Книжный столик

А.П.Чехов. Письма.

«Мой «Медведь» следовало бы назвать «Дойной коровой». Он дал мне больше, чем любая повесть. О публика!»

«Нет, не завидую я Жану Щеглову. Я понимаю теперь, почему он так трагически хохочет. Чтобы написать для театра хорошую пьесу, нужно иметь особый талант; написать же плохую пьесу и потом стараться сделать из нее хорошую, пускаться на всякие фокусы, зачеркивать, приписывать, вставлять монологи, воскрешать умерших, зарывать в могилу живых – для этого нужно иметь талант гораздо больший. Это так же трудно, как купить старые солдатские штаны и стараться во что бы то ни стало сделать из них фрак. Тут не то что захохочешь трагически, но и заржешь лошадью.»

«Когда мне не везет, я храбрее, чем тогда, когда везет. Во время удачи я трушу и чувствую сильное желание спрятаться под стол.»

«Все мои кланяются Вам, а мать велела поблагодарить за то, что Вы накормили меня обедом. По ее мнению, я, бедный мальчик, ходил по Питеру голодный, высунув язык. Она никогда не обедала в ресторанах и не может поверить, чтобы официанты, люди совершенно чужие, могли накормить сытно. А у богачей, по ее мнению, обедать невозможно, так как в богатых домах дают очень немного супу и считают неприличным, если кто много ест. Вы же человек женатый, дети у Вас есть, стало быть, по ее мнению, и обеды у Вас настоящие, как быть должно.»

«Маслов называет актеров гаерами и низкими людьми. Это оттого, что они не играли еще в его пьесах. После того, как актеры сыграли моего «Иванова» они представляются мне родственниками. Они так же близки мне, как те больные, которых я вылечил, или те дети, которых я когда-то учил. Я не могу забыть, что Стрепетова плакала после III акта и что все актеры от радости блуждали, как тени; многого не могу забыть, хотя раньше и имел жестокость соглашаться, что литератору неприлично выходить на сцену рука об руку с актерами и кланяться хлопающим. К черту аристократизм, если он лжет.»

«Если пойдете на толкучку покупать мебель, то возьмите для меня ту балалайку (мандолину), которую мы видели висящею на двери одной мебельной лавки. Я отдам Вам десять целковых. Пришлите ее при оказии через контрагентство. На даче и на хуторе она очень пригодится.»

«Я бежал от сильных ощущений, как трус бежит с поля битвы. Все хорошо в меру, а сильные ощущения меры не знают.»

«На один и тот же сюжет могут писать 20 человек, не рискуя стеснить друг друга.»

«… Один экземпляр отдал брату-педагогу, другой присовокупил к своей публичной библиотеке (называю ее публичной библиотекой, потому что она обкрадывается публикой очень усердно).»

«Свободин говорил, между прочим, что Вы получили якобы письмо от какого-то родителя, у которого сын застрелился после моего «Иванова». Если это письмо не миф, то пришлите мне его, пожалуйста. Я его приобщу к тем письмам, какие у меня уже имеются относительно моего «Иванова».»

«Вчера ночью ездил за город и слушал цыганок. Хорошо поют эти дикие бестии. Их пение похоже на крушение поезда с высокой насыпи во время сильной метели: много вихря, визга и стука…»

«Мой Михайло кончил курс в университете; кончилось и мое юридическое образование, так как лекции уже не будут валяться по столам и мне не за что будет хвататься в часы скуки и досуга.»

«Мои карточки нужны не мне, а тем лицам, которые делают вид, что моя карточка им очень и очень нужна. Ведь и у меня тоже есть почитатели! Нет того Сеньки, для которого нельзя было бы подобрать шапку.»

«Литераторам необходимо иметь свой собственный театр.»

«Харькову я полюбился. Книги мои там нарасхват, а пьесы даются даже в посту.»

«Норма мне неизвестна, как неизвестна никому из нас. Все мы знаем, что такое бесчестный поступок, но что такое честь – мы не знаем. Буду держаться той рамки, которая ближе сердцу и уже испытана людьми посильнее и умнее меня. Рамка эта – абсолютная свобода человека, свобода от насилия, от предрассудков, невежества, черта, свобода от страстей и проч.»

«Пиши. Мухи воздух очищают, а пьесы очищают нравы.»

«… Надо быть скромным и не давать своему имени мелькать, как пузыри в луже.»

«Иметь больного брата – горе, быть врачом около больного брата – два горя.»

«Деньги у меня плывут со скоростью окуня, которого укусила за хвост щука.»

«Сегодня отправляю мать с Мишей авангардом. Но скот Мишка не хочет ехать, ссылаясь на то, что университет не дает ему отпуска. Врет. По тону вижу, что малому хочется остаться в Москве. Он влюблен, и, кажется, в Верочку Мамышеву. Что за комиссия, создатель, быть опекуном! Один болен, другой влюблен, третий любит много говорить и т.д. Изволь возиться со всеми.»

«Пьеса у меня странная, и мне удивительно, что из-под моего пера выходят такие странные вещи.»

«Все судят о пьесах таким тоном, как будто их очень легко писать. Того не знают, что хорошую пьесу написать трудно, писать же плохую пьесу вдвое трудней и жутко. Я хотел бы, чтобы вся публика слилась в одного человека и написала пьесу и чтобы я и Вы, сидя в ложе, эту пьесу ошикали.»

«Бог делает умно: взял на тот свет Толстого //реакционный министр// и Салтыкова и таким образом помирил то, что нам казалось непримиримым. Теперь оба гниют, и оба одинаково равнодушны. Я слышу, как радуются смерти Толстого, и мне эта радость представляется большим зверством. Не верю я в будущее тех христиан, которые, ненавидя жандармов, в то же время приветствуют чужую смерть и в смерти видят ангела-избавителя.»

«Сапожники хорошие и полезные люди, но если они лезут в литературу и на сцену, то дело плохо.»

«Что же касается ученой психологии… она не наука, а фикция, нечто вроде алхимии, которую пора уже сдать в архив.»

«Берегись личного элемента. Пьеса никуда не будет годиться, если все действующие лица будут похожи на тебя. Точно вне тебя нет жизни?! И кому интересно знать мою и твою жизнь, мои и твои мысли? Людям давай людей, а не самого себя.»

«Мне жаль Салтыкова. Это была крепкая, сильная голова. Тот сволочной дух, который живет в мелком, измошенничавшемся душевно русском интеллигенте среднего пошиба, потерял в нем своего самого упрямого и назойливого врага. Обличать умеет каждый газетчик, издеваться умеет и Буренин, но открыто презирать умел один только Салтыков. Две трети читателей не любили его, но верили ему все. Никто не сомневался в искренности его презрения.»

«Знания всегда пребывали в мире… Воюют же не знания, не поэзия с анатомией, а заблуждения, т.е. люди.»

«Бурже увлекателен для русского читателя, как гроза после засухи, и это понятно. Читатель увидел в романе героев и автора, которые умнее его, и жизнь, которая богаче его жизни; русские же беллетристы глупее читателя, герои их бледны и ничтожны, третируемая ими жизнь скудна и неинтересна. Русский писатель живет в водосточной трубе, ест мокриц, любит халд и прачек, не знает ни истории, ни географии, ни естественных наук, ни религии родной страны, ни администрации, ни судопроизводства… одним словом, черта лысого не знает.»

«Мне кажется, что когда я заживу по-человечески… когда буду свободен от суеты и дрязг, то опять примусь за юмористику, которая мне даже снится. Мне все снится, что я юмористические рассказы пишу. В голове кишат темы, как рыба в плесе.»

«Я положительно не могу жить без гостей. Когда я один, мне почему-то становится страшно, точно я среди великого океана солистом плыву на утлой ладье.»

«… Конечно, письма пустое дело, но когда читаешь их, то не чувствуешь себя одиноким, а чувство одиночества самое паршивое и нудное чувство.»

«Наконец мы доехали до Москвы. Доехали благополучно и без всяких приключений. Закусывать начали в Ворожбе и кончили под Москвой. Цыплята распространяли зловоние. Маша всю дорогу делала вид, что незнакома со мной и Семашко, так как с нами в одном вагоне ехал профессор Стороженко, ее бывший лектор и экзаменатор. Чтобы наказать такую мелочность, я громко рассказывал о том, как я служил поваром у графини Келлер и какие у меня были добрые господа; прежде чем выпить, я всякий раз кланялся матери и желал ей поскорее найти в Москве хорошее место. Семашко изображал камердинера.»

«…В наш век, век телеграфа, театра и телефонов, ругань – родная сестра рекламы.»

