Читательский дневник

[Аглая]

Л.Пантелеев. Дневники, воспоминания.
«15.01.1944. Среди ночи проснулся от совершенно невообразимого гула. Так бывало осенью сорок первого года, когда поблизости работали все окрестные зенитки. Но на этот раз это были не зенитки. И не поблизости, а где-то очень далеко. Казалось, что посылают снаряды сразу несколько тысяч орудий. От этого грохота и грома просыпался среди ночи раз пять-шесть. Утром в номере звенело все, что могло звенеть и сотрясаться: оконные стекла, зеркала, подвески на люстрах.
Такого на моей памяти в Ленинграде еще не бывало. И вообще я никогда не слышал такого орудийного грома. Почему-то вдруг решил, что это наши, что это началось наступление.
Радио в номере нет. Лихо насвистывая, принял ледяной душ, быстро оделся. И все время прислушивался. Постепенно стал различать, где свои, где чужие. Ухо у меня все-таки тренированное.
Невдалеке, где-то в соседнем квартале, рвались немецкие снаряды. Но их было немного. И не они создавали эту какофонию. Вели музыку боя наши орудия, стреляя где-то все-таки очень близко, по-видимому, с кораблей, стоящих на Неве.
В начале девятого вышел на площадь. Грохот стоял титанический. Казалось, что вот-вот от сотрясения воздуха рухнет, рассыплется громада Исаакиевского собора.
А на улице – хоть бы что. Три девочки-школьницы бежали, размахивая сумками и портфелями. Прислушался к их разговору:
- Хорошо погибнуть вместе с мамой, правда? А то мама погибнет – что я одна на свете делать буду?
Девочкам лет по девять, по десять».

А.Ардова. Вернуть невесту. Ловушка для попаданки.
«Ольма провела нас бесконечными длинными коридорами.
- Здесь собрали тех, кто уже не встает, - пояснила она, распахивая двери.
В просторной комнате располагалось с десяток кроватей и почти все они были заняты детьми разных возрастов – на вид от пяти до десяти лет. Одни тяжело дышали и беспокойно метались. Другие лежали, оцепенев, уставившись широко открытыми пустыми глазами в потолок. Некоторые находились без сознания.
Хобб сразу же двинулся от постели к постели, проверяя состояние маленьких пациентов.
- Мэтр, что скажете? – я шагнула к учителю сразу же, как он завершил осмотр.
- Клановые целители не солгали. На первый взгляд, это обычное поветрие. – Хобб устало провел ладонью по лицу. – С одаренными детьми такое случается. Их магия пока нестабильна, энергетические потоки не структурированы. Обычно хватает несложных снадобий и, в особо тяжелых случаях, магической подпитки от клановых накопителей или… - мэтр сделал многозначительную паузу. -… активированного алтаря.
Я замерла. Да, наши накопители пусты – Зеон всю энергию выкачал, но алтарь мы с Феней активировали. Почему же это не сработало? Хобб не может видеть, а я могу… Взволнованно прошла из угла в угол, лихорадочно соображая, как поступить. Обвела взглядом детей и практически споткнулась о широко распахнутые глаза худенькой девочки лет десяти. Она смотрела на меня с такой болью… надеждой.
Я опустилась на край постели девочки. Взяла тонкие, почти прозрачные руки в свои, опустила ресницы, отгораживаясь от реальности, и призвала истинное зрение. Нет, никаких пауков я в этот раз не увидела, а вот их след все-таки разглядела. Еле заметный, зыбкий, он тонкой пульсирующей ниточкой уходил куда-то в темноту, и по нему тоненькой струйкой вытекали магия и жизнь ребенка».