Читательский дневник

[Аглая]

М.Исаковский. Письма.
«А.Т.Твардовскому. 7 октября 1942г.
Дорогой Саша! Хочу сказать тебе, что очень хороший ты человек, хороший друг и товарищ. Меня до глубины души трогает твоя заботливость. И знаешь, если бы у меня не было таких друзей, как ты, то мое существование здесь было бы совсем не веселым. И, конечно, оно было бы во много раз лучше, если бы ты был где-то рядом. А то ведь, честное слово, живу я здесь очень одиноко и некоторые моменты переживаю весьма горестно.
Взять хотя бы такой случай. Не так давно здесь устраивался платный («благотворительный») литературный вечер. Конечно, главное место среди участников вечера занимали находившиеся здесь «классики». Но был приглашен также аз, грешный. Вообще, меня приглашают на литературные вечера, хотя в душе вряд ли считают за поэта. А приглашают потому, что не могут не пригласить, хотя бы уже по той причине, что я, единственный из «чистопольцев», печатаюсь в газетах. Мне было сказано, что поэты будут читать на вечере «ранние стихи». Таковыми должен быть представлен и я. И как-то в голову сразу не пришло – в чем тут дело. А дело было в том, что «ранними стихами» люди пытались отгородиться от современности, от войны. Это я особенно остро почувствовал на самом вечере. Публика тоже подобралась «подходящая». Некоторым весьма замысловатым поэтам она аплодировала вовсе не потому, что понимала прочитанное, а потому, что это прочитанное было не теперешним и пр. Очень больно было видеть все это. Но так или иначе пришлось выступить и мне. И тут я с горечью вспомнил тот анекдот, который ты рассказывал про себя. А именно: одна девушка спросила свою подругу – знает ли та стихи поэта Твардовского? И та ответила: как же, мол, знаю, - что пишет про хомуты и вожжи.
Ну, так вот было и со мной. Я ведь тоже пишу про хомуты и вожжи, и я почувствовал, что здесь, на этом вечере, среди «изящных словес» мои хомуты и оглобли никому не нужны, что выступал я зря. Ушел я домой крайне огорченный.
Я рассказываю тебе про этот случай, чтобы ты понял то окружение, в котором мне здесь приходится жить. Что же касается «хомутов», то, конечно, я им никогда не изменю. И несмотря ни на что, я уверен, что как раз «хомуты», которые так презираются некоторыми ценителями «изящной словесности», важнее, чем многие, может быть, красивые, но пустые слова».

М.Миллингтон. Моя подруга всегда против.
«Я работаю в библиотеке. Во-от. Сказал, и на душе полегчало. Теперь главное не останавливаться и пояснить, что библиотека – не государственная. Ах, как сладостна мечта о работе в госбиблиотеке. Старички с термосами тихо дремлют в зале периодики, старушки дрожащими руками нарезают материалы для посиделок в местном клубе здоровья для женщин, работников включают в списки очередников на лакомства от Кэтрин Куксон //автор любовных романов//. В таком месте можно потихоньку сойти с ума, и никто даже не заметит. Увы, я не попал в нежные объятия госбиблиотеки.
Наверное, в прошлой жизни я убивал маленьких щеночков суковатой палкой, потому и кисну теперь в библиотеке Университета Северо-Восточной Англии, известного среди его радетелей, как УСВА. Как и положено по уставу, УСВА имел свою эмблему: буквы У, С, В, и А едко-оранжевого цвета на темном фоне, а ниже – девиз: «Принимаем абсолютно всех». В списке учебных курсов среди прочего фигурируют «Теория лотерейных билетов», «Яйца и блюда, которые можно из них приготовить», а также новаторский курс «Фуфловедение».
Заявив, что работаю в библиотеке УСВА, я невольно сорвался на нормальный человеческий язык. На самом деле я работаю в «учебном центре». С болью в сердце вспоминаешь, что библиотека – это место, где хранятся книги. В учебном центре книги – дело десятое. Кроме книг там есть, например, компьютеры. Еще не поняли, к чему я клоню? К примеру, приходите вы в паб, а там – во блин! – сплошь телевизоры, принимающие кучу спутниковых каналов. Все ваши познания о семантике на глазах закручиваются воронкой, превращаясь в неразмеченный хаос. По такому же принципу спросите дорогу в библиотеку – и какой-нибудь шут гороховый укажет вам, как пройти в учебный центр, шок от посещения которого может вызвать облысение, заикание и утрату навыков общения до конца жизни».