«Я и Короленко находимся теперь именно в том фазисе, когда фортуна решает, куда пускать нас: вверх или вниз по наклону. Колебания вполне естественны. Мне хочется верить, что Короленко выйдет победителем и найдет точку опоры. На его стороне крепкое здоровье, трезвость, устойчивость взглядов и ясный, хороший ум, хотя и не чуждый предубеждений, но зато свободный от предрассудков. Я тоже не дамся фортуне живой в руки. Хотя у меня и нет того, что есть у Короленко, зато у меня есть кое-что другое. У меня в прошлом масса ошибок, а где ошибки, там и опыт. У меня, кроме того, шире поле брани и богаче выбор; кроме романа, стихов и доносов я все перепробовал.»

«Это не повесть, а диссертация. Придется она по вкусу только любителям скучного, тяжелого чтения, и я дурно делаю, что не посылаю ее в «Артиллерийский журнал».

«Повесть, как и сцена, имеет свои условия. Так, мне мое чутье говорит,, что в финале повести или рассказа, я должен искусственно сконцентрировать в читателе впечатление от всей повести и для этого хотя мельком, чуть-чуть, упомянуть о тех, о ком раньше говорил.»

«Мне прислал Павленков корректуру медицинского отдела в «Русском календаре», прося подробных поправок. Если Павленков будет бранить меня за медленность, то скажите ему, что исполнить его желание я могу только в будущем году. Собирать теперь необходимые справки поздно. Количество кроватей, плата за больных и проч. – все это неизвестно по одному календарю и может быть приведено в известность только двумя путями: или официальным порядком, который не в моей власти, или же исподволь, через расспросы врачей и проч., что я помалости и делаю теперь.»

«Вчера был у меня Чайковский, что мне очень польстило: во-первых, большой человек, во-вторых, я ужасно люблю его музыку. Хотим писать либретто.»

«… И после разговора с литератором у меня теперь во рту такое чувство, как будто вместо водки я выпил рюмку чернил с мухами. Все это мелочи, пустяки, но, не будь этих мелочей, вся человеческая жизнь всплошную состояла бы из радости, а теперь она наполовину противна.»

«Если Вам подают кофе, то не старайтесь искать в нем пива… Где Вы нашли публицистику? Неужели Вы так цените вообще какие бы то ни было мнения, что только в них видите центр тяжести, а не в манере высказывания их, не в их происхождении и проч.? Для меня, как автора, все эти мнения, по своей сущности не имеют никакой цены. Их нужно рассматривать как вещи, как симптомы, совершенно объективно, не стараясь ни соглашаться с ними, ни оспаривать их. Если я опишу пляску св.Витта, то ведь Вы не взглянете на нее с точки зрения хореографа? Нет? То же нужно и с мнениями.»

«Из-за женщин, конечно, не следует стреляться; не должно, но можно. Любовь не шутка. Если из-за нее стреляются, то, значит, относятся к ней серьезно, а это важно.»

«Нельзя ставить на сцене заряженное ружье, если никто не имеет в виду выстрелить из него. Нельзя обещать.»

«Ах, как много пьес приходится читать мне! Носят, носят, без конца просят, и кончится тем, что я начну стрелять в людей.»

«Сей рассказ имеет свою смешную историю. Я имел в виду кончить его так, чтобы от моих героев мокрого места не осталось, но нелегкая дернула меня прочесть вслух нашим; все взмолились: пощади! Пощади! Я пощадил своих героев, и потому рассказ вышел так кисел.»

«Без знания языков чувствуешь себя, как без паспорта.»

«Возвращаю Вам рассказы. В «Певичке» я середину сделал началом, начало серединою, и конец приделал совсем новый. Девица, когда прочтет, ужаснется. А маменька задаст ей порку за безнравственный конец… Девица тщится изобразить опереточную труппу, певшую этим летом в Ялте. Тюлева – это Бельская, а Борисов – баритон Владимиров. С хористками я был знаком. Помнится мне одна 19-летняя, которая лечилась у меня и великолепно кокетничала ногами. Я впервые наблюдал такое уменье, не раздеваясь и не задирая ног, внушить вам ясное представление о красоте бедр. Впрочем, Вы этого не понимаете. Чтоб понимать, нужно иметь особый дар свыше. Хористки были со мной откровенны. Чувствовали они себя прескверно: голодали, из нужды б…ли, было жарко, душно, от людей пахло потом, как от лошадей… Если даже невинная девица заметила это и описала, то можете судить об их положении…»

«Сазонов скверно играет в «Медведе». Это очень понятно. Актеры никогда не наблюдали обыкновенных людей. Они не знают ни помещиков, ни купцов, ни попов, ни чиновников. Зато они могут отлично изображать маркеров, содержанок, испитых шулеров, вообще всех тех индивидуев, которых они случайно наблюдают, шатаясь по трактирам и холостым компаниям. Не вежество ужасное.»

«В январе мне стукнет 30 лет. Подлость. А настроение у меня такое, будто мне 22 года.»

---

 Lady Avery, поздравляю с днем рожденья!


Всего самого замечательного!

---

Читательский дневник

А.П.Чехов. Письма.
«М.М.Дюковскому, 24 июня 1889г.
Николай выехал из Москвы уже с чахоткою. Развязка представлялась ясною, хотя и не близкой. С каждым днем здоровье становилось все хуже и хуже, и в последние недели Николай не жил, а страдал: спал сидя, не переставая кашлял, задыхался и проч. Если в прошлом были какие-то вины, то все они сторицей искупились этими страданиями. Сначала он много сердился, болезненно раздражался, но за месяц до смерти стал кроток, ласков и необыкновенно степенен. Все время мечтал о том, как выздоровеет и начнет писать красками. Часто говорил о Вас и о своих отношениях к Вам. Воспоминания были его чуть ли не единственным удовольствием. За неделю до смерти он приобщился. Умер в полном сознании. Смерти он не ждал; по крайней мере, ни разу не заикнулся о ней. В гробу лежал он с прекраснейшим выражением лица. Мы сняли фотографию. Похороны были великолепные. Погребли на деревенском кладбище, очень уютном и тихом, где постоянно поют птицы и пахнет медовой травой. Тотчас же после похорон поставили крест, который виден далеко с поля. Вся семья благодарит Вас за письмо, а мать, читая его, плакала. Вообще грустно, голубчик.»

Geo.
«Лесли Дэвис, американский консул в Хартпуте, Восточная Анатолия.: «Люди готовились покинуть свою родину, бросив дома и землю. Они пытались распродать мебель, продукты питания и одежду, потому что им разрешили взять с собой лишь немногое. И соглашались на любую цену. На улицах было полно турок и турчанок, рыскавших в поисках швейных машинок, мебели, ковров и других ценных вещей, которые можно было заполучить почти даром. Швейные машины ценой 25 долларов продавались по 50 центов. Дорогие ковры расхватывались меньше, чем за доллар. Все это напоминало пир стервятников.»
***
Оскар Хейзер, американский консул в Трабзоне, северо-восточная Анатолия, 28 июля 1915г.: «Самых красивых армянских девушек помладше держат в заточении, чтобы они ублажали погромщиков из местной банды, которая хозяйничает в городе. Здешний представитель комитета «Единение и прогресс» собрал в одном доме в центре города десять самых привлекательных арестанток, чтобы насиловать их вместе со своими товарищами.»
***
Лесли Дэвис: «Одним из первых убитых, которого мы увидели, был пожилой армянин с седой бородой. Из головы у него торчал камень, которым ему размозжили череп. Чуть поодаль лежали сожженные тела шести или восьми человек. От них остались только кости и фрагменты одежды. Мы объехали верхом все озеро Гельджюк и за сутки насчитали не менее десяти тысяч тел убитых армян.»
***
Джесси Джексон, американский консул в Алеппо: «В конце июня 1915г., когда температура поднималась до 46 градусов, из Хартпута депортировали группу из 100 армянских женщин и детей. К востоку от Диярбакыра их отдали шайке курдов, которые выбрали себе самых привлекательных женщин и девочек. Понимая, какая участь ожидает их в плену, напуганные женщины сопротивлялись изо всех сил и некоторые из них были убиты рассвирепевшими курдами. Перед тем, как увезти с собой отобранных женщин, они сорвали почти со всех остальных одежду и погнали их по дороге голыми.»
***
Араксия Джиберджян, сотрудница немецкой миссии в Дер-Зоре, 22 июня 1916г.: «Людям приходится убивать и есть бродячих собак. Недавно они убили и съели одного умирающего. Это я знаю со слов очевидца. Я сама видела, как одна женщина слизывала с земли на дороге лужи крови какого-то животного. До сих пор они все питались травой, но теперь и она пожухла.»
***
Джесси Джексон: «Трупов в городе было так много, что местные санитарные службы не справлялись с их уборкой и военные предоставили для их вывоза большие фуры, запряженные волами. В них складывали трупы и отправляли колоннами на кладбище. Зрелище было ужасное: груды ничем не прикрытых, голых тел со свисающими по бокам повозок головами, руками и ногами.»

---

Книжный столик

А.П.Чехов. Письма.

«Я боюсь тех, кто между строк ищет тенденции и хочет видеть меня непременно либералом или консерватором.»

