не имел ни малейших видов честолюбия, а между тем за два чина предлагал себя в полное его расположение.
При лице шаха всего только будут два чиновника: Мазарович, любезное создание, умен и весел, а другой: я или NN. Обещают тьму выгод, поощрений, знаков отличия по прибытии на место, да ведь дипломаты на посуле, как на стуле. Степан, милый мой, ты хоть штаб-ротмистр кавалергардский, а умный малый, как ты об этом судишь?

Т.Тур. Империя Тигвердов. Танго в пустоте.
«Дорога домой сегодня превращалась в аттракцион «увидь вовремя соседнюю машину и успей затормозить». Все кругом были нервные и раздраженные, город стоял в пробках. Я ползла даже медленнее, чем обычно. Хотелось включить радио, услышать еще кого-то, кроме своих мыслей, но отвлекаться было опасно.
На очередном светофоре я вдруг поймала боковым зрением какую-то смазанную тень, что, проскочив под колесами машин правого ряда, метнулась под мой «пыжик». «Собака, что ли?» - я остановилась, включила аварийку и выскочила на дорогу.
- Совсем вольтанулась? – поприветствовал меня из открытого окна мужик, который стоял следом за мной. – Дура!
- И вам доброго вечера, - буркнула в ответ и наклонилась посмотреть, что там ко мне прибежало. Это все-таки оказался щенок. Длинные, болтающиеся до земли уши, перепуганные глазенки, неуклюжесть подростка и большие лапы крупной собаки.
- Иди сюда, дурачок. Иди, не бойся. А то нас с тобой совсем оббибикали…
Щенок пошел на мой голос, сначала неуверенно, потом быстрее и быстрее. Я вытащила его из-под машины, не обращая внимания на грязь, прижала к себе и распрямилась. Чтобы уткнуться прямо в грудь подошедшего близко мужчины.
- Ричард? – не веря своим глазам, спросила я.
- «Что ж, камин затоплю, буду пить, хорошо бы собаку купить…» - пробормотал мужчина, один в один похожий на Ричарда Фредерика Рэ, ненаследного принца Тигверда. Только потрепанного, похудевшего и заросшего щетиной.
Это был он…Выглядел странно. Как бомж, но какой-то ненастоящий. Эдакий бомжара царских кровей. И щенок этот. Пес породистый – сразу видно. И как они друг друга нашли? Два потерявшихся принца… Ну вот что? Что мне с ними делать?»

Comments

[Tetroka]

Бедный Грибоедов. Надо было отказываться упорнее.

[Аглая]

Tetroka, так, может, он сам хотел? а то бы в самом деле - кто его мог бы заставить...

[Tetroka]

Аглая, так говорит же как о печали.

[Аглая]

Tetroka, ну так... Как учили в школе - служить бы рад, прислуживаться тошно! - тонко чувствующему человеку в те времена западло было заниматься государственной службой, а если уж приходилось это делать, то он непременно должен был быть в печали.

[Tetroka]

Аглая, если только так