«Да, милый мой критик, Вы правы! Середина моего рассказа скучна, сера и монотонна. Писал я ее лениво и небрежно. Привыкнув к маленьким рассказам, состоящим только из начала и конца, я скучаю и начинаю жевать, когда чувствую, что пишу середину.»

«Мне кажется, что меня можно обвинить скорее в обжорстве, в пьянстве, в легкомыслии, в холодности, в чем угодно, но только не в желании казаться или не казаться…»

«Ложь – тот же алкоголизм. Лгуны лгут и умирая.»

«В моей печке воет жалобно ветер. Что-то он, подлец, говорит, но что – не пойму никак.»

«Каждую зиму, осень и весну и в каждый сырой летний день я кашляю. Но все это пугает меня только тогда, когда я вижу кровь.: в крови, текущей изо рта есть что-то зловещее, как в зареве.»

«Верую в водевиль как автор: у кого есть 25 десятин земли или 10 сносных водевилей, того я считаю обеспеченным человеком – вдова его не умрет с голоду.»

«Если бы Иисус Христос был радикальнее и сказал: «Люби врага, как самого себя», то он сказал бы не то, что хотел. Ближний – понятие общее, а враг – частность. Беда ведь не в том, что мы ненавидим врагов, которых у нас мало, а в том, что недостаточно любим ближних, которых у нас много, хоть пруд пруди.»

«Термин тенденциозность имеет в своем основании именно неумение людей возвышаться над частностями.»

«Финик чувствует себя великолепно. Ни кашля, ни жара. Остались одни только помещицкие болезни: то пузико болит, то в горле от крика чешется, то под ложечкой ломит. Недавно он перепугал меня ужасно. В один прекрасный вечер приходит он ко мне и желает спокойной ночи. Гляжу на часы: только 8. Спрашиваю: зачем так рано? Уныло молчит и идет к себе наверх. Во втором часу ночи ко мне является мать и с таинственно-испуганной миной заявляет мне, что Сережа сейчас просит пить. Я делаю распоряжение, чтобы утром его не пускали в гимназию. Утром прихожу наверх. Финик лежит под одеялом. Лицо красное, температура 39 градусов. Неохотно говорит, вял, слаб, жалуется на бессонницу и головную боль. Мать в ужасе, сестра смотрит на меня громадными глазами… Тиф? Дифтерит? Экзаменую Финика и мать: оказывается, что вчера был соус из почек. Даю касторки… Вечером мой больной уже изображает следующее: температура 36,5, на животе кошка; мышцы живота прыгают и подбрасывают кошку – это называется миной. Утром Финик уже прыгает и вешается всем на шею, как ни в чем не бывало.»

«Все, мною написанное, забудется через 5-10 лет; но пути, мною проложенные, будут целы и невредимы – в этом моя единственная заслуга.»

«Женщин нужно описывать так, чтобы читатель чувствовал, что Вы в расстегнутой жилетке и без галстуха, природу – то же самое.»

«Я заказал к «Каштанке» рисунки. Еду сейчас к приятелю художнику, большому охотнику, изучившему собак до мозга костей. Попрошу его нарисовать собаку для обложки.»

«… Они не видят ни отечества, ни литературы – все это для них вздор; они замечают только чужой успех и свой неуспех, а остальное хоть травой порасти. Кто не умеет быть слугою, тому нельзя позволять быть господином; кто не умеет радоваться чужим успехам, тому чужды интересы общественной жизни и тому нельзя давать в руки общественное дело.»

«… Если бы какой-нибудь автор похвастал мне, что он написал повесть без заранее обдуманного намерения, а только по вдохновению, то я назвал бы его сумасшедшим.»

«В голове у меня целая армия людей, просящихся наружу и ждущих команды.»

«Мережковский моего монаха, сочинителя акафистов, называет неудачником. Какой же это неудачник? Дай бог всякому так пожить: и в бога верил, и сыт был, и сочинять умел… Делить людей на удачников и неудачников – значит смотреть на человеческую природу с узкой, предвзятой точки зрения… Удачник Вы или нет? А я? А Наполеон? Где тут критерий? Надо быть богом, чтобы отличать удачников от неудачников и не ошибаться…»

«Если актеры, художники и литераторы в самом деле составляют лучшую часть общества, то жаль. Хорошо должно быть общество, если его лучшая часть так бедна вкусом, красивыми женщинами, инициативой… Поставили в передней японское чучело, ткнули в угол китайский зонт, повесили на перила лестницы ковер и думают, что это художественно. Китайский зонт есть, а газет нет. Если художник в убранстве своей квартиры не идет дальше музейного чучела с алебардой, щитов и вееров на стенах, если все это не случайно, а прочувствованно и подчеркнуто, то это не художник, а священнодействующая обезьяна.»

«Водовоз где-то украл сибирского котенка с длинной белой шерстью и черными глазами и привез к нам. Этот котенок принимает людей за мышей; увидев человека, он прижимается брюхом к полу, делает стойку и бросается к ногам. Сегодня утром, когда я шагал из угла в угол, он несколько раз подстерегал меня и бросался a la тигр, на мои сапоги. Я думаю, что мысль, что он страшнее и сильнее всех в доме, доставляет ему высочайшее наслаждение.»

«Пока председательствуют иконы, а не работники, в обществе порядка не будет.»

«Вы хотите спорить со мной о театре. Сделайте Ваше одолжение, но Вам не переспорить моей нелюбви к эшафотам, где казнят драматургов.»

«Мне, как медику, кажется, что душевную боль я описал правильно, по всем правилам психиатрической науки. Что касается девок, то по этой части я во времена оны был большим специалистом и не дальше как в это лето скорбел, что в Сумах недостает кое-каких учреждений.»

«Можно не любить театр и ругать его и в то же время с удовольствием ставить пьесы. Ставить пьесу я люблю так же, как ловить рыбу и раков: закинешь удочку и ждешь, что из этого выйдет? А в Общество за получением гонорара идешь с таким же чувством, с каким идешь глядеть вершу или вентерь: много ли за ночь окуней и раков поймалось? Забава приятная.»

«Вся моя бумага приспособлена для писания рассказов и разделена на половинки – простите.»

«Мне кажется, что из меня, если бы я не был косноязычен, выработался бы неплохой адвокат. Умею коротко говорить о длинных предметах.»

«… Мой мозг машет крыльями, а куда лететь – не знаю.»

«Прежде чем приступить к роману, надо приучить свою руку свободно передавать мысль в повествовательной форме.»

«Отличные у Вас конверты! Когда я женюсь на богатой, то куплю себе на 100 рублей конвертов и на 100 рублей духов.»

«Николая можно поискать еще разве только в Мещанском училище у Дюковского или у Пальмина, живущего неизвестно где. В каком месте он открыл для себя Аркадию, я не знаю: теряюсь в догадках. Это не Николай Чехов, а Калиостро. Завтра я еду в Петербург. Едва я уеду, как Николай вернется домой. Это мое соображение (секретно: он взял у меня немного денег, обещал принести и теперь, вероятно, ждет, когда я уеду, - совестно).»

«Актрисы – это коровы, воображающие себя богинями. Ездить к ним значит просить их – так, по крайней мере, они сами думают. Макиавелли в юбке. Что ни баба, то ум.»

«Жду от Вас дальнейших полномочий. Если нужно в ад ехать – поеду. Я люблю провожать, сватать, шаферствовать. Пожалуйста, со мной не церемоньтесь.»

«Бывают минуты, когда я положительно падаю духом. Для кого и для чего я пишу? Для публики? Но я ее не вижу и в нее верю меньше, чем в домового: она необразованна, дурно воспитана, а ее лучшие элементы недобросовестны и неискренни по отношению к нам. Нужен я этой публике или не нужен, понять я не могу.»

«Исчезла бесследно масса племен, религий, языков, культур – исчезла, потому что не было историков и биологв. Так исчезает на наших глазах масса жизней и произведений искусств, благодаря полному отсутствию критики. Скажут, что критике у нас нечего делать, что все современные произведения ничтожны и плохи. Но это узкий взгляд. Жизнь изучается не по одним только плюсам, но и минусам. Одно убеждение, что 80-е годы не дали ни одного писателя, может послужить материалом для пяти томов.»

«Вчера я сел вечером, чтобы писать в «Новое время» сказку, но явилась баба и потащила меня на Плющиху к поэту Пальмину, который в пьяном образе упал и расшиб себе лоб до кости. Возился я с ним, пьяным, часа полтора-два, утомился, провонял иодоформом, озлился и вернулся домой утомленным. Вообще живется мне скучно, и начинаю я временами ненавидеть, чего раньше со мной никогда не бывало. Длинные, глупые разговоры, гости, просители, рублевые подачки, траты на извозчиков ради больных, не дающих мне ни гроша, - одним словом, такой кавардак, хоть из дому беги. Берут у меня взаймы и не отдают, книги тащат, временем моим не дорожат… Не хватает только несчастной любви.»

«Поздравляю Вас с Рождеством. Поэтический праздник. Жаль только, что на Руси народ беден и голоден, а то бы этот праздник с его снегом, белыми деревьями и морозом был бы на Руси самым красивым временем года. Это время, когда кажется, что сам бог ездит на санях.»

«Всю неделю я зол, как сукин сын. Геморрой с зудом и кровотечением, посетители, Пальмин с расшибленным лбом, скука. В первый день праздника возился с больным, который на моих же глазах и умер. Злость – это малодушие своего рода. Сознаюсь и браню себя.»

«… Пишите именно так, чтоб было наворочено и нагромождено, а не зализано и сплюснуто.»

//Суворину// «Мое пристрастие к Петербургу и к Вашей пьесе и мои поездки в Петербург актеры и их супруги объясняют тем, что у Вас есть большая дочка и что я хочу на ней жениться.»

«Путь поправок – опасный путь. Только раз нужно вступить на него, чтобы никогда не дойти до цели.»

«Я сейчас показал Ваш почерк писарю мирового судьи и спросил: «А сколько бы Ваш мировой судья заплатил за такой почерк?» Писарь прыснул и сказал: «Ни копейки!» Показал почерк Григоровича. Писарь насмешливо улыбнулся и сказал: «За этот, пожалуй, дал бы рублей десять в месяц.»

«В том, что пьеса будет иметь успех, я уверен, ибо глаза у актеров ясные и лица не предательские – это значит, что пьеса им нравится и что сами они верят в успех.»

«… Прошлое у него прекрасное, как у большинства русских интеллигентных людей. Нет или почти нет того русского барина или университетского человека, который не хвастался бы своим прошлым. Почему? Потому что русская возбудимость имеет одно специфическое свойство: ее быстро сменяет утомляемость… Едва дожил он до 30-35 лет, как начинает уж чувствовать утомление и скуку.»

«… Неопределенное чувство вины. Это чувство русское. Русский человек – умер ли у него кто-нибудь в доме, заболел ли, должен ли он кому-нибудь, или сам дает взаймы – всегда чувствует себя виноватым.»

«Говорил я о Вашем брате с композитором Чайковским. Он хороший человек и не похож на полубога.»

«Вы пишете, что театр влечет к себе потому, что он похож на жизнь… Будто бы? А по-моему, театр влечет Вас, меня и иссушил Щеглова, потому что он – один из видов спорта. Где успех или неуспех, там и спорт, там азарт.»

«Из Петербурга от неизвестных мне особ женского пола получаю письма с просьбой – разъяснить им, почему я пишу так, а не этак. Прилагают на ответ марки. Марки я зажуливаю, а ответов не посылаю.»

«Я рад, что 2-3 года назад я не слушался Григоровича и не писал романа! Воображаю, сколько бы добра я напортил, если бы послушался. Он говорит: «Талант и свежесть все одолеют». Талант и свежесть многое испортить могут – это вернее. Кроме изобилия материала и таланта, нужно еще кое-что, не менее важное. Нужна возмужалость – это раз; во-вторых, необходимо чувство личной свободы, а это чувство стало разгораться у меня только недавно. Раньше этого чувства не было, его заменяли с успехом мое легкомыслие, небрежность и неуважение к делу.»

«В Москве есть поэт Пальмин, очень скупой человек. Недавно он пробил себе голову, и я лечил его. Сегодня, придя на перевязку, он принес мне флакон настоящего Ilang-Ilang’a, стоящий 3р. 50к. Это меня тронуло.»

«Я хорошо сделал, что задержал у себя последние поправки. Актеры пугаются их. Дайте им понять и выучить роли, тогда делайте хоть миллион поправок. Тогда у актеров для поправок и вариантов будет в голове фон, которого теперь пока еще нет.»

«Давайте летом напишем по второй пьесе! Теперь у нас есть опыт. Мы поймали черта за кончик хвоста. Только надо писать не зимой, не под разговоры, не под влиянием городского воздуха, а летом, когда все городское и зимнее представляется смешным и неважным. Летом авторы свободнее и объективнее. Никогда не пишите пьес зимой; не пишите ни одной строки для театра, если он не за 1000 верст от Вас. В зимние ночи хорошо писать повести и романы.»

---

Читательский дневник

А.П.Чехов. Письма.
«А.С.Суворину. 11 марта 1889г.
На закуску объявление из «Русских ведомостей»: «Нужна особа средних лет в семейство, живущее близ Москвы в имении, для помощи в хозяйственных и воспитательных делах. Особа эта должна быть знакома с воззрениями на жизнь наших писателей: доктора Покровского, Гольцева, Сикорского и Льва Толстого. Проникнутая взглядами этих писателей и понимая важность физического труда и вред умственного переутомления, она должна направить свою воспитательную деятельность к развитию в детях строгой правды, добра и любви к ближним.».
Это называется свободой совести. За стол и квартиру барышня обязана быть проникнута воззрениями, а дети, должно быть, в благодарность за то, что они имеют очень умных и либеральных родителей, обязаны от утра до вечера следить за собой, чтоб не переутомляться умственно и любить ближних.
Странно, что люди боятся свободы.
Между прочим, недавно в «Новом времени» среди газет и журналов была сделана цитата из какой-то газеты, восхваляющая немецких горничных за то, что они работают целый день, как каторжные, и получают за это только 2-3 рубля в месяц. «Новое время» расписывается под этой похвалой и добавляет от себя, что беда-де наша в том, что мы держим много лишней прислуги. По-моему, немцы подлецы и плохие политико-экономы. Во-первых, нельзя говорить о прислуге таким тоном, как об арестантах; во-вторых прислуга правоспособна и сделана из того же мяса, что и Бисмарк; она – не рабы, а свободные работники; в-третьих, чем дороже оплачивается труд, тем счастливее государство, и каждый из нас должен стремиться к тому, чтобы за труд платить подороже. Не говорю уж о христианской точке зрения. Что же касается лишней прислуги, то держится она только там, где денег много, и получает больше, чем начальники отделений. Ее в расчет брать не следует, ибо она явление случайное и не необходимое.»

Н.Сакавич. Король воронов.
«Рико наклонился к уху Нила и понизил голос, при этом вложив в него весь скопившийся яд:
- Ты бежал не от отца, Натаниэль, а от его хозяина.
Мысль о том, что Мясник мог кому-то подчиняться, просто не укладывалась в голове.
- У него не было хозяина.
Рико молча показал пальцем на себя. Нил застыл в изумлении. Разум отказывался складывать последние кусочки паззла. То, в чем Рико хотел его убедить, попросту невозможно. Имя Мясника было одним из самых громких на восточном побережье. Обосновавшись в Балтиморе, он контролировал территорию от Вашингтона до Ньюарка. Люди в его подчинении отличались безмерной преданностью своему боссу, а он сам – садистской любовью к изощренным расправам. И все же вспышка гнева Рико не выглядела притворной, да и обманывать Нила ему не имело смысла, тем более что Кевин мог с легкостью подтвердить или опровергнуть его слова. Если Морияма действительно настолько могущественны, что способны прижать головореза вроде Мясника, то Нил и подавно покойник.
- Я тебе не верю, - сказал он и сам расслышал в собственном голосе тщательно скрываемый страх.
- То, что ты продолжаешь все отрицать бесит даже больше, чем твоя неосведомленность, - процедил Рико. При случае попроси Кевина в двух словах объяснить тебе ситуацию – так, чтобы ты уяснил ее своим скудным умишком. И знай свое место. Наглости от тебя я больше не потерплю. Понял?
Нил уже видел себя в гробу – так почему бы не вбить в крышку последний гвоздь?
- Да. Я понял, что ты – конченый мудак.
Рико шагнул к нему с искаженным от злобы лицом.
- Ты приползешь ко мне на коленях, умоляя о прощении, только прощения тебе не видать. Жду не дождусь этого дня.»

---

вынесло на ютубе.
"Когда я думаю о русском языке, мне кажется, что я думаю о квантовой физике"...

---

Нора Сакавич "Все ради игры. 2. Король воронов". Продолжение дерзкого проекта по издательству слэшного фанфика... Издательство держится бодро, и прямо в этом году выпустило вторую книгу! Надеюсь, они продержатся до конца, так как интересно же мне, чем все кончится...
Сюжет: события резко развиваются, вот до этого была увертюра и подготовка, а сейчас начинается... У команды Лисов начинается спортивный сезон, наконец на сцене появляется и начинает действовать Злодей... ГГ, парень в бегах и с нелегкой судьбой Нил, прекращает бегать и начинает противостоять ударам судьбы... по крайней мере, пытается... Истории персонажей и их характеры начинают раскрываться и проявляться... В общем, скучать не приходится.
Я все больше убеждаюсь, что это натуральный фанфик (да я и раньше не сомневалась ). Но интересно и затягивает. Оказывается, и фанфики увлекательно читать, если их издать нормально на бумаге...
Ну, или это не чисто фанфик, а как что ли выражаются в фандомной тусовке - оридж. Какая разница... Пара, я думаю, уже четко определилась. То есть, в первой книге на это были намеки... В этой - еще более толстые намеки... Ну вот, как один другому в приватном разговоре сказал чуть ли не открытым текстом, что он гей (но об этом никто не знает!), так куда еще яснее намекать. Так что буду очень удивлена, если это не будет пара! (впрочем, всегда можно сказать, что автор изменила сюжет в соответствии с чьими-нибудь требованиями! )
Слегка заглянув в отзывы, я тут же ухватила спойлер, что по сюжету будет изнасилование... и адский финал... Я напряглась и начала морально готовиться к предстоящим ГГ жутким испытаниям. Но автор меня подловила, и изнасилование случилось не в финале, и не в отношении ГГ. Ну, это было внезапно... Лично мне это все показалось притянутым за уши и неправдоподобным. В смысле, не соответствует ни заявленным характерам, ни сюжету... Но в то же время я не удивляюсь! раз это фанфик. Фандомный продукт. Там вообще любят устроить кому-нибудь изнасилование. Некоторые. И особенный смак, если это будет в отношении какого-нибудь сильного персонажа. Типа пусть переносит муки и страдания. Как я понимаю, это все делается с той целью, чтобы второй потом ужасался, переживал и пострадавшего всячески обихаживал. Вроде бы это именуется hurt-comfort.
Тут я кстати сразу вспомнила давний холивар на камшинском форуме, когда кто-то притащил на рассмотрение сотворенный какими-то слэшерами фанфик с изнасилованием Алвы... И все кинулись мочить слэшеров, а слэшеры отбивались ногами активно переругивались. Какие страсти кипели... Эх, было время... (фик был реально отвратный ) Ну, вот и тут то же самое. Правда, к финалу автор под это все безобразие подвела обоснуй, но, как по мне, все равно выглядит слишком хлипко.
А финал и в самом деле был адский. По правде говоря, тут нельзя быть уверенным, что таки и ГГ тоже не изнасиловали... Автор сделала гениальный ход - после начала с кошмарными избиениями и пытками устроила, так сказать, затемнение кадра, а дальше уже появился ГГ в растерзанном виде, и черт знает, что там все это время с ним происходило. Это правильно, пусть читатели сами себя запугивают, так гораздо страшнее и выразительнее.
Очень хочется скорее заключительную часть, узнать, чем же все закончится-то.

@темы: Книги

---

Изоленту слушаю... Возмущаются, почему в книжных магазинах такой трэш продают... Витязева возмущается, почему нормальные книги купить невозможно... Вот она Булгакова не может купить, про Мольера.
Проблемы у людей. Я вот смотрю каждый день попеременно на озон и лабиринт, и денег у меня не хватает на все, что хочется.
От нечего делать набрала на озоне Булгакова про Мольера, сразу десяток книг выставили. Бери не хочу. Витязева тут не по делу возмущается.

---

Дэвид Эберхард "Дети у власти". Маленькая книжечка, формат - брошюра. Я бы даже сказала - журнальная статья. На тему педагогики, как понятно из названия и аннотации.
Автор - шведский психиатр, здесь он в мягкой и легкой форме, очень доступно, излагает свои мнения и сомнения по поводу сложившегося в последнее время положения дел в сфере воспитания детей - в семье, в школе, вообще в обществе. Как всем понятно, сейчас господствует такой э... либеральный подход. Ставящий во главу угла личность ребенка, которую надо уважать, нельзя притеснять и угнетать и т.д. Звучит прекрасно, но на практике это принимает - по мнению автора и некоторых - зачастую нелепые и дикие формы. Как, например, нежелание наказывать детей, даже высказывать им упреки и недовольство, да даже предъявлять им какие-то требования и нагружать их какими-то обязанностями... типа это авторитарный-тоталитарный подход и уродует личность ребенка, мешая ей развиваться свободно и творчески. В школе, соответственно, это отказ от системы оценок, превращение обучения в игровой процесс и т.д. Все знают.
Автор это все немножко разбирает и немножко критикует. С позиции здравого смысла. Обращается к данным из физиологии, психиатрии, разных проведенных исследований. Призывает родителей не сходить с ума и включить мозги (если они есть, конечно). Изложение бодрое и легкое, все очень доступно. Вот я, в принципе, согласна с авторской позицией.
Проблема в том - на мой взгляд - что это все не работает. В смысле, если у кого в голове забита вот такая картина мира, то обращаться к его логике и здравому смыслу бесполезно... Ну, с его-то точки зрения, он как раз действует логично и здравомысляще! А вот вы! предлагаете гнобить детей!! или еще что-нибудь в этом духе. Особенно прикольно, что, когда я заглянула в отзывы на LiveLib, то там немедленно обнаружилась куча отрицательных, с гневными обличениями автора и его идиотской книжки. Ну, я думаю, вполне понятно, каких взглядов придерживаются данные читатели...
Что еще интересно - автор тут немножко рассматривает положение дел в школах и детсадах в своей Швеции... которое рисуется безрадостным... Просто вспомнилось тут, что мне иногда попадаются ролики на аналогичную тему на ютубе - о наших школах. И там точно так же, как этот шведский психиатр, выступают разные наши педагоги и твердят то же самое. Но при этом любят добавить, что вот у нас был выработан богатый советский опыт, который сейчас очень успешно используется на западе! а у нас от него отказались и ввели вот это вот все! Ну, как я вижу из данной книжки, неясно, кто там на западе и где ввел тот самый советский опыт... По описанию автора выходит все точно такое же, как и у нас. Один в один.
Подумалось еще - вспомнился родной пединститут, разные прочитанные специализированные материалы из периодики... какой там в советские времена был журнал - "Семья и школа", кажется? Для самой широкой публики, но на специализированную тему. Это я к чему - если взять те материалы и вот эту вот книжку - ну, это же небо и земля... Там это действительно выглядело, как серьезный материал, пусть даже и склоняющийся к научно-популярному изложению... А здесь - да, автор обозначает проблемы. Но все это до того... облегченно... Маленькие главки, предельно простой язык - никаких сносок и комментариев! И одни и те же мысли и тезисы повторяются снова и снова, раз за разом, снова и еще раз подчеркиваются, и опять за рыбу деньги... И тут я как раз дочитываю до того момента, когда автор разъясняет, что маленький ребенок, по своему развитию и устройству мозга, не способен на то и на это, и ему нужно все по много-много раз повторять, чтобы новые данные были усвоены мозгом, чтобы на них можно было опираться и т.д. И вот я думаю - так автор же сам в своей книжке все излагает так, будто обращается к детям! Которые с первого раза не понимают, да и с третьего тоже, сами выводов делать не в состоянии, им все нужно разжевать и в рот положить... Ага, а книжка-то для родителей... Ну, и как тогда можно ожидать от родителей здравого подхода, если они сами не способны выйти из "детского возраста". Впрочем, к финалу автор на этот счет высказался уже открыто и прямо так и заявил - да, значительная часть современного общества (западного) инфантильна... большие дети...
P.S. Вызывает удивление и некоторое раздражение издательский подход - почему вдруг в заголовке фамилию автора пишут - "Эбехард"? С какой стати? Если оригинальное написание - Eberhard, чего вдруг у нас стало Эбехард? У нас правила что ли изменились? Причем в тексте, у переводчика, так и идет - Эберхард... Странно, непонятно.

«Поскольку производить детей на свет – занятие очень и очень приятное, то точно такое же удовольствие должно доставлять и воспитание.»

«С точки зрения биологии ответить на вопрос, каких родителей следует считать идеальными, довольно легко. Это те, кто лучше всего готов к деторождению: здоровые молодые люди. Сомнительно, однако, чтобы в современном обществе отважная молодая пара стала примером для остальных. Скорее их случай заинтересует какие-нибудь социальные службы.»

«На какие педагогические теории будут опираться люди, которые стали отцами уже на закате своей жизни? Сорокапятилетние родители более склонны к проявлению гиперопеки по отношению к своим детям, они тревожны и склонны скорее запрещать, чем разрешать что-то. Ведь чем позже человек начинает заниматься чем-либо, тем труднее ему добиться успеха и высоких результатов в этом деле.»

«В современном обществе, где права отдельной личности только растут, а ее обязательства перед обществом выводятся за скобки, формируется климат, в котором невообразимо тяжело воспитывать детей.»

«Почему мы чувствуем все большую неуверенность, несмотря на то что тратим все больше и больше денег на товары и услуги для своих чад? Наиболее разумное объяснение звучит так: мы просто хотим понравиться своим детям.»

«Принуждать ребенка съесть что-либо против его воли в современном обществе приравнивается к жестокому обращению.»

«… Родители настолько устают (ведь у них полно своих взрослых проблем), что готовы делать уступки детям, лишь бы не вступать в перепалку.»

«… Насколько сильно мы все подвержены воздействию идей, исходящих от людей одного с нами возраста. Наши знакомые, наши друзья и коллеги оказывают на нас куда большее влияние, чем наши родители.»

«Дети спят все меньше, потому что родители не осмеливаются заставить их лечь раньше.»

«Прикинув, сколько всего нужно принять во внимание, родители приходят к выводу: что бы они ни сделали, скорее всего, они сделают это неправильно.»

«На становление личности влияют многие факторы, и чаще всего случайные.»

«Единственное, чему могут научить родители детей, - это как вести себя за столом. Все остальное зависит от набора генов.»

«Тот факт, что мы воспринимаем своих детей не как детей, а как маленьких взрослых, - наглядный пример того, почему наши ожидания не оправдываются.»

«Полностью формирование нашего мозга заканчивается только к двадцати годам, и на некоторых этапах своего развития ребенок настолько отличается от взрослого, что вообще странно, как они друг друга понимают.»

«Тот, кто воспринимает трудности как нечто негативное, получит именно то, чего опасается: они будут оказывать на него пагубное воздействие.»

«Дети должны приобретать знания и опыт, учиться на своих ошибках, однако спрашивают с них все меньше и меньше. С точки зрения здравого смысла это выглядит сомнительным.»

«Список психических отклонений в последнее время был значительно расширен. Я так думаю, что теперь вообще сложно признать кого бы то ни было душевно здоровым.»

«Наши дети никогда не станут такими, какими мы хотим их видеть. Они будут существовать сами по себе и список жизненных приоритетов составят самостоятельно.»

«Как же это удобно – утверждать, что вследствие ошибок, допущенных родителями в прошлом, взрослому дяде или тете сегодня не очень хорошо живется.»

«Конфликтными обычно бывают пессимисты. Если человек просто позитивно смотрит на мир и радуется каждой мелочи, в его жизни будет больше положительных моментов.»

«… В большинстве ситуаций правильнее придерживаться модели поведения своего окружения, а не родителей.»

«К сожалению, высокий IQ вовсе не означает, что дети будут лучше подготовлены к жизни.»

«В школе, которая ничего не требует от детей, дети не могут похвастать высокой успеваемостью.»

«Психолог Торкель Клингберг провел ряд исследований, которые показали, что благодаря компьютерным играм можно улучшить некоторые функции мозга. Прежде всего речь идет об улучшении кратковременной памяти.»

«… Игры, в которых нельзя предсказать следующее действие, способствуют повышению творческого потенциала.»

«Поток информации заставляет работать нашу кратковременную память на пределе возможностей.»

«… Нас заставляют поверить в то, что власть и злоупотребление властью – это одно и то же.»

«Родители не должны притворяться, а всегда должны быть самими собой. Это самое лучшее, что они могут сделать для детей.»

«Родителей, которых мучают угрызения совести, дети легко обводят вокруг пальца.»

«Американцы опасаются практически всего на свете и готовы заразить всех своей боязнью.»

“IQ, в общем-то, зависит от того, насколько хорошо развита у человека кратковременная память.»

«Мальчики и девочки были исследованы вдоль и поперек, и не было найдено никаких подтверждений, что они одинаковы.»

«Большинство наших проблем связано с завышенными ожиданиями.»

@темы: Книги

---

Читательский дневник

Д.Эберхард. Дети у власти.
«Можно описать характер человека, можно выявить его темперамент, однако какое-то неучтенное свойство личности – свойство глубоко индивидуальное – может привести к возникновению неожиданных моделей поведения, и все советы по воспитанию летят к чертям. И стоит заметить, что мы существуем параллельно в различных средах: в семье, в школе, в кругу друзей и т.д.
Когда специалисты в области воспитания пытаются оценить последствия каких-либо воздействий на ребенка, нужно учитывать, что проявляются они далеко не сразу. Бывает, что и через двадцать лет дают о себе знать, бывает, вообще никак не проявляются. Таким образом, получить ясный и четкий ответ, что могло вызвать те или иные отклонения, почти невозможно. Получается, что уважаемые эксперты могут говорить все, что им взбредет в голову. В соперничестве друг с другом выигрывает тот, чьи теории выглядят по крайней мере не угрожающими. Чем привлекательнее имидж эксперта, тем успешнее его карьера. Можно говорить, что хочешь, и каждый найдет свою аудиторию.»

Vogue.
«Новая тату-технология – биотатуировка сюэчин. Это инъекция люминесцентных бактерий, которые распространяются с кровотоком и образуют на коже светящийся узор. Но его очертания непредсказуемы – придется носить то, что получится. Или уморить бактерии пенициллином.»
***
«Если не решитесь на татуировку сами, можете украсить себя татуированными мужчинами.»

---

Екатерина Каблукова "Космический вид на жительство". Фантастика, любовный роман. Милая, легкая книжка... Для фанатов жанра.
Сюжет: девушка Анна-Бель - с планеты Креола, где царит жесткий патриархальный режим, и женщины не обладают никакими статусами и правами, по закону принадлежат мужчинам - или отцу, или мужу. Но Анна-Бель хочет заниматься научными исследованиями, жить нормальной жизнью! Она закончила университет с золотым дипломом, и ей даже сразу направили приглашение на работу. Но отец не желает ничего слушать - хватит уже валять дурака, он договорился о выгодном браке, слияние капиталов, все такое. Нет, девушка осознает, что другого ждать и не следовало, и ее с рождения воспитывали в духе угождения мужчине и благопристойного поведения... но при виде предполагаемого жениха ее охватывает отвращение... Анна-Бель решается на неслыханное - побег, рассчитывая на обещанную вакансию преподавателя в университете планеты Шайен. Вот только по прибытии оказывается, что по причине разных тонких политических соображений, в галактическом пространстве в отношении граждан Креолы действуют законы Креолы... то есть, для того, чтобы ее приняли на работу, нужно представить разрешение мужчины! Отца или мужа... Анна-Бель уже смирилась с поражением, но в последний момент в космопорте она случайно подслушивает разговор двух парней в военной форме за соседним столиком. Один из них энергично возмущается новыми правилами в космическом флоте, что пилотов не допускают к продвижению, если они не женаты. У девушки тут же созрело решение - что, если они с этим военным пилотом заключат сделку и оформят фиктивный брак? в таком случае она сможет устроиться на работу, а он - продвинуться по своей службе, или что ему надо... Разумеется, как сразу понятно любителям любовных романов, все это повлечет множество разных проблем, а фиктивный брак в итоге выльется совсем не в фиктивный...
Книжка действительно невероятно легкая. В смысле, автор все делает быстро и не тянет резину. Вот персонажи познакомились, вот они уже общаются и преодолевают возникающие проблемы, тут же стремительно переходят на стадию любви-романтики-секса... Вот неизвестные злодеи проводят коварные интриги, персонажи тут же разрушают злодейские планы и быстро-быстро расследуют что положено, все в темпе. Ну, меня с одной стороны это радует - не нужно продираться через тягомотину, пока одни не понимают других или бегают друг за другом... с другой стороны - как-то это все непривычно! Из-за чего упорно кажется, что - не чрезмерно ли автор упрощает? Хотя все складывается вполне логично...
Да что там - ГГ даже не тупит, хотя это просто уже в законе и в обычае в жанре любовных романов! От такого прямо не по себе.
Ладно, автор произвела приятное впечатление, надо будет еще что-нибудь из ее книг почитать.

@темы: Книги

---

(лазая в ЖЖ) Однако... Клип Бутусова.
По-моему, лучше вышло, чем у Юры-Музыканта, м?

---

Читательский дневник

А.П.Чехов. Письма.
«Ал.П.Чехову. 2 января 1889г.
В последний мой приезд мы виделись и расстались так, как будто между нами произошло недоразумение. Я на тебя не шутя сердился и уехал сердитым, в чем и каюсь теперь перед тобой. В первое же мое посещение меня оторвало от тебя твое УЖАСНОЕ, ни с чем не сообразное обращение с Натальей Александровной и кухаркой. Прости меня великодушно, но так обращаться с женщинами, какими бы они ни были, недостойно порядочного и любящего человека. Какая небесная или земная власть дала тебе право делать из них своих рабынь? Постоянные ругательства самого низменного сорта, повышение голоса, попреки, капризы за завтраком и обедом, вечные жалобы на жизнь каторжную и труд анафемский – разве все это не есть выражение грубого деспотизма? Как бы ничтожна и виновата ни была женщина, как бы близко они ни стояла к тебе, ты не имеешь права сидеть в ее присутствии без штанов, быть в ее присутствии пьяным, говорить словеса, которых не говорят даже фабричные, когда видят около себя женщин. Приличие и воспитанность ты почитаешь предрассудками, но надо ведь щадить хоть что-нибудь, хоть женскую слабость и детей – щадить хоть поэзию жизни, если с прозой уже покончено. Ни один порядочный муж или любовник не позволит себе говорить с женщиной грубо, анекдота ради иронизировать постельные отношения. Это развращает женщину и отдаляет ее от бога. Человек, уважающий женщину, воспитанный и любящий, не позволит себе показаться горничной без штанов, кричать во все горло: «Катька, подай урыльник!»…
Дети святы и чисты. Даже у разбойников и крокодилов они состоят в ангельском чине. Сами мы можем лезть в какую угодно яму, но их должны окутывать в атмосферу, приличную их чину. Нельзя делать их игрушкою своего настроения: то нежно лобызать, то бешено топать на них ногами. Лучше не любить, чем любить деспотической любовью. Нельзя упоминать имени детей всуе, а у тебя манера всякую копейку, какую ты даешь или хочешь дать другому, называть так: «Отнимать у детей». Если кто отнимает, то это значит, что он дал, а говорить о своих благодеяниях и подачках некрасиво. Это похоже на попреки. Надо не уважать детей, не уважать их святости, чтобы, будучи сытым, одетым, ежедневно навеселе, в то же время говорить, что весь заработок уходит только на детей!»

Ч.Болюнд. Неизвестная Астрид Линдгрен.
«Во время войны Линдгрен трудилась в отделе перлюстрации писем, принадлежавшим службе безопасности Швеции. Ее нанял на работу Харри Сёдерман по кличке Револьвер. Астрид произвела на Харри очень хорошее впечатление за то короткое время, что работала у него секретарем в Высшей школе Стокгольма. В девять вечера она в строжайшей секретности выходила из дома. От детей тщательно скрывали, чем она занимается. В течение всей войны Астрид ночами сидела на главпочтамте на улице Васагатан, отпаривала конверты, вычеркивала из писем то, что могло показаться разглашением военной тайны. Но с наступлением мира надобность в подобной работе отпала.
Накануне нового года Астрид написала в дневнике:
«Очень жду наступления 1946 года – по разным причинам. Отчасти 1945-й был очень тяжелым, особенно первое полугодие, но и осень также. Моя работа в спецслужбе с наступлением мира закончилась.»
Линдгрен писала о трудностях в личной жизни. Брак со Стуре не был безоблачным, имелись основания задуматься о благополучии семьи. Когда летом 1946 срок ее службы подошел к концу, новой работы не было.»

Vogue.
«Если собрать все коллекции английских дизайнеров на одном журнальном развороте, то вам покажется, что вы попали в фильм Тима Бертона «Алиса в стране чудес».
***
Луэлла Бартли: «В Лондоне дизайнерами не рождаются, а становятся. Я, например, как-то напилась с друзьями, и они меня убедили в том, что у меня получится запустить свою марку одежды».
***
Руслан Безус, дизайнер: «Руслан шил платья для главной героини пьесы Гарольда Пинтера «Любовник». На спектакле произошел забавный инцидент. На премьере актриса надела платье задом наперед. «Зрители ничего не заметили, да и я понял это только в середине действия», - улыбается Руслан.»

---

Путем вымогательства и шантажа, угрожая отнять им же подаренные 500 рублей, озон выдавил из меня еще один заказ... Нет, я так-то собиралась все равно заказывать новую книжку Сюзанны Кларк... Но я еще хотела подождать, когда появятся обещанный "Дальгрен" и обещанная вторая книжка Сандерсона. Ну вот жалко им что ли?
На лабиринте каждый день взираю на длинный перечень предзаказов. Еще в октябре сделанные все. И все с пометкой - "в ноябре", "в ноябре", "в ноябре". От ноября уже неделя осталась!
И вообще, надо срочно дочитывать томик Чехова и бежать в библиотеку, чтобы набрать побольше, пока опять не началась свистопляска.
Как бы это у меня книжные планы.

---

Читательский дневник

Discovery.
«Всего в парижской подземке сегодня насчитывается 303 станции, а расположены они местами так густо, что некоторые пришлось закрыть за ненадобностью. На одной из бывших станций собираются открыть модный ресторан, а на другой (ее теперь так и называют – Cinema) – снимают кино. Если вспомнить французские фильмы, в которых действие происходит в метро, то в девяти случаях из десяти их снимали именно на этой станции – нарушать работу подземки ради съемочного процесса больше не принято, равно как и трудиться по ночам.
Однако доступным общественный транспорт является не только в географическом смысле. Одна поездка на метро стоит не дорого, а очень дорого, и полная стоимость месячного проездного – 79 евро – выглядит совершенно недружелюбной к пассажирам. Но абсолютное большинство тех, кого вы видите в переполненных вагонах парижского метро, не платит таких денег: тем, кто работает, половину стоимости компенсирует работодатель, обладатели базовой медицинской страховки имеют 75%-ную скидку, получатели пособия по безработице и вовсе ездят бесплатно, а с нынешнего года к ним присоединились все несовершеннолетние парижане. А последние два года мэрия изучает возможность вообще отменить плату за проезд в общественном транспорте. Сегодняшний консенсус на этот счет – скорее «нет», чем «да», однако вопрос еще не закрыт, и вполне возможно, что к Олимпиаде-2024 парижский транспорт станет бесплатным.
Разговоры об этом идут ровно сорок лет – с тех самых пор, когда репортер одной из столичных газет запечатлел тогдашнего президента республики Жака Ширака прыгающим через турникет в метро. «Зайцем» Ширак стал не потому что хотел быть ближе к народу, а потому, что не умел пользоваться турникетом, поскольку никогда в жизни не ездил на метро. Директор столичной транспортной сети услужливо вручил президенту билет, но Ширак не знал, что билет нужно вынуть из турникета, чтобы пройти на платформу. Фото нашли остроумным, оно попало в газеты, и их читатели стали задумываться: если транспорт официально считается народным достоянием, то почему за него приходится платить?»

М.Коршунов. Трагический иероглиф.
«В школе идут уроки. Слышны голоса преподавателей. В одном из коридоров прячется опоздавший: в школе везде опасно. Везде обнаружат.
В учительской тикают электропервичные часы, поворачивающие диск с секундами. Каждая секунда на учете, потому что учащиеся каждую секунду получают новые и новые знания.. Идет учебный процесс. А потом начинается тоже процесс… выветривания. Это когда учащиеся каждую секунду теряют приобретенные знания. В подобном случае выветривание нужно рассматривать как стихийное бедствие.»

Е.Каблукова. Космический вид на жительство.
«- Я почти опаздываю! Всего доброго! – Элинор повернулась и почти бегом направилась к лифтам.
Анна-Бель закрыла дверь и перенесла клетку с грифоном в свободный угол, затем с наслаждением скинула туфли, подхватила полотенце и направилась в душ. Когда она вышла, вытирая волосы, то обнаружила, что грифон уже сидит у дверцы и пронзительно верещит.
- Флаффи, тише! – пристыдила его девушка, открывая клетку. – Выходи…
Обрадовавшись, полулев-полуорел буквально вылетел из клетки, покружил по комнате и сел на шкаф, хитро наклонив голову, посмотрел на девушку своим темным глазом и со всей силы ударил клювом по дереву.
- Ты что! – перепугавшись, что на полированном дереве останутся следы, Анна-Бель взмахнула в его сторону полотенцем.
Грнфон зафыркал и вновь поднялся в воздух, возмущенно вереща. Пролетев несколько кругов, он снова попытался приземлиться на шкаф, вновь был согнан, после чего сам залез в клетку, обиженно посматривая на девушку.
- Вот и сиди здесь.
Она с досадой захлопнула дверцу. Спохватившись, налила воды в поилку, прикрепленную к решетке. Грифон презрительно фыркнул и стукнул по решетке клювом, едва не задев руку Анны-Бель.
- Ну, знаешь ли! – возмутилась она. – Если так будет продолжаться, останешься без ужина!
При упоминании об ужине девушка вздохнула, она так толком и не поела за весь день.»

---

Михаил Коршунов "Трагический иероглиф". Советская детская книжка. Для среднего школьного возраста.
Сюжет: в 5-м классе "Ю" бушуют страсти. Их источником являются братья-близнецы Стаська и Славка Шустиковы. Между ними идет война, а остальные поделились на два лагеря - кто за какого брата. Ну и - тоже воюют. А все потому, что родители еще со времен детского садика, для того, чтобы различать близнецов, приняли решение - одного брата стригут наголо, а другой ходит с чубчиком. Вот с этого времени близнецы и заняты вечным выяснением... кто лучше, кто больше виноват и в чем, и кто вообще первый начал. В конце концов учительскому коллективу приходится принимать беспрецедентные меры...
В сборник входит заглавная повесть, и два рассказа - один тоже про близнецов Шустиковых и прочих, а другой непонятно про кого. Ну, может, тоже где-то про этих же, там все персонажи шифруются под кодовыми наименованиями, потому что готовят страшно секретную операцию. Интересно... написано в таком юмористическом ключе, хотя при желании и при другом подходе, то можно развернуть и в трагическом.
Ну, в самом деле! Обычно в книжках везде показывают, что близнецы крепко связаны друг с другом и стоят друг за друга горой, а тут пацаны фактически всю жизнь находятся в состоянии войны. А виной всему родители, ясное дело! Стригут одного сына наголо, а другого нет! И одноклассники, а главное - девочки! - считают одного симпатичным, а другого уродом. Разве это справедливо? Еще более тревожный признак, я бы сказала - это что "нестриженый" брат как бы уже свыкся с таким положением вещей и принимает свое "привилегированное" положение как должное! что это он получил за свои заслуги и личные качества, а не по воле случая. И то, что его брат вынужден терпеть нападки и грубые шутки окружающих - тоже воспринимает, как нечто вполне естественное... Чувствуете, какие тут таятся возможности для драмы и прочего всякого катарсиса?
Кстати, один брат все время наголо стриженый, другого бреют по мере развития событий... А вот интересно, когда потом Железников писал свое "Чучело", не откликнулись ли в нем какие-то отголоски этой маленькой повести?
Но тут автор все сводит, приблизительно говоря, к хэппи-энду. Прямо чувствуется, что повесть написана во времена, когда тема школьной травли еще не вошла в сферу общественного интереса и в общепринятые сценарии... Хотя в прилагающемся рассказе братья опять вовсю грызутся друг с другом, и опять весь класс поделился...
В общем, атмосфера предстает довольно сказочной. Автор в целом рисует такой теплый мир, где все вокруг друг другу лучшие друзья - учителя и школьники, соседи по дому, различные службы и конторы, да даже любые прохожие на улице... И это тоже входило в общепринятый сценарий того времени. Эх...

@темы: Книги

---

(глядя на фотки предполагаемого Алвы)
(нет, я даже на ютубе ответственно посмотрела ролики с актером в интервью, типа в движении)
Фэ... Не чувствуется силы и харизмы.

Кстати, я тут вчера вспомнила - меня на ютубе вынесло на ролики со средневековой музыкой, очень атмосферно - про учеников Ворона, и вдруг мелькнуло, что - вот по этому циклу бы сериал сняли...
Но потом опомнилась и думаю - что я, свихнулась что ли? Все запортят же, сделают гадость.

@темы: ОЭ-флуд

---

Читательский дневник

А.П.Чехов. Письма.
«А.С.Суворину. 24 ноября 1888г.
Вы пишете, что писатели избранный народ божий. Не стану спорить. Щеглов называет меня Потемкиным в литературе, а потому не мне говорить о тернистом пути, разочарованиях и проч. Не знаю, страдал ли я когда-нибудь больше, чем страдают сапожники, математики, кондуктора; не знаю, кто вещает моими устами, бог или кто-нибудь другой похуже. Я позволяю себе констатировать только одну, испытанную на себе маленькую неприятность, которая, вероятно, по опыту знакома и Вам. Дело вот в чем. Вы и я любим обыкновенных людей; нас же любят за то, что видят в нас необыкновенных. Меня, например, всюду приглашают в гости, везде кормят и поят, как генерала на свадьбе; сестра возмущается, что ее всюду приглашают за то, что она сестра писателя. Никто не хочет любить в нас обыкновенных людей. Отсюда следует, что если завтра мы в глазах добрых знакомых окажемся обыкновенными смертными, то нас перестанут любить, а будут только сожалеть. А это скверно. Скверно и то, что в нас любят такое, чего мы часто в себе сами не любим и не уважаем. Уеду я на хутор. Черт с ними! У Вас есть Феодосия.»

Д.Росси. Сиделка.
«- Кэтрин.
Твердые губы совсем близко. Я чувствую теплое дыхание, ощущаю тонкий, едва уловимый аромат можжевельника, чувствую, как шершавые пальцы касаются моего лица, гладят волосы…
- Не убегай от меня, Кэтрин, - шепчет Горн, и я чувствую, как замирает сердце. – Подари мне хотя бы одну ночь. Обещаю, я не потребую большего. Только одну ночь
Почему так тяжело сражаться с собственным сердцем? Одну ночь… Хватит ли этой ночи, или станет только хуже?
- Милорд, мы опоздаем, - пересилив слабость, заглянула в серые глаза. Их прозрачную глубину в тот же миг затопила яростная тьма.
- Снова отказываешь?
Лицо графа закаменело.
- Каррасас! Еще никогда я не унижался перед женщиной, выпрашивая ее любви, - голос сиятельства прозвучал сипло.
Горн откинулся на спинку сиденья и прикрыл глаза. Я чувствовала, что он борется с собой. Видела, как по его лицу скользят тени. Ощущала колебания силы и старалась успокоиться
«Твое состояние передается больным, Кэтрин, - учил меня тер Гердин. – Если твои внутренние потоки уравновешены, то и окружающим тебя людям становится легче. Это твой дар. Твой талант. Твоя сущность».
Глубоко вздохнув, сосредоточилась на яркой точке внутри себя и попыталась сконцентрироваться. Все хорошо.
- Как ты это делаешь? – напряженно спросил Горн.
- Что, милорд?
- Ты забираешь мою тьму.»

---

Делия Росси "Сиделка". Фэнтези, любовный роман. С легким детективным оттенком. Даже не знаю... для фанатов жанра.
Сюжет: девушка Карина, молодой, но талантливый врач в нашем мире, попав в сложные жизненные обстоятельства, переносится в фэнтези-мир. Там она становится тоже... ну, не врачом, а сиделкой. Врачом она быть не может, потому что для этого требуется сдать магический экзамен, а у нее, конечно, магии нет. Да и для простой сиделки положение у нее довольно шаткое, так как попаданцы здесь не приветствуются и преследуются, ГГ вынуждена скрываться и жить под чужим именем. Хотя у нее большой опыт и способности по части медицины, у ГГ много проблем с нанимателями, точнее, с их женами и другими родственницами и домочадцами женского пола... испытывающими недоверие и неприязнь к такой слишком умелой и симпатичной сиделке. Но жизнь ГГ меняется, когда она случайно сталкивается с магами. От магов ГГ всячески старалась держаться подальше, из-за своего незаконного положения, но тут ее в добровольно-принудительном порядке пригласили к тяжелому больному... Лорд Фредерик Горн относится к самой высшей аристократии и возглавляет департамент э... расследований, в общем, в магической сфере. В результате покушения его жизнь оказалась на волоске от смерти. У лорда, конечно, много врагов, но на этот раз служащие департамента зашли в тупик - кто же стоит за таинственными и опасными покушениями, жертвами которых становятся все новые и новые сотрудники...
Прочитала книжку с интересом и удовольствием, читается легко... Но все же чувствуется, что немножко того... слабовато... Какое-то тут все дерганое. То все тянется не спеша, с обстоятельным описанием того и этого. То все вдруг начинает происходить резко и сразу. Повороты сюжета иногда происходят уж слишком топорно.
Ну... можно это все условно разделить на три части - медицинские занятия ГГ и проблемы, так сказать, производственно-хозяйственная часть, любовно-романтическая линия и детектив. Так называемый. Что касается производственно-хозяйственной части, тут мне все понравилось безоговорочно. Я вообще люблю такое в фэнтези. Вот романтическая линия была уже... с преобладанием внезапного. Так, конечно, оно все в рамках жанра , он - весь из себя роковой и сексуальный, она - само собой, невероятной красоты и все ее хотят... ГГ исправно тупит по самым распространенным основаниям - "он аристократ и маг, мы не можем жениться, а без этого мне ничего не надо" и т.д. Но все равно происходящее ощущалось как чрезмерно резкое. А уж что автор устроила в финале, я и вовсе не нахожу слов...
Детективная линия была еще более внезапной. Правда, в пользу автора тут можно сказать, что она за нее и не бралась! что очень разумно, я считаю. То есть, преступления и их расследования где-то там происходили, но ГГ, слава богу, в этом не участвовала... если не считать склонности подслушивать под дверями, но это мелочи. Просто вот когда всю книгу это тянули и тянули, а потом в финале вдруг раз - и сразу проявился злодей, да еще и тут же начал рассказывать, что он делал и зачем, следуя самым запользованным штампам... ну резко слишком! Даже с учетом того, что детектив тут сильно на заднем плане.
Ну и все такое. У ГГ обнаруживается редкая магия - ясное дело. Она может то, что другие не могут - кто бы сомневался. Автор про обоснуй совсем уж не забывает, но все равно... типично. С другой стороны автор вдруг решила нагнать туману - ГГ не помнит ничего о своей прошлой жизни. Но потом вдруг резко начинает вспоминать фрагменты. Ей это снится, или видения случаются. По большому счету так и не поняла, ни зачем понадобилось вводить эту амнезию, ни зачем потом понадобилось от нее отказываться... На происходящее это ровно никак не влияет.
Но в целом почитать да, можно - для фанатов жанра, если от любимых авторов пока ничего нет.

@темы: Книги

---

На изоленте троллят.
"вот уже нужно начинать подводить итоги года... Год был веселый, интересный... Многим, я думаю, понравилось, многие, наверно, захотят повторить..."